***
Май, 17, 2013 Штат Калифорния, Бейкон Хиллз Лофт Хейла У отца ночная смена, Скотт с Лиамом. Стайлз же стоит посередине лофта со своей подушкой, без которой не может спать, хотя он сейчас без или вместе с ней все равно не сможет уснуть, и не может выбрать — лечь на диван или рискнуть и лечь в кровать Дерека на втором этаже. Отчаяние привело Стилински в это место. Кошмары преследуют его. Дом, в котором он рос, кажется зловещим в темноте наступающей ночи. В этом доме все еще оставался дух той ненормальной лисы. В любом отражении Стайлзу мерещился ухмыляющийся трикстер. В каждом скрипе половиц, в каждом шорохе родного дома слышался до боли знакомый злобный смех. Стайлз спал максимум пару часов за прошедшие дни. Последний раз, когда он нормально спал, был когда Мелисса дала ему снотворное. Стоит ему только закрыть глаза, и он слышит скрипучий голос и непонятную японскую речь. Он видит Эллисон. Ее некогда красивое лицо искривляется гримасой боли, пока рука самого Стайлза сжимает еле стучащее сердце уже мертвой подруги. Потом они все нападают. Все те люди, которых он убил, они появляются и появляются, их все больше и больше. А он не может пошевелиться, все что он может — это смотреть на Эллисон и кричать. Кричать, как Лидия, не своим голосом. И он просыпается в руках отца, как в детстве, голос отца успокаивает. А он заливается слезами, он плачет до икоты и не может остановиться. Так было в последний раз, когда Стайлз спал. Кажется, это было вчера или за день до этого. Он уже не помнит, он перестает ощущать время. На одном сайте он прочитал, что смена окружения может помочь избавиться от кошмаров. И вот он здесь, в пустующем лофте Хейла. Сейчас вся стая находится у отстраиваемого дома семьи Хейл. Питер отсудил земли своей погибшей семьи, и они с Дереком начали ремонт. Вся стая днем и ночью проводит там свое время, ночуя в нетронутом пожаром подвале, минимально его обустроив. Стайлз там не появляется. Он не может смотреть в глаза Итана, чьего брата он убил. Или на Малию, с которой он переспал, но практически ничего не помнил об этом. В глазах Айзека и Киры он боялся увидеть страх и ненависть. Оставались только Кора, Питер и, конечно, Дерек. Но Хейлы никогда особо не хотели общаться с ним. Теперь да, Стайлз стоит в пустующем никогда не закрывающемся лофте и думает, куда бы лечь. Любовь к комфорту и нелюбовь к неудобным конструкциям побеждает страх, и он поднимается по винтовой лестнице и ложится спать на огромную кровать Дерека. Как только голова касается подушки, он проваливается в сон без сновидений, чего не было с ним очень и очень долго. Утром Стайлз просыпается не от своего крика, а с первыми лучами солнца и чувствует себя хорошо отдохнувшим. Все-таки, Гугл — это великая вещь. Но как только Стайлз переворачивается, он едва не кричит. Лицом к нему на расстоянии нескольких сантиметров спит младший Хейл, скрестив руки на груди. Дерек спит безмятежно и умиротворенно, а сердце Стайлза уже готово выпрыгнуть из груди от страха. Но даже страх не позволяет ему не заметить, что лицо без хмурости оказалось очень молодым. Осознание того, что Дерек не намного старше, поразило. А ведь действительно, сейчас Дереку должно было быть не более двадцати трех. Из раздумий его вывел тот же Хейл, который шумно перевернулся на другой бок. Сработавший инстинкт самосохранения вынудил Стайлза бесшумно — это он так думает — покинуть лофт.***
Как только металлическая дверь захлопнулась, Дерек открыл глаза и зарылся лицом не в свою подушку. Вот же черт. Сейчас После этого случая Стайлз постоянно ночевал в лофте, когда отец уходил на ночную. Он всегда засыпал один, а просыпался под теплым боком Хейла. Никто этого не комментировал, только первое время лицо Скотта перекашивалось, когда он чуял Стайлза, серьезно он его нюхал. Как-то раз он выкрикнул что-то наподобие «а как же Лидия?» и долго наблюдал за открывающим и закрывающим рот Стайлзом. Потом тот, конечно, на него набросился и заставил дать бро-обещание никогда не говорить об этом. Ни про Лидию, ни про Дерека. Особенно про Дерека. Сейчас же Стайлз стоял на перекрестке и думал, стоит ли повернуть на Кольридж авеню или на Эмбаркадеро-роуд, или все же стоит остаться на Мидлфилде. От раздумий его отвлек сменивший рекламу баннер напротив. «San Miguel de Allende — лучшие блюда в вашей жизни ждут вас здесь», — гласила огромная надпись на изысканном баннере с рисунком огромного, наверное, жутко дорогого блюда. Мигель. Забавно, он столько раз проходил и проезжал этот перекресток, но ни разу не видел этот баннер. И почему это его жизнь? Чувствуя накатывающую истерику, он невольно погрузился в воспоминания.***
Сентябрь, 21, 2013 Штат Калифорния, Бейкон Хиллз Дом Семьи Маккол — Мигель. Это мой кузен. Мигель. Из Мексики. Дерек младший посмотрел на Стайлза с примесью удивления и веселья. Он оценил шутку, не то что его взрослая часть. А потом этот длиннющий урод агент Маккол заговорил на испанском, и боже, этот мужик уже порядком достал Стайлза. К его удивлению, Мини-Дерек ответил ему. На Испанском. Дерек в семнадцать знал испанский. Несколько недель назад, когда шел уже третий месяц, как Стайлз спал в лофте, Хейл пропал. И вместе с ним — спокойный сон, а кошмары вернулись. Но теперь в них присутствовал еще и сам Дерек. Он все время падал на колени, а на его футболке расцветал кровавый цветок. И он отчетливо слышал голос Лидии и ее крик. На этом моменте Стайлз и просыпался, все время выкрикивая имя Хейла младшего. Отец тактично ничего не говорил, он молчал, как и все эти три месяца, если Стайлз приходил домой позже шерифа. В общем, потом Дерека быстро нашли. Пусть это и был не совсем он. Поехали в Мексику и получили в подарок демо-версию Хейла. И конечно, по приезду домой его оставили на Стайлза. Скотт так гадко ухмылялся. Чертов злопамятный щенячий мохнатый лучший друг. А Дерек оказался совсем не Дереком. Он больше походил на не такую гадкую и более горячую версию Джексона. Этот Дерек шутил, смеялся, говорил больше одной фразы за раз и мог перечислить всех гномов из «Хоббита». Да даже Стайлз так не мог. Смотря на этого Дерека, Стайлз ненавидел Кейт еще больше, хотелось найти ее и убить снова, теперь уже в последний раз. И сжечь. Да, сжечь было бы неплохо. И, если честно, Стайлз недооценил мини-Ди. Ладно, он готов признать, что тот мастерски узнал о пожаре. И так же мастерски прижал его головой к двери. Теперь Стилински узнавал Дерека. Несмотря на возраст, он прижимал его в любой вертикальной поверхности. Это должно было звучать не так развязно. Потом младший Хейл удивил его еще больше, резко развернул Стайлза лицом к себе и поцеловал. Тот в свою очередь не смог, да и не хотел его отталкивать. Они стояли там в комнате Скотта — Стайлз все-таки вернул должок — и целовались. Дерек очень хорошо целовался в семнадцать. Очень. И все могло бы совсем по-другому закончиться, если бы не звонок Скотта. Чертов Скотт. Вечером того же дня мини версия Дерека обратно превратилась в хмурую оригинальную версию. Стайлз молил всех богов, чтобы Хейл забыл все, что было. Стайлз так и не узнал, что боги его все-таки не услышали.***
Ночью окно бесшумно открылось, и в комнате появился силуэт мужчины. Хозяин же комнаты ворочался в кровати, явно видя не самые радужные сны, но по-прежнему спал. Быстро скинув одежду, Дерек, а то был именно он, лег возле Стайлза. Обнял его на манер большой ложки, и начал тихо успокаивать, как делал это месяцами до этого. Сейчас Так появилась новая традиция. Когда отца нет, Стайлз ночует у Дерека, когда отец дома — Дерек у Стайлза. И они все еще не поговорили об этом. Обоих это вполне устраивало. Машина пролетела прямо возле Стайлза и окатила его грязной водой. Он поспешил в противоположную от баннера сторону. По Кольридж авеню. Оставив Эмбаркадеро-роуд позади. Снова начался дождь. А Стайлз шел по безлюдной улице, даже машины не проезжали. Где-то вдали завыла собака, и ей хором ответили другие псы. Стайлзу невольно вспомнился день, ровно два года назад. Тогда шел точно такой же дождь, и впервые за многие месяцы Дерек к нему не пришел.***
Декабрь, 7, 2013 Штат Калифорния, Бейкон Хиллз Дом шерифа Стилински Стайлз ворочался и вслушивался в песню дождя. Он ждал. Хейл опаздывал. Часы у кровати показывали 2:43 ночи, а его все не было, он опаздывал уже ровно на два часа и сорок три, уже четыре, минуты. До этого Дерек никогда не опаздывал, приходил ровно в полночь. Будто специально сидел под окнами и ждал. И когда часы отсчитывали первую минуту нового дня, бесшумно запрыгивал в комнату через специально настежь открытое окно, ложился за спиной и усыплял Стайлза теплотой своего тела. А утром так же бесшумно уходил, за минуты до того, как проснется шериф. Стайлз начинал беспокоиться. Волчара с комплексом героя похуже скоттовского мог влезть в любую передрягу. Как-то раз он пришел к Стайлзу с дырой в животе. И тот так бы об этом не узнал, не задень он нечаянно эту рану. Бинты, как и простыня Стайлза моментально окрасились в красный цвет. Пол ночи парень обрабатывал, перевязывал рану и материл волка и весь его род. Дальним уголком сознания он отметил, что рана очень долго исцелялась. Вспомнив тот случай, Стайлз быстро поднялся со своей кровати, попутно снес прикроватную тумбочку с часами и сильно ударил руку, выбежал из комнаты, пронесся по лестнице, едва не упав, и выбежал на улицу. Шериф за стенкой только прикрыл голову подушкой. Когда Стайлз доехал до лофта Хейла, он нарушил не менее десяти правил дорожного движения. Но это его не особо волновало, как и не волновал его дождь, который лил нещадно. Быстро влетев внутрь здания и проигнорировав лифт, он бежал изо всех сил по лестнице, попутно считая пролеты. На нужном он едва не сбил взлохмаченную Брейдон, выходившую из лофта. Брейдон со шрамом на левой стороне шеи и с засосом на правой. Девушка понимающе ухмыльнулась и скрылась за перегородкой лифта. Но Стайлз уже на нее не смотрел. Его взгляд был сфокусирован на Дереке. На живом и здоровом Дереке, стоящем в дверном проеме, и удивленно смотрящем на него. Волна облегчения накрыла Стайлза, но вместе с ней пришла и злость. — Какого хера, Волчара, — прозвище утонуло в неясном мычании у губ Дерека. Помните, Стайлз говорил, что Дерек в семнадцать хорошо целовался? Забудьте, это даже в сравнение не идет с тем, как целуется Дерек в двадцать три.***
Сам Дерек собирался завтра же поблагодарить Брейдон за план по заполучению Стайлза в личное пользование. Все же в составлениях планов он полный профан. Сейчас Ирония. Тогда, два года назад, ситуация очень походила на ситуацию этого дня. Но Стайлз так и не смог оттолкнуть тогда Хейла, только притянуть ближе. Увидев знакомую вывеску бара «Маккларенс», Стайлз поспешил туда. Он обожал этот бар, Дерек же ненавидел. Он говорил, что все здесь имеет слишком сильный запах для волчьего обоняния. Для Стайлза же была важнее хорошая музыка и отличная еда, но своего парня Стайлз любил и поэтому ходил сюда один или с друзьями. Знакомая официантка, Робин, увидев его, проигнорировала толстого мужика, который пытался до нее докричаться, и подошла к нему. Усадив его у его любимого места в дальнем углу бара, она приняла заказ, крепкий черный чай, удивленно приподняла брови, ведь Стайлз всегда заказывал двойной чизбургер с большой порцией спиралек, ВСЕГДА, а как-то раз он так объелся спиральками так, что ему стало плохо и его пришлось забирать Дереку. Официантка все же приняла заказ и удалилась. Пока заказ готовился, Стайлз проверил мобильник: двадцать три пропущенных. Девятнадцать от Дерека, три от Скотта и один последний, как ни странно, от Питера. Питер очень помог тогда с заварушкой с Кейт и берсерками. Он втерся к ней в доверие и, когда она не ожидала, нанес удар. Если бы не он, они наверное так и не узнали бы Скотта в том берсерке. Так что сейчас Питер является неотъемлемой частью стаи. Стайлз часто развлекался, разговаривая с крипи-дядей. Только он мог по-настоящему оценить его юмор и сказать что-нибудь такое же едкое и саркастичное. Тарелка с чизбургером и просто огромной горой спиралек отвлекли Стайлза, он быстро спрятал мобильник обратно. Робин также поставила рядом его черный чай. — За счет заведения, — шепнула она и, подмигнув, пошла убирать столик, за которым сидел тот толстый мужик. Стайлз набросился на еду, только сейчас он понял, как голоден. Он сегодня весь день не ел, то боялся, что его стошнит, когда Квентин будет делать тату (его, кстати, все-таки стошнило чистейшей желчью), а потом он думал, что поест вместе с Дереком его любимую итальянскую пасту. Но все не сложилось. Робин тем временем говорила с кем-то по телефону. Когда он доедал последний кусок чизбургера, по бару заиграли первые аккорды песни It Will Come Back, и этот кусок застрял у него в горле.***
Апрель, 30, 2014 Штат Калифорния, Бейкон Хиллз Где-то на Тремонт стрит В салоне звучит песня Хозиера, Стайлз моментально делает погромче. Он уже точно не помнит названия, — Come Back, кажется, — но голос исполнителя он не перепутает ни с чем. Дерек рядом недовольно ворчит. Стилински уже подумывает отдать своего парня на курсы по улучшению музыкального вкуса. У Стайлза есть три самые любимые группы, но ни одна из них не нравится Дереку. Серьезно, как вообще может не нравиться голос Патрика Стампа или Райана Теддера, не говоря уже о Честере Беннингтоне. Ненормальный. Тем временем ирландский певец уже завывает на припеве, и ему аккомпанирует живот Стайлза. Дерек явно что-то хочет сказать. Что-то саркастическое. Стайлз на него плохо влияет. — Я не успел поесть, окей? Ты не предупредил, что приедешь. — Дерек скептически сводит брови — да, он и так может, у него есть тысяча и одно положение бровей, указывающие на его эмоции. – Ладно, может и говорил, я просто не успел. Я уснул. Чертов Харрис заставил делать проект, и я вчера всю ночь его делал, а сегодня он спросил только меня, представляешь? Козел, — в подтверждение живот еще раз заурчал. Брови Дерека согнулись в положении «я-тебя-понимаю-и-мне-тебя-жалко», и он потянул руку за стайлзовское сиденье. Оттуда он вытащил невероятно пахнущий пакет полный фаст фуда и положил ему на колени. И как Стайлз сразу не почувствовал этот манящий запах его любимого чизбургера? Заглянув внутрь, он обнаружил там свой чизбургер и экстра большую порцию спиралек. И чистая правда вырвалась у него. — Дерек, я тебя люблю. Машина резко остановилась, Стайлз ударился о приборную панель, но зато героически спас спиральки. Слава богу, содовая была в бутылке. — Чува-ак. Не круто, — проныл Стайлз, потирая ушибленный лоб. — Повтори, что ты сказал, — Дерек выглядел очень устрашающе. Его глаза наполнялись голубыми искорками и быстро затухали. — Дерек, ты только успокойся, — Стайлз давно не чувствовал такого страха перед своим парнем, ладно, может, это его немного возбуждало. А если говорить на чистоту, очень сильно возбуждало. — Повтори! — Я тебя люблю? — прозвучало как вопрос, но на него есть оправдание: он сейчас или описается от страха, или кончит от возбуждения. Хотя, скорее всего, второй вариант. И Дерек вообще никак не способствовал его успокоению. Очень тяжело успокоиться, когда твой горячий и, кажется, любимый бойфренд целует тебя и попутно потирает ширинку. В тот вечер Камаро заняла гордое третье место в топе самых любимых необычных мест для секса Стайлза Стилински, сразу после деревянного стола в отстроенной кухне Хейлов и небольшой закрывающейся примерочной магазина GAP.***
Намного позже, когда изнуренный Стайлз давно уже спал на пассажирском сиденье, Дерек, припарковав машину в гараже поместья и обойдя её, открыл пассажирскую дверцу и перед тем, как поцеловать парня в лоб, тихо прошептал: — Я тоже люблю тебя, Стайлз. И понес его в дом. Сейчас Еле проглотив безвкусный теперь кусок чизбургера, Стилински засобирался. Оставив все деньги, которые у него были, на чаевые Робин, выбежал на улицу. Дождь уже прекратился. И легкий, такой любимый Дереком, озоновый запах после дождя окутал Стайлза со всех сторон. И он побрел дальше. Пройдя Уэбстер и Коупер стрит, он завернул на Уэверли стрит. Осмотрев улицу, он заметил старый джип, как один похожий на тот, что был у него раньше, только другой окраски. Не больше года назад Дерек с легким сердцем сдал его в металлолом. Сразу после самой большой ссоры в их отношениях.***
Март, 10, 2015 Штат Калифорния, Бейкон Хиллз Больница Бейкон Хиллз Писк приборов нервировал. Голова ужасно болела, казалось, что тысяча маленьких мозгошмыгов бесятся внутри неё и бьют маленькими молоточками по его мозгам. В горле было ужасно сухо. А веки казались чугунными и не хотели открываться. Сил ни на что не было, и он опять впал в спасительную темноту. Второе пробуждение оказалось намного лучше первого. Боль в голове практически не ощущалась. Приоткрыв один глаз, он застонал от яркого света. Как только глаза Стайлза привыкли, он увидел белый потолок VIP-палаты местной больницы. Осмотревшись, Стайлз увидел Скотта, спящего на маленьком диванчике в углу, явно не предназначенном для сна. Как и почему он сюда попал, Стайлз помнил смутно. Последнее более ясное воспоминание было о том, как утром он спорил с отцом об университете, в который Стайлз собирался отправить документы. Отец был уверен, что он поступит в Стэнфорд или Беркли, в котором училась мама, а Стайлз хотел подать в местный универ. Он не хотел бросать Дерека и всю стаю одних. — Стайлз, ты же знаешь, что достоин чего-то большего, чем местный, — устало проговорил отец. И тут дверной звонок. Все, что было дальше, оставалось будто в тумане. Он помнил, что пришел Дерек. И пока он умывался, отец и Хейл о чем-то разговаривали. И потом он помнил, как вылетел с дороги. — Как ты себя чувствуешь? — Дерек. Уставший Хейл стоял в дверном проеме с пластиковой кружкой в руках. — Нормально, — то ли прохрипел, то ли проныл Стайлз. — Что произошло? Дерек мягко опустился на кровать. Его рука моментально оказалась у Стайлза на шее, а по рукам поползли черные змейки боли. В голове немного прояснилось, стало гораздо легче. — Так, что произошло? — Олень выбежал на дорогу, ты инстинктивно вывернул руль и вылетел с дороги. У тебя сотрясение. — Мило. Бойфренд волк, а меня чуть не убил олень. — Полежи тут, я позову врачей, — и он скрылся, не дождавшись ответа. Под умеренным дыханием спящего Скотта Стайлз начал все вспоминать. Дерек и отец разговаривали о будущем Стайлза, потом отец ушел на дежурство, а Дерек вбил себе в голову, что мешает ему жить. Потом была крупная ссора, битая посуда, крики на повышенных тонах и, кажется, расставание, в смысле, Дерек просто бросил Стайлза и уехал. Стилински поехал за ним — вот тебе и авария. Не сажайте эмоционально нестабильного человека с СДВГ за руль. В палату заходит доктор Данбар, а с ним и Дерек. Врач проводит обследование и задает вопросы, связанные с самочувствием, Стайлз покорно на все отвечает и не сводит глаз со своего вроде бы уже не парня. Вид у того виноватый. Доктор делает последние пометки и, пообещав, что к обеду Стайлза уже выпишут, выходит из палаты. Стайлз только этого и ждал. — Ты меня бросил? — Для твоего же блага. — М-да, я прямо вижу, как это помогает мне оставаться здоровым и невредимым. — Стайлз, — Дерек опять сел на кровати, — ты же сам понимаешь, о чем я. — Оборотень страдальчески опускается лбом в шею Стайлза. — Я попытался, и у меня не получилось. — Мы найдем компромисс, Волче. — Дерек согласно рыкает в его ключицу.***
Как только Стайлз снова засыпает, Дерек открывает окно палаты и проходит в туалет, присоединенный к ней. Там он аккуратно снимает все вещи и складывает их в углу. Через минуту в комнату уже заходит черный волк с красными глазами. Альфа. Выпрыгнув в окно, он исчезает в лесу. Сегодняшним вечером он преподнесет своей паре оленя. Скотт так и остается спящим на маленьком неудобном диванчике. Сейчас Компромисс они тогда нашли. Вся стая, за исключением Дерека, Стайлза и Лидии, которая тоже поступила в Стэнфорд, переехала в Сан-Франциско, который находился в часе езды от Пало Альто. В Бейкон Хиллз остался только Питер. Да и Стайлз ужасно перепугался, когда обнаружил у себя во дворе мертвого оленя. Все эти воспоминания приносят боль. Стайлз честно не знает, что делать. Он запутался. Но больше всего сейчас хочется оказаться не здесь, посреди пустой улочки возле Лон Грин парка, а в своей с Дереком квартире, в обнимку смотреть заумную программу, которую тот так любит, и вслушиваться в ритм его сердца. Вдруг пришло осознание того, что это может больше никогда не повториться. Из-за какой-то глупости в виде ревности и обиды Стайлз может потерять Дерека. Паника захлестнула его с такой силой, что Стилински пошатнулся. Он слишком поздно осознал, что не может дышать. Перед глазами заплясали белые пятна. Все, что он слышал — это стук собственного сердца, клокочущего, кажется, в его горле. Зрение резко ухудшилось, теперь он видел только силуэты. Упав на колени, он пытался, честно пытался, позвать на помощь, но все, что он мог — это хрипеть и пытаться вдохнуть хоть немного воздуха. Содрогаясь в сильных конвульсиях, Стайлз начал понимать, что перестал ощущать нижнюю часть тела. Страх так и умереть здесь, на пустой улице, отнюдь не помогал успокоиться. — Стайлз, — голос Дерека доносился, словно из-под толщи воды. Через секунду он видит неясный силуэт Хейла, зато четко слышит его запах. Это немного успокаивает. Его приподнимают, и Дерек говорит что-то, а Стайлз ничего не слышит, но его успокаивает присутствие волка. Через какое-то время, когда паническая атака немного спадает, он понимает, что Дерек качает его, словно ребенка. И по его рукам бегут черные змеи — последние остатки паники. Он все еще что-то говорит, но Стайлз так и не слышит. Хейл мягко стирает дорожки слез, и Стайлз понимает, что это они и мешали ему видеть. Дерек без труда поднимает Стайлза и несет в припаркованный недалеко Камаро. Там Стилински благополучно засыпает.***
Последние два часа показались Дереку адом. Как только Хейл пришел в себя после пощечины, он последовал за Стайлзом. Найти запах парня в загруженной Мидлфилд роуд было практически невозможно. Он пытался дозвониться до Стайлза, но тот не отвечал. И Дерек отправился искать его на машине. Проехав баннер с рекламой для какого-то дорогущего ресторана, он свернул на Эмбаркадеро-роуд. Пошел дождь. Надежда найти его по запаху испарилась. Он все еще пытался дозвониться до Стайлза, но тщетно. Решив, что Стилински мог связаться с лучшим другом, он позвонил Скотту. Но Маккол ничего не знал, он сонный пытался было прояснить, что случилось, однако Дерек бросил трубку. Отчаявшись, он позвонил Питеру. Тот, спокойно выслушав его, назвал Дерека идиотом. Хейл младший прорычал что-то в ответ и тоже бросил трубку. Будто он сам не знал, что идиот. Дерек все бы сейчас отдал, лишь бы изменить все. Прийти на ужин в честь годовщины, подарить Стайлзу его подарок, который Хейл купил полгода назад через интернет. Билеты на концерт Linkin Park в следующее воскресенье. Они лежали у него в бардачке. Вечер закончился бы совсем не так. Намного более приятно. Много-много раз более приятно. Проехав еще пару кварталов, Дерек готов был выть от бессилия. Именно в этот момент зазвонил его мобильник, он уж было обрадовался, что это Стайлз, но номер оказался незнакомым. Понадеявшись, что это все-таки Стайлз звонит с чужого телефона, он поднял трубку. Смутно знакомый голос донесся из динамиков. — Это Дерек? Звонит Робин из «Маккларенса». Стайлз у нас. Он выглядит очень подавлено. Приезжай скорее. Дерек резко развернул Камаро, по улице просвистел звук трения шин об асфальт. На полной скорости он летел в бар, который так сильно ненавидел. И так сильно радовался, что однажды, когда забирал Стайлза, обожравшегося спиральками, дал номер Робин, чтобы она в случае чего сразу звонила ему. Когда Дерек подъехал к бару, дождь уже закончился. Когда он зашел в него, остаточный запах Стайлза всё ещё витал в воздухе, но его самого тут уже не было. Официантка стала лепетать, что Стайлз выбежал из кафе, так быстро, что она даже не заметила. Дерек все же поблагодарил ее и пришел к выводу, что Стайлз далеко уйти не мог. Он поехал дальше по Кольридж авеню, проехав две улочки с какими-то непонятными названиями, это Стайлз знал все улицы в Пало Альто, не он. Он хотел было проехать и третий переулок, но заметил красный джип, так похожий на джип Стайлза, и, поддавшись непонятному порыву, завернул туда. Проехав пару метров, он заметил Стайлза: тот стоял на обочине и мелко дрожал. Дерек быстро припарковал машину и бросился к парню, когда тот начал оседать на землю. — Стайлз!***
Голова Стайлза пульсирует. Он хочет, чтобы боль скорее прекратилась, и стоит ему задуматься об этом — она проходит. Он чувствует теплые руки Дерека на шее и на животе. А фантомная боль растворяется в черных нитях на чужих руках и в глубоком дыхании за спиной. Тишину нарушает трель мобильного Стайлза. Он рефлекторно тянется на звук, но оборотень его не пускает. — Пусть звенит, это Скотт, — теплое дыхание коснулось шеи, — поспи еще немного. — Звонок обрывается так же резко, как и начался. Спать захотелось неимоверно, но, несмотря на это, парень неловко развернулся к Дереку и заглянул ему в глаза. — А что потом? — выдохнул Стайлз. — Ты выгонишь меня или вечно будешь ждать удара в спину? — Ни то, ни другое, — прошептал Дерек. — Я был не прав. Я думал, для тебя это не серьезно. Но сейчас, — он не глядя начал обводить контуры тату, — сейчас я знаю, как сильно я ошибался. И прошу за это прощения. — Думал он, — буркнул Стайлз, но вырываться не стал. — А не думал ли ты... хмф, — с еле слышным шлепком Дерек закрыл Стайлзу рот рукой, наклонился к самому уху и прошептал: — Дай мне договорить, потом можешь сказать все, что захочешь, я все выслушаю. — Не выдержишь же. — Наша первая встреча была не тогда, когда вы со Скотом пробрались на мой участок. — Стайлз вопросительно, ну и скептически, посмотрел на своего вроде-бы-еще-парня, тот лишь с улыбкой наблюдая его замешательство, продолжил: — Я плохо запомнил первые дни после пожара, но я хорошо помню, что на следующий вечер после него я все еще был в участке. Я сидел у кабинета шерифа. Люди поначалу пытались со мной заговорить, соболезновали, а у меня даже сил не было на них посмотреть. Я помню, твой отец — тогда он работал помощником шерифа — разогнал их. Он не спрашивал, как я себя чувствую, или нужно ли мне чего, он просто накинул на меня свою куртку и увел с того места. Потом я очутился в твоем доме, за твоим столом, а передо мной стоял большой кусок лазаньи. Я не хотел было есть, но твой отец не дал мне выбора. И в комнату вбежал ураган, — Дерек шумно перевел дыхание и продолжил. — Тебе было лет десять, не больше. Ты задавал сто вопросов в минуту, и под твой треп мне становилось чуточку легче, — Хейл зарылся лицом в отросшие волосы, и его голос звучал нечетко. — Тем вечером твоя мама постелила мне в гостиной. Ночью туда пробрался ты. Без просу ты залез на кровать и прижался ко мне. «Ты не один», — все, что ты мне сказал. Тогда меня словно прорвало. И я лежал там, уткнувшись тебе в макушку, ну примерно как и сейчас, и плакал, словно младенец. После этого мне стало легче. Конечно, боль еще оставалась, но в самые тяжелые приступы я, словно мантру, повторял, что не один. — Хэй, да в десять я был круче Бэтмена, — весело восхитился Стайлз, на что Дерек несильно шлепнул его по пятой точке. — Уговор был, что я договорю, — Стилински наигранно надул губы. — Я тебя люблю, даже более того, ты моя пара, — четко выговорил Дерек. — Я признал тебя еще тогда, много лет назад. Я долго об этом молчал и еще дольше врал самому себе. Но тем не менее, я полюбил бы тебя, даже если бы ты не был моей парой. — Ну да, кто же сможет устоять от ста сорока семи фунтов чистого секса. Ладно, молчу-молчу. Продолжай. — Дерек несколько секунд сверлил Стайлза скептическим взглядом, будто ожидая, что тот опять заговорит. И продолжил лишь после того, как тот в шутливой форме закрыл рот на замок и «выкинул» ключ. — И даже несмотря на это, — на слове «это» Дерек многозначительно посмотрел на Стайлза, — я люблю тебя, Стайлз Стилински. Тебя и твою болтовню, — продолжил он, приподнимая подбородок парня пальцем, чтобы невесомо его поцеловать. Сердце Стайлза сбилось с ускоренного ритма. — Люблю твои эмоции, — Дерек переплел их пальцы, — твою глупую привычку класть в рот все подряд или твое неумение оставаться в стороне. — Дерек резко перекатывается и оказывается над Стайлзом, а перед тем, как продолжить, он нежно соединяет родинки в одному ему известное созвездие. — Люблю твою неловкость и твою гениальность. — Стайлз все не мог оправиться от изумления. Он только получал ласки, до боли закусывая губу. — Я люблю твой вечно открытый рот, — в доказательство Дерек провел большим пальцем по нижней губе, принуждая прекратить ее кусать. — И, боже, как же я люблю в тебе то, что, несмотря ни на что, ты меня не боишься. Ни когда тебе было десять, ни сейчас. Я люблю тебя всего, Стайлз. Со всеми недостатками и странностями. И одна мысль о потере тебя ужасает. Так что, если раньше я готов был тебя отпустить ради тебя самого, то сейчас я ни за что и никогда тебя больше не отпущу, — прорычал Дерек, жадно покрывая поцелуями подбородок и шею. Стайлз в тот вечер так и не выговорился. И этим фактом он был очень доволен.