Жизнь - она...

Стрелки на часах послушно показывали семь часов вечера. У кого-то рабочий день уже давно кончился, у кого-то оставался от силы час, а кто-то только принимал трудовую вахту. У сотрудников правоохранительных органов, как известно, рабочий день может затянуться на все двадцать четыре часа, а если потребуется, то и того больше. Поэтому Нил Рокотов был весьма рад, что сегодня смог освободится не в десять вечера. Сейчас он уже подходил к нужному подъезду, поставив машину возле дома. По пути домой он заехал в магазин за продуктами и сейчас, поднимаясь на лифте на свой этаж, держал в руках наполненные продуктами сумки. Он мечтал побыстрее добраться до квартиры и надеялся, что Катя ждёт его дома. Последний раз они встречались в обед. А потом Катя отправилась в Отдел к Чиглинцеву, после этого не звонила и в Университет не вернулась. Нил пытался ей дозвониться, но после нескольких неотвеченных звонков она отключила телефон. И Рокотов не стал доставать её, понимая, что может сделать ей только хуже. Хотя в душе всё же волновался за любимую. Рокотов своим ключом открыл входную дверь, неспешно скинул в прихожей обувь. И оставив на кухне пакеты с продуктами, отправился обходить небольшую, но очень уютную квартиру. Света нигде не было. Звук из динамиков телевизора не доносился. Вода в ванной тоже молчала. Нил заглянул в гостиную, потом в их с Катей спальню. Но там никого не было. Тогда мужчина проследовал прямо по коридору - больше Лавровой быть негде. И майор не прогадал, оперский склад ума и интуиция не подвели. Молодая женщина, забравшись на диванчик с ногами, сидела именно в этой светлой и уютной комнате. Она сидела к двери спиной, но по её вздрагивающей спине и тихим всхлипам Нилу и так всё было прекрасно понятно. Ничего не говоря, стараясь как можно тише ступать на деревянные пословицы, Рокотов стал приближаться к любимой жене. Относительно хорошее настроение у него испортилось как только он оказался на пороге комнаты и понял, что его догадки верны. Да и было ли оно хорошим? Нил присел рядом с Катей на диванчик и мягко опустил руку на её плечо. - Всё будет хорошо. Я обещаю, - негромко, но уверенно произнёс Рокотов. Он действительно верил в то, что говорит. Был уверен, что действительно всё наладится. Девушка никак не отреагировала на его слова. Она так и продолжала сидеть к нему спиной и тихо плакать. Её плечи вздрагивали всё так же. Сейчас эта слабая и не скрывающая своих слов девушка никак не напоминала непробиваемого капитана Лаврову. Многие бы не узнали её сейчас, если бы не были с ней знакомы лично. Сейчас она даже не пыталась скрываться под маской "железной леди". - Кать, успокойся, пожалуйста, - так же негромко продолжил говорить Нил. Слова ему давались нелегко, изнутри разрывало поганое чувство. - Перестань себя изводить. Милая, ты ведь знаешь, что ничего не изменится. - Почему жизнь такая несправедливая? - сквозь слёзы наконец заговорила Катя. - Почему одни получают всё, но не рады этому, а другим не достаётся ничего? Катя резко развернулась и моментально вцепилась руками в рубашку Рокотова. Нил крепко прижал её к себе, гладя по спине и мягко касаясь Катиных волос губами. Он чувствовал, как ей сейчас тяжело и больно, и от этого ему самому становилось в разы больнее. Он чувствовал, как его рубашка промокает от Катиных слёз, и обнимал любимую ещё сильнее. - Тихо-тихо, - шептал он над самым её ухом. - Всё будет хорошо. Успокойся, родная. У нас с тобой всё наладится. В такой обстановке прошло минут десять. Катя отчаянно плакала, цепляясь руками за тонкую ткань рубашки. А Нил крепко прижимал её к себе, успокаивал нежными словами, гладил по вздрагивающей спине и осторожно касался белокурых прядей губами. Истерика начала сходить на нет, но они ещё долго не могли отпустить друг друга. Рядом, вот так крепко прижавшись друг к другу, им становилось в разы легче и спокойнее. - Дело сегодня в Отделе видела, - окончательно поборов истерику, заговорила Катя. - Представляешь, девчонка одна самостоятельно в ванной родила ребёночка. Совершенно здорового мальчика. А потом взяла пояс от халата и хладнокровно его придушила. А потом, представляешь, завернула его в пакет и положила в тумбочку под телевизором. А вечером пошла гулять с подругой и выбросила на помойку. По щекам Лавровой вновь потекли солёные слёзы. Она ещё сильнее снижалась к мужу, не способная больше сказать ни слова. Нил осторожно сжал её плечи, постарался покрепче прижать Катю к себе. Им обоим сейчас было очень тяжело, почти невыносимо. Но оба верили, что скоро всё наладится, всё, что рухнуло, построится заново. Они были уверены, что их нелёгкая судьба приготовила для них немало радостей и улыбок. - Она не хотела ребёнка, а ей так повезло. Но вместо того, чтобы радоваться она мальчонку убила. Откуда такая жестокость, Нил? Ей ведь восемнадцать лет всего. Почему тому, кто не хочет, достаётся такой шанс? - У нас тоже всё будет хорошо. Катюш, нам просто не повезло. Судьба подготовила нам жестокое испытание. Очень жестокое. Мы вместе мы со всем справимся. И всё у нас сложится. - У меня вся жизнь - испытание. Справляюсь с одним - наступает что-то новое. Я устала. Я хочу жить как нормальные люди, радоваться, а не проходить испытания. - Не плачь, успокойся. Мы со всем справимся. Совсем скоро у нас начнётся счастливая жизнь, - Нил гладил Катю по спине, и она постепенно успокаивалась. Слёзы на её щеках послушно высыхали. - Это всё из-за меня, - негромко, еле слышно добавил он. - Не говори так, - Лаврова не была бы Лавровой, если не расслышала бы его слова. - Не говори, ты же знаешь, что не виноват. Перестань себя винить, пожалуйста. Ты не виноват, что эти уроды затолкали тебя в машину на моих глазах. Не виноват, что я трое суток не знала, где ты и что с тобой. Я сама виновата в случившемся, не смогла держать себя в руках. - Тише-тише, милая. Ты не могла не волноваться. А та видеозапись стала последней каплей. Ты просто не выдержала, но ни в чём не виновата. Несколько минут Лаврова и Рокотов провели в тишине, не хотелось нарушать молчание словами. Им было хорошо и так, просто рядом друг с другом. Они буквально понимали друг друга без слов. И постепенно стало куда лучше и спокойнее, к ним вновь вернулась умиротворённая идиллия. - Нил, мне тут Черных новое письмо прислал, - сказала Катя, когда они уже мыли посуду после ужина. - Ему-то что нужно? - Нил старался говорить спокойно, но в её глазах зажглись беспокойные огоньки. - Говорит, что он мой должник, что любимой очень уважает. А этих на зоне ждёт весёлая жизнь. Я не знаю, что делать. Он же безбашенный, отчаянный. Я и так ему жизнь загубила. - Ты его не переубедишь. Он понимает, что у него нет шансов, но в твоих глазах всегда хочет быть настоящим мужчиной. Ты ведь сама его этому учила. Жизнь жестока, но это жизнь.