Сладкий дым

Вдыхая запах крепких сигар, Дориан закашлялся, чувствуя, как дым обжигает ему горло, а после ощущая сладкую негу по всему телу, вырвавшую его на минуту из реальности. Приложив белоснежный платок к глазам, он обернулся на пьяную, хохочущую девушку в руках высокого, крупного телосложения мужчины, и сдавленно произнес: - Дайте мне еще несколько. Получив три небольших пачки, Грей положил их в карман и огляделся вокруг блестящими от удовольствия глазами. Его настроение заметно улучшилось, он забыл о ненужных сейчас ему мыслях. Они были мрачны, неприятны ему, а сладкий дым, принесший с собой иллюзии радости, заставил его посмотреть вокруг по-другому. И он уже не замечал уличного, пронизывающего холодного ветра, слякоти, некрасивых людей в грязной одежде, - он растворился в ложных, прекрасных ощущениях. Его ноздри щекотал блаженный запах обманчивого счастья, к которому Дориан так привязался, чтобы выбыть из реальной жизни, что нависла над ним пасмурным тяжелым небом, которое словно собиралось раздавить Лондон. Подойдя к уставшему бармену, он кинул ему несколько довольно крупных купюр и протянул руку за рюмкой коньяка. Дориан чувствовал волну радости, ему хотелось улыбаться, чего он не делал очень давно… Даже в обществе Гарри, в котором он чувствовал себя все тем же невинным, красивым мальчиком, каким был в первый день их знакомства. Но это было не так, это был обман. Не смотря на ангельский, внешний вид душа Дориана была… Душой дьявола. Словно разрезая его волшебное настроение, смех пьяной, полной женщины, которая внушала Грею с первых минут отвращение, сказала: - Ах ты… Гаденыш… Убийца, - залилась она истеричным хохотом, - улыбаешься, пока ее тело лежит в сырой земле? – слезы потекли из ее глаз, а голос стал раздражающе дрожать. Счастливая улыбка сползла с лица Грея, меняясь на гневную гримасу: - Заткнись, ничтожество! - А… Ты хочешь, чтобы все тебя называли Прекрасным Принцем? – проговорила она, икая. Капли пота текли по ее красному лицу. Дориан с отвращением отвернулся, иллюзии испарились мигом, он почувствовал ужасную атмосферу заведения, увидел, как вокруг грязно и ужасно. Задыхаясь среди мрака этого кабака ложных удовольствий, он спешно направился к выходу. - Стой, чертов мошенник, - шатаясь, женщина, вынула из кармана ножик, - ты что… Сделал с моей дочерью, а? – в ее маленьких, мокрых глазах, Дориан узнал мать Сибиллы и в ужасе отступил, шокированный тем, в кого она превратилась. Ее грязные, черные волосы, спадающие на лицо сальными прядями, напомнили блеск локонов Сибиллы, которая, как живая воскресла в голове Грея. Но ведь он уже давно похоронил эту любовь под слоем сырой земли, как говорил Гарри, а на ней завяли цветы… И Дориан с горечью и одновременно с облегчением понимал, что не может вновь почувствовать те чувства к ней… И поэтому, быстро отогнав от себя эти мысли, он отошел на шаг и холодно ответил: - Не смей прикасаться ко мне, низкая женщина! - Ты был жизнью моей маленькой, наивной девочки… Чудовище, - выдохнула женщина. – Она была скрыта от всего мира в слое пыли старого театра, в котором сменяла свои роли каждый день, а ты дал ей другую Вселенную, ты дал ей любовь… И сразу отобрал! – женщина громко заплакала, выронив нож из рук. - Убирайся к черту, - прошипели какие-то двое мужчин, наклонившиеся над матерью Сибиллы. – Немедленно! Дориан застыл, тяжело дыша от нанесенных ему оскорблений, а в его холодных глазах вспыхнул ледяной гнев. Громкий плач напомнил слезы Сибиллы, клонившейся к ногам своего Прекрасного Принца, в мольбах. Дориан многих заставил плакать, многие пред ним вставали на колени, ублажая… И они испортили его, они отобрали у него его душу. Все они, кроме Гарри, который никогда не превозносил его. Алые губы Дориана раскрылись, чтобы ударить скупыми, жесткими словами, когда сзади раздался спокойный голос Гарри. - Дориан, что вы забыли в этом кинутым Богом месте? Грей обернулся, и лорд Генри поймал его взгляд голубых глаз, которые буквально готовы были расстрелять собой любого. Но этот взгляд сразу смягчился, натолкнувшись на равнодушного Гарри, и он снова невольно вернулся в облик красивого, невинного мальчика, кинувшись к его рукам. Лорд Генри вывел его из кабака, что-то говоря ему, но его томный голос действовал на Дориана второстепенными звуками, он растворился в своих мыслях. Его рука потянулась за сигарами, он затянулся восхитительным дымом иллюзий. - Дориан, что вы делали там? – долетел до Грея вопрос Гарри, и на Дориана повеяло запахом дождя и мокрого асфальта… Стук колес кареты, которая увозила их по темным, растворившимся в тумане улицам. Выдохнув дым, Дориан ответил: - Там была мать Сибиллы, - и больше ничего не добавил, а лишь вздрогнул, когда лорд Генри коснулся его плеча.