Иллюзия

Цикл «Мир внутри ящика». Мацумото Джуну семнадцать. Это возраст свободы, желания попробовать все и вся. Море новых впечатлений, захватывающих дух реакций, период высоких полетов и падений. Сладостно-горькая жизнь на краю пропасти. Ну или школьной крыши, на которой сейчас находился Джун. Пьющая мать — красивое и эффектное падение на дно ямы, из которой парень не надеялся выбраться. Он делает еще один небольшой шаг, удерживать равновесие становится все сложнее. Дух перехватывает, сердце болезненно сжимается. Страх. Мацумото опускается вниз, сгибая ноги в коленях, и садится в лягушачью позу, держась руками за шершавые края крыши. Его взгляд совершенно случайно замечает черную фигуру на опустевшем поле. Парень смотрел на него, именно на него, и чего-то ждал. Джун постарался сделать вид, будто не пытался прыгать — начал рассматривать плывущие облака и верхушки хвойных деревьев. Понаблюдав еще некоторое время, человек в черном опустил голову и медленно зашагал в сторону второго входа в школу. Мацумото громко выдохнул и как можно осторожнее слез с крыши. Отказываясь как-либо комментировать собственный поступок даже в мыслях, Джун засунул руки в карманы и с опустевшей головой поплелся к выходу. — Ха-ха-ха, бедняжка, — послышался скрипучий голос за спиной. — Что, твоя мамочка не готовит вкусный обед? Парень молча уставился в бенто, в котором красиво были уложены три онигири. Женщина в конбини возле дома очень аккуратно и нежно раскладывала их, чтобы не повредить. — О чем ты, его мать может разве что пива ему налить! — Давай проверим, в его термосе наверняка алкоголь какой-нибудь! Двое его одноклассников смеялись, открывая емкость с жидкостью. Мацумото внимательно и без эмоций наблюдал, и как только парень поднес ко рту термос, ударил по металлическому дну. — Ты что делаешь?! — раскричался тот, демонстрируя большое покраснение между носом и ртом. — Жить надоело? Одноклассник схватил Джуна за грудки и приблизился к его лицу. — Да ладно тебе, — ответил парень, что стоял рядом. Он все еще немного посмеивался. — Простим его. — Хорошо, — Джуна отбросили в сторону. — С одним условием. Ты сделаешь мне домашнее задание. А, нет, пожалуй, ты будешь делать мне домашнее задание всю неделю. По всем предметам. — Как милосердно! — вновь рассмеялся второй одноклассник. — Иди к черту, — проговорил Мацу, спокойно усаживаясь за стол. — Мне кажется, ты не понимаешь, с кем связываешься! Запомни: это ты новенький! И ты должен подстраиваться под наши правила! — парень вновь поднял его за грудки. — Это так, — подтвердил второй. — Если ты ослушался нас, то придется платить. — Мы еще слишком гуманны к тебе, дружок! — он снова отпихнул Джуна. — Так что, посмеешь отказаться от моего условия? — Ты мне никто, чтобы условия ставить, — все еще спокойно говорил Мацумото, даже не глядя на парней. — Ах ты сукин сын! — парень зарядил ему кулаком в челюсть. — Шухер! — крикнул второй, и двое парней быстро уселись за стол Джуна, притворившись, будто спокойно едят. Учитель зашел в столовую и внимательно всех оглядел. Вокруг была гробовая тишина. Мужчина повел бровью, но все-таки молча прошел на кассу. Мацумото уже хотел свалить из зала, забыв об обеде, но одноклассник больно сжал его руку, останавливая: — После уроков на старом поле. Попытаешься улизнуть, завтра достанется больше. Джун со всей злостью выдернул руку и быстрым шагом направился к выходу. На уроках его больше не видели. «Ты ведь знал, куда идешь», — говорил ему директор неделей ранее, когда впервые явился жаловаться на грубое отношение одноклассников. «Как будто меня кто-то спрашивал», — Джун пнул собственную пустую бутылку в сторону большой школьной свалки. Он был невероятно зол. На себя, на этих отбросов, на жизнь. Почему именно сейчас? Почему нельзя было потерпеть хотя бы до апреля, когда начинается новый учебный год? Менять школу в конце февраля — это как подписать договор на самоуничтожение. Тем более Джуну, с его богатой семейной историей, о которой всегда ходили всякие легенды, что в старой школе, что в новой. Наверное, именно из-за этого у него всего один друг. И поэтому он никогда не учился хорошо. «Окей, может, в больнице хоть кормить будут нормально?», — подумал Джун, когда пыль под кроссовками начала подниматься до самой щиколотки. Это поле, как понял Мацумото, всегда было площадкой для темных игр. Почему-то здесь никто никогда не играл, занятия разных клубов проходили на новом ухоженном стадионе возле входа в школу. С каждым шагом пыль поднималась все выше. Джун остановился, когда добрался до места, где кроссовки стали проваливаться в песок. Пятеро одноклассников пришли немного позже. Каждый из них держал в руке какое-то оружие. В основном ребята были с битами, но кое у кого виднелись ножи. Мацумото болезненно сглотнул. В глотке пересохло. — Ну и разозлил же ты нашего главаря, парень, — крикнул какой-то незнакомец из толпы. — А что, сам он руки марать не хочет? — Ты слишком мелкая жертва. Не достоин чести. — Вот как, — горько усмехнулся парень. — Что ж, раньше начнем, раньше закончим. — Ты знаешь, - вышел вперед один из его одноклассников и продемонстрировал острое лезвие ножа. — Редко главарь просит нас разукрасить жертве лицо. — Не такая уж проблема, я им все равно не вышел. Ребята молча переглянулись, видимо так не считая. Мацумото усмехнулся. — Не томите, парни, я жду не дождусь, когда вы начнете, — «у меня уже ноги сводит от страха». — Смелый какой! — набросился первый с кулаками, целясь точно в лицо. Подстроился и второй, взмахами битой по паху и животу он обрубал все попытки вырваться. Тогда осмелели и остальные, набросившись на Джуна, как на добычу. Поначалу настойчивого постукивания зонтиком никто не услышал. Парень недовольно кашлянул, но и тогда на него никто не обратил внимания. Тогда он подошел к одному из дерущихся и, свободной левой рукой вытащив того из толпы, легким движением отшвырнул в сторону. Тот упал лицом в песок, парень прижал его ногой к земле, обездвижив. Наконец все внимание было обращено к нему. Школьники замерли, позабыв о Джуне. Из-под поднявшейся пыли избитый совершенно не видел того, на кого все так пялились. — Сакурай-сан! — поклонился один из парней. — Шалим, мальчики? — Да вот новенький совсем совесть потерял! — пожаловался другой. — Вот как, — незнакомец подошел к Джуну и уставился на него сверху вниз. Мацумото увидел наконец героя — это был невысокий парень в идеально выглаженном черном костюме, белой рубашке и в галстуке. Джун не сразу заметил закрытый зонт в правой руке. Тот, видимо, тоже занимался разглядыванием избитого. Через минуту он сел на корточки и прищурился, будто пытался что-то вспомнить. — Так ты тот самый парень, который хотел прыгнуть недавно с крыши! А я и правда подумал, что ты сделаешь это, — Сакурай приложил палец к губам и посмотрел наверх, будто заинтересовался. — Ничего я не хотел! — злобно крикнул Джун и сплюнул кровь. Парень в черном костюме усмехнулся. — Значит, решил покончить с жизнью другим способом? Да, он более смелый. Хватит, вставай. Сакурай протянул руку. Мацумото долго смотрел на наглеца, немного опешив от непринужденного голоса. — Иди к черту! — кинул он, самостоятельно поднимаясь. — Расходитесь, ребятки, — кивнул парень на наблюдавших зрителей. Тех словно ветром унесло. Сакурай легко, но холодно улыбнулся. Он оперся на воткнутый в землю зонт и поднялся с его помощью. Трость, как оказалось, была очень длинной. — Ты типа спасательная бригада? — Джун все еще злился. — Нет, Сакурай Шо, приятно познакомиться, — официально представился парень, повторно протягивая руку. — Визитку еще покажи, — съязвил Мацумото. Шо усмехнулся. — Я из класса 3А. — Да? А мне показалось, работник какой-нибудь организации по борьбе с детской преступностью, — Джун внезапно зашипел. Он попытался поправить волосы, но левое предплечье адски заболело. — Все в порядке? — холодно, но вежливо поинтересовался Шо. — Да, — Мацумото повернулся и спокойно, будто его ничего не беспокоило, поплелся в сторону запасного входа. Но Сакурай его остановил голосом: — Спасибо сказать не хочешь? — За что? — боль пронзила его бедра, однако Джун все равно приложил все усилия, чтобы повернуться. — Завтра они изобьют меня еще больше. — Не думаю, — хитро улыбнулся Шо, но этого Мацумото уже не заметил. За стоячей пылью практически ничего не было видно, кроме белой рубашки, выделяющейся на фоне черного костюма и галстука. — Ты типа тут главный? — Джун старался говорить как можно более невежественно. Сакурай пожал плечами. Младший больше не стал задерживаться. Он пошел в школу, чтобы хоть как-то обработать ноющие раны. отбечено