Прости мою глупость

В аэропорт Гатвик, Великобритания, я прибыла, когда уже стемнело. Там же познакомилась с одним приятным с виду мужчиной, в котором почувствовались какие-то знакомые нотки. Наверное, я уже окончательно свихнулась на работе. Но меня совершенно не удивило бы, если мой спутник, объявивший, что нам по пути и увязавшийся вместе со мной на такси, сообщил бы в ту самую секунду, что он сотрудник полиции, прокуратуры или чего-нибудь в этом роде. Возражать о совместной поездке (тем более он заикнулся о положенной в таком случае скидке) я не стала, поэтому вскоре мы уверенно мчались по довольно свободной дороге в сторону нужного отеля. Спутник что-то рассказывал о традициях Англии, но я не особо вслушивалась в его слова. Мне всё ещё не очень хотелось присутствовать на этом семинаре. Тем более из-за того, что я узнала об этом в последний момент, спасибо дорогому шефу. Я даже поймала себя на мысли, что сейчас лучше бы не ехала на безупречном такси, а сидела бы в кабинете и думала над делом. Или писала бы протокол в каком-нибудь подвале. Больше всего меня пугало то, что из Петербурга, да и вообще из России, на этом семинаре по организованной преступности я буду совершенно одна. Я бы с радостью поехала с кем-нибудь из хороших знакомых. С тем же Кораблёвым. Не пришлось бы тогда заморачиваться с его "крохотной" посылочкой дочке. А вообще я бы позвала с собой кого-нибудь из криминальных авторитетов. Кто, если не они правдиво расскажут о буднях организованной преступности? Да и в Англии, я думаю, они не очень-то редкие гости. Буквально пару минут назад я думала над тем, чем бы мне перекусить в местном буфете, а сейчас эти мысли покинули мою голову. Я думала, что когда доеду до "Вайвенхоу" (или "Вивенхоу", как мне пояснили; чёрт их разберёшь, как будет правильно), придётся самостоятельно думать о перекусе. Но у стойки портье я узнала, что скоро будет ужин. Осталось подождать какой-то час. Разве это срок для следователя прокуратуры? Распрощавшись со своим спутником, я направилась в свой номер. Да ещё и наконец-таки налегке - мои вещи должны были доставить прямо в номер, и я надеялась, что меня не обворуют в первый же час, как я появилась в этой гостинице. Вот интересно, это только наши туристы беспокоятся о таких казусах? Или это вообще моя профессиональная деформация, и я считаю, что кругом (тем более в неизвестном месте) одни только враги? - Не бойся, никто твои вещи не стащит, - за моей спиной раздался не громкий и до боли знакомый голос. Сначала я даже решила, что у меня помутнение рассудка. Я тут же обернулась. - Добрый вечер, сударыня! Рядом со мной стоял никто иной как оперуполномоченный ГЛАВКа Синцов. Он радушно улыбался, и я окончательно смирилась с мыслью, что это не глюки из-за перелёта. Да и кто ещё может так безошибочно угадать то, что меня тревожит, когда я и вслух-то ничего не произношу? - Андрюша! Ты не представляешь, как я рада увидеть здесь знакомое лицо, - я тоже расплылась в улыбке и даже была готова расцеловать Синцова. И что-то подсказывает, что он был совершенно не против. - Прекрасно тебя понимаю, - кивнул Андрей. - Я-то думал, что тут русских будет больше, будет с кем пообщаться. А тут одни только иностранцы, даже украинцев и белорусов нет! Синцов, видимо, весьма жаждал, чтобы его волнения были выслушаны. Он всё причитал и причитал из-за отсутствия соотечественников. А я не могла и слова вставить в его речь, будто он долго её готовил и даже успел прорепетировать. Я хорошо знала Андрея, поэтому поняла, что пока он не выскажется - не остановится. За обсуждением того, как нас обоих занесло в далёкую Англию, и как строится план семинара на последующую неделю, мы даже не заметили, как дошли до нужного нам гостиничного крыла. И тут же поняли, что наши номера неумолимо близки друг к другу - буквально через стеночку друг от друга. По взгляду Андрея я поняла, что он этому известию очень рад. Да и я совершено не против этого соседства. - Может, зайдёшь? - предложил Синцов, когда прошла минута с того момента, как мы решили разойтись по номерам, но так и не сдвинулись с места. Я не знала, что ответить. Просто подняла взгляд и заглянула в глаза Андрея. Привычно добрые и светлые. И всё с такими же грустными нотками. Неужели они так и остались после нашего мимолётного поцелуя в моей тёмной парадной? Мне вновь стало стыдно, но я так и не решила, как поступить. - Если боишься, не хочешь со мной наедине оставаться, можем вниз спуститься, там народа много, - отозвался Андрей, видимо, заметив моё волнение и нерешительность. А я отметила, что он вновь старается не смотреть на меня. - А я должна тебя боятся? - спросила я, не желая получать ответ. - Пойдём лучше к тебе. Андрей повернул ключ в замке и пригласил меня войти в свой номер. Я невольно засмотрелась на обстановку в гостинице (всё же не каждый день я бываю в таких дорогих местах). Синцов молчал, ожидая, когда я удовлетворю своё любопытство. По его улыбке я поняла, что он и сам совсем недавно точно так же крутил головой и заглядывал в каждый угол. Пока я рассматривала обстановку его номера (я была абсолютно уверена, что мой точно такой же), Синцов успел заварить чай. И вырвав меня из собственных мыслей, пригласил к столу. - Как твоя жизнь? Что нового? - спросил Андрей, рассматривая содержимое своей изящной чашечки. И что он только желал там увидеть? - Всё как обычно. Трупы, протоколы, выговоры, - ответила я, прекрасно понимая, что его больше интересует моя личная жизнь. - Сутками на работе пропадаю, благо сына дома нет. - А где сын? Неужели не выдержал и сбежал от тебя? - как-то очень грустно усмехнулся Синцов. Я даже не обиделась на его слова. - Сын в лагере, - пояснила я. Синцов лишь кивнул. Я вглядывалась в лицо Андрея, а он даже не решался поднять на меня взгляд. И мне стало его безумно жалко. Я чувствовала, что вместе с радостью от встречи со мной, в его сердце ещё затаилась и скорбь. Не удивлюсь даже, если в груди защемило от тянущейся боли. А вместе с ним я начинала жалеть и себя. Но не забывая ещё и винить себя в своём прошлом поступке. - Со Стеценко мы разошлись. У меня никого нет, - нарушив неприлично затянувшееся молчание, произнесла я. И тут же потупила взгляд. - Тебя ведь это интересует? - Интересует, - словно эхо повторил за мной Андрей. Глаза он поднять не решался, но ещё сильнее сжимал в руках изящную чашечку. - Как ты? - я решила перевести разговор на него. Вот только прекрасно понимала, что напряжение между нами от этого не изменится. Нам обоим хотелось сказать друг другу куда большие и важные слова. Но мы не решались. Трусили. - Нормально, - дежурно бросил в ответ Синцов. - Работаю. Диван недавно себе новый купил. Теперь уже у меня в груди защемило от непереносимой боли. Он - красивый, умный, талантливый. Просто настоящий мужчина. А уже столько времени ночует в кабинете. В тот момент я начала винить себя в этом. Ведь всё могло быть иначе. Вот только время назад отмотать нельзя. Даже если очень хочется. Вдруг пальцы Андрея сжались ещё сильнее. Хрупкая английская чашечка не выдержала напора русского опера и буквально рассыпалась в его руках. Осколки посыпались на деревянную столешницу, а сверху на них начали падать багрово-алые капли. - Господи, Андрей! - от неожиданности вскрикнула я, вскакивая с места. Синцов, кажется, даже не отреагировал на мою тревогу. Мне даже показалось, что он и не заметил, что поранил руку. Неужели его душевная боль не заглушается даже физической? - Покажи руку, - велела я, вооружившись аптечкой, удачно припасенной в номере (не зря всё рассматривала). Пока я обрабатывала кровоточащие порезы, Андрей молчал. Если бы я его не знала, решила бы, что это немой человек. Но я слишком хорошо знала его. Синцов послушно держал передо мной пораненную руку, явно наслаждаясь моими прикосновениями, и украдкой рассматривал меня. - Спасибо, - наконец произнёс Андрей, не отпуская мою руку. Я делала вид, будто не замечаю этого и лишь складывала медикаменты в аптечку. Синцов вдруг поднялся со своего места и, на мгновение взглянув мне в глаза, крепко прижал к себе. Точно так же как и в тот раз, возле моей квартиры. Так же нежно. И при этом так же сильно. Но объятия на этот раз он так быстро не размыкал. - Андрюша... - шёпотом позвала я. Мне показалось, что звук с моих уст даже не срывается - я просто шевелю губами. - Я не могу без тебя... Машунь, я с ума схожу... - сбившимся шёпотом отозвался Андрей, не выпуская меня из своих объятий. Мне было так хорошо, как не было никогда (разве только в тот короткий миг после кроткого поцелуя). - Я тоже, - призналась я, наслаждаясь его близостью. - Прости мою глупость. - Андрей вместо слов накрыл мои губы поцелуем. Нежным. Неторопливым. Таким, который хотелось бы, чтобы длился вечно. Вот она - любовь, проверенная ожиданием.