Я не умею любить

Какого быть бесчувственным созданием? Какого не уметь любить? А какого ждать, когда в твою дверь постучится кто-то, кто все же сможет пробудить это чувство? Нет. Это бред. За окном темнело. Я как обычно сидел напротив камина, в котором играл небольшой яркий огонек, и без каких-либо эмоций наблюдал за огнем. Скажу так, что огонь - моя противоположность. Одним движением я могу заставить его потухнуть, словно убив цветок. Но разве я убийца? Я не способен убить. Чуть позже я замечаю прекрасный отблеск в полупрозрачной матовой вазе, что стояла на кофейном столике, чуть дальше от дивана. На самом деле я не любил цветы. Никогда. Но в этом прекрасном сосуде часто красовались белоснежные лилии. В любое время суток они были рядом. Жил я чуть дальше от города, в собственном небольшом доме. Мое жилье мало, кто мог отыскать. Поэтому, если я что-то заказывал, или ко мне приезжали в гости, я должен был встретить курьера или приезжающих ко мне. А порой даже и друзей. Сегодня шестое июля. Два часа ночи. Меня мучает бессонница. Ее давненько не было. Правда только я закрываю глаза, как слышу звонок на мобильном телефоне. На экране высвечивается "Бен Бэкхен". Почему он звонит в такое позднее время? - Неужели тебя мучает бессонница? - Нет. Ну, да, - издается на громкой связи по сотовому телефону. - Чондэ, можно к тебе сегодня приехать? - Да, конечно. Что-то случилось? - При встрече, возможно, поймешь. Бэкхен сбрасывает звонок. Проходит целый час с нашего разговора, и я слышу стук в дверь. Три удара: два, а после небольшого перерыва следует последний. Бэкхен придумал для себя этакий "ключ". Натянув на уставшем лице улыбку, я подхожу с фарфоровой чашкой, в которой присутствовал чай, к двери, но не открываю ее, а жду. Он сам всегда заходит. Раз. Два. Три. Ручка поворачивается, дверь медленно открывается. - Лунатик, держи, - протягиваю ему чашку, смотря куда-то в сторону. Я устал. Мне чего-то хочется, но я не знаю, чего именно. Может, быть обычным человеком, как мои друзья? - Эй! С чего это я лунатиком стал? - возникает Бен, с удовольствием схватывая чашку, а после делая поспешно глоток теплого напитка. Вообще, признаю, что быть с кем-то в компании теплее, чем быть одному и пронзать взглядом огонь в камине. - Потому что по ночам спят, Бэкхен, а не разъезжают по гостям, - кивнув, я прохожу обратно в общую комнату, усаживаясь на мягкий диван, на свое любимое место с краю, опираясь локтем о подлокотник сего места. Слышу, как Бэкхен проходит следом, грея свои холодные прекрасные пальцы о фарфоровую кружку, а уже и со вздохом усаживается рядом. - У меня бессонница. Какой спать? - А за свое здоровье не боишься? - тихим и ровным голосом проговариваю, смотря все также на огонек в камине. Словно разговариваю с ним, а не Бэкхеном. - А ты за свое? - Бен делает глоток, ответив мне также спокойно. - Ты забыл, что не такой уж и здоровый? М? Бэкхен садится полу-боком ко мне, продолжая: - Ким Чондэ, ты меня слышишь? А я просто смотрел вперед, словно Бена не было тут, словно я был наедине с этим огнем. Я же говорил, что я не умею чувствовать тепло? - Чен! - чуть громче произносит Бэкхен, прожигая на сей раз меня своим взглядом. - Ответь что-нибудь. Неужели ты ничего не можешь сказать своему другу? А я все также сижу. Неподвижно, словно кукла, робот. Глаза Бена ловят ту самую вазу с лилиями, он поднимается и подходит к ним, вытаскивая один цветок оттуда. Бэкхен стоит неподвижно, смотря на белоснежные лепестки. Повисла гробовая тишина, которую нарушал только треск огня в камине. Тут я слышу, как на пол падает ваза, разлетаясь на мелкие кусочки. Пускай с виду этот сосуд выглядел крепким, но внешность всегда обманчива. Вода растекается по паркету, другие два цветка белых лилий оказываются на полу... - Бэкхен, что ты натворил? - я вскакиваю с места прямиком к месту этакой "аварии", но по своей невнимательности наступаю на стекло. Из-за острой боли в ступне я хватаю Бэкхена за плечо, тем самым оказавшись очень близко к другу. Я чувствую его тепло. Поддержку. - Прости, - слетает с его уст теплый шепот в мою прохладную шею, что по телу пробегаю мурашки. В моей душе что-то екнуло. Какой-то огонь появился среди льда. - Мне больно, Бэк. Молча Бен помогает сесть обратно на диван, а после присаживается на колени, хватая своими теплыми руками мою ледяную ногу, от чего он удивленно смотрит на меня: - Ты замерз? Не услышав ответа от меня, Бэкхен резко поднимается, направляясь к полке в гостиной, где лежала единственная на весь дом аптечка. Я как такого был осторожным человеком, но иногда меня преследовали боли по всему телу. Приходилось пить таблетки. А сегодня вот такой случай - случайно порезался. Бэкхен возвратился ко мне, садясь вновь передо мной, на этот раз вытирая осторожно ступню от алой крови. После выливает перекись на рану, от чего это заставляет меня зажмуриться и легонько прошипеть сквозь зубы от боли. Как-то раз мне сказали, что боль - это всего лишь наша иллюзия. Бэк усаживается со мной, нежно обняв, уткнувшись своим носом в мою шею, что заставило меня вздрогнуть. - Я же не просто так приехал, Чондэ. Его голос заставляет вновь меня вздрогнуть. - Не догадаешься? - чувствую, как он улыбается, а потом чувствую горячие губы на своей шее. А я лишь отрицательно мотаю головой. Еще один поцелуй на шее. - Чондэ-я, - горячий воздух слетает прямо в мое ухо, а эта часть тела самая чувствительная из всех. Бэкхен, зная об этом, специально прикусывает ухо, после ухмыляясь тому, как я жмурюсь, как сжимаю край его рубашки своими руками. - Лучше бы спал, - все же выдавливаю из себя, нервно сглатывая. - Прогоняешь? - возмущенно спросил он. - Нет, ты можешь и у меня переночевать... А часы уже показывали половину четвертого утра. Бессонница со временем начинала проходить, от чего мне хотелось уже погрузиться в мир Морфея. - Чондэ, помнишь, что когда-то я сказал, что не брошу тебя? Помнишь, когда ты говорил, что хочешь научиться чувствовать одно чувство? Я немного не понимал его, но потом понял. Я не умею любить. А Бэк давно мне говорил, что чтобы ни случилось, он всегда будет рядом. - Помню. - Я тоже хочу, чтобы ты научился чувствовать это, - он меня обнимает, словно мы расстаемся навечно. - Правда ведь любви нет, - словно ребенок произношу я, так еще и с некоторым спокойствием. - Дурак, - выдавливает из себя Бэкхен со строгостью. - Она есть. Просто ты ее еще не почувствовал, - "отлипнув" от меня, он кладет на мою грудь ладонь. - Если сердце бьется... Бэк не договаривает, а просто замирает, устремляя весь свой взор на меня. Любовь разве есть? Но это же симпатии. - Бэкхенни, - шепчу я, немного дрожащими руками беря его руку. - Из всех ты один показал мне слово "любовь". Так я хочу, чтобы ты научил меня этому чувству. На самом деле я бесчувственный. Я могу сказать все, что угодно. Я не умею любить. Но хочу быть с ним.