Споры

Примечания Автора:

      Здесь огромный ООС, относительно не только канона, но и образов героев, представленных в моей работе «Мать моя Орочимару! У меня прям дежавю!». Кто не хочет получить разрыв шаблона, лучше сразу закрыть вкладку с этим ужасом, который я написала в порыве вечернего бреда.

Спасибо за внимание. Искренне ваша AElizabeth

***

      Саске и Наруто очень часто спорили. Это отличалось от соперничества в более юные годы, когда они пытались друг друга превзойти, хотя посторонний зритель особой разницы и не заметил бы. Предметом или просто темой спора могло быть всё, что угодно. Начиная тем, куда пойти бухнуть отдохнуть в общий выходной и заканчивая тем, кто быстрее рассчитает траекторию полёта сюрикена весом шестьдесят грамм при броске правой рукой и встречном ветре два метра в секунду. И у них всегда была одна схема, своеобразная традиция. Проигравший в очередном споре исполняет желание победителя. Ограничений никаких. Довольно высокая ставка, особенно если противник — твой лучший друг, человек, который знает тебя даже лучше, чем ты сам.       Ох, а вот проигрыши и исполнения желаний каждого из них вся Коноха никогда не забудет! Однажды Наруто проиграл Саске, а в чём и как, ни один из них не помнит. Победитель, как всегда, загадал желание. Н-да, Узумаки на своей шкуре испытал изощрённую и, как он считал, больную фантазию друга! Блондин должен был пробежать три круга вокруг Конохи в чём мать родила с криками «Даёшь помидоры!», размахивая при этом своими штанами. Ну, а Учиха, как заботливый друг, наложил на него иллюзию. То есть все вокруг видели, что Герой Пяти Наций бегает не голышом, а в трусах (ну, мало ли, на улице дети есть)… в почему-то оранжевое сердечко… с забавным рисунком алых губ на самом пикантном месте… С одной стороны пожалел проигравшего, с другой — постебался. Да и опытные шиноби легко раскусили такую простенькую уловку (Ястреб-то особо и не упорствовал) и смогли всласть полюбоваться на пятую точку главного кандидата на пост Рокудайме Хокаге, особенно неравнодушные к нему куноичи. К слову, сам Наруто, который на тот момент был слегка в неадеквате, иллюзии не заметил и свято верил, что его нагим видели абсолютно все. И верил в это целую неделю, стыдясь вообще выходить за пределы своей комнаты в общежитии. Курама, для которого маленькая хитрость Учихи не осталась незамеченной, тоже ничего не сказал. А что? Было же так забавно наблюдать, как его Джинчуурики, тихо постанывая, бился головой о стену, тоже тихонько, чтобы не потревожить соседей.       Цунаде, праведного гнева которой опасался Узумаки, отреагировала на удивление спокойно. Правда, когда она закончила объяснять цель очередной миссии (первой после «Великого Позора»), с каменным выражением лица велела внести кое-что в её кабинет. Этим «кое-что» оказались коробки с конфетами, цветами и прочими подарками. Также застывшему блондину всучили ещё и целую стопку каких-то бумаг.       — Что это? — бесцветно спросил капитан АНБУ, терзаемый плохими предчувствиями.       — Подарки, — ответила Пятая. — А это, — она кивнула на стопку бумаг в руках Джинчуурики Кьюби, — благодарственные письма. Есть ещё коробка таких посланий, но я подумала, что для демонстрации этого достаточно.       – Какие ещё подарки? Письма? – нахмурился Наруто. – Бабуля, ты издеваешься?       — Вовсе нет, — хмыкнула Сенджу. — Просто люди благодарят тебя за прекрасное представление и просят ещё как-нибудь повторить.       Узумаки ощутимо передёрнуло, Цунаде же ехидно усмехнулась, вполне удовлетворённая произведённым эффектом.       — Кстати, милые трусы, — бросила она.       Наруто тогда ничего не понял, но потом… Потом бедный парень узнал об уловке Саске и воспылал жаждой реванша. Как именно он одолел Учиху история умалчивает, но вот расплата была фееричной. Ястреб был обязан спеть какую-нибудь дурацкую песню на крыше Резиденции Хокаге, с помощью иллюзии усилив свой голос так, чтобы его слышала вся деревня. И, конечно же, куда без танца, который Герой Пяти Наций придумал сам!

(Прим. Автора: Песня — «Сальто назад — Я рыба». Обязательно — ОБЯЗАТЕЛЬНО! — включите и представьте, как её завывает Саске в одних брюках, с голым торсом, и прыгает по крыше Резиденции).

      О, какой фурор произвёл обладатель Ринне Шарингана! Фанатки визжали так, что стёкла дребезжали. Узумаки ржал так, что слёзы на глазах выступили. После этого цирка не менее громко орала Цунаде, которая, между прочим, тоже позабавилась во время представления, но если бы она не сделала выговор тогда, то эти два оболтуса, которые по иронии судьбы оказались сильнейшими шиноби во всём мире за последние несколько сотен лет, если не больше, постоянно устраивали бы подобный балаган.       В следующий раз была ничья. По импровизированным правилам загадывать желание должен был судья, причём одно на двоих. Судьёй, по идее, каждый раз был Шикамару, но в большинстве случаев он об этом не знал. В тот раз бедного стратега выдернули рано утром. Нара, который больше всего на свете хотел вернуться к своей родной, любимой и тёплой постельке, сполна отомстил товарищам, хотя, можно сказать, что получилось это чисто случайно. Просто его сонный взгляд наткнулся на проходящую мимо кошку, а идей больше не было, так что… Вышло вот это.       — Чтоб я ещё хоть раз поспорил с тобой, Узумаки! — орал Саске, не сдерживаясь. — Ай! — Упомянутый от души пнул товарища в голень, одновременно и затыкая, и призывая выполнять желание Шикамару. — Ладно, ладно! Ня! — последнее брюнет выплюнул как самое страшное ругательство.       — Ня беспокойсня, Саске, — ехидно улыбаясь, проговорил Наруто. — Это всего ня один день-ня.       В ответ Ястреб гневно зарычал.       О да, расплата была незабываемой! Весь день эта парочка должна была ходить по Конохе под Хенге кошачьих ушей на голове и някать. Поклонницы растекались лужицами от переизбытка эмоций, остальные или недоумённо хлопали глазами, или роняли челюсти. Были и те, кто открыто смеялся, но их быстро затыкал пронизывающий взгляд чёрных глаз разъярённого Учихи. Хотя, если честно, картина действительно была презабавнейшей. Злой Саске, вокруг которого сгустилась чёрная аура, сдавленно рычал ругательства вперемешку с няканьем, так как по правилам нельзя было произносить предложение без единого «ня» и молчать дольше двух минут. А вот Наруто, в отличие от своего друга, был живым воплощением спокойствия и умиротворённости. Лицо невозмутимо, на губах лёгкая полуулыбка. Узумаки забавно дёргал своими большими ушами с короткой светлой шерстью в сторону резких звуков на улице, всеми силами изображая натуральное поведение кошки. Даже своими плавными движениями и неторопливостью. И этим он неимоверно раздражал Учиху, которому нестерпимо хотелось кого-нибудь убить. Вырвать глотку, переломать кости, пустить кишки… Да всё что угодно, лишь бы почувствовать на руках тёплую кровь, лишь бы спустить немного пара. Увы, вместо этого придётся весь день таскаться по деревне, развлекая прохожих, и някать, чёрт подери! И самое ужасное, это то, что…       — Да тебе всё это нравится, придурок! — зашипел он на Джинчуурики Девятихвостого. Однако, словив на себе снисходительный и чуть насмешливый взгляд голубых глаз, добавил. — Ня, блять!       К слову, тот, кто не выполнит всех условий, должен будет исполнять желание другого участника, так что у обладателя Шарингана была веская причина някать даже через силу, наступая на горло своей гордости и убеждениям.       — Успокойся-ня, — тоном учителя со стажем ответил Наруто. — В этом нят нячего такого.       Ответом ему послужила ещё одна порция проклятий. А вот Узумаки это вполне устраивало. Он получал ни с чем не сравнимое эстетическое удовольствие от наблюдения за своим донельзя разгневанным другом.       — Няслаждайся, Саске, — ехидно проговорил сын Йондайме. — Сомняваюсь, что ещё когда-нибудь ты будешь выглядеть таким няшным.       — Иди нахуй! — взорвался тот, но потом с трудом выдавил, словно что-то сдавило ему горло. — Ня, с-сука!       Наруто расхохотался, а затем увернулся от кулака товарища, продолжая заливаться смехом.       — Убью тварь, — прошипел наследник Шарингана. — Зубы через задницу повыдёргиваю.       — Ня забывай, Саске! — прокричал Герой Пяти Наций уже с другого конца улицы. — Ня-ня-ня!       С рёвом ярости за убегающим Узумаки понёсся Учиха.       Прохожие стали фотографировать сие явление, когда убедились, что нервному Саске не до них.       Вечером, когда Шикамару вышел из Резиденции Хокаге, он не сразу сообразил, почему по деревне носятся наследники Рикудо и някают маты в адрес друг друга.