Ничтожество… Ты — никто. Ты не чувствуешь ничего. Знаешь, я готов поспорить — ты считаешь, Что у тебя есть достаточно причин жить В тени более удачливых парней.
Сасаки, зевая во весь рот, потянулся на стуле и подтер выступившие слезы. Уставшие от работы глаза сонно моргнули и нашли висящие настенные часы, обе стрелки которых уверенно указывали в верхнюю часть циферблата. «Опять засиделся…» — мысленно отругал себя Хайсе, но, тем не менее, позволил себе довольно улыбнуться, — «Зато сегодня я проделал действительно много работы!» Мужчина поднялся со скрипнувшего стула и направился к кровати, на ходу снимая одежду. Аккуратно повесив вещи в шкаф и натянув мягкую пижаму, он залез в заранее расправленную постель. Ощущение холодных простыней заставило Сасаки на секунду сжаться, но неприятное чувство прошло, и тело быстро расслабилось. Так было каждый день: Хайсе работал до поздней ночи, потом ложился в кровать, зная, что через некоторое время сон одолеет его и бесконечные трудовые будни продолжатся. Мужчину все устраивало, он не планировал изменений. Сасаки закрыл глаза, вслушиваясь в биение собственного сердца. Тук-тук… Тук-тук… Тук-тук… Тишина убаюкивала размеренным тиканьем часов и шумом ночного города, самым краешком касающегося открывающиеся мысли. Не прошло и нескольких минут, как сознание стало медленно уплывать, а перед глазами заплясали светлые пятна, словно складывающиеся в неопределенную картинку…Тебя слишком ослабил яд, Который проникает в тебя через их ложь. Они не верят тебе. Зови никого в пустоте, Не верь ни во что, Ничтожный слабак.
Из груди резким толчком по горлу протолкнулся ужас, заставивший Хайсе подорваться на постели. «Что это было?!» Глаза до боли распахнулись, обводя темное помещение взглядом. Сасаки в панике прижимал руки к бешено бьющемуся сердцу, пускающему по телу волны непонятно откуда взявшегося страха. Стремясь успокоить беспричинную панику, мужчина опустился на подушки и вновь закрыл глаза, выравнивая дыхание. Время шло и постепенно обособившееся от отяжелевшего сердца тело вновь расслабилось. Хайсе повернулся на другой бок, прячась с головой под одеяло. Тяжелый вдох сам вырвался из груди — мысли так и стремились уйти в сторону недавнего события, но Сасаки буквально силой держал их в узде, концертируя внимание только на темноте перед глазами. Это была самая настоящая пытка… Пытка страхом. Которая кончится, когда Хайсе уснет. Но сознание словно противилось этому. «Я хочу спать… Пожалуйста…» — взмолился полугуль. Господи, как же он устал… Сон, словно услышав немые просьбы, стал медленно приближаться и ласковым движением прижал к себе утомленное тело… Страх вновь вспыхнул мгновенно, обжигая заволновавшееся сердце. Прутья расплавленной грудной клетки внедрились в вены и пустились с кровью, жаля изнутри. Хайсе рывком вскочил с кровати и стал ходить по комнате, руками обняв свое дрожащее тело. Он просто не мог лежать, когда все его существо буквально вопило об опасности! «Какого черта?» — думал он, сглатывая, — «Почему мне так страшно?! Почему я не могу уснуть?! Словно если усну, то… то умру…» Тело сотрясло от последней мысли, которая словно была не его. Он слабо улыбнулся дрожащими губами, оглядывая сверкающими глазами комнату. В зеркале на него смотрел человек с безумным взглядом. «Надо отвлечься…» — пришла единственная здравая мысль в его голову, когда Сасаки понял, что просто не знает причины такого странного поведения своего тела. Он тихо приоткрыл дверь и ловко выскользнул из комнаты. Как и ожидалось, в доме царила тишина и спокойствие. Активировав какуган, Хайсе прошел на кухню без происшествий. Долбанув по выключателю, он на автомате прошел к турке, но замер на полушаге. «Минутку! Кофе сейчас пить совсем не вариант! Тогда…» Он подошел к холодильнику и, раскрыв его, вынул бутылку холодной воды. Раскрутив крышку, мужчина прильнул губами к горлышку с таким рвением, словно от этого глотка зависит его жизнь. Успокаивающая прохлада прошла по горлу вниз, охлаждая не только взбудораженное тело, но и сознание. «Так все-таки, что это было?..» — Губы выпустили вздох, а взгляд прошелся по настенным часам — «Два часа… я думал больше…» Вода и успокоившееся сердце дали понять, насколько на самом деле устал Сасаки. Спать хотелось безумно. «Все. С меня хватит. Пора засыпать, иначе завтра не встану…» — подумал он, стараясь держать свои слипающиеся глаза открытыми. — Сасаки-сан. Хайсе вздрогнул и повернулся на голос. В дверях растерянно стоял Муцуки и сжимал в руках ткань пижамы. Полугуль инстинктивно растянул губы в теплой улыбке и поинтересовался: — Почему не спишь, Муцуки-сан? — Я у вас хотел это спросить… — несмело произнес он, — я увидел… вас что-то тревожит? Сасаки молча встал и положил воду в холодильник. — Нет, все хорошо. Я уже иду спать, прости, что разбудил. — Все в порядке… — тихо ответил куинкс, опустив взгляд, явно пряча в нём недоверие к словам семпая. Хайсе поспешно собрался и ретировался с чужих глаз, укладываясь в остывшую постель. В груди тлел страх, готовый вырваться в любой момент, стоит только дать слабину… В голове эхом прокатился чей-то тихий смех, утонувший в мыслях… « — Это только начало, Хайсе…» Глаза в ужасе распахнулись.Драная задница, ты слушаешь меня? Ты слышишь меня или ты глух к моему языку? Что, настоящие слова зацепляют тебя? Мать твою, лучше запомни их, Ты ощутишь это, Когда я выжгу их у тебя на лбу. И тогда ты точно не забудешь, Что ты — отброс, И ты — никто, Ты ничто, Ничтожный слабак.
— Сасаки еще не встал? — удивился Гинши, потирая лоб, — обычно в это время он уже на ногах… Все четверо куинксов (даже заснувшая на ходу Сайко) были в сборе. Урие недовольно поджал губы и подумал о том, как это безответственно со стороны их наставника, а Тоору только несмело произнес: — Я видел его сегодня ночью. Он выглядел очень странно… мне кажется у него бессонница. — У маман? — всполошилась Сайко, мигом отогнав дрему, и стала вслушиваться в разговор. — Разве у нашего сенсея может быть бессонница? — попытался пошутить Гинши, скрывая за улыбкой появившееся за наставника волнение. — Может, поднимемся к нему? Дверь в комнату Хайсе оказалась не заперта. Помещение встретило куинксов мраком и сбивчивым дыханием. — Эй, Сассан… — осторожно позвали ребята, и подошли кровати. Вид словно парализованного на ней человека невольно заставил вздрогнуть. На лице полугуля застыло затравленное выражение, к взмокшему лбу прилипли разноцветные волосы, а напряженно закрытые глаза находились в движении. Почувствовав чужие взгляды, Хайсе с испуганным вдохом резко подскочил на кровати, оглядывая пришедших лихорадочно-блестящим взглядом. На осознание ситуации потребовалось мгновение и вот он уже улыбается дрожащими губами, словно эта вымученное движение способно одурачить его «детей», которые видели достаточно для соответствующих выводов. — Сассан… — испуганно пролепетала Сайко, прижимавшая ладони ко рту. От растерянности и испуга она забыла использовать излюбленное «маман». Как-никак, а Хайсе она действительно искренне любила, и то, что она увидела, стало для нее шоком. — Все в порядке, правда, — продолжил взявший себя в руки полугуль, — простите, что заставил ждать. Я сейчас соберусь. Понятно, что никто не поверил его словам.Не понимаю, почему я тебе не нравлюсь? Почему ты так меня не любишь?
Утром, несмотря на то, что хорошо выспаться у Хайсе не вышло, он все же чувствовал себя легче. По крайней мере, дикий страх, мучивший его всю ночь, больше не беспокоил… Мужчина собрался быстро, стремясь поскорее окунуться в работу и забыться. — Сасаки, что с тобой? — искренне изумилась Акира, встретив полугуля в коридоре, — Честно говоря, выглядишь жутко… опять работал всю ночь? — Увы, — виновато почесал затылок Хайсе, — не могу иначе… Мадо недоверчиво оглядела его с ног до головы и недовольно добавила: — Ты совершенно не умеешь распределять свое время! Сколько раз я тебе объясняла, что отдых необходим!.. Сердце нервно заколотилось, и у Хайсе сжало горло от понимания, что сейчас произойдет. — Н-ничего страшного, спасибо за беспокойство, — поспешно выдал Сасаки и быстрым шагом направился в туалет. По телу волной прошелся ужас, заставивший следователя буквально ворваться в чуть не слетевшую с петель дверь и броситься к раковине. Тело колотило от нового приступа. «Почему? Почему снова?» Дрожащая рука крутанула кран с водой и стала обмывать вспотевшее лицо. Пальцы с силой сжали края раковины, отчего та предупреждающе захрустела. Этот звук и привел в себя Сасаки. Он вздрогнул и словно выпал из реальности. Появилось желание поднять голову, которое он, не противясь, выполнил. Темная нечеткая фигура человека, стоявшая за плечом, заставила рвануть в сторону, но когда тяжело дышащий Хайсе обернулся, ее уже не было.Разве я так отличаюсь от тебя? Тебя так пугает то, что я могу отличить, Что нужно любить, а что — сжигать?
— Я вам точно говорю, с Сассаном что-то происходит! — в который раз сказал Гинши, активно размахивая руками. Тоору растерянно смотрел на своих соседей. — А может, все же обычная бессонница? Тут мимо них буквально пролетел человек, в котором они беспроблемно узнали своего наставника. Его вид не внушал доверия. Как только фигура скрылась за поворотом, Сайко чуть не плача протянула: — С маман что-то происходи-и-ит! — Может, мы можем ему помочь? Урие, до этого стоявший у стены и окидывающий окружающее его пространство равнодушным взглядом, раздраженно цыкнул. Какого черта он вообще должен тут находиться и учувствовать в этих сопливых разборках?! Ему совершенно насрать, что там с этим ненормальным гулем произошло! — И что вы собираетесь делать? — впервые заговорил он, — собираетесь караулить его у дверей и слушать каждый вдох?! Если бы ему нужна была помощь, он бы сказал, так что просто не встревайте (Придурки). На этих словах он молча развернулся и ушел, чувствуя спиной чужие взгляды: один рассерженный, второй растерянный, а третий взволнованный. — Может, и правда… — Муцуки как всегда был полон сомнений, — что мы можем сделать?.. Ребята весь рабочий день думали о своем наставнике. Естественно, что толку сегодня от них было мало, так как все летали где-то в своих мыслях. Когда они пришли домой, все были задумчивее обычного, кроме, разве что, Урие — тот был мрачен, как и всегда.Страх разбужен, Теперь живи с ним И дай ему охватить тебя целиком. Страх разбужен, Твой разум неуправляем.
Чем больше приближалась ночь, тем хуже становилось Сасаки. Он знал — будет невыносимо тяжело и поэтому готовился ко сну, как к войне. Его трясло от ожидания страданий. Все время он нервно оглядывался на часы, и когда стукнуло девять часов, сразу поднялся с места, и, пожелав всем спокойной ночи, отправился расслабиться в душ. План был прост: Лечь пораньше, чтобы поспать подольше. Ему категорически нужны силы… Влажное тело опустилось на простыни, ощущая приятное чувство комфорта и разливающегося тепла. Хайсе блаженного прикрыл глаза и расслабился. В голове уже почти беспроблемно получалось сохранять покой. Хайсе лежал, концентрируясь на дыхании, и постепенно сон опускался на мужчину сладкой дремой. Сердце словно по приказу сделало кульбит и застучало так сильно, что казалось, что кровать подрагивает ему в такт. Сасаки сжал зубы, ощущая смешивающуюся с паникой злость на весь мир. Черт возьми, он хочет спать! Просто хочет спать! Он дико измотан и утомлен, ему нужен отдых! Но вместо этого!.. Сасаки вцепился пальцами в грудь, оскаливаясь, чуть ли не до крови расцарапывая кожу. Его смерть — там! В сердце! В груди! В его теле! «Господи!..» Чувствуя, что задыхается, полугуль жадно вдыхал и выдыхал воздух, которого словно было мало. Хайсе подорвался с постели, осматриваясь безумным взглядом. Он метался по комнате как загнанный зверь. Да, он чувствовал себя именно им. Спасаться! Нужно спасаться! Но от чего?! Он чувствовал опасность! Инстинкты вопили об этом каждой клеточке его тела! Безумно хотелось бежать, бежать… Но куда? Опасность — внутри. Она сидит там, в грудной клетке, и пускает по всему телу волны панического ужаса. Что делать?! «Почему?!» Почему это происходит?! Почему я должен это испытывать?! Почему?! Почему?! И Хайсе поймал себя на том, что он сидит на корточках, вцепившись в разноцветные волосы, и бормочет что-то бессвязное. Сасаки инстинктивно бросился на кухню, как прошлой ночью, но уже гораздо более шумным способом. Перед глазами плясали пятна, голова кружилась и его дико тошнило от ужаса. Именно. Он никогда не думал, что такое может быть, но это было так. Горло сдавливало спазмом. Казалось, если его сейчас вырвет, наружу вырвется какая-нибудь черная слизь… Он привалился плечом к стене пытаясь подавить порыв. Отдышавшись и вернув себе контроль над телом, мужчина ворвался на кухню, побежал к полке где лежали лекарства и стал искать снотворное… или успокоительное… Черт, он просто не выдержит больше! «Минуточку, что я делаю?!» — пришел в себя Хайсе и отпрянул от разноцветных склянок как от огня, — «Лекарства мне не помогут!» Что тогда? Что еще можно выпить? Вода, кофе? Нет. Коньяк? Бессмысленно. Что же?! Что?! Кровь. Точно. «Я выпью и… Мне станет легче. Да-да, точно!» — сумасшедшая улыбка растянула губы, и тело само выпрямилось и направилось к выходу. Когда до двери осталось пару метров, в голову пришла осознание: «Что я делаю? Что… что я собирался сделать? Я хотел…» Мысленный правильный ответ заставил ноги подогнуться. Полугуль вцепился пальцами в лицо, чувствую жгучее желание просто завыть, как раненый зверь. — Сасаки-сан! — к его скрючившейся фигуре подбежали два человека, поднимая за руки несопротивляющегося мужчину. Это были Тоору и Гинши, которых, судя по всему, и без «дежурства» у двери, разбудили ночные похождения их наставника. Скорее всего, он бы и остальных привлек, но Сайко, несмотря на тревогу, спит крепко, а Урие даже ночью не расстаётся с наушниками. — Сасаки-сан, вам плохо?! «Плохо? Да, черт возьми, мне плохо!» Именно сейчас даже мысль о самоубийстве была не так противна. «Хватит! Молю, хватит!» « — Я могу это прекратить, если хочешь….» Нервы натянуты до предела. Коснешься — они лопнут от напряжения. Все чувства смешиваются в какой-то дикий микс, клубок, который невозможно распутать. Сасаки Хайсе сходит с ума. Губы беспорядочно шепчут беззвучные мольбы о помощи. «Да, да, хочу!» « — Для этого мне придется тебя заменить… Ты же, кажется, всегда был против…» — внутренний голос явно издевался, так как Хайсе даже через так чувствовал Его улыбку и торжество. «Я не могу больше! Не хочу! Хватит!» « — Как скажешь…» И застывший мир, окрашенный в серые цвета, рухнул, рождая небытие, оставляя позади себя все проблемы, беды и страх. Уютная темнота окружила Хайсе и он почувствовал, наконец, такой долгожданный покой…Я разожгу огонь твоей энергией. Держись сзади, брат, убери руку, Иначе я могу сломать ее.
— Черт, он потерял сознание?! — опешил Гинши, подхватывая ослабевшее тело и укладывая его на пол. — Надо позвонить в скорую, — неожиданно уверенно произнес Тоору, и собрался было подняться за телефоном, как на его руку опустилась широкая ладонь Сасаки, останавливая. — Не надо, — твердо сказал мужчина и, достаточно ловко для своего состояния, приподнялся. — Но… — Я сказал — не надо, — с нажимом произнес тот, переводя тяжелый взгляд на обеспокоенного куинкса. Тоору замер он непривычно-властного тона семпая и виновато сглотнул, невольно пролепетав: — Простите… — П-подождите, — пришел в себя Гинши и срывающимся голосом уточнил, — вы не спали уже две ночи подряд, мы нашли вас на полу бледнее смерти, после чего вы упали в обморок у нас на глазах и вы говорите «не надо»?! Парень выглядел серьезно обеспокоенным и Сасаки смягчил тон. — Я правда ценю вашу помощь, спасибо, — мужчина мягко и довольно искренне улыбнулся, — мне приятно, что вы обо мне беспокоитесь, а теперь, если не против, когда мне стало лучше, я бы хотел пойти спать. Куинксы, так и оставшись на полу, растерянно смотрели, как их наставник выпрямился и уверенно направился к выходу. Они переглянулись и одновременно пожали плечами.Ты увидишь больше, чем пару улыбок. Не тебе судить то, что ты не понимаешь. И ты не можешь отрицать то, что дано только мне.
Стоило двери в комнату Хайсе закрыться, как человек, прижавшийся к ней спиной, позволил себе мрачно улыбнуться. Короткий смешок слился с тишиной.Эй, ничтожество, Ты — никто, Ты не чувствуешь ничего Знаешь, я готов поспорить — ты считаешь, Что у тебя есть достаточно причин жить В тени более удачливых парней. Ты знаешь…