Собачьи повадки

Сложно сказать, набрался ли Блэк совершенно собачьих повадок после того, как освоился со своей анимагической формой, или он обращался в пса, потому что у него был целый сундук этих самых собачьих повадок. Римус почти на автомате набрасывает на учебник водоотталкивающие заклятие, когда Сириус забирается на его кровать, по-собачьи встряхиваясь - мокрый после душа, довольный… и рассыпающий вокруг себя веер брызг. - Не дуйся, Рим, - Блэк тихонько рычит, прихватывая зубами загривок Римуса. - Что на этот раз? История магии? Да брось ты, честное слово. Я тебе дам списать. - Ты сам её не знаешь, Блэк. У тебя полный провал за прошлую контрольную, - Римус ведет плечами, стараясь стряхнуть со своей спины почти улегшегося сверху парня. - Да, - Сириус задумчиво хмыкает, припоминая. - Да подумаешь… История постоянно меняется. Нет смысла её учить, - юноша тянется к учебнику, норовя закрыть, но Римусу наконец-то удается спихнуть его на кровать и отвоевать учебник. - А где Сохатый с Хвостом? - Римус деловито переворачивает страницу, только краем глаза кося на разлегшегося на постели Сириуса. Тот задумчиво водит пальцами по груди, глядя в потолок. - Пит моет котлы в кабинете зельеварения… Потому что надо было слушать, когда ты говорил ему про те дурацкие бобы… - Да, взрыв был что надо, - Люпин осуждающе качает головой. Нет, ну правда, он же говорил, что эта дрянь перезрела, и её надо добавлять меньше. - А Сохатый отрабатывает вчерашний косяк у КиттиГонагал… - Невежливо, вообще-то, - Римус ерошит светлые волосы, стараясь сосредоточиться одновременно и на учебнике, и на Сириусе. - Не вижу ничего невежливого, - Блэк переворачивается на живот, вытягивая перед собой руки и прогибаясь в пояснице, потягиваясь. - Она же превращается в кошку? Всё обосновано. - Подожди… - оборотень откладывает перо в сторону и переворачивается на бок, хмуро глядя на своего парня. - Ты же вместе с Джимом колдовал над этой злосчастной дверью… Сириус давится смехом. - Я обеспечил себе алиби… Не смотри на меня так, Рим, я и Джиму его обеспечил, но он отказался им пользоваться! - Могу себе представить это алиби, - ворчит Римус, возвращаясь к учебнику. - Кто? - Сохатый заявил, что пусть Эванс лучше считает его хулиганом, чем ловеласом… Близняшки с Рэйвенкло. Люпин демонстративно вздыхает, снова уткнувшись в учебник. Блэк недовольно ворчит, придвигаясь ближе и утыкаясь носом в плечо друга. - Как ты их вообще уговариваешь? - Римус озвучивает вопрос, который мучает его уже очень давно, слабо толкнув анимага в бок, чтобы не прижимался слишком тесно. - Ты настолько привык ко мне, Луни, что напрочь забываешь, какой я охренительно-очаровательный, - Сириус отклоняет голову назад, из-под ресниц глядя на Римуса. - Да уж, - Люпин покачивает головой, коротко улыбаясь. Блэк действительно какой-то… завораживающий. Даже когда мокрый, как вылезший из пруда пес. Даже когда бесит своими собачьими повадками и желанием отвлекать Римуса от всего, что не связано с ним. Чертов эгоист. Чертов охренительно-очаровательный завораживающий эгоист. И прекрасно чувствует момент, когда Римус дает слабину. Это может быть всего секунда, но Сириус пользуется ей, тут же оказываясь очень близко. Касается губами губ, тепло дышит, смотрит из-под ресниц, еще не поцеловав толком, но уже выправляя заправленную в брюки рубашку или расстегивая мелкие пуговицы. При всем этом не создается впечатления, что он торопится. Просто все идет… как идет. Учебник по истории магии падает на пол, туда же отправляется пергамент, перо и форменная рубашка, а по спальне разносится тихий, нетерпеливый и хрипловатый стон. Ладно, Блэк эгоист в жизни, но не в постели. Знает, что Римус любит, знает, как он любит, и всегда дает это. Касается ласково, неспешно и мягко, очерчивая рельефы тела и едва заметно вдавливая пальцы в кожу - чтобы никак, ни царапинами, ни укусами, ни жесткостью не напоминать то, другое состояние. То, когда юный оборотень срывается на рык, не обращаясь только потому, что Луна еще не в полной фазе. Когда другого способа взаимодействия нет - только через боль, приносящую удовольствие и заставляющую кровь кипеть в венах. Блэк - чертовски разносторонний не-эгоист. Проводит языком по тонкому белесому шраму, пересекающему щеку и переносицу, трется кончиком носа о висок, прижимаясь всем телом, улыбается, заглядывая в медовые глаза, и заводит руки Римуса за голову, прижимая к подушке, одновременно прикусывая гладкий подбородок. - Прекрати ты уже, - Люпин фыркает и извивается, когда вторая рука Блэка щекоткой проходится под ребрами. Сириус смеется и качает головой, отвлекаясь всего на мгновение, но тут же оказываясь опрокинутым на спину - Римус скалится весело и счастливо, ведя носом вдоль подставленной шеи. - Волчишка хочет сверху? - Сириус довольно ухмыляется, когда щеки Римуса заливает румянцем. - Я тебе нос откушу, - грозит Люпин, почти сердито сверкнув глазами. В плечо ему мгновенно прилетает неслабый толчок, от которого оборотень заваливается набок, путаясь в расстегнутых, сползающих с бедер штанах. - Тихо… - Блэк смеется, ловя руками запястья Римуса, снова прижимая его к кровати. - Нос он мне откусит… Ты чего такой сердитый сегодня?.. Юноша фыркает в ответ, упрямо качнув головой. Сириус плавно разжимает пальцы, сжимающие запястья, перекладывая ладонь на вздымающуюся грудь, обводя подушечками пальцев знакомые, выученные шрамы на золотистой коже. - Из-за близняшек, что ли? - Блэк встряхивает головой, проезжаясь мокрыми длинными прядями по груди вздохнувшего Римуса. - Ладно тебе, Луни… Я просто дал им по пузырьку того приворотного зелья, которое мы варили в прошлом месяце, помнишь? - Я помню, как мы воровали ингредиенты… - Римус улыбается почти с нежностью. - Потом всё как в тумане… нет, как воровали - тоже не помню. - Староста, - Блэк смешливо хрюкает, ткнувшись носом в ложбинку пупка. - И я взял с них обещание не использовать его ни на ком из нас. Вот и всё. Римусу совсем не хочется признаваться, что он тяжело и даже как-то жутко ревнует Блэка ко всем его “алиби”, “отговоркам” и “отмазкам”, но приходится. Это ведь очевидно - и для мягко подшучивающего Сириуса, и для Джеймса, закатывающего глаза, и даже для тревожно качающего головой Питера. Блэк вопросительно мурчит, прикусывая кожу возле пупка, и заметно расслабляется, когда Римус запускает пальцы в его мокрые, спутанные пряди, подталкивая вниз и одновременно слегка подкидывая бедра, с которых Сириус понятливо стаскивает два слоя одежды, тоже отбрасывая на пол. Лижет тонкий белый шрам на бедре, прихватывает губами тонкую кожу в паху, и только потом проводит языком по члену, медленно обхватывая губами розовую головку. Римус знает, даже не глядя, что Блэк довольно щурится, когда Люпин обеими руками зарывается в его волосы, нетерпеливо приподнимая бедра, и по шершавому языку глубоко въезжает в горячий рот, толкаясь в тугие стенки горла. Горло дерет сдерживаемыми стонами, и неплохо бы дотянуться до палочки, чтобы наложить хоть какое-нибудь Заглушающее, потому что очень хочется стонать во весь голос, когда Блэк привычно расслабляет глотку, сжимая Римуса так туго и так невыносимо горячо, что он едва не кончает в ту же секунду. Но палочка на полу, а Блэку плевать на приличия и он не собирается отпускать Лунатика хоть на секунду - цепко удерживает за бедра, больше уже не позволяя Римусу контролировать происходящее, и двигается сам, крепко прижимая узкие, исчерченные шрамами бедра к кровати. Люпин приподнимается на локтях, пьяно наблюдая за тем, как Сириус двигается: всем телом, потираясь пахом о постель, возбужденно изгибаясь. Дыхание напрочь сбивается от близости разрядки - Римус как-то жалобно всхлипывает, сильнее дернув Блэка за волосы, и тот понятливо снимается с его члена, напоследок проехавшись губами по рельефу вздувшихся венок и приласкав юрким языком головку. Сириус медленно сдвигается выше, тяжело дыша и облизывая припухшие алые губы. Целует почти жестко, глубоко, сжимая ладони под ребрами, толкается бедрами вперед, глухо охая, и неохотно отстраняется от Римуса, направляя себя, осторожно толкаясь внутрь, чувствуя как тугие мышцы податливо раскрываются для него, принимая. Оборотень прерывисто вздыхает, прикрывая чудные золотистые глаза ресницами, хватается длинными пальцами за шею и за волосы, доверчиво изгибается навстречу, сладко вздрагивая, когда Сириус начинает двигаться невыносимо правильно и глубоко. - Ревнивый… - внезапно выдыхает Блэк в заалевшее ухо, сильнее сжимая ладонями бедра и не сбиваясь с ритма. - Иди к черту, - Римус кусает его за шею, глухо вскрикивая, когда тот отвечает чередой сильных, приходящихся точно по простате толчков. - Люблю, - теперь анимаг почти мурлычет и двигается нежно, с широкой амплитудой, вытаскивая член полностью и на каждом движении входя до конца, по-кошачьи притираясь всем телом, хотя на кого-на кого, а на кошку Блэк не похож совсем. Римус не отвечает; утыкается носом в шею любовника, чувствуя, как тот крепко обнимает за плечи, придерживая, и дышит загнано, на пределе, оставляя на аристократично-бледной коже совсем не аристократичные отметины-засосы. Сириус прихватывает зубами его нижнюю губу, когда Римус снова откидывается на подушку, ошалело и пьяно глядя в темно-серые глаза. Блэк зарывается руками в волосы цвета спелой пшеницы, сам стонет в поцелуй, когда Римус вздрагивает, сжимаясь ритмично и туго, и кончает через пару секунд, чувствуя, как Люпин постепенно расслабляется, переставая так сильно впиваться ногтями в плечи. Римус, чертов аккуратист, дотягивается до палочки уже через полминуты, накладывая Очищающее и убирая палочку под подушку. Блэк ворчит, обнимает за пояс и тянет ближе, успокоенно ворча, когда Римус привычно спускается ниже, прижимаясь лбом к груди и затихая. - Ну давай, спрашивай уже, - вздыхает Блэк через несколько минут, наполненных сладкой истомой, но оттененных легким беспокойством Римуса. Люпин в очередной раз задается вопросом как Сириус умудряется, хоть и далеко не сразу, распознавать его эмоции. - Ты приедешь летом? - тихо, немного неловко и обеспокоенно. - Джим сказал, что этим летом ты у него. Да, Римус старается произнести все это ровно. Да, получается, судя по взгляду Сириуса, не очень хорошо. - Мы в любом случае приедем к тебе в полнолуние, - Сириус успокаивающе ерошит русые пряди, задумываясь, понимая, в принципе, что ляпнул совсем не то, что нужно. - Не знаю, Рим... Не хочу стеснять твоих родителей. - Не тупи, Блэк… - Римус страдальчески закатывает глаза. - Мама сказала, что ты можешь ставить мотоцикл в гараж. - Оу, - Сириус смеется, довольно оскалившись. - Серьезно? Мать Римуса откровенно побаивалась сириусовского Харлея. - Серьезно, - Римус удобнее устраивается щекой на руке Блэка, лениво обнимая его и отгоняя мысли о том, что, вообще-то, нужно бы дочитать параграф по истории. И еще пересказать его Сириусу, чтобы тот потом пересказал Джиму и Питеру. - Я приеду, - Блэк говорит совсем тихо, скорее даже бормочет куда-то в макушку. - Последнее учебное лето, черт возьми. Надо крепко оторваться.