Это всего лишь шрамы...

- Мерзкая девчонка! Немедленно выходи! Ненавижу. Как же я их ненавижу. "Тетя" Петуния, "дядя" Вернон, "братишка" Дадли... Мерзость. Единственное мое счастье, мой милый младший братик. Гарри. Именно поэтому я еще тут, сижу спокойно и не рыпаюсь. Посчитав сквибом, меня направили в детский дом. И я была им за это благодарна, в какой-то степени. Целых 10 лет я могла не видеть эти противные лица. Могла жить спокойно. Только брата было действительно жаль. Поэтому, я не переставала скрытно с ним общаться. Мантия-невидимка вещь полезная, но жаль, что не долговечная. По крайней мере моя. Хватает часов на пять-шесть, а после - фюить, и нету. Но и этого времени мне вполне хватало, что бы навещать брата. Благо, мама с папой не против. - Прочь из этого дома! Я оглянулась. Брат понятливо улыбнулся и подошел ко мне. Обнял. Мерлин, как же я его люблю. Если с ним хоть что-то случится... - Я люблю тебя, братишка, - прошептала я на русском, еще сильнее сжимая Гарри. Он слегка отстранился и широко улыбнулся. - Я знаю эту фразу. Уж слишком часто ты ее произносишь, - на английском пробормотал он, и тут же закончил на русском, - я тебя тоже, сестренка! Тихо рассмеявшись, я чмокнула его в щеку, и накинув мантию-невидимку, на все тело, кроме головы, открыла сотрясаемые двери комнаты брата. Вернон Дурсль отшатнулся, когда из комнаты выплыла только голова девчонки, вместо ожидаемого тела. Теряет сноровку. А вот его жена, Петуния не растерялась. -Вон из нашего дома! Прочь! Ты не имеешь права здесь находиться! Ты..! Я вплотную подошла к женщине, и та сглотнула. - Не с-смей орать на меня-с, - шипение, почти-что серпентаго раздалось возле её левого уха. Та от страха, осела на пол. Из за стены, за которой прятался, выскочил одиннадцатилетний поросёнок. С криками "Мамочка!", он подскочил к миссис Дурсль и стал вопить. Ухмыльнувшись, я помахала рукой выглянувшему на шум Гарри, и отвернувшись, стала спускаться по лестнице. Лицо вновь стало каменным. Прочь из этого "свинарника"! За брата я не опасалась. Ничего они ему не сделают, побоятся. Хотя до этого да, было. Однажды, во время наших посиделок в чулане, нас застукал Дурсль-старший. Я тогда сняла мантию, и мы с Гарри общались, тихо смеясь. О, как он орал! Просто непередаваемое чувство! Как будто рев бегемота, вперемешку с визгом мартышки. М-да. Ну, я тогда ушла. А когда навестила брата на следующий день, он был весь избит, да до такой степени, что не мог подняться. Я, конечно, и раньше замечала синяки и ушибы, но думала, что это он сам так. Неуклюжий он, а в этом чулане вообще развернуться было невозможно. Он даже при мне часто падал. Ну я и разозлилась. Чуть не подожгла этот дом, ко всем чертям. Да еще и изменила их сынку, очень не вовремя попавшемуся под руку, его облик. И стала бегать по дому свинья, с головой человека. Кстати, неплохо сочеталось. Тогда, родители конечно забрали меня и извинились, но вот с возвращением Дадлика в прежний вид, тянули до последнего. Им тоже не нравились Дурсли. А вот Гарри они вылечили сразу же. Дав ему зелье собственного приготовления, мама тогда подошла ко мне и погрозила пальцем. Но в глазах плясали смешинки. После этого инцидента, мальчика не били, не морили голодом, даже выделили маленькую комнатку на втором этаже. Брат был счастлив. Мне этого вполне хватало.

***

Поцеловав маму, я поспешила к тете Жене. Давняя подруга семьи, а точнее папина старшая сестра. Евгения Владимировна Браун, в девичестве Раевская, была женщиной, на первый взгляд, странной. На второй-же, тоже странной. Как собственно и на третий, четвёртый, и пятый. Но это только для незнакомых людей. По мне так, она очень добрая и милая. Любит, конечно, темную магию. Ну так я ей тоже балуюсь. Сев в автобус на самое последнее одиночное место, я устроилась поудобнее, и предвкушая что-то интересное, стала доставать письмо. Никогда не понимала маму. Почему не отправить сову, зачем отправлять на другой конец города единственного ребенка? Вопрос без ответа. Осторожно, магией, не повредив алую восковую печать я вскрыла конверт. Нет, угрызениями совести я ни в коем образе не мучилась. Ничего нового я там узнать и не могла. Во-первых, письмо писала мама, а папа периодически вставлял комментарии. Ничего нового я там о себе узнать не могла. Хотя, вдруг у папы сегодня несвойственная ему позитивность. Итак, сам текст... " Здравствуй Евгения! Мы со Стасом скоро заедем..." Ну кто бы сомневался. И меня обязательно с собой потащат. "Конечно, возьмем твою любимую племянницу!" Ну я же говорила! " Как у тебя дела? Тебе вроде бы нездоровилось? У нас вот..." Так это пропускаем. И это тоже. Да, почерк у мамы мелкий, да еще и неразборчивый. Помниться, когда она писала доклад по Зельям, сама после прочитать не могла. Благо, я вовремя подсуетилась. Прятала её бумажки, а ей приходилось писать снова. Раз шесть. Кажется, она заподозрила меня еще на втором, но промолчала. После пятого стала ругаться. А она же из России, ругается долго и заковыристо. Ну, а поле этого я спрятала в шестой раз. Мама плюнула, не в прямом смысле слова, конечно, и пошла рассказывать его устно. Ладно, что там у нас дальше... "... пока хорошо. А вот твоя обожаемая Лилия опять натворила дел!" Когда это? Не помню такого! "Недавно наколдовала миссис Дурсль лошадиную шею и лошадиные же зубы! А её мужу мех по всему телу, да зубы как у хомяка! А потом сказала, что отныне их зовут Лошадиния и Хомячок-злобничок!" А, ну было дело. Так, у их сыночка день рождение было. Они решили, как раньше по использовать Гарри вместо домохозяйки. А в этот момент захожу я, с подарком на руках. В них у меня, кстати, был живой маленький поросенок. Такой толстенький и о-очень символичный! А тут Дурсль орет на моего братишку! Ну, я и вспылила. А еще этот мелкий засранец вырываться начал. А я его и запустила. Прямо в рожу "Дадлику". А он ничего, классно летает. Еще и эффект неожиданности сработал! В общем орали знатно. Жальче всех мне, если честно, было поросенка. А я же в мантии-невидимке была. Вот Петуния и подумала, что это все происки "злобного" Поттера. Ну и заявила об этом вслух. Дурсль-старший тогда Гарри с разворота, кулаком, да по лицу. Этим меня и доконали. Когда прибыли родители, я все еще была злая. Братишка сидел рядом и пытался успокоить. Так как успокаиваться я не желала, а еще больше зверела, глядя на опухающую скулу брата. Как мы обошлись без крови, до сих пор не понимаю. Тогда, когда я накладывала на эту семейную пару заклинание, думала как бы их прихлопнуть, да незаметнее. Ну и наколдовала чего-то. Отец не смог распутать заклинание. Лишь сказал, что его снять может только тот, кто наложил. А я забыла, что говорила. Нет, ну честно забыла! Минуты через две я так и не вспомнила, но разобрала плетение, хоть виду и не показывала. Часа три "думала", под плач очнувшегося сыночка, да еще двух особ. На четвертый меня реально достало, и я за пару секунд их вернула в прежнее состояние. Я тогда до вечера гуляла с братишкой, так как те все еще не отошли от заклятья. Кстати, про свой день рождения Дурсль-младший в тот день так и не вспомнил. Так, хватит лирики и воспоминаний! Что там дальше... " Жень, я конечно понимаю, что за это ты её только похвалишь, еще и подскажешь, как в следующий раз добавить уши с хвостом, но все же, не переусердствуй!" Так ладно, это пропускаем. О, еще о любимой мне! Да уж, явно папа комментировал... "Кстати, у нашей девочки ( злобного монстра! ) скоро день рождения. Надо бы ей подарок выбрать( только петарды, как в прошлый раз не дарите, а то опять без дома останемся)! Что посоветуешь? ( НЕТ! НЕ СМЕЙ СПРАШИВАТЬ У МОЕЙ СЕСТРЫ СОВЕТА! НЕЕЕТ!)" Ну да, советы у тети весьма и весьма специфичные. На седьмой день рождения мне подарили щенка, так вот она стала советовать, какие органы лучше использовать для получения лечебного эффекта. Еле отбившись, я сказала, что это домашнее животное, а ни, цитирую: "непортящиеся ингредиенты для зелий". Ну собственно, через год щенок сбежал. То ли не выдержал столь насыщенной жизни, то ли его все таки прихватила тетушка. О втором я старалась не думать. "Но в последнее время у нее стаи еще лучше получаться Зелья! ( Удивляюсь, как эта неусидчивая девчонка может и весь день нависать над котлом! Хотя, да, молодец!)" Ух ты! Папа похвалил! Я не так уж и безнадежна?... " Кстати, зная дочку, она скорее всего уже дочитала до этого места ( Нетерпеливая и своевольная нахалка!). Ли, имей совесть, дай подругам пообщаться! Все забираю письмо от Стаса и дальше пишу симпатическими! Состав обычный..." Нет, все-таки меня исправит только могила.

***

- Ох, Лили, здравствуй! - тетушка выбежала из особняка, радостно улыбаясь, крепко стиснула в объятиях! Я улыбнулась. Тетя всегда использовала мое английское имя - Лили. Хотя, что Лили, что Лилия... Мы зашли в дом. Как обычно, при виде улыбающийся тети, вечно болтающие портреты сразу же заткнулись. Тетя редко улыбалась. Да, при мне - часто, а вот просто, на виду - редко. Её покойный муж - Вальдемар фон Браун, был человеком добрым. Добрым и правильным. Когда тетя встретила его, постоянно улыбалась. Но незадолго до моего рождения, он погиб. И я прекрасно понимала, кто это сделал. После этого, тетушка редко улыбается. Но сейчас хотя-бы меньше кошмаров по ночам. Именно из-за тети мы переехали из России, тогда еще - СССР. Через пять лет после смерти мужа, её неожиданно стало плохо. Как выяснилось - повреждена психика. Мы не смогли её бросить. Забрать с собой тоже не могли, она отказалась покидать этот дом, где жила четырнадцать лет с мужем. Из дум меня вывел радостный голос. - Знаешь, а я изобрела новый, улучшенный вид Круциатуса! - а в голосе столько детского восторга. И ей, похоже, все равно, что это одно из "непростительных". - Теть Женя, а я тебе письмо принесла!- поспешила отвести эту тему я. Она улыбнулась и взяла письмо. Взгляд на конверт, а после-на меня. В глазах полно смешинок. Ой, черт! Печать неровно приклеила... - Сама чаю нальешь? - поинтересовалась тетушка. Я уверенно кивнула. Уж я то знала, как ей не терпится прочитать и написать ответ. Вздохнув, я налила себе черного чая и не положив не ложки сахара, стала с наслаждением смаковать напиток. В голову лезли разные мысли. Завтра у братика день рождения, да и у меня собственно тоже, а письма еще не было. Странно.

***

Заявилась я к Гарри утром, с собственноручно сделанным тортом наперевес. Мантию-невидимку даже не использовала, перетопчутся. Дом еще спал. Ну, я не стала вопить о своем приходе. Осторожно, стараясь не скрипеть, поднявшись на второй этаж, я тихо постучалось в комнату. Ответа не последовало и я вошла. Братишка еще спал. Я нежно улыбнулась и села невдалеке от него. Солнечный лучик осторожно коснулся черных волос мальчика. Бледный шрам, на солнце стал как будто ярче. Окрасился в золотой. Прямо как у меня... Вдруг, послышался шелест и комнату снова накрыла тень. Я посмотрела в окно. Так, так, а вот и письмо. Осторожно, стараясь не шуметь, я открыла окно и забрала конверт. Да, точно, оно... «Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, комната на втором этаже». Последнее, моими стараниями, между прочим! Ладно, вскрывать не буду, пусть порадуется. Проснулся Гарри минут через тридцать. Я за это время успела прочитать пол учебника по Зельям, подаренные брату на прошлое день рождения, мной же. Я сразу же улыбнулась и поздравила его. Тот в долгу не остался. - Вот, - стараясь сдерживать смех, я смотрела, как братик радостно его распечатывает. Довольно обычный текст, ничего особенного. Но я была рада. ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС» Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный, чародей, Президент Международной конфедерации магов) Дорогой мистер Поттер! Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля. Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора! Да уж, поздновато они, если учесть, что сегодня уже тридцатое. Этой ночью, между тридцатым и тридцать первым, одиннадцать лет назад мы появились на свет. Ладно, ответим сегодня. - Но после того как съедим тортик, - прошептали два разных голоса. Я удивленно обернулась на Гарри. Кажется, мы уже думаем одинаково. Ага, смеяться вот тоже начали одновременно.

***

Придя домой, я увидела растерянных родителей. Они кивнули мне на два письма. Одно с пурпурной, а другое с черно-красной печатью. Хогвартс и Дурмстранг? Ну-ну. Нет, если честно, второй мне был больше по душе. Там учились мои родители, тетя. Хотя, собственно и в Хогвартсе учились мои родители. Но выбор я буду делать не из за этого. Брата я не оставлю!