"Все нормально, Джон..."

      Джен даже не заметила, как на один из барабанов капнула капля крови. Такое случалось, пусть и не часто, бывало раз в год, может, два. Во-первых, перенапряжение и волнение, во-вторых, в концертных залах было душно, даже не спасал личный вентилятор, в-третьих, во время исполнения песен Леджер увлекалась, полностью погружалась в ритм, поэтому интенсивно трясла головой. Благо, это была последняя песня, а Кори вовремя заметила неладное. Белоснежное полотенце Дженнифер теперь испорчено, но она совсем забывает об инциденте, когда Купер представляет зрителям любимую группу. Только Джон мог ввести в ступор весь коллектив. Он и так хвалил их постоянно, а после отыгранного концерта у фронтмена вовсе сносило голову от переизбытка чувств. Тут не то, что про кровь забудешь, и имя свое не вспомнишь. Публика кричала, галдела, все не хотела отпускать Skillet со сцены, но не они устанавливали временные рамки. Иногда Джен казалось, что, если бы Куперу сказали играть, сколько хочешь на выступлениях, то он выжал из себя последние силы, но не уходил никуда, пока сознание не потеряет. В этом было что-то одновременно безумное и завораживающее. Преданность делу, музыке, людям, Богу.       Джен сидела в гримерке, все никак не могла отойти от концерта. Каждый раз она боялась чего-то непонятного, хоть и выступала вместе с группой седьмой год. Страх перед толпой никуда не уходил, а волнение билось в висках до последнего стука палочки о барабан.       — Дженни, — услышала она хрипловатый голос Купера, — все хорошо? Он всегда был таким заботливым, внимательным и добрым. Ничто не могло ускользнуть от него. Ударница тут же вспомнила о том, что снова чуть не запачкала кровью установку, себя и все вокруг. Ей хотелось извиниться за этот досадный случай, будто она была в чем-то виновата. Только наедине с Джоном она чувствовала себя по-настоящему счастливой и защищенной. Мужчина мог лишь одним своим взглядом заставить Леджер покраснеть с пят до кончиков ушей, а ей было так тяжело. Музыкант протянул ей свое чистое полотенце, улыбаясь немного, чтобы хоть как-то поддержать девушку:       — У тебя опять кровь течет, — сказал он спокойно, почти самостоятельно утирая небольшую полоску от крови, — точно, все хорошо? Джен на секунду задержала взгляд на добрых и больших глазах Купера. Черная подводка растеклась, да и сам Джон выглядел очень уставшим и потрепанным. Но Леджер нравился он любым. Даже в те моменты, когда его волосы слипались от пота, а по локтям стекали целые потоки влаги, когда он без сил выжимал галстук за сценой, немного кашляя от того, что срывал голос.       — Все...все нормально, Джон, — ответила девушка, прижимая полотенце пониже носа, утирая кровь. Она не понимала, знает ли Джон о ее симпатии к нему. Иногда, когда становилось совсем тоскливо, то Леджер думала о том, что, наверное, Купер догадывался. За столько лет можно было заметить, а он иногда так смотрел, что сердце в груди замирало. Купер опустился рядом на диван, снова его локоть коснулся руки Дженнифер, от чего та вздрогнула. Ей нравилось, когда Джон прикасался к ней, пусть так, но делал это. Он молчал, но она ощущала его поддержку.       — Точно? — переспросил мужчина наконец, дотрагиваясь кончиками шершавых от струн пальцев до подбородка девушки, чтобы повернуть лицо к себе. Он был обеспокоен, взволнован, даже немного растерян. «Неужели, это все из-за меня?» — подумала ударница, прикрывая глаза, чтобы не встречаться со взглядом фронтмена, который решил сегодня побыть доктором. Внезапно дверь хлопнула, от чего Леджер и Купер подпрыгнули на месте.       — А мы вас ищем, — проговорил Сет, ощущая на себе две пары глаз. Дженни залилась румянцем, начала рассматривать пол под ногами, замечая, что Джон встает с дивана, протягивая ей руку.       — Тебе там передали много шоколада, — попытался разрядить обстановку музыкант. Сет исчез также быстро, как и появился.       — Я люблю шоколад, — ответила Джен, вставая с мягкого диванчика, цепляясь пальчиками за руку Купера. Ей казалось, что они слишком долго держатся за руки друг друга. Время остановилось…