Равновесие в действии.

Предупреждение читателям! Напоминаю! Это - СЛЕШ! Матерый! Рейтинг - столько не живут! Предупреждаю - если не приемлете слеш - не читайте! Если прочитали - возмущения не принимаются! Помните - вас предупредили, так что - не жалуйтесь! Люк просыпается с огромным трудом. Сознание мутное, а тело совершенно не подчиняется, такая его одолевает слабость. Ничего не болит, только шевелиться... лень. На краю сознания мелькает мысль, что лежит он почему-то обнаженный, но тут же исчезает. Кто-то проводит пальцем по коже и он вздыхает, настолько это ему... нравится. Теплые пальцы проводят линию от кадыка до пупка, обводят вокруг него окружность, затем спускаются вниз, скользят вокруг основания члена, проводят по яичкам... острые ощущения, дающие понять, что все волосы в этом месте почему-то удалены. Люк вздрагивает, вздыхает, слегка разомкнув губы... и к ним прикасаются чужие. Легкий, осторожный поцелуй. Люк пытается поднять веки, чтобы рассмотреть, кто же это, но глаза завязаны чем-то плотным и мягким, кроме того, ленивая одурь не дает возможности воспротивиться... он может только слегка пошевелить губами, к которым вновь прижимаются чужие. Его целуют. Нежно, но настойчиво... он пытается отвечать, и тогда между губ проскальзывает кончик чужого языка и его целуют уже по-другому. Властно. Напористо. Так, что едва зашевелившиеся в голове мысли впадают в кому от экстаза. Поцелуй великолепен, его еще никто так не целовал. Никогда. Люк просто млеет, тяжело дыша, а на границе сознания скользит даже не мысль, так, ощущение, что есть в этом поцелуе что-то странное. И в прикосновениях тоже. Они отличаются от тех прикосновений, которые дарили ему девушки до этого. Какие-то они... другие. Более напористые, более собственнические... Его снова ласкают, чужие ладони накрывают грудные мышцы, слегка сжимая, пальцы щиплют соски, и Люка подбрасывает в воздух. Словно молния пронзает, настолько наслаждение острое, а затем на затвердевших комочках плоти смыкаются чужие губы, обхватывая то сильно, почти до боли, то нежно, язык ласкает соски и парень стонет, чувствуя, как его затапливает возбуждение. Ладонь обхватывает напряженный член, еле ощутимо скользя по нему, к нему прижимается чужое тело, и Люк понимает, наконец, что же ему казалось неправильным. Это мужчина. Такого же роста, как Люк, может немного выше. Сильный, мускулистый, теперь Скайуокер чувствует это всем своим телом. Он и сам не слабак и не хлюпик, годы военных действий и постоянных тренировок закалили и развили его, доведя до совершенства данное природой, но незнакомец сильнее. Жадные ладони мнут жесткое, налитое Силой тело одаренного, словно глину, сминая и лаская, а чужая Сила просто лишает его воли, заставляя покорно открывать беззащитное горло, подставляя под ритуальный укус правящего хищника. Он стонет, слыша чужое дыхание, ощущая жар тела незнакомца, властность, сквозящую в каждом движении. Тиски чужой воли немного ослабляют хватку на его разуме и теле, слегка, ровно настолько, чтобы дать ему возможность отреагировать. - Покорись... - шепчет мягкий голос прямо в ухо, острые крепкие зубы слегка кусают за основание шеи. Его распинает на кровати невидимыми путами, не позволяя даже дернуться, руки, отлитые из раскаленной стали, мнут ягодицы, подбираясь все ближе. - Покорись... - шепот ввинчивается в мозг, проникает прямо в сердце, сладко замирающее в ответ. Что-то там, глубоко внутри, отзывается на тяжелую Силу незнакомца, вызывая противоречивые желания. С одной стороны, Люк хочет бороться, все его существо восстает против покорности, требуемой неизвестным. А с другой... нечто в нем ничего не имеет против того, чтобы склониться перед более сильным. Перед тем, кто смог его повергнуть к своим ногам. - Покорись мне... только мне... - жаркое дыхание щекочет кожу, незнакомец наваливается на него, прижимая к кровати всем телом, между ягодиц скользит член мужчины, упираясь в самое сокровенное... - Только мне! Плавный толчок - и Люк стонет, его пальцы сминают простыни, а незнакомец медленно, неторопливо двигается, контролируя каждое движение, он доводит Скайуокера просто до безумия, а потом резко срывается, давая себе волю, сжимая руки Люка с такой силой, что практически хрустят кости. Обычный человек такое бы не пережил, но одаренные гораздо сильнее и выносливее. Сила ревет горным водопадом, обрушиваясь на сознание, пронизывая тело, мощная, неукротимая, вызывающая благоговейный трепет перед тем, кто несет это могущество в себе. Темная. Люк чувствует это особенно остро в этот момент, растворяясь в безумии происходящего, но предпринять ничего не может. Пусть Скайуокер и силен, но он не обучен как следует, а незнакомец... мало того, что он опытнее, могущественнее, так он еще и умелее татуинца. Противостоять ему невозможно. А потом все взрывается, как сверхновая, и Люк распластывается без движения на кровати, слыша затихающий шепот. - Ты уже мой. *** Люк проснулся весь в поту, хватая ртом воздух, словно всплывшая из глубин океана морская тварь. Он долго лежит, восстанавливая сбитое дыхание, обводит взглядом скромную комнатку, в которой сейчас находится... - Это сон. Это всего лишь сон... Это только сон. Если он повторит это достаточно много раз, то может быть и поверит в свои слова. Может быть. А подсознание упорно сравнивает окружающее его убожество с той роскошью, что царила во сне. Пусть он ее не видел глазами, но Сила была при нем, и он знает, что те хоромы, в которых происходило его грехопадение, превосходят все, виденное им до этого момента. Также, как и их владелец. Есть у Люка догадки о личности ночного гостя, но они слишком бредовые, на его взгляд. Ведь тот, кто пришел к нему во сне молод и здоров, он совершенно не похож на того, кого Люк видел как-то по головизору. И это единственная деталь, которая не вяжется с остальным. *** Время шло, Люк пытался забыться в навалившихся на него заботах и проблемах, он тренировался до изнеможения, пытаясь выбить физической и духовной усталостью дурные мысли и совершенно неподходящие джедаю желания, но все было тщетно. Незнакомец продолжал приходить, с легкостью проникая сквозь любые щиты и барьеры, воздвигнутые Скайуокером в своем сознании, и брал его, невзирая на попытки сопротивления, как хотел и сколько хотел. Слишком велика разница между ними. Слишком. Лея и Соло смотрят на своего друга подозрительно. Он меняется. С каждым днем все сильнее, словно драгоценный камень, который гранит опытный мастер. Парень становится спокойным, уверенным в себе. Он перестает о чем-то напряженно раздумывать, тоскливо глядя куда-то в небо, словно решил для себя что-то, какую-то проблему, не дающую ему покоя с момента посещения Беспина. Его мастерство растет, медленно, но верно переходя на новый уровень, когда Скайуокер исполняет ката с мечом, на это невероятнейшее зрелище собираются все, кто может. Красота и смертоносная грация этих танцев просто потрясает. Несколько раз к ним в лагерь прилетают странные гости. Пара мужчин и женщина, двигающиеся столь же плавно, как и Скайуокер. Они смотрят издали, не решаясь подходить, а Люк в упор их не замечает. Для него они не существуют, и гости отлично чувствуют его равнодушие. А еще Соло беспокоит, что иногда у Люка по утрам крайне утомленный и заезженный вид. Это особенно интересно на фоне того, что джедаи декларировали отсутствие привязанностей и осуждали близкие отношения с кем-либо. Хан роет землю в попытках узнать, кто же эта пассия, что так выматывает сильного форсъюзера, но все бесполезно. Никаких намеков, никаких подсказок. И это тоже подозрительно. Люк все также пытается сопротивляться вторжению в разум, но это все также бесполезно. Ночной посетитель каждый раз находит новую лазейку. А еще они начинают разговаривать. И это так же потрясающе, как и секс. *** Вейдер подозрительно смотрит на своего Владыку, в последнее время постоянно находящегося в прекрасном расположении духа. Старый ситх благодушен и лениво-доволен, он постоянно погружен в какие-то расчеты, дела, не достает нотациями своего верного военачальника, не действует ему на нервы, не стимулирует молниями... Такое поведение совершенно нетипично для Сидиуса и Вейдер теряется в догадках по поводу причины, вызвавшей такие перемены. Император даже перестал требовать отчетов по поимке Скайуокера, отмахнувшись от попыток оправдаться. - Ах, друг мой, - ласково прожурчал как-то лениво развалившийся в кресле старик, закутанный в мантию с ног до головы, слегка помахав рукой. - Все это не имеет никакого значения... скоро эта проблема будет решена. Она уже почти решена... Замечтавшийся владыка отпускает ситха, и Вейдер выходит из кабинета, погруженный в тяжкие раздумья. Все это выглядит очень странно и подозрительно, и мужчина не может даже предположить, чего можно ожидать от Палпатина, находящегося в таком состоянии. Недаром он был гением интриг и манипуляций... Вейдер исполняет свои обязанности, гоняет повстанцев, исполняя ставшие гораздо более эффективными приказы императора, время летит, а потом как-то ситх замечает первую странность. Прилетев на Корускант после долгого отсутствия, Вейдер отмечает, что походка Палпатина, ранее ковылявшего демонстративно с палочкой, стала упругой, быстрой и плавной. К Сидиусу вернулось то изящество движений, что он демонстрировал, будучи сенатором. Вейдер отлично это помнил, в конце концов он много лет охранял Палпатина, находился с ним рядом, сопровождал... Ситх словно помолодел. Он все также кутался в мантию, но Вейдер видел эти изменения, а они все накапливались. Постепенно, благодаря определенным усилиям, пошатнувшаяся было власть императора укрепилась, его репутация стала выправляться в положительную сторону, государство медленно, но верно покатилось по направлению к светлому будущему. Это озадачивало. А потом наступил момент, когда мир ситха раскололся вдребезги, повергая Главнокомандующего в шок. Его сын сдался, добровольно прилетев на разрушитель, отдав себя на милость воина. Люк Скайуокер ничего не говорит, только вежливо здоровается, застыв черной статуей, вид у него спокойный и безмятежный. Мужчина теряется в догадках, почему он это сделал, но спрашивать опасается. Постепенно они начинают разговаривать, только на отвлеченные темы, ситх отмечает, что Люк не пытается читать ему нотации, говорить об опасности Тьмы, да и вообще не касается этой опасной темы: стороны Силы. Он просто вежливо осведомляется о том, как живет его отец, как его здоровье, что его интересует... Их обоих занимает одна тема: личность собеседника. А потом приходит приказ Императора и они оба летят на Звезду Смерти. Люк с любопытством, но не слишком сильным, оглядывается по сторонам, совершенно не сопротивляется, идет, куда ведут. Тронный зал погружен во тьму, только звезды мерцают в огромных обзорных окнах, Палпатин любуется ими, задумчиво развалившись на троне, и Вейдер не чувствует в нем агрессии. А в Люке нет мужества отчаяния, только какая-то странная убежденность в правильности поступка и тотальное, несокрушимое спокойствие. Они молча смотрят друг на друга, Люк и Император, ничего не делая, ничего не говоря. Сидиус отсылает Вейдера, и тот вынужден подчиниться. Уходя, ситх подавляет желание оглянуться на сына в последний раз. Увидит ли он его еще живым? Или... Двери захлопываются, Алая Стража смыкает ряд. Вейдер ждет. *** Мужчина встал с трона и неторопливо заскользил по лестнице вниз, на ходу скидывая с головы капюшон, показывая себя во всей красе. Молодой человек, лет тридцати пяти, не больше, рыжеволосый, сильный, полный энергии. Мантия падает на пол, показывая дорогую одежду, холеные руки. Люк смотрит на того, кто приходит к нему во сны уже год, и слегка улыбается. - Здравствуй, Люк. - Здравствуй, Кос. - Вот ты и пришел, - констатирует ситх, кружа вокруг неподвижного парня. - Почему? - Может, мне стало любопытно? - поднимает бровь парень. - Кто знает... - Действительно, - соглашается резко помолодевший ситх, с удовольствием разглядывая того, кто был его навязчивой идеей несколько лет. Скайуокер стоит совершенно спокойно, не обращая внимания на скованные руки и, в свою очередь, рассматривает императора. На его лице благожелательная маска. - Это больше не понадобится. Ситх делает жест и кандалы падают на пол. Люк демонстративно поправляет немного задравшийся рукав черной рубашки. - В этом и раньше не было необходимости... - пожимает плечами парень и ситх улыбается. - Протокол... Люк демонстративно закатывает глаза, но молчит. - Так почему ты пришел, Люк? - с искренним любопытством осведомляется ситх и джедай улыбается. - Может я пришел дать ответ на твое постоянно звучащее предложение. Император подбирается, он подходит вплотную, смотря прямо в глаза Скайуокера. Янтарь и лазурь. - Я слушаю. - Покорности ты не дождешься... - не отводит взгляд парень. - Однако... - Однако? - поднимает бровь Палпатин, шепча практически в губы Люка. - Однако, я встану рядом с тобой. - Как мой ученик? - Нет, - улыбается Скайуокер. - Ученик у тебя уже есть. Как представитель Ордена, веками поддерживающего властные структуры. Как джедай. Орден надо возрождать. Надо. Я это сделаю. - Почему? - Ты стал... мудрым. Отошел от бессмысленной жестокости. Теперь я вижу, что ты нужен галактике. Империи. Сила показала мне это. Ты изменился. - А Орден? Каким он будет? - Другим. - А другие джедаи? - Палпатин внимательно смотрит в глаза Скайуокера, Сила окружает их черно-белым облаком, сплетаясь в страстных объятиях. - Они тоже должны измениться. Или умереть, - жестко произносит Люк. Его глаза пылают сапфировым пламенем. - И сколько ты пробудешь рядом со мной? - Я буду рядом до тех пор, пока сохраняется равновесие. Император молча смотрит в спокойные, наполненные теплой иронией глаза собеседника, а затем прижимает его к себе. Из этой хватки не вырваться, но Скайуокер и не делает попыток освободиться. Он просто отвечает на объятия и легко целует императора. *** Вейдер озадаченно хмурится, прислушиваясь к происходящему в Тронном зале. Там буйствует Сила, Темная и Светлая, однако это не похоже на бой на смерть. Скорее, это танец. Яростный, стремительный, неудержимый... но танец. Темная и Светлая энергии сплетаются в хрупком равновесии. Ситх не понимает, что происходит, однако чувствует: только что было принято решение, изменившее вселенную. Сила обрела равновесие.