***
У Рейты чуть не случился сердечный приступ, когда Руки бесшумно подкрался к нему, стараясь заглянуть, практически раскрывая эту грязную тайну. По правде, шел третий день съемок клипа на «Invisible Wall», и вокалист просто сводил его с ума своим чертовски сексуальным видом в тех черных кожаных перчатках и черной шляпе. Все это засело в голове басиста, и он должен был написать об этом или же прижать Ру к стене и… Он нервно ерзал в кресле, печатая слова и боясь, что вокалист узнает, о чем он пишет, что мечтает сделать с ним. От одной мысли об этом вздрагивает — стоило бы увидеть реакцию Руки. Рейта достаточно крут, чтобы его кто-нибудь отшил, и Дива-Таканори — чтобы уничтожить его собственными руками, если тот признается. История, которую написал басист, была полна сильнейшего желания, подстегивающего его украсть те перчатки, которые завладели его умом. Рейта склонил голову от стыда: у него дома, в прикроватной тумбе, была куча таких сокровищ. Шарфы много мацумотовских шарфов, и блондин представлял, как будет ими связан, в то время как Руки будет гладить его тело изящными, обтянутыми кожей перчаток, ладонями. Беда была в том, что даже если бы Ру на все это согласился, Рейта бы абсолютно не знал, что с ним делать. Конечно же, он мог писать об этом, но когда дело доходит до действий, то басист буквально теряется. Однажды, Аой давал ему посмотреть гей-порно, но ситуация только усугубилась. Активы показались просто отвратительными, а пассивы чересчур молодо выглядели. Руки ведь такой соблазнительный, зрелый, и в то же время невинный во всех смыслах этого слова. Включив компьютер, Рейта начал печатать еще одну часть, описывая все свои фантазии насчет действий Ру, если бы тот привязал басиста к кровати и расслабился после ошеломительного концерта. Рейте тут же вспомнился тот жутко пафосный заграничный отель, усеянный зеркалами и коричневым мрамором. Постель была по-королевски мягкая; изголовье и изножье выполнены в прекрасном железном орнаменте в виде завитков. На этой кровати просто хотелось быть связанным. Даже Руки упомянул об этом: от той фразы и интонации голоса, у Рейты уже железно стоял. Скрывая смущение, он отшучивался, называя Руки «Госпожой Такой» в течение всего отпуска. Да, скрывать свою страсть к вокалисту было дико трудно, и ничего не оставалось, кроме как писать.***
Руки вздохнул, снимая ботинки: репетиция, порядком, затянулась до ночи, люди начинали сбиваться и раздражаться, особенно Рейта… который не переставал ерзать на месте каждый раз, когда Руки легкомысленно забавлялся с шарфиком, который, в конце концов, был снят и брошен в гитариста. — Акира, перестань на него пялиться! Если он тебе так нужен — просто попроси! — рявкнул на него Ру. Сейчас вокалист уже находился дома, и вместо того, чтобы наполнить ванну и побаловать себя бутылочкой мартини, он заходит на сайт, надеясь, что Акира7439 опубликовал продолжение. Чертова история просто затягивала. Руки хотел знать, что же сделает с Рейтой потом… Прочитав следующую главу, у Руки глаза чуть на лоб не полезли. В ней рассказывалось о том, как он с басистом был в гостиничном номере, полностью подходящего под описание той гостиницы, в которой они когда-то останавливались; о том, как он прозвал его «Госпожа Така»; и даже о том, что Рейта был привязан к кровати, а Руки был сверху, изводя его черными кожаными перчатками. — Не-е-ет, этого не может быть, — пробормотал про себя вокалист, осознавая, что описываемые предметы, в частности перчатки со съемок «Invisible Wall», исчезли, а также в целом шесть шарфов с различных шоу пропали «мистическим» образом. Это удивляло. Может быть, может быть… Рейта не был таким гетеросексуальным, как все считали. «Хм-м», — дьявольски сверкнув глазами, Руки направился к шкафу, обдумывая свой дальнейший ход.***
Рейта был просто взбешен и расстроен, когда репетиция закончилась, и вот сейчас грузил следующую главу по пути домой. Да сколько уже это может продолжаться? По крайней мере, Руки сказал, что репетиция была назначена слишком рано, но в итоге заставил Рейту и Аоя остаться и поработать над ритмами для двух песен. И спустя два, словно бесконечных, часа басист наконец направлялся домой. В холодную, пустую постель. Разуваясь, он кинул ключи в банку на тумбочке. И кажется, он действительно не заметил, что свет был приглушен, а в квартире играла романтическая музыка, пока не уловил мерцание свечи в спальне. «Что за?» — Рейта взбесился: видимо, какая-то фанатка тайно пробралась в его жилище. Он помчался в спальню, резко замирая на входе от увиденного — украденные шарфы, привязанные к изголовью кровати, и сидящий возле нее Руки во всей красе: обтягивающие кожаные брюки, прекрасно подчеркивающие его задницу, широкая шелковая рубашка с манжетами, которая распахивалась, когда он пытался показать ту бледную напряженную грудь под ней. И, о черт побери, эти сияющие кожаные перчатки и вызывающе красная шляпа, идеально подходящая к брюкам. У Рейты перехватило дух, и он велел своему телу, а точнее члену, не реагировать. Сначала он смотрел Руки в глаза, но потом его взор пал на вещь, удерживаемую цепкими пальцами Ру: небольшая черная плеть. Единственная вещь, которая, как был уверен басист до этого момента, не принадлежит вокалисту. Растерянно оглядываясь, он видит включенный компьютер… и открытую вкладку того самого сайта. Руки шлепнул плетью по собственному бедру, жадно облизывая губы. — Кто-то был плохим, очень плохим мальчиком: крал чужие вещи и писал такие шалости… — Я… Та-Таканори… что-о-о… что ты здесь делаешь? Шалости? Я… Я всего лишь веду блог, и… не знаю, о чем ты говоришь, — Рейта запинался и невнятно бормотал, пытаясь объяснить всё вокалисту, но он врал, краснея, почти как шляпа Ру. Руки встал со стула так грациозно, будто пантера перед прыжком, приближаясь к Рейте, который осторожно наматывал круги до тех пор, пока его не толкнули на кровать, набрасываясь и прижимая. Не успев подумать, Рейта слабо охнул, учащенно дыша. — Но это же ты пишешь такие возбуждающие истории, Акира7439. — Как… Как ты…? — басист широко выпучил глаза, услышав собственный ник. Он был беззащитен и сконфужен. — Идиот, эти цифры из твоего номера телефона! — Руки сжал подбородок Рейты, поворачивая его голову в другую сторону, и нежно укусил за шею, а потом за мочку проколотого уха. — Если ты так хочешь трахнуть меня… почему просто пишешь об этом… почему не спросишь? Рейта дрожал под прикосновениями вокалиста. Все было так, как он себе представлял, и это было так волнующе… но сейчас — все по-настоящему, что до смерти пугало. — Я не… Я не писал о том, что хочу заняться сексом именно с тобой, — ему следовало попридержать язык за зубами. Ру буквально оседлал басиста, одними лишь касаниями вызывая невольный стон с его пухлых губ, которые только и делали, что болтали, хотя все могло быть совсем иначе. — О, верно… Ты писал о том, как я трахаю тебя. До сих пор не представляю тебя в другой роли, кроме как «семе», — хихикнул Руки. Рейта смотрел на него достаточно испуганно и неуверенно, в большей степени из-за того, что Руки не казалось ненормальным, когда его согруппник фантазирует о нем или пишет откровенные рассказы. — Что… что такое «семе»? Это какой-то швейный термин? Что он нам дает? — он смущенно нахмурил брови, пытаясь понять, как шитье относится к двум мужчинам в постели… Руки засмеялся. Было предельно ясно, что Рейта девственник, и можно изрядно над этим повеселиться. — Ты пишешь яойные фанфики и даже не знаешь, что такое «семе» и «уке»? Чувак… ты же никогда не спал с мужчинами, я прав? Рейта густо покраснел, стараясь отпихнуть Руки, но тот даже не сдвинулся с места. Да и сам басист этого не хотел… Разговор становился все интересней. — О, кончай быть такой задницей! Ответь на мой вопрос! Вокалист склонился над лицом блондина, хватая за волосы. — М-м-м… Хм, сексуальной задницей, которую ты хочешь трахнуть, или чтобы она трахнула тебя — без разницы. В общем, «семе, или «топ»— это тот, кто доминирует, а «уке», он же «боттом» — тот, кто беспрекословно подчиняется доминирующему. Понял? Рейта неосознанно облизнул губы, в то время как Руки навис над ним, говоря всякие пошлости, но тут же его пронзила мысль: — «Уке»? Ты хочешь сказать, что фамилия Ютаки значит… — басист едва смог сдержать смех, на что Руки стукнул его по плечу. — Ютака — нормальный мужчина, и если ты ему об этом хоть слово скажешь, то я тебя прибью. Всегда думал, Рей, что ты убежденный натурал, но то, что ты сочиняешь… — Руки понимал, что издевается над невероятно смущенным Рейтой. Но им обоим было важно понять, чего именно добивается тот. — Я… Я НОРМАЛЬНЫЙ, люблю женщин. Просто я… я думаю о тебе. Иногда…иногда… думаю о тебе. Может быть, я чересчур любопытный? Ох! Возможно, это кризис среднего возраста, Така… давай забудем обо всем этом? — басист поерзал под хваткой Руки, на что коротышка даже и не шевельнулся, да и все его прикосновения были чертовски приятны Рейте. Теплые пухлые губы прильнули к его губам, и блондин приоткрыл рот, завладевая горячим и мягким языком. Он плавился от поцелуя, ощущая вкус и запах Руки, который практически не перебивался алкоголем и сигаретами. Это было наяву и намеренно. Пальцы впились в волосы Ру, и Рейта прижал его ближе к себе. Черт, этого поцелуя он так долго ждал, его самая желанная мечта наконец сбылась. Их языки будто сражались, что, как казалось, длилось часами до тех пор, пока оба мужчины сильно не возбудились и их бедра стали вбиваться друг в друга словно на автомате. В ритме чистой похоти. В итоге, Руки разрывает поцелуй, и, восстановив дыхание, томно шепчет в ухо басиста: — Знаешь, как много раз я дрочил, читая все твои работы? Ты действительно этого хочешь, Аки? Хочешь, чтобы я целовал тебя, кусал, трогал… трахал, пока ты не охрипнешь, выкрикивая мое имя? Рейта трепетал от глубокого, чувственного голоса Ру, шепчущего такие немыслимые вещи прямо ему в уши. Все его самые сокровенные желания были излиты на бумагу, и Руки прочел их все, без исключения. — Да, но… Я боюсь. Это… это ведь больно, да? — басист смущенно отвернулся, до ужаса напуганный тем, что казалось весьма забавным, когда он об этом писал или читал. Чтение было как-то более эротично, и менее… животно. Невероятная страсть во взоре Ру немного успокаивала. — Ч-ш-ш, Акира… Я ведь не такая уж и вредина, ты же знаешь. Я понимаю, что ты девственник. Нам нужно притормозить, ведь с огромным количеством подготовок первый раз может быть… Ладно, хорошо, это может быть достаточно странно и непонятно, возможно немного неудобно, пока не привыкнешь, но отнюдь не ужасно. Ты должен говорить со мной, иначе как я пойму, правильно ли все делаю или нет? Акира застенчиво улыбнулся низкому парню, вжимающего его в кровать. — Я верю тебе, Таканори. Это действительно настолько хорошо, как говорят остальные? — любопытства у Акиры не отнять. Иногда даже что-то весьма обычное может быть сказано по-особенному. — С любимым человеком… это просто божественно. Ты получишь самый сильный оргазм в своей жизни, и… Акира? Ты именно тот человек, и я обещаю, что всё будет замечательно.***
Рейта осторожно сел на подушку, заканчивая писать еще одну часть к его первому фанфику по пейрингу «Рейтуки». Это была самая жаркая история, которую он когда-либо публиковал. И все же, она сохранилась у него в душе. Это был словно документальный фильм, описывающий каждую, какую только можно было вспомнить, деталь о потере его девственности. Он все еще был уязвим, не привыкнув к такому обращению, но уже жаждал снова встретиться с Ру. Немного поерзав на месте, басист вздохнул и нажал кнопку «Опубликовать», готовясь читать самые свежие комментарии к фанфику. Не прошло и двух минут, как пришло личное сообщение.Така8854: «Ты забыл черничную смазку, но я тебя прощу, если пообещаешь сыграть Руки и отыметь меня так, как это сделал я в четвертой главе «Карамели»…
Рейта пришел в замешательство: никто, кроме коротышки, не мог знать о черничной смазке. Но он помнил, что Руки читал его работы и в то же время Така8854 был одним из лучших читателей, всегда отлично оценивающий его работу.Акира7439: «Така? Если это ты, тогда ответь мне: как я называл тебя в том отеле?» Така8854: «Ты называл меня «Госпожой Такой», поскольку та кровать была просто создана для того, чтобы к ней привязали, но я же жаловался на то, чтобы никого не связывали… Надеюсь, что ты упомянул именно мои шарфики, ведь так? Наверняка думаешь о них, проказник!»
Рейта засмеялся, осознавая, что это действительно пишет Руки, и он абсолютно не сожалеет об их маленьком «эксперименте».Акира7439: «Так что, не жалеешь? Ты… Ты хочешь вновь со мной увидеться?» — Рей сглотнул накативший ком в горле, подозревая, что вокалист может отказаться. Было сложно вообразить, но… он в самом деле хотел его: более, чем как друга, скорее всего, как любовника и даже больше. Ожидая ответа, басист не заметил, как нервно начал грызть ногти. Така8854: «.....» Така8854: «Прекрати грызть ногти… ты всегда так делаешь, когда переживаешь! И хоть тебе это весьма приятно, это так вредит маникюру! К тому же, мне нравится, когда ты царапаешь мне спину в муках страсти…*злой смешок* Как же я могу, Акира, о таком сожалеть? *псс, обернись*»
Басист удивленно посмотрел на экран, а затем медленно обернулся, словно ожидая увидеть призрака. Стоящий в дверном проеме, абсолютно обнаженный (не считая пары красных кожаных перчаток и ярко-розовых стринг) … Руки. — Ах, «Сафари» — отличная штука. Я могу идти к тебе и одновременно быть онлайн! Вижу, кое-кто забыл, что у меня есть запасные ключи, — помахав перед глазами Рейты телефоном, произнес Ру. — Итак… насколько мне известно, завтра репетиций нет, поэтому ничего страшного, если именно завтра я не смогу петь… — ухмыльнулся коротышка, гордо расправляя спину и усаживаясь к басисту на колени, чьи руки тут же заскользили по талии вокалиста, попутно втягивая в поцелуй. — Почему… почему ты не сможешь петь? — прошептал он дрожащим голосом, вспоминая собственные стоны и всхлипы прошлой ночью. — Малыш, я ведь универсал. И сегодня моя очередь подчиняться и стонать. Я покажу, что надо делать… Начинай! Рейта хохотнул и притянул Руки для жадного поцелуя, подхватив его на руки, на что тот вцепился как обезьянка, и понес к кровати. Все было не так, как басист себе представлял. Но глядя в пронзительные, но весьма похотливые глаза Ру, он знал, что все было так, как и должно было быть. Знал, что хочет Руки абсолютно любым, и любит его всем сердцем. Пальцы басиста наглаживали то прекрасное тело, и сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. — Таканори, я готов стать полностью твоим, только полюби меня, — и Ру кивнул, переплетя их пальцы. — Я люблю тебя, и всегда буду твоим, Акира, так же, как ты будешь моим. Вместе мы захватим мир! — вокалист стал напевать песенку из мультика Pinky and the Brain: «Руки не хвастлив, Руки не хвастлив… Он просто Дива, и в основном властолюбив… С его j-rock-яоем преподаст он всем урок. Это же Руки, и он не хвастлив, хвастлив, хвастлив, хвастлив…» — Рейта залился смехом, начав подпевать нарочито тоненьким голосом: — Чем займемся сейчас, Руки? — Тем же, чем занимались каждую ночь, Акира… Мы захватим весь МИР… фанфиков своей невероятной харизмой! — дьявольски ухмыляясь, ответил Ру, на что басист покачал головой.«Нет, не такой уж он и тщеславный… Возможно, чуточку эгоистичный, но отнюдь не зазвездившийся, не-е-е-ет…»