Повод

Макото никак не может понять, когда же все в его жизни пошло не по плану. Когда ночи стали бессонными, а реальность будто бы ускользала от него из-за того, что Тачибана витал в облаках, думая лишь об одном человеке. Что послужило отправной точкой, и как он умудрился попасть в такую неловкую ситуацию. Мысленно возвращаясь в прошлое, он перебирает в голове все случайные и не совсем встречи, бессмысленные разговоры и странные взгляды, обращенные в его сторону. Может быть, все началось тогда, когда четверо друзей пришли на фестиваль в Самедзуку. Тогда Тачибане выдалась возможность увидеть Ямазаки в новом свете. Обычно уверенный в себе, смотрящий на всех свысока Соске словно понемногу оттаивал в присутствии близких друзей и новых знакомых, которые оказались не такими и плохими, как, наверное, ему казалось. Макото сильно переживал каждый раз, когда Нагиса обращался к Соске. Ведь кто же знал, как такой с виду хмурый парень с убийственным взглядом может среагировать на то, что его зовут Со-тян? И Макото не мог сдержать нервный смешок и шутливое замечание, от которого Ямазаки даже немного смутился. А когда Соске оказался в одной команде с Хару, Тачибана уже на всякий случай задумался над тем, где в Самедзуке может быть медпункт. Вернувшись с фестиваля домой Макото полночи не мог заснуть, думая о том, что не прочь еще раз повторить весь день, и с каким-то странным теплом вспоминая смущенное лицо Соске, его счастливую улыбку, преображающую его так, что он вдруг становился совершенно не похож на того Ямазаки, которого Макото знал. Тогда Тачибана и подумал, что Соске ведь не такой, каким он его представлял. И в этот момент его воспаленный мозг подкинул ему картину Ямазаки в костюме горничной, если бы он только перешел в Самедзуку раньше. И как ему только могло прийти такое в голову? Наверное, нужно было просто больше спать. Но Макото не придал этому значение и забыл о Соске до следующего вечера. Он бы и не вспомнил о нем и потом, если бы Ямазаки сам не напомнил о себе. Пришел к Тачибане почти что под ночь, запыхавшийся, держа в руках пару тетрадок, которые несколько дней назад Макото одалживал Рину. На вежливое: «Добрый вечер, Ямазаки-кун» Соске пробурчал что-то недовольное и, отдышавшись, уставился в пол, протянул школьные конспекты парню и сказал, что Мацуока срочно просил отдать ему тетради. Макото был немного удивлен, но поблагодарил парня и хотел было предложить ему зайти, но Ямазаки отказался, смерил парня не терпящим возражения взглядом и быстро ретировался. Как выяснилось потом, Рин собирался и сам занести тетради днем, но как только он сказал об этом Соске, тот буквально выхватил их у Мацуоки из рук, сказав, что ему все равно по пути, мимо дома Тачибаны. Но куда собирался Соске в такое позднее время, так никто узнать и не смог. Макото подумал, что со всяким бывает. Может, в этот вечер у Ямазаки был спонтанный порыв доброты или ему было настолько скучно, что навестить Тачибану было не такой уж и плохой идеей. Кто же его знает, этого Соске. Но если одну встречу Макото смог почти что забыть и перестать думать о Ямазаки, то все, что было потом, он проигнорировать уже был не в силах. Когда Соске опять заявился к нему на порог во время сильного дождя, промокший насквозь, и с виноватым видом попросился переждать дождь, Тачибана, конечно, впустил его, дал полотенце, напоил горячим чаем. У них даже завязался небольшой разговор. Хотя разговором это сложно было назвать: Макото попытался узнать, что он делал рядом с его домом, но получил в ответ лишь недовольное: «Не твое дело». На этом его попытки выудить из Ямазаки хоть слово закончились. Сначала Макото подумал, что у Соске просто нет настроения, но оказался не прав. Ямазаки весело игрался с детьми, улыбался и смеялся. И Тачибана не мог сдержать ответную улыбку каждый раз, когда Соске смотрел на него. Когда Ран и Рен убежали во двор, парень снова стал серьезен, и в комнате воцарилось неловкое молчание. Макото делал домашнее задание и все это время чувствовал, как Соске прожигает его спину взглядом, отчего становилось крайне неуютно. Но оборачиваясь к парню, он замечал, как Ямазаки быстро отводит взгляд и теребит край футболки. Все это одновременно смущало и забавляло Макото. В следующий раз они встретились через неделю в школе после уроков. Обнаружив у входа Соске, который воровато оглядывался по сторонам, словно бы боясь, что его заметят, Макото первый подошел к нему со спины. Обернувшись, Ямазаки удивленно уставился на Тачибану, но затем расправил плечи и со свойственным ему напускным безразличием поздоровался с Макото. На вопрос о том, что он здесь делает, Соске ответил, что ждет Го. Но, видимо, он не знал, что уроки у Го уже закончились, и она ушла домой. И сказать, зачем он ее ждал, тоже не мог. Тогда-то Макото и начал задумываться о том, что Ямазаки очень странный... но милый. Ведь потом он заявил, что раз уж все равно здесь, то проводит Макото и остальных домой. В итоге шумный Нагиса снова сосредоточил свое внимание на Соске — кажется, немного обидев этим Рэя, — а Хару недоверчиво смотрел на него, но Ямазаки словно бы не замечал этого, стараясь найти тему для разговора с Тачибаной. Макото ощущал себя не в своей тарелке в такой необычной компании. Он шел между Харукой и Соске, чувствовал напряжение между ними, косые взгляды в его сторону. Но ему все равно было почему-то приятно, что Соске сидит рядом с ним в вагоне, задает какие-то нелепые вопросы и исподтишка наблюдает за тем, как щеки Макото покрывает легкий румянец. Тачибане нравились его улыбка, его глаза, в которых горел задорный огонек, и его голос, моментами предательски дрожащий. И тогда, наверное, и случилось то, что перевернуло мир Макото с ног на голову. Соске проводил его до самой двери и еще долго не отпускал, или просто сам Тачибана не мог уйти. Оба парня еще минут десять стояли и болтали о какой-то чепухе, но попрощались лишь тогда, когда из дома выбежали Ран и Рен, запрыгнув брату на спину, и позвали его домой. Да, определенно с тех пор Макото стал сам не свой. Никто этого не замечал, но достаточно было того, что Тачибана сам это знает. Он неосознанно каждый день ждал новой встречи с Соске, совершенно перестал сосредотачиваться на уроках, вместо того, чтобы заниматься делами, сидел и задумчиво смотрел перед собой, подперев щеку рукой и иногда прикрывая глаза. И все было бы гораздо хуже, если бы Ямазаки больше никогда не пришел. Тогда бы Макото окончательно захандрил. Но Соске исправно приходил раз в два-три дня и постоянно придумывал глупые предлоги для этого. То Рин попросит зайти, то Ямазаки просто мимо пробегал, то Макото просто обязан подтянуть его по математике или биологии. И Макото всегда лишь улыбался этим нелепым поводам, но ничего не говорил, радуясь, что Соске рядом. Сдвигом с мертвой точки стал незапланированный поход в кино. Макото собирался провести выходной в кровати, с какой-нибудь книжкой или фильмом, не выходить из дома и хорошенько отдохнуть. Но позвонил Соске и сказал, что они идут в кино, потому что больше никто не хочет идти с ним. Он даже не спрашивал, не просил, не уговаривал, а просто поставил перед фактом. Сначала Тачибана оторопел от такой наглости, но потом успокоился. Ведь это Ямазаки. Как ему можно отказать? Собирались они пойти на триллер. Но никто не предупредил, что в жанрах фильма есть еще и немного ужасов. Не прошло и половины сеанса, как Макото сжался в кресле, одной рукой прикрывая глаза, а другой вцепившись в руку Соске. И все два часа ему было все равно, что он хватается за Ямазаки, как за спасительный круг, что Соске уже наплевал на фильм и не отрывает взгляда от испуганного лица Макото. Только когда свет в зале включился обратно, Тачибана пришел в себя, быстро отдернул руку, покраснев, как рак, и начал засыпать Соске извинениями. Ямазаки снова уставился на свои кроссовки, и лишь слабая улыбка выдавала его. Проходя по темным улицам вечернего городка, Макото готов был поклясться, что чувствует, как Соске едва ощутимо касается тыльной стороной ладони его руки. И каждое случайное прикосновение вызывало приятные мурашки по всему телу. После этого Макото уже не сомневался в том, почему Соске приходит к нему. Наверное, только бы слепой не заметил этой очевидной вещи. Они не говорили о том, что было тем вечером в кино, и даже не пытались продолжить все, что очень расстраивало Тачибану. Может, Ямазаки и было достаточно навещать иногда Макото, вести разговоры ни о чем, смущать его своими взглядами и прикосновениями, но Макото хотелось немного больше. Больше свободы в словах, больше свободы действий. Он уже почти что ненавидел то, что они застряли и топчутся на одном месте. И теперь, вспомнив все это, Макото уже и не удивляется своему положению. Родители и брат с сестрой давно легли спать, а он бы и рад поспать, но не может. Ведь час назад к нему снова пришел Соске. На этот раз он не выглядел беспечным, а наоборот усталым и понурым. Сказал, что повздорил с Рином и попросился переночевать. Макото же не смог отказать. Ведь рано или поздно поводы приходить у него закончатся, и нужно не упускать ни одной возможности. И теперь они сидят вдвоем на кровати Макото в полной темноте, не разговаривают и стараются не смотреть друг на друга, словно боятся, что во взгляде смогут увидеть что-то, что видеть нельзя. Но Макото не сможет продержаться так еще хоть немного. Ему нужно быть решительнее хотя бы сейчас, иначе он сойдет с ума. — Ямазаки-кун? — почти шепотом произносит он, пытаясь выхватить из темноты взгляд Соске. — Просто Соске. — Соске, я надеюсь, с Рином вы не сильно поругались? — первое, что приходит в голову, чтобы разрядить обстановку. — Ничего серьезного, завтра уже помиримся, — короткий ответ, и снова молчание. Макото понимает, что если он не скажет это сейчас, то возможно шанса больше не будет. А он совершенно не понимал, с чего ему нужно начать, ведь внезапно возникшая влюбленность не входила в его планы. Да и почему-то ему казалось, что если кто и должен предпринимать первые шаги, то именно Ямазаки. Но либо он был слишком упрямым, либо старался сделать вид, что ничего не понимает. Тачибана не собирался в ближайшее время объясняться кому-то в своих чувствах. Или пытаться объяснить кому-то его чувства. Вообще-то он надеялся, что этот момент настанет не скоро. Но сердцу не прикажешь. А что еще делать, если объект твоей симпатии такой тугодум? Тачибана робко дотрагивается кончиками пальцев до ладони Соске, и тот вздрагивает от неожиданности, но не убирает руку. На секунду Макото подумал, что это может оттолкнуть его, но Ямазаки наоборот будто бы приободрился. Он пододвигается к Макото ближе, переплетая их пальцы, и склоняет голову так, что их лбы соприкасаются. Макото чувствует судорожное, но тихое дыхание Соске, словно он пытается успокоиться, но выходит это не очень хорошо. Если бы кто-то сказал ему, что самоуверенный Ямазаки будет таким робким сейчас, Макото бы не поверил и от души посмеялся. И поэтому сейчас он тоже не мог поверить, что все это происходит на самом деле. — Тебе не нужен повод, чтобы приходить. Будь рядом просто так, — на одном дыхании произносит Макото, будто бы боясь, что если помедлит еще секунду, то вся решимость испарится. Ямазаки только слабо кивает, судорожно выдыхает и касается своими губами пересохших от волнения губ Макото. Он замирает всего на несколько секунд, проведя кончиком языка по нижней губе парня и вынуждая его ответить на робкий поцелуй, а затем отстраняется, утыкаясь носом в растрепанную челку и неуверенно обнимая его. Макото с облегчением вздыхает и утыкается носом в шею Соске. Ямазаки слишком горячий, словно у него лихорадка, но Тачибану эту не заботит, ему нравится такое тепло. Он только сильнее обнимает в ответ Соске, словно боясь, что тот может исчезнуть, если его отпустить. Но ему больше не нужно беспокоиться. Ведь завтра Соске снова вернется. Ему больше не нужна причина для этого.