Хроника Гигантов - падение Колкого Зуба

Славная ночь, друзья мои! Грабеж и смертоубийство! Что может быть лучше для такой ночи? Ох, а это Дварнийское винцо… просто нектар! Олаф, сын овцы и козлопаса, что ты лицо морщишь, будто чеснок в ухе повернул? Может стоит оторвать тебе твои реденькие усы? А то позоришься. Похож на старуху! Полно тебе, полно! Не ругайся, я ведь шучу! Что ты в самом деле, как варвар какой-то! А… прошу прощения. Забыл, право. Давайте не будем ссориться! Лучше скажите мне, как там дела ваших соратников у второй стены? Говоришь, Горги, шквальный огонь и слишком уж стены крепкие? Из черного кристалиса? О да, такие меч не пробьет, и огонь следа не оставит. Эй, Ходор! Мой большелапый друг, иди сюда! Прости, присесть тебе не предлагаю: боюсь, такого стула здесь не найти. Вина хочешь? Эй, Олаф, прикати ему бочонок. Да что ты кривишься! Хочешь предложить титану кубок размером с его мизинец? Ну давай, я посмотрю, что он тебе скажет… Вот, то-то же. Ну что, Ходор, хорошее пойло? Да, ты прав, отличный вкус! Слушай, дружище, там у центральной стены у твоих соратников проблемы: много очень плохих громких и провонявших мерзким порохом турелей убивает твоих друзей… Ходор, тихо! Не свирепей сейчас! Ходор! Не беги! Нет, Ходор, стой! Не зови их! А, черт вас дери..! Не стоило ему говорить о турелях… Что вы смеетесь, бестолочи? Столько вина пролито зря! Лучше бы они по вам пробежались! Ох уж эти титаны… Что? Гиганты, Титаны, Великаны... Какая к черту разница. Все одно и то же. Стоит им только сказать, что где-то рядом есть что-то пахнущее порохом или клеем, они тут же несутся это разрушить, и им не важно, несутся они по чистому полю… или по бочкам прекрасного…божественного… последнего на тысячи лиг дварнийского красного вина…. Что? Вздор, я не плачу! Ну, может быть, немного оплакиваю такую потерю… Эх, ладно, собирайтесь вокруг меня, пожалуй, расскажу вам новую историю. Этого вам не поведает никто кроме меня. История о том, как люди вроде вас стали жить бок о бок с этими добродушными здоровяками - титанами. Поверьте, об этом вам не расскажут даже они. Эти ребята сами по себе не очень хорошо разговаривают. Они больше любят улыбаться. Мне всегда было интересно: как, никогда не занимаясь чисткой зубов, они умудряются сохранять их ослепительную белизну? Ну… в любом случае это не так интересно, как то, что когда-то сделало их нашими вечными друзьями. Откуда же я это узнал? О, когда-нибудь я расскажу вам и это. Но точно не сегодня. Сегодня вы, мои дорогие друзья, узнаете именно о долгой дружбе вашего народа с их, о том, откуда их корни. Начну я с маленького предисловия: Как вы прекрасно знаете, вражда с кланами гоблинов идет давным-давно. Еще в те стародавние времена несколько веков назад, времена Богов, торговли, щитов и поджаренной на молниях куропатке (прекрасное блюдо, скажу я вам… Ладно-ладно, хватит вам ворчать!). Так вот, в те времена вражда с гоблинами уже велась. Об этом я расскажу вам позднее, а сейчас же я хочу сказать, что именно из-за этих мелких проныр наши здоровячки так люто ненавидят все, что хотя бы отдаленно пахнет порохом или огнем. Давайте я расскажу вам немного о них. Титаны жили в морозных горах Карадэра. Это в трех тысячах лиг на запад отсюда. Горная цепь, рассекающая часть нашего материка и делящая северную его часть от южной. Ох, и холодно же, скажу я вам. Вот если бы ты, Олаф, пришел туда в таком виде, полуголый, в одних портках да своем позолоченном шлеме, как пить дать, околел бы за несколько часов, и даже эти жидкие заросли на груди тебя бы не спасли. А вот Титанам был привычен холод. Их, твердая, как сталь, кожа его почти не чувствовала, но все же великаны не были дикарями. Да, их язык с трудом выговаривал слова. Им всегда удавалась лишь та речь, которой они владеют и сейчас: «Ходор ломать!», «Сквиг хотеть кабан!», «Байрон уметь играть скрипка!». Словно маленькие неразумные дети. Великаны и правда никогда не отличались интеллектом, но в свою очередь они не обладали таким пороком, как чрезмерная или неоправданная жестокость. В отличии от вас, паршивцев… Да, Шоу? Что глазки-то потупил? Кто вчера напялил на себя коровий череп и кричал, что он повелитель рогатоголовых? Хоть бы вымыл его… или сам помылся потом. Отсядь ты от меня подальше! Так, на чем я остановился? А, точно! Среди снежных вершин, прячась от осевших там титанов, жили также горные бараны и свирепые пещерные пумы. И тех и других Титаны использовали для пропитания и пошива одежды. Как видите, эти ребята с давних пор разбирались в моде гораздо лучше, чем вы. Тихо, тихо! Не ворчите! Слушайте! Титаны живут очень долго. Самый старший из них, Шуггарт Твердорукий, до сих пор живет среди нас. Ему перевалило уже за триста лет, но он все еще правит своим народом на Карадэре. Славный, я скажу вам, парень! Простодушный, как и все его сородичи, но верный и мудрый товарищ... а еще самый крупный из всех ныне живущих гигантов в нашем мире. Частенько, когда я бываю в тех краях, то гощу у него в избе. Великаны - отличные мастера. Они строят свои дома из дерева, что собирают у подножья (это входит в обязанность еще юных членов племени), а также в строительстве они используют шкуры и жир животных. И то, и то отлично предохраняет жилища великанов от влаги, которой, поверьте мне, там в избытке. А также от проникновения внутрь снега. Ведь снежные бури в тех местах явление нередкое и весьма неприятное. В те далекие времена он не был еще предводителем своего народа. Он был обычным рыжеволосым великаном, таким же, как и все его соплеменники. Как большинство. Знаете, великан считается совершеннолетним только после того, как его лицо покрывается рыжей щетиной, а рост превышает четыре метра. Тогда повзрослевшему великаны позволяют охотиться. Всю историю своего существования Титаны не пользовались оружием. На охоту они ходили с голыми руками. Сражаясь с горными пумами, они доказывали свою храбрость. А из бараньего мяса получалась отличная похлебка. Они еще добавляли немного корня подгорного мака, что искали младшие соплеменники, а затем варили все это на медленном огне… Я пробовал как-то их похлебку, и, пожалуй, это одно из вкуснейших блюд, что я ел. А как они зажаривают хвост пумы… Что? Ой, да ладно вам, всегда полезно знать парочку-другую рецептов! Зануды… Как я уже говорил, зрелость приходила к великанам, когда они отращивали длинные огненные бороды. Сами по себе они никогда не брились, но волосы их росли долгими годами. Когда же великан наконец обрастал жесткой бородой, он считался уже полностью способным к продолжению потомства… Да-да, друзья мои! У них немного странное понимание того момента, когда мужчина должен быть с женщиной. Пожалуй, то, чего вы никогда не видели, так это женщины-великана. А вот и не увидите никогда! Ибо война не для них - женщин. Если наши нашли свое место в этом кровавом мире, то они же выбрали покой и уют, а также благополучие своих детей. Так было всегда, и я не думаю, что когда-нибудь изменится. А еще, скажу я вам, великанские женщины на редкость… необычной внешности. Самая красивая из них точь-в-точь наш Олаф… Понял, понял! Убери меч! Пошутить уж нельзя… Самые старые великаны теряли свой цвет волос, их бороды становились еще длиннее и жестче, лысые головы обрастали жесткими непослушными волосами, которые становились воронёно-черными. Они переодевались в другие шкуры, сотканные из подгорных буйволов. Каждый из них самолично спускался вниз и приносил двух буйволов для своей одежды. Не смейтесь! Это не жестокость. Это традиция. К тому же, разве можно назвать жестокостью честную битву с животным без оружия? Хотя можно ли ее вообще назвать честной… В пользу гигантов, конечно. Что было титанам совершенно безразлично, так это сталь. Их горы были полны сталью, железом, серебром, даже несколько обсидиановых жил знали тянущиеся к облакам вершины. Но все это не интересовало добродушных гигантов. В их обиходе не было стали. Они были охотниками-собирателями, но не солдатами или земледельцами. А еще они были очень добры. Посему стали легкой жертвой для зеленокожих. Зато гоблины сталь любили. Тогда еще была жива Орда гоблинов. И не просто жива. Она была сильна. Огромное кочующее королевство, занимавшее земли и вытягивающее из них все соки. Эти мелкие паршивцы любили сталь. Не так сильно, как они любили золото. Но ведь из стали можно было сделать много орудий, с помощью которых ты мог достать еще больше золота! Орда была полна мастеров и изобретателей. Ваши предки долго не могли победить и разрознить гоблинов, и, возможно, я расскажу вам в следующий раз о них, но сейчас я скажу, что именно гоблины способствовали объединению людей и великанов. Гоблины пришли внезапно. Зеленой волной они нахлынули на подступы Карадэра. Мелкие паршивцы всегда чуяли, где можно найти сталь покрепче да золото позвонче. Никто не знает, сколько подошло гоблинов в то время к горе. Одни говорят, что сотни тысяч, другие, что тысяча сотен. Шуггарт, когда я общался с ним на эту тему, сказал мне следующее: «Мноооого, много зеленого мяса! Больше трех!». Он никогда не был силен в математике. Но все же сотни тысяч и тысяча сотен — это перебор. Я склоняюсь к тому, что в горы тогда прибыла лишь одна из двенадцати ветвей Орды. Тогда она насчитывала пять сотен работоспособных зеленокожих. Выискивая то, что им было нужно, они разрывали Карадэр на куски, но идти выше на склоны не осмеливались. Да и не было им нужды. Ведь подножья и центральные части давали им вдоволь всего того, что было им нужно. Они вырыли глубокие карьеры, подкатили свои изобретения, буры, краны и подобную технику, до которой вам еще добрых полсотни лет думать. Работа кипела день и ночь, а чтобы отбиваться от диких животных, они строили целые форпосты. В итоге, еще до того, как они впервые встретились с великанами, по горной цепи Карадэра растянулась цепь из Семи звеньев. Гоблины всю свою жизнь славились своим осадным и архитектурным талантами. Это сейчас они забыли все, что знали. А тогда это были искуснейшие мастера. Меньше чем за два месяца они воздвигли свои крепости. Стены, на постройку которых ушел не один до верху груженный камнями обоз, возвышались на добрых шесть метров от уровня земли; через каждые четыре метра орудийная платформа, на которой полностью автоматизированная пушка с практически неисчерпаемым боезапасом; по восемь башен для лучников на один форпост и в каждом по сотне защитников, вооруженных длинными пиками и механическими арбалетами. Чтобы заряжать такой достаточно было установить специальное приспособление на спущенную тетиву и с помощью нескольких поворотов колеса натянуть ее, вложить болт и стрелять. Умные были поганцы. Недаром они обескровливали ваш народ полсотни лет. Венцом их творения на Карадэре стала четвертая крепость - Колкий Зуб, которая охраняла горный перевал, змеей ведущий к высочайшей вершине цепи Карадэра. Именно там жили племена Великанов, которые еще несколько месяцев не знали о таком пренеприятнейшем соседстве. Колкий Зуб перекрыла проход со снежных вершин к подножью. Гоблины тогда еще не подозревали о соседстве с миролюбивыми здоровяками. Для охоты им не нужно было спускаться вниз, так как на их территориях было множество баранов, а вместе с ними и пум, так что долгие месяцы великанам не было нужды спускаться вниз. К тому же, в период наступившего сезона Ветра, сами горы, казалось, пели, окутываемые мерзлым потоками воздуха. Эта песня скрыла шум, издаваемый гоблинами, хотя те даже не обратили внимания на это, ведь не считали, что должны кого-либо опасаться кроме зверей на замерзших склонах. Поэтому, когда десяток великанов из разных племен спустились для того, чтобы собрать древесного материала для строительства новых изб, и те и другие весьма удивились. Великаны совсем не ожидали увидеть зеленокожих гостей так близко к своему дому. Тем более не ожидали обнаружить, что массивная крепость перегораживает узкий перевал между снежными скалами. Гоблины же не ждали увидеть какое-либо разумное существо, не считая баранов и пум, от которых тем приходилось часто отбиваться у карьеров. Что касается их, то зеленокожим просто-напросто не было нужды подниматься на крутые склоны гор по узким перевалам и скользким ото льда тропам, оступившись на которых, можно было долго лететь вниз. Стали было в избытке и у подножья гор. Им достаточно было лишь закрепиться в ключевых точках, чтобы иметь быстрый доступ сразу к нескольким месторождениям. Гоблины по своей природе трусливый и осторожный народ в отличии от миролюбивых и простодушных Великанов. Когда последние без тени злого умысла, лишь удивленные, спускались ниже, без страха двигаясь к закрытым воротам для того, чтобы повстречать чужаков, гоблины сгрудились на стенах. Огромные, особенно для низкорослых существ, люди напугали зеленых карликов. Проверещав на своем мерзком шипящем языке угрозы и требования уйти куда-подальше, они услышали в ответ лишь громогласные выкрики на древнем наречии гигантов. Дословного перевода у них трудно добиться, но думаю, что тогда они собирались просто поздороваться. В свою очередь, гоблины не оценили добродушия титанов. Сначала на визитеров свалился шквал снарядов. Перед тем, как продолжить, я хочу вам слегка описать крепость. Как я уже сказал ее расположили в узком перевале, который вел к высочайшей вершине Карадэра. Все же идти до нее было больше дня при хорошей погоде, а вот при снежной буре… Скажу вам так: лучше и вовсе оставаться где-нибудь внизу у лесистых краев, где растет трава, и в котелке греется горячий чай. Или Вино… Даа, нет ничего лучше горячего вина, друзья мои. Ну так вот… Гоблины выбрали весьма удачное место. От ветра их закрывали снежные барханы, высоко поднимавшиеся на западе и востоке. При этих ветрах только редкий снег летел в сторону разрастающейся крепости. Эти хитрецы расчистили местность в перевале и по его отвесным краям. Им пришлось построить целую систему для того, чтобы подниматься наверх. Но зато в их распоряжении была непреступная крепость, которая стенами перегородила узкий проход, а вдобавок на высоких краях перевала расположилось две прилегающих части этой крепости. Забраться наверх было бы невозможно, не будь у забирающихся специального снаряжения или доступа в крепость, ведь именно там находились механизмы, по которым можно было залезть внутрь. Когда гоблины сочли угрозой наступающих великанов, то в их сторону повернулось больше двадцати блестящих от смазки пушек. Чистый горный воздух заполнила тошнотворная смесь запахов пороха и паленой шерсти. Белоснежный снег изменил свои цвета на черный и алый. От грохота пушек затряслись крутые склоны Карадэра, и в некоторых местах сошли вечные снега. К счастью, гоблинов защищали скальные породы, закрывающие их крепость от бушующих снегов. По расчету проектировщиков и пушкарей концентрированный огонь такого количества орудийных батарей не оставил бы и следа от небольшого войска, пожалуй, в полсотни голов. Какое же удивление пробрало зеленокожих, когда черный дым рассеялся, а снежный вихрь, поднятый снарядами, успокоился. Удивление и страх. Из дюжины гигантов восемь все еще стояли на ногах. Шкуры на могучих тела разорваны в клочья; по толстым, похожим на древесные стволы лапищам стекали ручейки алой крови. Прикрывая лица, они поднимались с колен. Одному из великанов ядро угодило в голову, но не пробило толстый череп, а лишь отправило того на землю с огромной шишкой, громко постанывая. Он, пошатываясь, поднялся на ноги. Кое-кому из них ядра проломили коленную чашечку на одной из ног. Те упирались толстыми кулаками в почву, чтобы оставаться на земле. Попадания в грудь срывали одежды, но не могли пробить твердую, подобно камню, кожу этих существ. Ядра оставляли лишь глубокие кровоподтеки на мускулистых телах, неглубокие раны или сильно кровоточащие царапины. Павшим гигантам ядра проломили головы только после нескольких попаданий в твердые черепа. Снаряды могли нанести летальный урон. Рыча от боли, выжившие гиганты скалились и что-то кричали на своем языке, сотрясая скалы громоподобным басом. Те, кто еще стоял, бросились вперед так быстро, как могли, сведя руки вместе, прикрывая лицо. Скажу вам по секрету, что если гиганта разозлить, то лучше не стоять на его пути, ибо выведенные из душевного равновесия они совершенно перестают себя контролировать. Я слышал, что это так и называется — неконтролируемая агрессия. Вот тут-то гоблины не на шутку испугались. Пусть их и защищали высокие стены, но когда с них посыпалась мелкая каменная крошка, а пол начал ходить под ногами ходуном, они почувствовали, что если великаны доберутся до них, то зеленокожим придется несладко. В мгновение ока пушки были перезаряжены, а на стене выстроились ряды гоблинов-арбалетчиков. Под грохот двух десятков орудий солнце закрыли тучи стрел. Они вонзались неглубоко, но сразу десятками в руки, ноги, плечи и неприкрытые части тела гигантов. Бедняги… Это была бойня, поверьте мне на слово. Ревя от боли и гнева, наши большелапые друзья шли напролом, но, оказавшись в меньшинстве, были сметены мощью гоблинского оружия. Чтобы добить раненых и осмотреть павших незнакомцев из Колкого вышло полсотни зеленокожих (почти половина всего гарнизона). Вооружившись длинными пиками, самозарядными арбалетами и закинув за плечи увесистые холщовые мешки, они вышли за ворота. Из двенадцати великанов выживших осталось трое… Гоблины особенно не церемонились. Быстро смекнув, что ни те не понимают их, ни они не смогут понять странный язык этих существ, зеленокожие быстро добили обессиливших великанов. На этом завершилась первая встреча мелких мерзопакостников с Титанами… Стоит вам сказать, друзья мои, что, отправляя своих соплеменников к подножью, великаны привыкли, что они могут отсутствовать неделями, собирая огромные снопы хвороста, материала для строительства и остального нужного скарба. Так что первые дни никто не хватился дюжины не вернувшихся мужчин. Никто еще не знал, что те пали в неравной схватке с трусливыми карликами. А вот у последних появилось несколько важных тем для обсуждений. Во-первых, к этому моменту их шахты вгрызлись достаточно глубоко в Карадэр. Достав с поверхности все, что там было, рудокопы наткнулись на проблему: бурение и рытье шахт вглубь горной цепи сильно замедлялось по мере их проникновения все глубже в недра. Камень и металл становился все крепче. По неясным для шахтеров причинам никак не желал поддаваться киркам, лопатам и сверлам. Эту проблему гоблинам нужно было срочно решить. Во-вторых, неизвестный народ, весьма живучий, как показала первая встреча с ними, который, по мнению осторожных зеленокожих, представлял явную опасность для их миссии. Гоблины спорили между собой несколько дней, пока не пришли к весьма разумному для них выводу — решить одну проблему с помощью другой. После осмотра тел гигантов зеленокожие обнаружили, что пусть тела непрошеных гостей и были изуродованы многочисленными попаданиями стрел и снарядов, но как ни странно их руки, в особенности тыльные стороны ладоней, были практически не повреждены, а ведь именно ими наступающие великаны прикрывали лица от смертоносных ядер и стрел. Но наконечники ломались о прочную кожу, оставляя лишь едва заметные царапины, а ядра рикошетили или порой даже раскалывались о прочные кости, награждая руки гигантов лишь кровоподтеками и местами содранной кожей. И тогда гоблинам в голову пришла гениальная и одновременно безумная идея. В течение недели отставки Орды в Колкий пришло подкрепление — полторы сотни прекрасно обученных и закаленных гоблинов. Едва ли не элита, если такое слово вообще возможно применить к армии, которая в сражениях использовала лишь численное и техническое преимущество перед врагами. За три дня собрали армию из гарнизонных войск и прибывших подкреплений. Из черных ворот крепости вышло воинство. Нестройные ряды зубчатых копий словно пытались проткнуть низко нависающие облака. За спинами каждого второго короткий арбалет, на бедрах по паре колчанов, заполненных болтами. А в подсумках кроме еды аккуратно сложены крючья, веревки и складные ледорубы… Что это такое? Поверьте, вам все равно это не пригодится. Уж ты то, Олаф, или ты, Лорг, точно никогда не будете взбираться на ледяные стены возвышающихся скал. Облачившись в шубки из кроличьего и песцового мехов, они надели на ноги обувь, утепленную медвежьим мехом и по форме напоминающую саму медвежью лапу из-за ряда закрепленных к носкам подошв острых когтей. Под конец зеленокожие скрыли свои яркие лица под белыми масками. Невооруженным взглядом, не присматриваясь, можно было вполне не заметить такого притаившегося в снегу карлика. Небольшая армия захватчиков вышла рано по утру. Солнце еще только показалось за горизонтом, а снег покрылся множеством повторяющихся друг за другом следов. Ух… С годами устаешь говорить и говорить без продыху. Пожалуй, напомню вам, друзья, коли уж говорил или скажу, если не говорил, что в те времена, на Карадэре проживало девять племен горного народа. Весьма небольшие такие племена, зато дружные как между собой, так и с соседями. Полезное качество, замечу. Вам бы стоило перенять его у них, но что уж поделать, если вы все такими уродились. Но речь сейчас ведь не об этом? А речь о том, как полторы сотни зеленокожих, одетых, что неслыханно, в зимний камуфляж, пошли в глубь Карадэра к его вершинам, где на скрытых от посторонних взглядов пологих склонах скрывались племена Великанов. Гоблины очень рисковали. Не зная куда идут, они бросили вызов непредсказуемому Карадэру. Стоит отдать им должное. В погоне за расширением своего влияния и силы они отступились от своих трусливых принципов. Я не могу рассказать вам, что пережили те, кто пошли в этот поход, во время своего перехода по опасным и крутым тропам Горы. Эту историю они унесли с собой в холодные снега. Я могу лишь перейти к той части, когда гоблины нашли первое племя. Шуггарт рассказывал мне, что в те времена на их языке оно называлось Гхарт. Не знаю, уж запомните ли вы, да и не думаю, что вам, воякам, будет интересно, но Гхарт на великанском наречии – Мир. Вот такая вот странная игра слов для нас. Назвать деревню Миром не безумно, а скорее глупо. Для них же это вполне нормально. Вот только какая ирония: гоблины отнюдь не с миром пришли в Мир. Отыскав поселение, они окружили его и несколько часов провели там, высчитывая точное количество живущих в нем великанов. Ближе к полуночи, когда все взрослые собрались на общей поляне за большим костром, на них обрушился дождь из стрел, и метили в основном по ногам, ведь обездвиженный гигант был не так опасен как тот, что мог передвигаться. Крики и рычание наполнили горное ущелье, в котором расположилось поселение Гхарт. Кто-то пытался броситься на обидчиков, но в сгущающейся темноте разглядеть спрятавшихся на снегу в белых одеждах гоблинов было невозможно. Поэтому, прежде чем великаны смогли сориентироваться, зеленокожие нашпиговали их десятками остро наточенных болтов. Наученные прошлой встречей гоблины гораздо лучше подготовили свое оружие к твердой коже гигантов. Пока несколько десятков из них обстреливали бедных великанов, остальные, разобрав сети, начали подступать к окруженным титанам. Путаясь в сетях и ревя от бессилия, великаны падали к ногам своих низкорослых захватчиков и лицом почти упирались в направленные на них пики. Несколько из гигантов смогли вырваться и, расшвыривая гоблинов, бросились врассыпную, но их быстро нагоняли и, прижимая к земле арбалетным огнем, беспощадно закалывали. К концу дня зеленокожие получили своих первых пленных — тридцать два великана мужчин и шестнадцать женщин. Не особенно крупная добыча, совершенно не подходящая для планов карликов. Но к их великой радости это племя было едва ли не самым малым из тех, что населяли горную цепь. Но в тоже время и самым миролюбивым из них. С осторожными жителями Ларга или особо крупными великанами племени Карзо захватчикам пришлось весьма несладко. Первые почуяли угрозу еще до того, как зеленокожие выпустили первые болты. А кожа вторых, особо закалившаяся от непрекращающихся промозглых ледяных ветров и колкого снега, практически была непробиваемой для тех же болтов. Их острия оставляли едва ли заметные царапины на твердой, как кора каменного дуба, коже. Порой они даже не могли впиться в нее и с погнутыми наконечниками падали на землю. Тогда гоблинам приходилось сражаться копьями и сетями, выискивая места, в каких великаны были достаточно уязвимы. Множество из них тогда легло на той равнине от огромных рук титанов. Но, к сожалению, и хитрость, и численное превосходство в этот раз были на стороне зеленокожих. Тогда они победили. Победили они и во всех других схватках превосходящими силами и неготовностью гигантов к битвам. Пожалуй, вы и так знаете, что эти здоровяки довольно вольный народ. Любят они свободу и до удивительного ненавидят, когда их пытаются притеснять, заставлять делать то, чего они категорически не хотят. Как это называется… А, точно! ДЕ-МО-КРА-ТИ-Я! Во… язык сломаешь. Напридумывали слов странных, а я потом мучайся… В общем, эти ДЕ-МО… свободолюбивые существа, одним словом, очень держались за свои традиции и устои. А потому, даже когда спустя три месяца гоблины зачистили последнюю деревню, и все плененные гиганты, коих кстати собралось более трехсот человек, не считая еще женщин и детей, были рассортированы по нескольким лагерям рядом с крепостями, специально оборудованными, чтобы выдержать их ужасную силу. Гоблины резонно подумали, что если собрать всех великанов в одном месте, то их общая сила будет, пожалуй, превосходить всю группировку гоблинов, сосредоточенную в горах. Поэтому их разделили на сектора и придали к каждой крепости, чтобы в случае чего разбираться с отдельными очагами, а не с настоящим пожаром. Еще два месяца у них ушло на то, чтобы сломать великанов. Я уже сказал, что народ они вольнолюбивый, а значит их трудно склонить силой к какому-либо действию. Не буду раскрывать вам секреты пыточного мастерства зеленокожих, иначе вон тот ягненок, который так аппетитно шкварчит на вертеле, останется сегодня нетронутым. Скажу вам только, что гоблинским эскулапам пришлось показать все свое мастерство ради того, чтобы склонить великанов к послушанию. Использовались как физические, так и моральные пытки. Несмотря на некоторые жертвы, зеленокожие добились своего — великаны покорились им. Вскоре после этого им доходчиво (можно сказать на пальцах) объяснили их новые обязанности. Если до этого, все что они делали это сидели в грязных, пропахших плесенью и крысами ямах, подвергались истязаниям, то теперь их заставляли работать в шахтах. Под присмотром приличной охраны они ломали стены там, где тупилась самая острая кирка, и крошился крепчайший бур. Вот тут-то у поганцев дело и пошло! Великаны открыли им доступ к таким сокровищам, о которых те даже и не догадывались. Вполне возможно, что эти милые здоровячки так бы и оставались в шахтах Карадэра, разнося по веленью зеленокожих господ толстые своды пещер, но по велению судьбы спустя несколько месяцев к подножью Карадэра прибыла карательная армия. Помните вы или нет, но в то время для того, чтобы устоять перед зеленой угрозой, множество враждующих кланов объединялись вместе. Иначе бы ваших предков еще тогда покрошили бы полчища зеленых карликов. И вот как-то в руки одного из таких альянсов попал гоблинский разведчик. Ох, вы бы слышали, как он верещал от страха, когда ему вырывали волосы из носа! А? Откуда я знаю? Ну мне рассказывали как-то... Да и я уверен, что именно так в то время пытали гоблинов! Что вы придираетесь-то к мелочам! Слушайте дальше! Гоблин сдал тогда абсолютно, и то, что Орда нашла новую жилу для добычи руды, то что за зеленокожих там трудятся небывалого роста исполины, а так же, что его бабушка Морха Желб печет прекрасные пироги с грязевикой… Да замолчи ты уже, Олаф! Вот таким вот образом люди узнали, что у гоблинов появились новые шахты в весьма неожиданном месте. Ведь Карадэр всегда был для ваших суеверных костноголовых предков поводом для самых разнообразных легенд и сказок. Дескать там и ведьмы шабаши свои устраивали, и драконы раз в полтора года яйца откладывают. Никто и не думал, что там жил вполне миролюбивый народец. Который из-за своей же миролюбивости и алчности гоблинов пережил множество суровых дней. То, что у Орды появилось новая линия поставки весьма важных руд, внушало опасения людям. Все-таки нельзя было давать такому сильному противнику еще больше преимуществ. Так как Карадэр по сути находился на много лиг от нынешней стоянки Орды, то для того, чтобы прислать подкрепление в свои крепости, им бы понадобилось не меньше месяца пути. Это при хорошей погоде и без промедлений. Больше двух десятков деревень прислали воинов с такой целью: общими силами обескровить эту жилу поставок. Ох, и славная же была армия, друзья мои! Знаете, смотрю я сейчас на ваши распри, и мне они кажутся такими незначительными. Будто кучка детей в песочнице меряются у кого куличик больше. А вот в те времена битвы были… Битвами! Именно так! Ударение на «Б»! Люди собрали восемьсот женщин и мужчин в поход против гоблинских твердынь. Благодаря нерадивому зеленокожему, о котором я уже говорил, у них были примерные места расположений замков и, пожалуй, самое главное: они знали, что третья крепость, стоящая в самом центре линии, была наикрупнейшей. Люди решили, что брать каждый замок было бы ходом безумным и самоубийственным. Но если бы они взяли Колкий зуб, то, укрепившись там, они могли легко привести подкрепление, которое подошло бы гораздо быстрее зеленокожих. Даже если бы они не смогли захватить остальные крепости силой, отряды диверсантов всё равно ведь сделали эти твердыни абсолютно бесполезными — без пищевых обозов, с подорванными коммуникациями между шахтами, и вечным страхом получить стрелу в ухо. Каждая из этих крепостей стала бы склепом для своих защитников. По утру одного из дней армия людей выступила на север к горной цепи. Впереди них шли самые быстроногие и зоркие лучницы. Их поход длился несколько недель. Путь был длинным, но не длиннее, чем если бы они добирались от стоянки Орды. Несколько раз лучницы перехватывали разведчиков гоблинов и быстро расправлялись с ними так, что ни одна живая душа на Карадэре не знала о приближение людской армии. Пленных больше не брали. Если в поле зрения разведчиков попадали гоблинские отряды, лучницы тотчас окружали их. Лесистая местность была просто создана для засад, и, дождавшись пока гоблины войдут в контролируемый круг, они не оставляли никого в живых. Сложнее стало на севере. По мере того, как далеко они уходили от юга, становилось все холоднее, а проторенные дороги оказались далеко позади. К исходу второй недели они проделали большую часть длинного пути и проходили через дебри Жжённой рощи. Что?! Никто не знает, что это за место?! Хотя чему я удивляюсь… Именно там состоялась великая битва ордена Колдунов против превосходящих сил гоблинского вождя Грошка. Но я расскажу вам эту историю в следующий раз. Наша же происходила спустя лет сорок после той битвы. Раньше Жжённая Роща называлась Залесьем. Когда-то оно тянулось на двадцать миль в ширь и семь вдоль. Это был прекрасный лес. Прекрасный снаружи и загадочный внутри. Никто не знал, что скрывалось в самом его сердце. Вековые дубы закрывали своими кронами магическую Башню, скрытую от глаз простых обывателей. Колдуны жили там поколениями, изучая аспекты магии. В лесу, что защищал их дом обитали и красивые создания, и ужасные, миролюбивые и жестокие. Одним словом, это было свое маленькое королевство. К сожалению, Залесье перестало существовать после недавно упомянутой мной битвы. Чтобы остановить Орду, магам пришлось несладко… Ох, и несладко я скажу вам, а их дому тем более. И в результате то, что когда-то называлось Залесьем, стало Жжёной Рощей. Но о том, как это произошло, я расскажу вам поподробнее потом. Когда мертвые деревья скрылись за спиной, их путь лег через рыхлую от недавно растаявшего снега землю, в которой ноги утопали по щиколотку. Вдобавок скрыться такой большой армии было совершенно негде: ни холмов, ни оврагов, ни густых лесополос… Да что там! После того, как они покинули Жжённую Рощу, то не встретили ни одного мало-мальски высокого деревца, только редкие заросли кустов с аппетитного вида желтыми ягодами. Их, кстати, алхимики называют Вдовьем плачем. Мораль проста: эти ягоды оставили множество жен без своих мужей. Благо ваши предки усвоили это получше вашего. Так что армия людей не пострадала от ядовитых плодов. Из-за того, что они вышли на равнины, в которых такой большой армии было совершенно негде укрыться, разведчикам приходилось уходить на много миль вперед для того, чтобы в случае опасности заранее разобраться с ней и не выдать раньше времени своего расположения. Я вам так скажу, друзья мои. Если бы ваши предки и впрямь достигли Колкого полностью необнаруженными, то за какой-то день подкрепление из соседних крепостей просто-напросто не смогло бы подоспеть на помощь осажденным. И вот тогда, скорее всего, Колкий быстро смяли бы за несколько часов превосходящими силами. В то время, когда до Карадэра еще была пара недель пути, в Колком оставалось около сотни защитников. Еще примерно по столько же рассредоточилось в трех остальных. Не стоит забывать о том, что около двух сотен гоблинов было отправлено в надзиратели к трудящимся великанам. К сожалению, дойти до стен крепости в полной скрытности им не удалось. Но вернемся к людям, которые все быстрее приближались к Карадэру. Чем ближе они подходили к Карадэру, тем труднее им было. Холодало, а жечь костры было нельзя. Дым поднимался высоко в небо. Даже подслеповатые гоблины могли легко увидеть его со своих высоких стен. Люди мерзли, держались на холодных соленьях и копчениях, спали всего лишь по несколько часов. Но шли дальше. Такая у солдат работа. Терпеть. Первые следы вечного снега люди встретили, когда миновали третий день пути по топким равнинам. Наконец, армия смогла укрыться под сенью холмов и гребней, верхушки которых были покрыты снегом, не сходившим и самым знойным летом. Они были совсем близко. Это уже можно было считать подножьем Карадэра. Ведь сама цепь огромным исполином нависала над людской армией во второй половине дня, а как только солнце переваливало за ее черту, то на марширующих спадала холодная тень. Люди ежились от холода, укутывались в шкуры, но шли дальше. Первая битва не оказалось последней, как это подразумевалось с самого начала. Вместо того, чтобы выйти прямиком на крепость, люди сделали весьма большой крюк, когда обходили резко уходящий вверх холм, взойдя на который они стали бы видны, как на ладони. Это решение далось командующим не легко. Кстати, об этом! Людей вели три полководца.Тогда ваши народы были еще достаточно умны, чтобы беспрекословно подчиняться тем, кто в разы умнее. Одним словом, восемьсот человек шли под предводительством трех капитанов из трех деревень. Шариз Однорукий — ох, и хороший был, вам скажу, воин! В битве стоил десятка таких молодцов, как наш Олаф, и двадцати, как наш Шоу. Ты только не обижайся, но единственный кто тебя может испугаться — потрескавшийся коровий череп. Но говоря вновь о Шаризе. Его мастерство поубавилось, когда в схватке с драконом Имаром, он потерял руку в его пасти. Кстати, дракон жил себе еще долгие годы с большим красным рубцом на месте правого глаза - подарок от Шариза. Оба тогда сбежали, чувствуя, что могут проиграть бой. Но если уж, выжив после потери руки, Шариз потерял свою былую прыть, то уж точно не лишился холодного и расчетливого рассудка. Боггарт Голодный — сын мясника из простецкой деревеньки Зарин. Он поднялся сначала как солдат на службе у вождя, а потом, когда его деревню дотла сожгли превосходящие силы нескольких других деревень (привет от Делиора, если вы помните о ком я), Боггарту повезло спастись. Заваленный трупами своих товарищей, он был оглушен до этого хорошим ударом дубины, а под трупами никто и не стал разглядывать выжил ли молодой парень или уже отдал концы. Очнувшись, Боггарт без лишних сантиментов собрал с павших все то, что оставили напавшие мародеры, простился с разрушенным домом и ушел из своей деревни. Не долго путешествуя, он перекочевал в наемники. Затем лет пять скитался по всему КловКлэну из одного в конца в другой. Конечно с драконами, как Шариз, он не дрался, но вот людей и гоблинов убивал пачками. Некоторые говорят, что его прозвище, произошло от того, что убивая врага, которого он считал равного себе или даже сильнее, Боггарт съедал его сердце еще сырым и горячим, веря, что от этого поглотит силу своего противника. Бредни! На самом деле, скажу вам по секрету конечно, Боггарт был любителем хорошенько покушать. Не важно в таверне или на армейском привале этот обжора мог слопать двух взрослых кабанов и попросить еще салата! Несказанный аппетит! От того, кстати, и фигуркой он красивой не обладал, был склонен к излишней полноте. Но как по-моему, он был живым доказательством того, что даже полный человек может хорошенько размахивать топором, если у него к этому талант. И, наконец, я расскажу вам о третьем, последнем полководце. Зуллус Спящий — всегда был странным пареньком. Даже не спрашивайте откуда я это знаю, все равно не скажу. Это не так интересно, как та же личность того, о ком я рассказываю. На фоне тучного Боггарта и мускулистого Шариза Зуллус выглядел совсем невзрачно. Ноги и руки длинные и жилистые, пальцы похожи на рыболовные крючки, с неровными, понадкусанными ногтями. Большие ярко-синие глаза полу-прикрывали слишком длинные для мужчины волосы (черные как плащ у Костлявой). Многие из тех, кто знал этого человека, за глаза называли его странным, безумцем. И я с ними соглашусь. Что-то такое было в глазах этого паренька. Неприятное… Но это не делало плохим командиром, отнюдь! Он был вполне себе сносным предводителем. А насчет его прозвища… Этот парень был тем еще тормозом. Не знаете этого слова? А ну да… Куда вам еще до него… В общем, Зуллус был весьма медленным человеком. Медленно двигался, медленно и тихо говорил, да и сражался он так себе. Но вот что он делал быстрее многих, даже ныне живущих, так это думал. Сначала они шли единым фронтом. Полководцы не разделяли войска и советовались вместе, спали в одном шатре, ели вместе с солдатами то, что и они. По их единогласному мнению это поднимало боевой дух солдат… Исключением разве что был вечно голодный Боггарт. Но он это пережил. Возвращаемся вновь к тому месту, где речь зашла о крюке. Тогда полководцы впервые поспорили. Боггарт настаивал на том, чтобы их люди, не теряя ни времени ни сил на лишние обходные маневры, забрались на крутой холм, переночевали там, а с первыми лучами солнца лавиной сошли на стены Колкого Зуба, закрывающего проход к узкому ущелью, ведущему на вершины Карадэра. В свою очередь, Зуллус, как человек неспешного и осторожного характера, предлагал обогнуть вставшее на их пути препятствие и выйти на гоблинской твердыне со стороны снежных склонов Карадэра, напасть на них ночью и застать врасплох. От дневного пути, за который такая армия должна была обогнуть холм, по мнению Зуллуса, люди должны были устать меньше, чем от марш-броска на крутые холмы. К тому же, неизвестно, не поджидают ли там засады, или не скрываются ли у гоблинов иные секреты. Путь через холмы занимал пять миль, из которых половина тянулась по идущей в крутой холм неровной, уходящей то вниз то вверх местности. А крюк затратил бы вдвое больше времени, но идти пришлось бы через более удобные условия. Судил их Шариз. По его мнению, и тот и тот вариант был подходящим. Но нужно было выбрать что-то одно. Взвесив свое решение, Шариз отдал голос в пользу скрытного перемещения вплоть до вступления в открытый конфликт. Ох, и видели бы вы рожу Боггарта, когда он услышал это! Кхм… Я, конечно, тоже ее не видел, но уверен, что после решения Шариза, толстяк побагровел аки боров, лишившийся бивней! Спорили они долго. Так долго, что Боггарт успел за это время съесть четырех барашков. Опасаясь остаться совершенно без припасов, Шариз и Зуллус пообещали Голодному, что тот возьмет авангард и первым пойдет в бой, как только они достигнут цели. Когда толстяк наедался, что случалось крайне редко, он становился весьма сговорчив, и в конце концов его все-таки убедили. И вот тут-то, мы, наконец, подойдем к первой встречи гигантов и людей. Волей судьбы и планом Зуллуса именно тот крюк, что сделали налетчики, привел их к одной из шахт. Еще за милю они услышали выкрики гоблинов на своем мерзком шипящем диалекте. Большинство из них говорило на всеобщем языке, но порой проскальзывали фразы их родного наречия. Отвратительный я вам скажу язык. Сразу хочется уши почистить. С этого момента люди стали ступать осторожнее; мягкий снег и легкая обувь скрывали их шаги. Тем более что первым в гоблинскую шахту вошёл небольшой отряд лучниц. Прячась за снежным гребнем, они подкрались к зеленокожим. Их насторожило, что чем ближе они подходили к врагу, тем заметнее трясло землю под их ногами. В шахте не смолкали щелчки хлыстов, грохот обрушающихся стен в пещерах и время от времени сотрясающий своды рев гигантов. Тогда это сильно напугало бедных разведчиц. Они даже в глаза не видели никогда таких огромных существ, да и тогда они их не увидели, а лишь услышали. Кстати, говоря о том, как армия осталась незамеченной. Именно огромные сугробы, осевшие на приподымающихся холмах, утыканные между обходной тропой, и вечный шум кипящей работы в шахтах помог людям остаться незамеченными. Несмотря на то, что Зуллус настаивал, мол, нужно оставить в покое эту заставу гоблинов и двигаться дальше к их крепости, Боггарт же наотрез отказался пропустить драку. Капитаны сами едва ли не передрались… Вы скажете что, судя по моим словам, Боггарт легко бы одолел худощавого Зуллуса.., но тот, можете поверить, тоже неспроста славился искусным воином. Пожалуй, из этой драки живым бы не вышел не один… Если бы вновь не вмешался Шариз. С одной стороны, атаковать аванпосты гоблинов значило раскрыть свое пребывание на их территории и поставить под угрозу всю их компанию. С другой, оставлять у себя в тылу даже горстку гоблинов совершенно не хотелось, к тому же, если бы люди действовали стремительно, то Гоблины еще долго могли не узнать, что их аванпост разгромлен. Вдобавок, если вспоминать слова зеленокожего разведчика, то за гоблинов, в большей мере, трудятся рабы из местных племен. Оставить их там - значит обречь на смерть. Если бы люди победили, гоблины отступили бы, пока их враги зачищали крепость. При этом за ненадобностью прикончили бы всех рабов. Если же люди проиграли б, то ни самим зеленокожим, ни их рабам не поздоровилось бы. Решение пришло быстро. Люди уже сильно рисковали, углубляясь так далеко в территорию, контролируемую врагом. Ох, если бы Башня до сих пор стояла в Залесье… Но, к сожалению, маги давным-давно покинули это место, и помощи восьми сотням людей ждать было неоткуда. Одна ошибка могла привести к провалу кампании, и Шариз в этот раз принял решение в пользу Боггарта. Они были согласны друг с другом в том, чтобы дождаться ночи. Под блеклым светом звезд лучницы взяли в полукольцо шахтерский аванпост. Небольшая территория шириной в десятка два добротных дубовых стволов была обнесена невысоким частоколом из наспех обточенных деревьев. Так как, в том месте уже не встречались леса, а только редкие безлистные кусты и сухие деревья, обнесенные снегом, легко было догадаться, что все деревья были доставлены с предгорной низины. Хоть я и сказал «невысоким», но все же ростом она превышала рост человека - футов восемь в высоту. Но для организованной армии это совсем не препятствие. Гоблины не были готовы к крупномасштабному налету. Ведь их разведчики ничего не докладывали. О них, как я и говорил, позаботились наши славные охотницы. После полуночи песнь ледяного ветра разнообразила мелодия разящих стрел. Стражники на помостах не успели даже глазом моргнуть, как рой стрел накрыл их. Раскрывая клыкастые пасти в беззвучных криках, они падали с пронзенными сердцами, глотками и лицами. В ту ночь за многие месяцы снег вновь вкусил черной крови. Колокола не забили в набат, но повсюду раздавались шипящие крики. Из грубо сколоченных лачуг выскакивали гоблины, облаченные в легкие кольчужные рубахи с наспех запахнутыми штанами, сжимая в руках короткие изогнутые ятаганы из черной стали, арбалеты и длинные копья. Ох, песня стрел… Как же она прекрасна. Наши девушки овладели этой музыкой с лихвой и дарили ее безвозмездно зеленокожим оккупантам. Воины же, вооруженные калёнными одноручными мечами, в меховых шубах на голо тело лавиной мчались к стенам. В этой атаке участвовало две сотни солдат и лучниц. Остальные оцепили окрестности, образовав вокруг гоблинского аванпоста котел, из которого не должен был выбраться ни один зеленокожий. Зашелестели гоблинские арбалеты. Это стреляли редкие те счастливчики, которые смогли добраться до стен под дождем из стрел. Большой колокол на воротах так и не зазвонил. Не меньше дюжины стражников пытались забить тревогу на весь Карадэр. Все они так и остались лежать друг на дружке у этого колокола. Болты разрывали воздух и плотные шкуры солдат. Несколько человек упали, но к тому времени уже большая часть добралась до стен. На острия частокола полетели арканы. Закрепляя веревки, воины проворно залезали на стены под прикрытием лучниц. За несколько секунд стена была очищена от оставшихся гоблинов, павших под давлением разъяренных воинов. Ох, как метал и рвал Боггарт! Сжимая два огромных топора, он врывался в бой словно смерч, и зеленокожие метались от него в разные стороны, располосованные острыми лезвиями. Наконец-то толстяк отвел душу на славу! Гоблины сгрудились на центральном плацу. Полсотни зеленокожих уже были в недосягаемости прицельного огня лучниц, а вот их арбалетчики, почем зря, поливали наступающих арбалетными болтами. Пожалуй, люди бы понесли сильные потери в этом бою, если бы не взбунтовавшиеся гиганты. В самый разгар боя земля сотряслась, и два высоких здания, построенных почти впритык к шахте, вздрогнули. После нескольких мгновений треска и глухих ударов из выломанной двери вылетело несколько изломанных тел гоблинов. Один за другим из домов-темниц выходили пятнадцатифутовые великаны. Первым вышел тот, о ком я вам уже когда-то говорил — Шуггарт. Тогда он был еще молодым рыжеволосым гигантом. Но как он мне рассказывал, а великаны не привыкли хвастать в пустую, он первым напал на тюремщиков, подав пример своим сородичам, собранным в тех тюрьмах из разных племен. Можно считать его зачинщиком этого мятежа. Расправив плечи и вдохнув холодный воздух, он, словно несокрушимая волна, пронесся по дрогнувшему строю гоблинов; несколько болтов впились в его тело, но он зубами выдирал их из сгибов локтей и руками из плеч, мечи ломались, встречаясь с его кулаками, также легко, как и сами гоблины. Вмешательство гигантов ввело гоблинов в панику. С одной стороны на них наседали людские воины, безжалостно вырезая зеленокожих, с другой — разъяренные и жаждущие отмщения гиганты, которые с неожиданной радостью расправлялись со своими бывшими тюремщиками. Все было кончено к рассвету. Ни один зеленокожий не выбрался из шахт живым. Великаны радовались. Сначала они с опаской отнеслись к незнакомцам. Но видя на их мечах черную кровь, те сменяли недоверие на милость. Люди конечно тоже не сразу отошли от удивления. Но когда великаны, почти забывшие, какого это жить без оков, хватали их и обнимали… Одним словом, люди и великаны быстро подружились. За месяцы заточения некоторые из них выучили общий язык. Частично. Только так они могли более менее понимать своих надсмотрщиков без телесных наказаний и морения голодом. Следующие два дня капитаны разговаривали с Шуггартом. От него они узнали все о том, что произошло с народом великанов, когда в их горы прибыли зеленокожие захватчики. А так же о том, что в горах есть еще три рудодобывающие шахты, в которых были заточены остальные его соплеменники из всех племен, что обитали на Карадэре. Говорил тогда великан с трудом. Ему нелегко давались слова общего языка. Контакт шел между ними тяжело и долго. Каждые несколько часов нужно было давать великану передышку… Это показывалось тем, что тот рыча, поскуливая и хватаясь за голову, вываливался из казавшегося душным ему шатра и долго сидел в снегу, уставившись на крутые пики, пронизывающие облака. К середине второго дня Шуггарт рассказал всё, что знал и на что ему хватило выученных слов. В конце концов, когда люди похоронили павших, сожгли тела гоблинов и собрали походные шатры, негласный лидер великанов попросил у людей помощи в освобождении его братьев и сестер. Ну что сказать, пусть капитаны уже и знали о том, что в других шахтах содержат в плену остальных великанов, но в их планы совершенно не входило мотаться вдоль Карадэра в опасной близости не только от главной крепости зеленокожих, но и четырех остальных, постоянно рискуя тем, что будут окружены. К тому времени люди располагали недостаточной информацией, касающейся численности зеленокожих. Поэтому просьба Шуггарта и застала капитанов врасплох. Вновь загорелся спор. Один утверждал, что времени на самаритянские спасательные миссии у них нет; другой же говорил, что бросать народ великанов в плену у гоблинов как минимум бесчеловечно; третий оставался в стороне, думая свои мысли. В конечном итоге в голову людям пришла мысль, что благодарные за спасение великаны, могли помочь людям в их битве против гоблинов и тем самым освободить свой дом от зеленых захватчиков. Посовещавшись, капитаны попытались донести это до Шуггарта. На это у них ушло еще несколько часов. Наконец, тот, заулыбавшись, долго кивал и уверял, что попытается убедить свой народ помочь южным спасителям против зеленой угрозы. Порешили так: Зуллус и Боггат берут в командование по три сотни воинов из оставшихся семьсот пятидесяти, затем после ночного рейда на шахты, взяв восточнее, отклонятся от курса, которому они следовали до этого, а дальше, минуя восточные крепости зеленокожих, совершат стремительные нападения на ближайшие аванпосты. С каждым так же отправились по полтора десятка великанов, чтобы помочь прорваться сквозь стены. Люди уж видели, как крепка кожа этих огромных существ. Шариз пошел западнее и максимально близко к тому пути, которым должны были следовать изначально люди. Ему и полутора сотне храбрецов пришлось проскользнуть прямо под носом у стражников Колкого Зуба… Не буду вдаваться в подробности, ибо я слышу, что Шоу уже похрапывает там. Киньте в этого неблагодарного чем-нибудь. Какого черта, Олаф?! У тебя был там кувшин с вином?! Только не говори мне, что это послед…. Шоу… Хворь тебя побери! Что глазами хлюпаешь?! Паршивец. Из-за тебя теперь я точно остался без вина! Эх… ладно, продолжим. С Шаризом пошел сам Шуггарт и еще десяток оставшихся гигантов. Женщин же и детей они отправили по совету людей в Жженую Рощу с целью, укрыться там от возможного гнева гоблинов. В любом случае, оставаться в разгромленном аванпосте еще дольше было уже опасно. Вскорости гоблины заподозрили бы, по какой это такой причине перестали поступать караваны с рудой, и не было прислано ни одного отчета за несколько дней. Но когда этот момент наступил, то люди и великаны, быстрым темпом уже настигли каждый свою цель. Пожалуй, описание каждой битвы потратило бы всю эту короткую ночь. Я скажу вам лишь то, что благодаря спасенным великанам, освобождение остальных их сородичей было не таким тяжелым, как взятие первого аванпоста. Потери людей были совсем мизерными… Но потери, друзья мои, это всегда потери. Хотя в глазах Истории это лишь цифры. На то, чтобы освободить всех великанов, разгромить шахты и разбить гоблинов в окрестностях крепостей, потребовалось четверо суток. За это время зеленокожие уже полностью овладели ситуацией. Гарнизоны укреплялись, стража круглосуточно дежурила на стенах, а фитили пушек всегда тлели. Гоблины уже знали, что рядом с ними бродит большая группировка врага. Которая освобождает их рабов, рушит шахты. Это не могло не привести в бешенство местное командование. Но, к сожалению, не лишило их самообладания. Собрав в Колком Зубе четыре сотни отборных солдат, гоблины правильно оценили, что именно туда придется концентрированный удар противника. Можно было взять Скальный Мох, наскоком захватить Кровавый Алмаз и за день штурмовать Опухоль. Но сердцем являлся именно Колкий Зуб. Только захватив этот форт, закрывавший ущелье, можно было контролировать Карадэр. И вот теперь мы, наконец-то, подходим к окончанию моей истории… Точнее к ее самой главной части! Собравшись вместе, капитаны взяли Колкий в осаду. Пять ночей строились передвижные щиты и тараны для того, чтобы миновать крепкие стены крепости, плелись лестницы. Три ночи подряд лучницы, не смыкая глаз, отлавливали лазутчиков гоблинов. Кто пытался прорваться из окружения и вызвать подмогу Орды, кто хотел повредить припасы, оружие, поджечь палатки или даже убить кого-то из капитанов (Зуллус собственноручно убил своей расческой ассассина проникшего в его шатер, когда он заканчивал принимать ванну. Как он это сделал, не спрашивайте. Знаю только, что когда его выносили, весь шатер изнутри был забрызган черной кровью, а на зеленокожем не осталось и кусочка целой кожи), а некоторые пытались дезертировать. Всех, кого отлавливали живьем, вешали как можно ближе к крепости, чтобы защитники видели. Открытых вылазок гоблины не предпринимали. Понимали поганцы, что, не имея численного преимущества, в чистом поле они не выстоят против людей. Тогда как за крепкими стенами с мощными орудиями и почти неиссякаемым запасом боеприпасов они могли сдержать натиск армии, втрое превосходящей их числом. Долгая осада тоже не дала бы людям результата - закрома гоблинов были полны привезенными с юга припасами: мясом, хлебом, сотнями фунтов зерна. В то время, как съестные припасы людей медленно, но верно таяли с каждым днем. Вдобавок в Карадэр приходила Зима. Настоящая горная Зима. Каждый деньетра становились все сильнее и холоднее. Ночи темнее и страшнее. Одним словом — Зима. Все играло против налетчиков с юга. К тому же Шуггарт никак не мог убедить своих соплеменников из других кланов присоединится к армии людей. Молодые-то великаны рвались в бой, желая мстить, крушить и рвать. Но вот выжившие старейшины всех деревень объединились в одну коммуну. Та пополнялась после освобождения каждой шахты. Когда же все великаны собрались вместе, то старейшие из старейших собрались в одном шатре. Из людей никто не пытался их подслушивать, потому что после освобождения народа Великанов у них было множество дел: уход за раненными, устройство лагеря, окружение Колкого, уничтожение патрулей, разведчиков и самое грустное — похороны павших. Молодняк гигантов же не привык подслушивать разговоры старших: уж очень уважительно они относились к мудрости старших членов их общества. А те в свою очередь… На мой взгляд, растеряли свою мудрость после столь долгого пленения. Сбор Чернобородых, как они позже себя назвали, решили, что воевать с такими жестокими существами как гоблины — верный способ вновь оказаться в цепях, а, возможно, и погибнуть. Старики настолько привыкли к миру, спокойствию, что просьба людей о помощи, даже учитывая то, что те спасли их, была встречена Чернобородыми волной агрессии. Каждый предлагал свой вариант ухода из Гор. К примеру, обосноваться на подножье и жить особняком ото всех; кое-кто выдвинул даже безумные идеи о том, чтобы договориться с гоблинами. Желая свободы, Чернобородые едва ли не обрекали свой народ вновь на рабство. Шуггарт один из немногих, кто отказывался продолжать следовать воле старейших, пытался их отговорить. Он собрал вокруг себя десяток верных товарищей, прошедших вместе с людьми битвы у гоблинских застав. Каждый, пользуясь понятным для всех великанов языком, пытался убедить своих сородичей в необходимости сражаться за людей. Ох, тяжело убедить старика в том, чего он совершенно не хочет. Чернобороды обсмеяли Шуггарта, и ясно высказали свой скептицизм (хотя, по-моему, великаны и слова-то такого не знают) по поводу затеи южан завладеть крепостью у Карадэра. За их волей последовали и молодые великаны. Кто по своей воле, а кто скрепя зубами, сердцами и костяшками кулаков. Пока Шуггарт продолжал биться за вступление его народа в битву, люди уже не могли ждать. Гоблины отлично расположились в своей крепости. Перемахнув через невысокий гребень, атакующие были бы почти в трехстах метрах от первой стены, закрывающей узкое ущелье. Не говоря уже о стенах, выстроенных на краях ущелья. Триста метров от стены до гребня, которые полностью обстреливались со стен, — чистое поле шквального огня. Смертельное расстояние. Даже навалившись всеми силами, люди бы добились только полного поражения. Несколько десятков передвижных щитов в два человеческих роста, обитые железом с внешней стороны, должны были защищать прикрывающийся ими авангард, а также лестницы, каждую из которых несли шестеро человек. По теории инженерного искусства щиты должны были выдержать огонь не только арбалетов, но даже пушек. К сожалению, южане сильно недооценили гоблинские машины. За что поплатились в первом же штурме. Гоблины заметили их сразу, как только первые воины, толкая щиты, взошли на гребень. Их топот сотрясал землю, снег таял под тяжелыми ногами, дерево и железо скрипело. Над людьми поднималось облачко пара — горячий воздух, который они выдыхали в морозное утро. К удивлению южан, град железа и свинца не полился на их головы, сразу как они спустились. Нет, гоблины были терпеливее. Прячась за зубцами, выступающими из стен, они ждали. Упорно ждали, пока люди подойдут поближе. Когда авангард людей подошел почти на сотню метров ближе к стене, его, кстати, вел старый забияка Боггарт, то стена вмиг окрасилась зелёным - это десятки и сотни гоблинов выглянули из своих укрытий. Затем раздался пронзительно громкий щелчок, за которым последовал свист. Такой резкий, что закладывало уши — это в один миг защитники выпустили арбалетные болты навстречу идущим людям. Щиты сдержали стальной дождь. Но несколько десятков бойцов в задних рядах с вскриками повалились на холодный снег, окрасившийся в алый. После двух-трех аккордов арбалетной песни к ним присоединились тяжелые литавры. Ухнула пушка, вторая, третья, все разом. Щит выдерживает одно попадание, трещит. Вокруг него расходится звуковая волна. По толстому дереву бегут трещины. Несколько стрел впивается в него, расширяя зазоры между разорванными частями древесины. Еще одно крупное чугунное яйцо впивается в самую середку, и передвижной щит разламывается как прутик. Всех, кто был за ним, сметает летящий по прямой траектории черный смерч. Боггарт был в первом ряду. Вместе со своими людьми он тащил лестницу, когда стрелы унесли двух его собратьев, несших переднюю часть. Он взвалил ее всю на свои могучие плечи. Многие говорили, что он похож на несуразного неповоротливого бегемота (только и способного, что есть да пить). Кто-то считал, что на самом деле он никудышный боец и еще менее «кудышный» военачальник.., но я вам скажу: все, кто так считал, были либо завистниками, либо будущими мертвецами. Те, кто шел за Боггартом, глядя вперед, никогда не видели его лицо, только его спину. Со своим крутым нравом он рвался вперед, как ураган, сметая все на своем пути, не жалея себя. В жизни он любил всего две вещи — жаренных кабанов по Южно-Ландански и хорошую битву. И да, друзья мои, он был жесток, он был вспыльчив. Но он был хорошим командиром, а хороший командир… Как бы вам сказать… Каждый солдат умирает лишь один раз, а тот, кто ведет этих солдат — умирает сотни раз. Боггарт не был тем, кто относился к людям, как к мусору. Бывают и такие в наше время. Он любил своих людей, которых привел в эту армию. Толстяк был строг с ними, муштровал, даже наказывал, но именно это позволяло им выживать в самых тяжелых ситуациях. Люди верили в своего командира. Именно поэтому он повел своих людей в авангарде. Но здесь враг был слишком силен. Из пятнадцати лестниц через четыре минуты после начала обстрела к стене добрались лишь три. Две впоследствии были сброшены. Две торчащих из плеча стрелы не остановили храброго толстяка. Он первым ворвался на стену. Когда пара настырных гоблинов попытались спихнуть его длинными копьями, он неожиданно ловко вильнул на узкой лестнице вбок и ухватился за древки копий. Испуганные гоблины сами помогли Боггарту взобраться на стену. Их головы первыми слетели с плеч. Еще несколько смельчаков, добравшихся до стен, присоединились к Боггарту. Ох, что и началось-то! Резня! Гоблинская черная кровь лилась направо и налево! Головы сыпались с навершия стен подобно дождю. И совсем скоро люди победили мерзких злобных зеленокожих! Хотел бы я вам это сказать взаправду. Но, к сожалению, все было не так. Боггарт с кучкой храбрецов и правда задал жару своим врагам. Своими двумя топорами он рубил и кромсал, как заправский мясник с реакцией лягушки и грацией пумы. Но что может десяток сделать с сотней? Его люди падали как колосья. И не в честном бою, нет. Гоблины наседали, отрезая людей друг от друга, затем наваливались гурьбой словно скот, вспарывая своих жертв. А стоило кому-то из людей оказаться у края стены, на линии огня с других стен, как гоблины нашпиговывали бедолаг арбалетными болтами, будто подушечку для иголок. Еще и подкрепление не торопилось подниматься… Только потом Боггарт заметил, что зашедшие в тыл зеленокожие скинули последнюю лестницу, которую он водрузил. Оглянувшись, он увидел лишь побоище, тела своих людей, раненных, корчащихся на снегу и тех, кто уже свое отстонал. Что-то сжалось внутри жестокосердечного старикана. Один из его топоров, брошенный с медвежьей силой, раскроил череп гоблину, попытавшемуся направить на него арбалет. В руке оказался массивный рог, который тот всегда носил с собой на поясе. Его звук заглушил и пушечные выстрелы, и арбалетный свист, и стоны раненных, и шипение испугавшихся гоблинов. Это звук трубил Отступление. От полутора сотни осталось меньше шестидесяти человек. Под шквальным огнем все, кто мог отступали, тащили на себе искалеченных. Гоблины ликовали. Но на центральной стене еще почти час шла резня, в которой разъяренный монстр, напоминавший очень толстого человека, рвал в клочья испуганных защитников. Вечером поминали погибших, горели слабые костры, люди пили, кто-то пел заунывные песни. Ухаживали за раненными. Шуггарт сидел вместе с людьми. Он тоже поминал павших. Ощущая странное чувство вины перед ними… Если бы только он смог убедить своих сородичей… Если бы только… Но он не сумел. У людей было всего два выхода: оставить великанов на произвол судьбы, а так же отдать Орде Карадэр вместе со всеми его богатствами, или же собрать все силы и захлестнуть зеленокожих грубой силой. Или погибнуть там. Никто из воинов не боялся смерти. Эта безрассудная храбрость присуща всем в вашем роду. И уж точно никто не любил бегать от славного боя. В полночь, когда еще никто не уложился спать, постовые увидели несколько огней, приближающихся к ним. Тут же сообщили командирам. У границ лагеря собрались все, обнажили клинки. Но когда огни подошли ближе, разглядели гоблинов, несущих белый флаг. Парламентеры. Вперед им навстречу вышли Шариз и Зуллус. Спокойные, как скалы, им все же было интересно, что хотят сказать дипломаты гоблинов, а также, что случилось с Боггартом. Зеленокожих было трое: один в очень длинном плаще, скрывающем все его тело, с накинутым на голову капюшоном, и двое безоружных воинов, которые в свою очередь тащили два больших холщовых мешка, под горловину заполненных чем-то. Шуггарт тоже там был и слышал их разговор. Как-то он рассказал мне его дословно: - Приветствую вас, люди с Юга, от имени гхаша Лырма, повелителя Гоблинов, очей Солнца и сердца всей Орды. Я Зорог - язык и губы моего народа. Хочу просить вас о том, чтобы вы ушли с наших земель! Да-да, именно так он и сказал на своем шипящем общем языке. - Ваших земель? Эти земли веками принадлежали народу Великанов, — отвечал ему Шариз. - Те, кого вы называете Великанами, лишь неразумные животные, годящиеся исключительно для тяжелой работы. Разве лошади или мулы имеют свои земли? Разве оленей можно называть народом? Отступитесь от наших земель и отдайте нам наших зверей! И мы гарантируем вам свободный проход по нашему краю! Ох, и самоуверенно же говорил бородавчатый карлик! Шуггарт едва ли не проломил ему голову, а сдержатся великану в момент, когда он злится, — это достижение! - Зверей? Эти существа не звери! Они разумные! И имеют право на свободу и дом! — Отвечал ему Шариз, сохраняя самообладание, но голосом уже звеня от гнева. — Ваших земель нет в этом мире! У воров нет имущества, у убийц нет чести! А у гоблинов ни того, ни другого. - Честь…. Мы не любим пустых слов, — улыбался гоблин, — в любом случае ваши люди уже ощутили на себе то, что их ждет, если они будут сражаться с нами. Мои господа сказали мне, что армию южан вели трое. Но я вижу лишь двоих перед собой. Как его зовут? Богг…рарт? — На этом месте гоблин хохотнул, — так или иначе, мне приказали сделать вам подарок, проявить великодушие. Мы вернем вам этого жиртреста. Тут-то Зуллус и Шариз оказались в замешательстве. Неужели их товарищ еще жив? И гоблины вернут его? Неужели они надеятся, что после этого люди просто возьмут и оставят их? Или они приготовили какую-то ловушку? А может быть они настолько замучили беднягу Боггарта, что тот будет убеждать южан уходить отсюда, тем самым внесет раздор в ряды людей? Гоблины хитрый, трусливый, жадный и очень жестокий народ. Прежде чем полководцы подготовили ответ, глашатай зеленокожих сделал пару шагов назад, а вперед вышли его сопровождающие. Скинув с плеч мешки, они развязали горловины и вывернули их наизнанку, вываливая содержимое на землю. Нескольких женщин, что смотрели на это, помутило. Все привыкли к виду крови, но когда к ногам полководцев покатилась добрая сотня срубленных людских голов… К этому не был готов никто. У ног Зуллуса упала голова Боггарта. Бедный-бедный толстяк… Когда гоблины скрутили его, он был жив. Его искололи, искромсали. Десятки порезов и добрая дюжина стрел застряли в его ногах и плечах. Только после этого из его рук упал топор. Ему выкололи глаза, срезали ушные раковины… Все перечислять не буду, вижу, как облизывается Шоу, гадкий садист. Скажу, что узнать былое лицо Боггарта было трудно.., но возможно. — Гоблины держат свои обещания. Мы обещали вам вернуть вашего человека, а сделали даже больше. Мы вернули вам всех, кого вы забыли у наших стен, — глашатай мерзко смеялся. Южане сжимали руки в кулаки, рычали, шипели, в языках пламени блестела сталь. Но люди были связаны. Гоблины пришли к ним без оружия как дипломаты, и убить их означало нарушить древние заповеди, запрещающие казнить посланцев. Ох, и мордахи же были у зеленокожих. Чертовы хозяева положения! Откровенно насмехаясь над людьми, они получали колоссальное удовольствие. Вот только мерзопакостники не учли одного. Великаны не были связаны такой клятвой. Когда Шуггарт увидел, как по снегу катятся головы людей, вне себя от ярости за вероломство зеленокожих он в четыре шага сократил расстояние с ними. Гоблины даже пискнуть не успели. Две огромные лапищи сгребли в охапку солдат, которые держали в руках мешки. Под сиплые мольбы о пощаде он сдавил их хрупкие тельца, ломая кости хребта. Мгновение и гоблины обмякли в его руках, а между пальцев заструилась черная кровь. Глашатай попятился, полы плаща распахнулись, показывая его гнусную длинноносую морду. Пытаясь убежать, он запутался в собственной одежде, повалился в снег, и великан, подхватив его за ногу, поднял над землей перед полководцами. - Клятвааа! — Верещал гоблин сам не свой от ужаса, пуча глаза и размахивая руками, — переговорщиков нельзя убивать! Это Закон! - Разве кто-то из нас трогал твоих людей? — Пожал плечами Шариз словно удивленный словами зеленокожего, — мы чтим Законы. Но великаны… Повтори, как ты их назвал? Гоблин икнул от испуга, - Я… слышал…как. — Сказал сам Шуггарт тогда, чем весьма удивил зеленокожего, неуверенного в способности великанов говорить. Позже он рассказывал мне, смеясь, как же пучились глаза гоблина от панического ужаса, и как вдруг резко завоняло от него смрадом навоза. - Великаны не связаны нашими Клятвами… Шуггарт, он твой, — Шариз словно подписал приговор гоблину. А великан взял глашатая за вторую ногу и резким движением, будто надорванную страничку в книге, располовинил мерзкого карлика. Не стану скрывать, смотрящих это представление южан несказанно порадовала казнь самовлюбленных гоблинов. Но это не умоляло той боли, которую испытывал каждый, глядя на лежащие в снегу останки. Несколько часов потратили на то, чтобы закопать все, как полагается… Если так вообще можно выразиться. Затем солдаты ушли спать, а Зуллус с Шаризом и Шуггартом устроились в самом крупном шатре, обсуждая планы мести. Утро встретило людей и гоблинов кровавым рассветом - предзнаменованием доброй битвы. Шарриз с полутысячей оставшихся людей выступил, когда солнце вошло в зенит, к полудню. К этому времени почти полсотни лестниц и щитов уже были готовы. Затрубили сигнальные трубы, воины, переваливая через гребень, снимали шлемы, отдавая честь павшим здесь товарищам и, держа их в левой руке, синхронно били по ним мечами, зажатыми в правой. Над Карадэром стоял громогласный звон метала, топот меховых сапог, хруст выпавшего ночью снега. На краткое мгновение гоблины испугались, но опомнившись, что они за крепкими высокими стенами с арбалетами и пушками, зеленокожие воспряли духом. Со стороны крепости слышалось единое шипение, мерзкий хохот, оскорбления. В этот раз гоблины не стали ждать, пока люди подойдут поближе. Град стрел посыпался на южан, как только они пересекли гребень. Надев шлемы, люди пригибались, укрывались за щитами, умирали от ран, но шли дальше с угрюмой жаждой крови. На них обрушился настоящий ад. Трещало дерево, скрипела сталь, рвалась плоть. Шипели арбалетные болты гоблинов, свистели стрелы лучниц. Гоблины, не ожидавшие отпора из дали, потеряли многих стрелков, прежде чем начали укрываться за зубцами. Но стрелы не могли помешать пушкарям, спрятавшимся за уютными укрытиями, пока их адские машины вносили хаос в ряды южан. Но где же были Гиганты? Я ведь ни слова о них не сказал… Они, не смотря на прошлые события, отказывались идти в бой. Совет Чернобородых на чем свет стоял поносил южан за их распри с гоблинами, убеждая молодых великанов, что если бы не люди, то зеленокожие не пришли бы на их земли. А Шуггарта, которого они презрительно называли «Карликолюбом», пытались изгнать из своей общины из-за его крамольных мыслей и идей, которые растлевали умы юных великанов. Всю ночь напролет продолжалось заседание Чернобородых. К утру уже подошли все великаны, собранные под своими знаменами. Шуггарт, не уставая, доказывал, что только союз с людьми может сохранить их свободу. Он неустанно напоминал, что когда гоблины пришли и поработили их, то именно люди спасли его народ от оков и рабства. Они накормили их, они дали им ткань для шатров и хворост для костров. Дошло до того, что, когда битва уже началась и отголоски ее доносились до стойбища великанов, Шуггарт в ярости, после слов одного из старейшин, утверждавшего, что на самом деле люди всему виной, не жалея сил, ударил Чернобородого. Неслыханная дерзость. Его не порвали только потому, что его тут же окружил десяток верных ему соратников. Побоище было почти неизбежно, но Шуггарт вытянул руку и показал на гребень, за которым скрылись последние воины. - Мы все с вами, жители разных племен, мы рождены от разных отцов и матерей. У нас разные имена, но мы все одного Народа. Народа, который всегда уважал свою свободу и не боялся ничего. Мы не боялись сражаться с горными пумами, мы не боялись самых трескучих морозов. Но когда пришли эти мерзкие существа, мы впервые познали Страх! — На своем языке великаны, кстати, говорят очень даже резво. — Мы узнали, что такое жить в рабстве. Жить на черством хлебе и гнилой воде, ожидая новых истязаний и приказов. Мы боялись настолько, что даже не пытались освободиться сами! Мы подчинялись существам, которые дышали нам в колени! Я повиновался им, каждый из вас! Но когда пришли люди, они не сделали того же, что и эти существа! Они освободили нас. Дали нам выбор! Они дали нам снова почувствовать, как пахнет Свобода! Эти люди потеряли очень много своих близких на чужой им земле. Они теряли их, пока сражались с зеленокожими за нашу свободу, потеряли их вчера, когда пытались захватить эту отвратительную кучу камня и метала! Вы не видели, а я видел, как измывались гоблины над ними, следуя каким-то глупым законам. Люди не трогали безоружных карликов, когда те принесли в мешках головы их павших товарищей! Я лично раздавил кости этих мерзавцев вот этими руками! И сейчас пока те, кого я могу назвать друзьями, умирают за то, чтобы жить Свободными, а я не хочу оставаться в окружении Народа, который желает влачить жалкое существование трусов. Я лучше умру Свободным, сражаясь бок о бок с людьми! Чем буду жить трусом в рабстве зеленокожих. А вы? Те, кто называют себя Старейшими и те, кто почитают их, можете сами напялить на себя кандалы и вернуться в шахты. Потому что, если люди проиграют, гоблины найдут нас и вернут обратно под землю. Я ухожу, кто желает, может идти со мной. На этом его пламенная речь закончилась. В последний раз, когда я его видел, он мне рассказал, смеясь, конечно, о том, что думал, как бы не задохнуться, пока договаривал до конца. За ним ушла дюжина молодых великанов, веривших в него с самого начала. А затем медленно по одному из шатра начали выходить остальные и следовать за единственным великаном, которого они готовы были назвать Королем. Возвращаясь к Шаризу, скажу: у них все было несладко. Пара лестниц достигла стен, но людей все еще было слишком мало для того, чтобы штурмом брать их навершия. Лестницы утвердились между зубцами, а на верхушках велись ожесточенные бои. Зеленокожие отчаянно пытались не допустить проникновения людей на стены. Думаю, воспоминания о том, что творил Боггарт Голодный с горсткой своих солдат, была все еще свежи для них. Кстати говоря, оставшиеся люди толстяка первыми рвались в бой. Они и были в первом ряду, несли самые страшные раны, но самыми первыми достигли стен. Шариз был среди них, но щит, прикрывающий его отряд, угодил частично в кювет. Из-за чего они на несколько секунд застряли в чистом поле. Было еще слишком далеко, и под шквальным огнем арбалетов они не успели бы сделать и шагу - сразу нашпиговало б болтами. Пока солдаты, пригибая головы, пытались вытащить застрявшее в канаве колесо, Шариз оглядывал поле боя. Из всей армии меньше половины достигли стен. Под дождем из стрел люди поднимались по нескольким приставным лестницам и увязали в ближнем бою с копейщиками. Но еще несколько участков стены вели подавляющий огонь, замедляя продвижение армии. Несколько щитов треснули. Ядра расщепляли древесину и разрывали железо, оставляя от тех, кто укрывался за щитами, скользкие красные дорожки. И вот произошло то, чего люди ждали как манны небесной. Благословением Делиора или же Илларии Шуггарт с первыми великанами перемахнули через гребень. Заревели могучие глотки. От топота пары.., а затем десятков титанов земля затряслась. Гоблины, видя, что на них надвигается, еще пуще поливали людей огнем, стараясь разогнать их быстрее, чем великаны соединятся с ними. Но южане, видя подступающее подкрепление, еще больше воспряли духом. Тут и там слышались боевые выкрики. Те, кто был ближе к стенам, бросали щиты и бежали на штурм. Ранения не останавливали их. Лучницы играли свою симфонию стрел словно искусные арфистки. Тонкие шилообразные наконечники разрывали воздух и впивались в глотки неосторожным гоблинам, смевшим показать свой нос из-за зубцов крепости. Тут Шариза настигла неудача. За мгновение до того, как солдаты справились с поломкой, прямо в центр щита влетело крупное ядро. Шариз был дальше всех от внутренней стороны. Поэтому, когда дерево разлетелось в щепки, а сталь, которой обили щит, посыпалась на землю, его не размазало, как тех бедняг, которые вытаскивали передвижное укрытие из кювета. Волной его отбросило от места, где смерчем прокатился свинцовый шар. Повалившись на землю, он оказался по пояс погребен под обломками и истерзанными телами своих товарищей. Опираясь на полуоткушенную левую руку, он пытался освободиться, но было слишком поздно. С неба уже летел рой стрел, грозя засыпать военачальника с головой. Ухватив увесистый кусок древесины, он закрыл лицо и грудь. Стрелы впились в дерево, чудом не задев его кисть, но одна, скользнув по краю деревяшки, впилась ему в бедро. Последним, что Шариз увидел, это как в его стороны направило дуло одно из орудий. Гоблины - педантичный народец во всем, даже в том, что касается добивания врага. Канониры дали отмашку, и пушка извергла пламя, выпуская в лежащего человека ядро, которое должно было, не оставив и следа раздавить его, кроме разве что ног, похороненных под завалом тел и ошметков. Я ведь сказал, что это последнее, что он увидел? Так и было. Это было последним, что Шариз Однорукий увидел прежде, чем его закрыла рослая фигура Шуггарта. Ох, великан так мчался, когда увидел вдалеке Шариза, особенно когда того отшвырнуло попавшим снарядом. Пять… десять… уже тридцать… добрая сотня великанов шла за ним, стройной линией мягко расталкивая южан. Вы когда-нибудь видели, как раскалывается пушечное ядро? Зрелище, скажу я вам, незабываемое. Когда Твердорукий (кстати, именно после этого Шуггарт получил свое прозвище от южан) встал на пути снаряда, он не встретил его грудью. Уже на полушаге он занес свою лапищу, и, оказавшись между смертельным кругляшом и раненным южанином, великан со всей силы выбросил руку. Ядро и кулак титана встретились. С громким хлопком и треском свинец распался на две половины, и они, облетая великана, впились в землю в нескольких метрах от Шариза. От руки Шуггарта вился легкий дымок, кулак покраснел от того, что кожа с костяшек была стесана напрочь, но титан, развернувшись, ловкими (что было удивительно для такого гиганта) движениями смахнул все, что прижало Шариза к земле, и издал такой рык, от которого со стен Колкого посыпались осколки камней. Ему вторили десятки глоток великанов. Ох, что началось! С виду добродушные здоровячки, которых зеленокожие привыкли видеть, как рабов, вырывали щиты, которыми прикрывались южане, и, вставая в линию, заслоняли ими свои тела, кто-то пытался отбивать летящие снаряды деревянными укрытиями, которые в лапах титанов смотрелись совсем небольшими, кто-то принимал их грудью, многие стонали, качались, но стояли. Вот в этот-то момент штурм превратился в атаку, которая захлестнула крепость в мгновение ока. Люди под защитой стойких гигантов достигли высоких стен, многие пали. Десяток лестниц пристал к зубцам Колкого Зуба. Сотни людей проворно поползли по ним, взбираясь на стены. Шариз был среди них. Наспех замотав неглубокую рану, он не бросил своих людей. Сверкнула сталь. Наконец-то замолчали треклятые пушки, канониров резали как свиней. Люди и гоблины сошлись в честной схватке. Лицом к лицу. И здесь гоблины дрогнули. Метр за метром люди очищали стену от зеленокожей заразы. Черная кровь смешалась с красной. А что великаны? Они не могли лезть по лестницам, да и взбираться по камням им не представлялось возможности. Несколько самых рослых во главе с Шуггартом били крепкие ворота. Те, способные устоять под ударами самого прочного тарана, тряслись так, словно осиновый лист в бурю. После десятка крепких тычков засовы треснули, и ворота, сойдя с петель, повалились внутрь. А в крепость, пригибаясь, вошли Великаны. Пока на стенах велась ожесточенная зачистка, с центральной площади в Колком собралось несколько десятков лучников, и подкатили пару небольших пушек, намереваясь выцеливать скопления южан. Но когда один за одним великаны повалили из ворот, канониры и лучники попытались обрушить на них всю мощь, тщетно стараясь остановить волну наступающих гигантов. Упало несколько из них в первом ряду. В Шуггарта воткнулся добрый десяток болтов, ядро оцарапало кожу на щеке. Но тот, словно, не чувствуя боли и дискомфорта, ворвался в дрогнувшие ряды зеленокожих. За ним поспешили и остальные великаны. Пушки рвали на части, пушкарей ломали, кромсали. Изломанные тела летели в разные стороны. С Арбалетчиками тоже долго не церемонились. Тех, кого успевали схватить, били о землю, избивали кулаками, некоторых просто топтали. За полчаса стены очистили от гоблинов. Люди спускались вниз и вступали в бой вместе с гигантами, оттесняя зеленокожих к северным воротам и странным кабинам, к которым были подведены длинные тросы, тянущиеся к вершинам ущелья. Некоторые гоблины в страхе забивались в эти кабинки, ждали чего-то… На самом деле они ждали, что их товарищи, оставшиеся на двух пристроенных на вершине ущелья участках крепости, поднимут их, но те, опасаясь, что люди заберутся наверх (ведь только на этих лифтах можно было достигнуть краев уходящих ввысь ледяных стен), обрубили тросы подъемников, оставляя своих сородичей погибать от мечей южан и кулаков разъяренных великанов. А сами направили все орудия в сторону скопления людей и гигантов. Шквальный огонь с двух сторон сметал нападавших, как ветер сдувает опрелую листву. Страшное побоище. Великаны пытались защищать товарищей помельче, отражать выстрелы орудий и принимать пучки стрел и болтов.., но они были не бессмертны. И один за одним падали, напичканные болтами, как подушечки для иголок, или изломанные многочисленными попаданиями ядер. Лучницы пытались давать отпор наседающим стрелкам, но их старания были точно капля меда в бочке дегтя. Здесь, возможно, гоблины бы и остановили атаку людей и великанов, обратив их в бегство… Если бы Шарриз и Зуллус не предусмотрели такого исхода. За ночь до штурма они пришли к выводу, что раз стена, закрывающая вход в ущелье, не соединяется с пристройками на ледяных краях, значит гоблины как-то попадают туда с центральной части крепости. Но они не исключили варианта, что если у них выйдет пересечь внешнюю стену, то зеленокожие в отчаяние могут каким-либо образом перекрыть ход наверх. И тогда у южан не будет шансов. Ведь забраться на ледяные склоны под плотным обстрелом с двух сторон было практически невозможно. Тогда Зуллус предложил безумный вариант. Он собирался взять два десятка самых ловких женщин и забраться на ближайший пик Карадэра. Затем спуститься оттуда с другой стороны одной из пристроек… Опасно, рискованно и совсем глупо. Но больше подстраховаться было нечем. Часов за шесть до атаки Зуллус отобрал лучниц и, обмундировав их наспех сделанным снаряжением, отправился с ними в обход Колкого. Забирались они медленно и ужасно долго. Чем выше люди залезали, тем холоднее и сильнее бил ветер незваных гостей, словно пытаясь согнать их, как тараканов, с горы. К тому времени, как люди взяли стену, Зуллус с девушками смог покорить пик Карадэра.., потеряв троих лучниц. Не удержавшись, те сорвались вниз с криками, которые заглушил свист ветра и раскаты близких пушек. Спуск был гораздо быстрее. Зуллус и девушки торопились. Армия южан взяла площадь, но пристройки поливали их всем, что было в наличии. Кто знает, сколько бы еще они продержались. Зеленокожие не ожидали удара с тыла, потому никто и не смотрел за восточной стеной, кроме пары сонных карликов, с которыми быстро расправились. Зуллус ловко забрался на стену, ведя своих диверсантов. Они, рассредоточиваясь, медленно стягивали удавку на шее зеленокожих, вырезая одного за другим наблюдателей. Прежде чем гоблины их заметили, не меньше двух десятков уже пали, сраженные стрелами и кинжалами. Защищая пушки, арбалетчики попытались оттеснить диверсантов, давая копейщикам время на то, чтобы задавить лучниц. Но несколько девушек, уже занявших позиции на невысоких башенках, ловко посылали одну стрелу за другой, прошивая тонкие доспехи карликов. Зуллус тоже не оставался в стороне, держа в руках длинный лук, он, не обладая выдающимися навыками в ближнем бою, с холодной точностью поражал копейщиков, пытавшихся обойти его подопечных. Гоблинов вырезали быстро, канониров сбросили со стен. И тут счет пошел на секунды. В противоположной пристройке заметили переполох и падающих со стены стрелков, а также то, что пушки замолчали. Затем гоблины не на шутку перепугались, когда орудия начали поворачиваться в их сторону, но прежде чем сориентироваться, те тоже начали менять направление. Стрелы накрыли арбалетчиков сверху, повалив нескольких в мгновение ока. В след им ударили пушки, сметая платформы с орудиями у противоположной пристройки. Гоблины с криками падали вниз, срываясь со стен. Вяло ответили арбалеты, ухнула один раз пушка и, накренившись, устремилась вниз, подкошенная попаданием ядра. Очень быстро гоблины лишились своей огневой мощи. Бежать им теперь было некуда. Стрелы и ядра подвели итог в их тщетном сопротивлении. Из шести сотен человек на ногах оставалось меньше двух сотен. Из сотни лишь пятьдесят с небольшим великанов пережили эту битву. Люди и гиганты скорбели, но в этот день, они одержали победу, которая решила судьбу целого народа и Карадэра. Заняв крепость, люди и великаны совместно отстроили ее вместе. Подкрепление гоблинов, подоспевшее слишком поздно, так и ушло ни с чем. А остальные крепости зеленокожих на Карадэре быстро опустели без поставок припасов, и под постоянной угрозой уничтожения гоблины спасались бегством. Сбежали не многие. Шуггарт собрал всех великанов и повел их обратно на вершины Карадэра для того, чтобы построить Город великанов. С того времени они больше не жили порознь в разных деревнях, как мы. Объединившись, все племена создали ледяную столицу Карадэра, гордо возвышавшуюся между снежными пиками. Город, который устоял бы перед любой угрозой. С тех давних пор великаны хорошие друзья южан и их союзники. Шуггарт до сих пор, как я уже и сказал, правит ими. И, дай Иллария, ему сил. Будет править еще долгие годы. И пока люди будут уважать великанов, те, в свою очередь, всегда придут на помощь людям, если таковая им понадобится. Ух… Ну и уморился же я… Уже и рассвет совсем не за горами. Да, гляжу, и Ходор со своими друзьями хорошенько поработал. Смотрите, какой костер возвышается над ратушей этих остолопов. Ну что, друзья? Пойдемте посмотрим. Может быть, хоть там осталось немного вина.