Бездна 2S.

Аллен. Скажу честно, я мало что знал об Рене. Он был мне очень дорогим другом, и я не заметил, как привязался к нему. Он всегда старался держаться от меня подальше. Но так продолжалось не долгое количество времени. Скажу, что видеть то, что видел я о Рене, было неимоверно тяжело. Я видел, как он потерял отца, и чуть не потерял мать. Его жизнь, чуть не окрасилась в черные краски. А ведь раньше, когда он только повидал Киру Еванс, подобного и не было. Он был веселым юношей, любящим звезды и животных. От такиех простых вещей, у него появлялась радостная улыбка на лице. Но, увы, продержалась не долго. И действительно, его жизнь окрасилась в темные тона. Но только в его глазах. Рен ослеп, и я не знал, как я могу помочь, помимо того, что буду отдавать ему кровь. Да я отдам все! Руку, ногу, да хоть сердце, лишь бы он выжил. Хах, странно. Раньше, я так ценил брата, так любил отца, а сейчас, я держусь за юношу, которого встретил только недавно. Он отличался от остальных. Все пытались найти какую ни будь выгоду, пытаясь завести со мной дружеские отношения, но им нужен был не я. Им нужен был Гил. И тогда, этот юноша, которому до меня не было не какого дела, все же выделялся среди всех остальных. Я знал, что он был крестником брата, знал, что те тренировались. Но он не пытался завязать со мной дружбу, основанную на лжи. Наверное, за эту непреклонность, раздражительность, упрямство и все же самоотверженность, он и стал дорогим мне другом. Я просмотрел всю его жизнь. Я испытал ту же боль, ведь мой отец тоже умер. Но кто ж знал, что так сложится моя жизнь. Хотя, наверное, все уже и не вернется на круги своя. Я не в чем, не виню брата, все понимаю, но все ровно, не могу пойти на встречу. Да, и может, он и сам уже на это забил давно, с вершины небесной башни. Когда мои мысли отошли на задний план, переда мню, открылась совершенно новая картина. Это была ночь. Небольшая поляна, посреди леса. Открывался прекрасный вид на звездное небо. Посреди поляны, стоял Рен. Он выглядел чуть иначе. Он казался не много взрослее. У него был хвостик, небольшой, перевязанный красной лентой, плечи его стали шире, да и сам он вытянулся. Он повернулся в правую сторону, и радостно улыбнулся. Челка его тоже слегка отросла, и он чуть сдвинул ее в сторону. На поляну выбежал рыжеволосый юноша. По повязке на глазу, в нем я сразу узнал себя любимого. И я не очень-то изменился. Те же слегка отросшие волосы, рубашка, и черная кофта поверх. Стоп, это получается, Рен выше меня? Видимо, из того времени, что мне пришлось увидеть, тоже тому возмущался. Я развалился на траве, положив руки за голову, а Рен присел, поставив руки назад, облокачиваясь об них. Мы оба взглянули на звездное небо. Я и Рен о чем-то там себе разговаривали. Желая услышать разговор, я сделал несколько шагов вперед, насколько было то возможно. — Куда завтра пойдем? — внезапно поинтересовался Рен, не отводя взгляда от небес. — Ммм, может, зайдем в Амаранто. Юя-сан обещал мне как раз чайку сделать к моему следующему приходу. У него он больно вкусный. В тот момент, Рен рассмеялся, как не в чем, не бывало. Будто бы это было в порядке вещей. Я увидел его такого, но всего пару раз. На моем лице появилась улыбка. — Кстати, крестный же женится скоро. Помимо меня, он вроде и тебя пригласил, — будто бы напомнил мне Рен. Мое будущее я чуть опрокинуло голову назад, закатило глаза, а после, шатнувшись, резко поднялся, усевшись в позу лотоса. — Не царское это дело, на свадьбы к холопам ходить, — пробурчал тот я, от чего нынешний я, лишь рассмеялся, удерживаясь за живот. Рен из того времени, тоже не отставал от меня нынешнего, и бил себя кулаком по коленке, пытаясь успокоить свой дикий ржач. Именно ржач, по другому это не назовешь. — Да ладно тебе, — сквозь дикий смех, проболтал он. — Крестный же всего-то тебе книжкой по голове огрел. Ой, держите меня семеро, — и вновь, Рен ушел в угар, свалившись на спину, и дергая ногами на весу, как маленькое дите. Я будущий же надулся, смотря на своего друга, но тем ни мене, сам рассмеялся, свалившись на траву. Все же, мы встали настоящими друзьями. Дес. Когда мы распределились с сражением, кое-как я уговорила Гила помочь ему со стороны когда закончу со своей работой, но когда я в очередной раз атаковала ангела, я потеряла сознание. Меня будто бы вырубило чем-то, когда я открыла глаза и лежала на траве, на небе была луна и множество звезд. Встав, я увидела Гилберта, но он не был похож на самого себя, он был выше, его волосы длиннее и темнее, он был демоном. Впервые он принял свой облик и кровь своей матери, но как я поняла, это закончилось плачевно для него и его брата. Гил убил своего отца, который пытался вразумить сына, Аллен все это видел со стороны и плакал. Когда Гил пришел в себя, сам он не знал что наделал, но когда понял, стал себя во всём винить, проклинать за то, что был таким слабым, что не смог справиться с собственными силами. Гилберт был убит, он знал, что Аллен все видел и не смог себе этого простить, когда Гил был уже в норме он подошел к Алену и обнял. — Прости, прости. Ты можешь меня ненавидеть, знаю, что никогда не простишь, и ты не должен всего этого понимать. Я виноват, и это не исправить уже. Ален молча, выслушал его сквозь слезы, но со временем их отношения становились только хуже, как и думал, Гилберт он не простил его, но зато всё понял, не сразу, со временем. Я не знала этой части жизни Гила, хоть я и судьба, но в его прошлое не лезла никогда. Долгое время Гил и Ален жили вместе, но это сложно было так назвать, Аллен не разговаривал с братом, Гилберт в свою очередь не мог ничего с этим сделать. Со временем между ними встала стена, а затем и пропасть которой не видно и ни конца, ни края. После Гил ушел в Амаранто и против воли, забрал Аллена с собой, они оба неплохо прижились там, но каждый из них так и остался сам по себе. У Гилберта был Юя, а у Аллена теперь есть Рен. Затем я увидела нашу с ним первую встречу, нашу совместную жизнь и ссору, видела все фрагменты его жизни переживание, абсолютно всё пока нить не оборвалась. Не знаю что произошло, но следующее что я вижу это себя в свадебном платье и того кто одевает мне кольцо на палец. Логично предположить, что это Гил, я чувствую его неземная радость, и восторг. Шинья. Кажется, что-то лопнуло. Я четко слышала это. Звук раздался по всему Амаранто, и это не предвещало не чего хорошего. Вокруг был сплошной мрак. Не чего не вижу. Черт. Я совершено бесполезна. Видимо, расклад боя складывается далеко не в нашу сторону. — Мика… Мика-а… — В тот момент, я открыла глаза. Я стояла посреди небольшого участка. Впереди частный дом, небольшая площадка, для игр. Сразу после небольшого участка раскрывался обширный лес, которому конца и края не было видно. Я опустила глаза, на три силуэта, находящихся перед небольшим двухэтажным домиком. Если оглянуться по сторонам, более домов, стоящих рядом, я не наблюдала. Однако, если смотреть далеко подальше, виднелась верхушка большой башни. Значит, недалеко от этого дома, находился небольшой городок. Эти три силуэта передо мною были очень веселы и энергичны. Двое из них были всего-то дети, а третий взрослый мужчина, не старше двадцати четырех лет. На лице глазах одного из мальчиков была повязка. Он размахивал руками, стараясь поймать оставшихся двух, круживших вокруг него, однако, поскользнулся на ровном месте. Я хотела подбежать, и подхватить его, но мен я опередили. Черноволосый мужчина, бросился к маленькому ребенку, присев, и поймав того, прижимая к себе. Второй же мальчик, разбежавшись, прыгнул на юношу и мальчика в повязке, тем самым, завалив их на зеленую траву. Я смотрел на эту картину с умилением. Два мальчика с большой любовью обнимали юношу, и все время кричали «папа». В тот момент, меня осенило. Два брата, чертовски похожих друг на друга. Белоснежные волосы, красные глаза. Рядом с ними был юноша, очень молодой, черноволосый, с такими же красными глазами… Это… — Мика, Дин, Юджин. Три свиньи! — внезапно, послышался женский голос. Я повернула голову в сторону дома. На крыльце стояла молодая девушка, внешне все же старше юноши. Она скрестила руки под грудью, и строгим взглядом, взглянула на тех. — Немедленно в дом, умываться и за стол. — Похоже, мама опять на нас разозлилась, — тихо прошептал юноша своим детям. Те лишь тихо хихикнули. Они вскоре поднялись с места, и направились в сторону небольшого двухэтажного дома. Дети, оставляя за собой грязные следы, прошли в дома, а молодой мужчина, получил подзатыльник от женщины, и только тогда, та, затолкала пинками его в дом, пока он бурчал что-то себе под нос. Для меня, подобная сцена радости была довольно грустна. Я не испытывала той отцовской заботы и любви, что испытывали эти два брата-близнеца. На душе скребли кошки. Но, я знала, что эти двое повидали гораздо больше, чем я. В мире, которую называют лишь плодом воображения в нашей эпохе. Это была та эпоха, о которой ныне ходят лишь легенды. Эпоха демонов, или как ее по-другому называют, эпоха Аккерманов. Этот мужчина, был легендой в свое время. Его ненавидели все, кто только может. Вспоминая его, даже демоны лишний раз готовы были перекреститься. Я не верила своим глазам, видя в нем такого заботливого отца. Юджин Аккерман. Женщина, в прекрасных одеяниях, с прекрасными белоснежными волосами и голубыми глазами. Она была на много красивее меня. Но, внешность бывает обманчива. Она строгая, и умеет за себя постоять. Всегда ставила всех на место, и не прощала своих обидчиков. Хотя, сейчас я была уже в этом не уверена. Меллиса Аккерман. По историческим фактором, она была заместителем главнокомандующего в кровопролитной войне между Аккерманами и Ферриэсами. А выступала она за Ферриэсев, так как принадлежала этому роду, что было видно невооруженным глазом. Меллиса Аккерман. И два брата-близнеца. Белоснежные волосы, доставшиеся от матери, кроваво-красные глаза и черты лица, от отца. В то время, о них никто не знал. Но будучи в возрасте четырнадцати-пятнадцати лет, они начали убивать, уничтожать. Так и пала империя Ливеленто. Их называли кошмаром этого мира — Микаэль и Дин Аккерман. Старший и младший сын. Они были уникальны, в своем роде. Я не верила своим глазам, что вижу подобную картину. Обычные будни со своими родителями. Они были маленькими беззаботными детьми. Очень любили маму и папу. Хотя, папу больше, ибо он с ним очень любил проводить время, играя. А маму ну, наверное, не так сильно, ведь она часто их ругала, что-то не разрешала. Детство у них было самое счастливо. Они встретили ангела, по имени Амалиэль. Я никогда раньше его не видела ангелов, которые принимали сторону демонов. Ангел воздуха. Он постоянно находился с братьями, и сам был тем как старший брат. Было смешно видеть, как Дин подполил волосы Амалиэлю, а сам Микаэль, в сторону, ел мороженое за обе щеки. Это было так обыденно с его стороны. Но счастье оказалось не вечным. Наверное, вы сами и многие знаете. Мика сломался. Амалиэль разделил свою силу, отдав Мике, ради того что бы он выжил. Дом разделился на два лагеря, и тогда, я поняла, что мы с Микой похожи. Он, как и я, плохо знал отцовскую заботу. Нет, он ее знал, но с каждым годом, воспоминания гасли, оставляя перед глазами только мать, которая безумно его любила, и отца, который равнодушно относился к существованию старшего сына. Хотя, невооруженным глазом можно было увидеть, что он просто не мог подойти к нему более. И они погибли. Их убили. А дальше, эти двое, забрели еще дальше в леса Сибири. Потерявшие родителей, обвинившие весь в мир в своем горе, они убивали, уничтожали, и светились как дети, когда на их руках были лужи крови. Страшно. Это было определенно страшно. Я испытывала всю боль, что и Мика. Я испытывала все эмоции. И в то же время, мне было ужасно страшно. И вот, лучик света среди его темных мыслей. Так он и встретил Киру Еванс, в небольшом переулке, следуя за ее прекрасными белоснежными волосами. Оно не удивительно, ведь из-за волос этой девушки, он вспоминал свою мать. Многие говорили в моем времени, что Киры и Мика встречались, или встречаются, но это не так. Мика, у него было не много девушек. Он мало кого мог ценить, и так некого не полюбил из них. Им все время руководили лишь собственные желания. И его единственным счастьем был его брат. А в скором времени, в этом маленьком тесном мирке, появилась еще и девушка, оказавшаяся и вовсе не обычным демонов, пережившая все, наравне с братьями. Теперь я понимаю, почему они приняли ее, так заботились и волновались о ней, улыбались ей. Она им была словно родной человек. Наверное, может, даже сестрой. Но как я не смотрела в воспоминания Микаэля, он никогда не думал о Кире как о своей девушке. Он волновался за нее, рыдал, кричал, когда та чуть не умерла, но о подобном и не думал. Война. Много эпох, и вот, я вижу настоящее время. Вижу то, что видел только Микаэль. Это его воспоминания. Я поняла, что я смотрю воспоминания только этого демона, а не братьев в целом. Видела, то, что творилось у него в голове перед обликом, то, как он ценил всех окружающих, которые стали ему дорогие. То, как он менялся на глазах, хоть этого и никто не замечал. Я смотрела на него, и не понимала: Его называли демоном. Его все боялись и избегали. Он страдал, плакал, и также находился на краю жизни и смерти. И я не понимала, чем же он отличался от обычного человека? Их называют демонами, но чем они отличаются. Он просто родился с силами. С силами, которых не у кого нет. Но в остальном, он обычный юноша. Я почувствовала, как по моей щеке пошли слезы. Не понимаю. Я совершенно не чего не понимаю. Все так запутанно. Сердце билось очень быстро, и казалось, что сейчас, оно остановится. Я видела настоящее время. То, как мы стояли в небесной башне, ожидая, когда пробьет час Аккерманов. Но вдруг, мы упали, и время оборвалось. Когда вновь все вокруг залил яркий свет, я увидела вновь Микаэля. Он валялся в кресле и храпел. Громко так, от души. Но, я заметила, что внешне он как-то изменился. Сколько я его знаю, а знаю я его все-то время, когда Юя-сан приставил меня к нему в наблюдатели, у него были длинные волосы, которые он либо закалывал, либо завязывал в хвост. Сейчас же его волосы были значительно короче. Может где-то по ключицы. Одет он был в обычную футболку и джинсы, в чем я его собственно никогда не видела, а сам, слюну пускал, и бормотал себе что-то под нос. В тот момент, к креслу подбежали два мальчика. Но я видела лишь их затылки. Один беловолосый. Его волосы слегка кудрявились. А у второго были русые волосы, растрепанные в разны стороны. Если так посмотреть, беловолосый мальчик был выше по росту, С русыми волосами же был меньше. Мало того, еще сам одеться-то не мог. У него носок по полу волочился. Беловолосый мальчик поднялся по колену Микаэля, и гордо встав тому на ноги, начал растягивать тому щеки, губу, открывать глаза, из-за чего шансов у Микаэля выспаться, вообще не было. А мальчик с русыми волосами, уселся возле его ноги, и бил погремушкой. От такого зрелища, я не могла сдержать смех. В скором времени, Микаэль все же соизволил открыть глаза, и взглянул на маленьких проказников. Те вообще не успокоились, и все так же продолжали терроризировать Микаэля. — Ах вы, маленькие засранцы. Даже поспать мне не дали, — без угрызения совести, как боженька, смолвил Микаэль. Дети же вообще не изменились в лице, и как упертые бараны, продолжали старый род деятельности: доводить старшего Аккермана до белой горячки. В тот момент, я заметила, что что-то сверкнула, и в голову Микаэля прилетел половник. Тот выкинул что-то на подобии «матерь божья, да чтоб вас всех перевернуло», и взглянул в сторону двери, из которой показалась… Я? — Мало того, что ты дрыхнешь тут, пока я вкалываю как домработница двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, ты еще материшься при детях. — Я уста-ал. Только вернулся из Амаранто. Дай немного вздремнуть. Видимо тогда, я очень сильно разозлилась, и в Микаэль полетело все составляющее с кухни. Когда полетели стулья, не Микаэля не детей не было. И след простыл. Дин. Не знаю, как и почему, но я отрубился в одну минуту, а когда очнулся, стоял в комнате, но это было совсем другое место, не небесная башня, где мы с Микой и Шиньей. Это была светлая комната, в ярких золотистых тонах, и дорогая мебель в округ, это было что-то вроде огромной гостиной, в которой поместилась бы целая куча народу. Но то, что я увидел, была странно. Увидел кровь, лужу крови на полу, где-то вдалеке был труп. А рядом с ним стояла женщина, или же девушка, она стояла ко мне спиной, и я не сразу понял кто это, но когда она повернулась, я узнал в ней Ингрит. В руках у неё был кухонный нож для разделки мяса, рука в крови, её лицо в каплях крови, а глаза спокойные и холодные, будто бы она курицу только разделывала и поставила бы её в духовку. Но это была не курица, а самый настоящий демон. Сама же она не была демоном, то есть я не чувствовал от неё той ауры что и всегда. Она была более человечна, чем когда я видел её в последнюю раз. Я хотел что-то сказать, но она не услышала меня, после я будто бы переместился в другое место и увидел отца и Ингрит. Она стояла на одном колене перед ним. — Ты будешь моей правой рукой? — спокойно спросил её отец. — Прежде чем ты ответишь, ты должна принять сущность Аккермана. Некоторое время она молчала, а после встала с колен и её глаза стали красными, как и у моего отца. — Вот и хорошо! Теперь ты моя правая рука.. В глазах поплыло, и я видел уже совсем другую картину, я видел, как отец отказывается от должности главы семьи и ругается с Ингрит. — Объясни, хотя бы причину! Я твой самый доверенный демон, почему ты мне не доверяешь?! — она злилась на него. Он вздохнул, картина сменилась, и я увидел нашу первую встречу, видел, как Ингрит заходит в наш дом, знакомится с мамой, с Микой, а я в этот момент был на верху, устраивал забастовку. Помню этот день прямо как сейчас. Именно она меня успокоила и помогла мне помириться с отцом. Она подошла к моей комнате постучала, представилась, и я разрешил ей войти. Ингрит успокоила меня, мы помирились, и с тех пор она часто заходила к нам, я всегда играл с ней, и она стала мне очень дорога. Больше всего мне нравилось то, что она не чистокровная, у неё были красные глаза и не чёрные волосы, она была брюнеткой, и мне всегда нравился её запах. Но всё это было до определённого моменты, сейчас перед моими глазами был разговор Ингрит и отца за пару дней до его смерти. — Ингрит, через пару дней, может кое-что произойти, и я прошу тебя кое о чём. — О чём? — она была удивлена — Когда это кое-что проийзойдёт…Прошу­ не задавай вопросов, Просто доверься мне! Прошу присмотри за моими детьми. И клянись самым дорогим тебе человекем, что не в влезешь в это кое-что. Она согласилась. Хоть и не сразу, но согласилась. Сразу было видно, Ингрит всегда имела своё мнение и всегда спорила с моим отцом, но каждый раз соглашалась и безукоризненно выполняла всего его приказы, даже в тот раз. Я видел, как Ингрит пришла к нашему дому и со стороны наблюдала за тем как убили моих родителей. Я не знал этого.....он никогда не говорил об этом... В этот момент я почувствовал боль в сердце, но не от своих мыслей, а от её чувств, всё, что он сейчас испытывала, происходило и со мной. Сердце сжималось, она плакала, так сильно, что моя злость ушла как и не было, я не мог на неё злиться, зная, что она испытала, зная, чего она не сделала, но так хотела. Ингрит поклялась и до последнего была самым верным демоном моего отца, иногда, когда я вспоминаю, её мне казалось, что она любила его, но это не так, она была ему преданна и безгранично благодарна. Даже сейчас когда я вижу её слеозы…я...готов сделать всё что бы она прекратила плакать. Следующей картиной, было то, чего я не знал лишь частично, день, когда она пришла и сказала, что это была она. Что она убила наших родителей, тогда для меня это стало крахом, но для неё сильнейшим испытанием, смотря мне прямо в глаза, Ингрит чувствовала только одно, ненависть к самой себе. Следующая картина была битва. С нею я узнал тех, кто действительно устроил переворот, и что всех их она убила, настолько жестоко, что для меня это стала картина маслом. Затем наша встреча в кафе и понял, что она солгала про то, что ничего не знает. Я чувствовал её безграничную радость, смотря на меня. Далее всё было искаженно, и я мало что понял кроме одного. Я больше никогда её не увижу. Михаил в поисках меня убил её. И именно Уриилу она оставила последние слова, но Уриил волновал меня в последнюю очередь. Я видел, как Михаил мучил её, как она сопротивлялась, её боль и унижение перед ним. Последнее о чём она думала, были мы с Микой. Её последние слова, её слёзы и улыбка. Всё это запечатлелось в моей голове, стояло перед глазами, как замедленном кадре. Мне было плохо, меня разрывало, самому захотелось рыдать, я никогда и никому не говорил, но ненавидеть её мне было не невыносимо, она была мне дорога, я до последнего старался верить в то, что не она сделала всё это. Всё было правдой, я был прав. Но слишком поздно. Я больше не увижу, самую любимую мной женщину, никогда. Микаэль. Не знаю что произошло. Я находился на вершине небесной башни, прям возле колокольни. Сидел я значит с братом и Шиньей, как тут бац, я уже в городе и смотрю маленькую девочку с русыми волосами, фиолетовыми глазами и она плачет. Плачет без остановки, и никто не хочет к ней подойти. А нет, вот женщина, подходит и обнимает её, они с ней похожи, наверное, это её мама. — Больше не убегай. — Мамочка, папа ушел. — Она говорила это сквозь слезы и стала рыдать ещё больше. — Шинья, папочка ушел, потому что так нужно — Как я мог понять, это была Шинья и её прошлое. Но почему я его сейчас вижу? Мне не известно. Не успел я опомниться, как уже находился рядом с той же девочкой, но уже более взрослой и наблюдал за тем, как она бежит обнимать нашего директора. Какое-то время Эйзен и её мама были вместе, вот уж удивили. Со временем Шинья становилась взрослее, и её характер стал приобретать те черты, что и сейчас, когда я с ней познакомился. Я видел все её детство и жизнь, как она радовалась мелочам или же старалась не плакать из-за каких-то обидных глупостей. В душе становилось теплее, вот тут-то я и попал на воспоминание из Амаранто, видел, как ей сказали, что она должна присматривать за одним из Аккерманов, я чувствовал в её душе страх, когда она увидела меня, но Шинья настолько умело врет, что я этого даже не заметил. Впрочем, я всячески его старался игнорировать, считал, что она мне как хвост и вообще раздражает. Но каждый раз, когда она меня выводила, она делала это специально чтобы привлечь моё внимание. Какая же она не глупышка. Связь с прошлым разорвалась. Я видел картины из настоящего, как мы стояли у небесно башни, и все трое свалились, как один. И пробегая вперед, я видел совершенно иную картину, которая появилась у меня перед глазами. Передо мною показались длинные и широкие коридоры академии Амаранто. Однако, обстановка вокруг была не похожа на ту, что я видел совсем недавно. Другие окна, двери, и явно академию восстанавливали. Может не с нуля, но конкретные ее части. Я смотрел со стороны, и видел Шинью и самого себя. Шинья внешне изменилась. Он выглядела старше, хоть ее волосы были по-прежнему длинные. Дальше по коридору, рядом с кабинетом Юи, стоял молодой юноша. Белоснежные, слегка кудрявые волосы выделялись больно сильно. Юноша повернул голову в сторону меня и Шиньи, и можно было увидеть мои черты лица, и фиолетовые глаза, точь в точь похожие на глаза Шиньи. В сердце Шиньи бушевала ярость. Я это отчетливо чувствовал сам. — Чего ты опять натворил, маленький проказник? Почему я и отец должны разгребать все, что ты натворил? — умерено громко завопила девушка. От этого, мы привлекали повышенное внимание со стороны прохожих. — Я не виноват. Это все они. Уроды, поголовно. — Юноша надулся, как маленький ребенок, и отвернул голову в сторону окна. В ответ, Шинья отвернула голову, пытаясь успокоить свой пыл, однако обернулась, взглянув на меня из будущего. — Пап, я… — в тот момент, я из будущего подошел к юноше, и потрепал того по волосам. На лице юноши появилась детская улыбка. — Все хорошо, Михая. Ты же знаешь, мама плохо имеет держать себя в руках. Все будет хорошо, так что переставай дуться, и вперед на занятия, — в ответ, юноша лишь послушно кивнул, улыбнулся, и побежал в сторону аудиторий. Но все это как миг, оборвалось. Я услышал мелодию флейты, разносившуюся по всей территории Амаранто. Мелодия была красивая, но тогда, она не имела большого значения. Я приоткрыл глаза. Перед моими глазами сразу показалась верхушка небесной башни. Я принял положение сидя, осмотрелся, и понял, что чудом не свалился вниз, на землю с высоты двадцатиэтажного здания. Я обернулся, и взглянул на Шинью и Дина, которые, как и я, видимо, расслышав эту мелодию, очнулись от воспоминаний какого-то ближнего себе. Но, все оказалось не так гладко. -Михаил! — закричал Дин. Как только он пришел в себя, будто бы с цепи сорвался, и не обмолвившись и словом с нами, спрыгнул прямиком вниз, с разбегу. — Дин, — я подскочил с места, и побежал прямиком за ним, но Шинья ухватила меня за руку, не желая, что бы я уходил, или же скорее, покидал ее. — Мика, — девушка опустила голову, и смотрела в пол, даже без возможности поднять глаза, и взглянуть мне в лицо. Она была растеряна, и не знала что поделать. Сейчас, когда я увидел то, что она пережила, она не казалась мне более такой сильной и волевой, а скорее хрупкой, и больно мягкой. Она всего лишь подросток, которой, даже восемнадцати лет еще не исполнилось. — Извини, в таком состоянии, я не смогу остановить Дина. Отправь фамельяра Юе. Она успеет оповестить остальных, что бы идем на поле боя, хотя бы за пару минут, — я отпустил руку Шиньи, и вновь хотел рвануть за Дином, но Шинья вновь меня остановила. Она крепче взяла меня за руку, не желая так же отпускать. Но мельком, я начал чувствовать дрожь по ее рукам. Ей было страшно. — Не уходи, прошу тебя, — пробормотала та себе под нос. Невольно, на моем лице появилась улыбка. Я обернулся, малыми шагами, подойдя к Шинье. Приподняв руку, ладонью, я коснулся ее щеки. Та вздрогнула, и все же, подняла голову, взглянув на меня своими прекрасными фиолетовыми глазами. Я наклонил голову, поцеловав девушку в губы. Та явно удивилась, но все ровно, ответила на мой поцелуй. Я оторвался от ее губ, и крепко обнял ее. Она вцепилась в мою рубашку, уткнувшись носом в мою грудь. Уж больно, она была маленького роста, от чего, я хихикнул. — Все будет хорошо. Я вернусь, — в ответ, девушка кивнула. Я отпустил ту, а сам, поднял руки, снял заколку, что все это время держала мои волосы. Я вновь обнял девушку, в этот раз, прижимая ту к себе, и завязал ее волосы той самой заколкой. — Считай это залогом, моего обещания, — я отпустил девушку. Та кивнула, улыбнувшись. Да, мне было не очень удобно с распущенными волосами. Они больно сильно отросли, где-то по лопатки, наверное. Я сделал шаг назад, и спрыгнул с вершины башни. Надеюсь, действительно все будет хорошо.