***
— Узумаки Ичизоку, но Номендо! — С гордостью в голосе произнесла Мито Узумаки, останавливаясь перед небольшим храмом. — Храм масок Узумаки, говоря по-простому. — А почему он такой маленький? — с недоумением в голосе произнесла Кушина, глядя на одноэтажное, но достаточно широкое сооружение. — Это ведь храм Узумаки, Мито Оба-чан! — Пошли Куши, — потянула она девочку, которая держала её за руку. — Вспомни Узушио. — А причём здесь Узушио? — незадачливо протянула девочка, немного потемнев лицом воспоминания о разрушенном доме были не из приятных. После чего задумчиво протянув несколько слов, вскрикнула. — Может быть… фуиндзютсу?! — Верно, и одновременно не верно, малышка, — останавливаясь перед порогом Храма, благожелательно проговорила старшая Узумаки. — У нашего Клана всегда были особые отношения с Шинигами, а смерти безразлична роскошь, она всегда забирает своё. — Понятно… — прогудела себе под нос Кушина отцепляясь от руки Мито. — Мы будем заходить? — Не торопись Маленький Ураган, — всё также благожелательно улыбаясь пошептала Куноичи делая шаг, и вставая на первую из четырех ступенек крыльца храма, из-за чего по оному пронеслось легкое гудение. — Шинигами не терпит поспешности. Дернувшись от испуга, девочка испугано сделала шаг назад, и споткнувшись чуть не упала на землю, но в самый последний момент была перехвачена Старшей Узумаки, которая так и стояла на первой ступеньке храма. Помахав у маленькой Узумаки перед носом пальцем, она вновь развернулась к Храму, сделала несколько шагов вверх по крылечку, встала на его пороге застыв там на несколько секунд напряженным каменным изваянием. - Хох, — выдала внезапно, расслабившись Мито и смахнув белым рукавом, внезапно появившийся на лбу пот и улыбнувшись, приглашающее махнула Кушине рукой. — Ты так и собираешься стоять там внизу? Пойдем! — А-ага, — выдала, немного запнувшись смущённая девочка, и в несколько шагов преодолела крыльцо встав рядом с взрослой Куноичи, неосознанно схватив её за кимоно. — Идем? Ласково погладив младшую Узумаки по голове, медленными шагами пошла к входу в храм, раздвижная дверь которого, с тихим шуршанием отъехал в сторону, явив их взору бесконечно длинный проход по стенам которого были развешаны в равных друг от друга промежутках светильники с маслом. - Ах, — выдала незамысловато Кушина, когда весящие по стенам светильники загорелись неестественно алым огнём, озаряя своим светом весь коридор. — Это печати? Ух-ты, Мито-Оба-сан! Что с вами?! И правда, в свете алого света, исходящего от светильников Старшая Узумаки преобразилась. Казалось, что старая Мито исчезла, а на её месте теперь стоит уже молодая пышущая силой и мощью молодая женщина, одета в просторное белое кимоно и чьи длинные волосы алым водопадом спадают до её пояса. — Это храм Узумаки, Куши-чан, — звонким голосом ответила она на вопрос воспитанницы. — Пошли дальше, здесь ещё есть много чего интересного, но задерживаться тут не стоит. Произнеся это, Мито внезапно подхватила Кушину на руки, и сделав несколько шагов вперёд, оказалась в другом конце коридора, и не дожидаясь пока дверь отварится сама, она сдвинула её в сторону, и зашла в большое, и пустое помещение. — Смотри, — ссаживая девочку с рук и указывая ладонью на дальнюю стену, которая была завешана самыми разнообразными масками. – Это, знаменитая стена масок Они, и по поверьям одна из них может призвать самого Шинигами. — Но зачем кому-то призывать смерть? — немного испугано спросила девчушка, подходя вместе с Мито к стене с масками, и останавливаясь в нескольких метрах от неё. — Видь она может только забирать! — Ты была не внимательна, Куши-чан, — пожурила её молодая женщина. — Наш клан всегда был под её покровительством. А теперь давай немного помолчим, это всё же храм. И на несколько минут в зале воцарилась абсолютная тишина, изредка прерываемая громким сопением шестилетнего ребёнка. Который не мог и несколько минут устоять на месте, и теперь вертелся как мог. — Ладно, можешь подождать меня на улице, я постою здесь несколько минут, и приду. Тихо угукнув, Кушина исчезла с места, и лишь тихо шаркнувшая дверь, известила о том, что её здесь уже нет. — Какой активный ребёнок, — шепнула себе под нос Мито, и шагнув вперёд сняла со стены одну из масок. — Вроде-бы она. И прокусив большой палец на правой руке, выступившей кровью написала на ней печать призыва, и выпустила в маску достаточно большое количество чакры. Уверенности в том, что Шинигами придёт не было никакой, да и все эти действия были по своей сути одной большой самодеятельностью. Ничего не произошло, не погасли светильники, не было холодного промозглого воздуха, и даже Мито ничего не смогла ощутить в тот момент, когда появилось оно. Высокий, зависший между полом и потолком, мерцающий холодным синим светом силуэт никоим образом ничего не излучал. Вообще. — Я… — казалось, что Мито забыла, как дышать, глядя на то что она призвала совершенно нечитаемым взглядом. — Я хочу увидеть… будущее Узумаки Ичизоку. Голова Шинигами медленно, словно нехотя склонилась легком, еле заметном поклоне, и беззвучно хлопнув в ладоши растворилась. Несколько раз медленно и громко, вдохнув и выдохнув девушка на несколько секунд прикрыла глаза в попытке собраться с разбегающимися как тараканы мыслями. Если уж Шинигами, как и в легендах клана выполнит данную просьбу, то её уход и вправду не за горами. А уж свою плату он возьмёт независимо от того, что будет происходить. Вздрогнув от тихого шелеста открываемой двери, Мито всё также держа в руках маску развернулась в сторону вошедшего. Мальчик, синеглазый блондин семи-восьми лет с интересом юного исследователя смотрел её прямо в глаза. Бедная, но чистая и достаточно опрятная одежда говорила о том, что её обладатель хоть и живёт достаточно бедно, но за собой следит. — Эмм… здравствуйте! Но что-то в нём было смутно знакомое, что-то такое что заставило куноичи насторожится. — Ну… я это…, пожалуй, пойду да? Чакра! От мальчишки тянуло знакомой энергией биджу. Знакомого её очень давно биджу, правда его чакра была какой-то, странно не полноценной. Легенды не врали, смерть и вправду исполнила желание Узумаки, и теперь передней стоял мнущийся с ноги на ногу мальчишка. Который был джинчурике девятихвостого, достаточно странным и не полным, но он им был. Как и она. От осознания такого простого факта, Мито несколько секунд простояла, пялясь на начинающего краснеть от такого чрезмерного для него внимания… и попросту хлопнулась в обморок.Пролог.
28 июля 2015 г. в 15:47
День медленно затухал в зареве, необыкновенно багрового для этих мест заката, солнце которого дарило земле последние частицы своего тепла и неспешно, даже можно было бы сказать, лениво, закатывалось за горизонт.
Наблюдавшая столь впечатляющие действие старая женщина, благостно вздохнула и смахнув украдкой набежавшую от внезапной ностальгии слезу со своих чёрных как сама ночь глаз, на удивление плавным движением поднялась со своего кресла, и потянувшись поглубже запахнулась в теплое белое кимоно. Вопреки распространённому среди других Шиноби мнению о том, что Узумаки ничего не берёт и даже в старости они остаются зверьми, воплоти, что могут с помощью своего опыта и силы, заткнуть за пояс даже Ниндзя уровня Каге. Мито по вечерам всё же под замерзала, и даже горячие источники что когда-то в порыве вдохновения, создали Хаширама и Тобирама, не помогали: увы, старость брала своё.
Затянув оби* потуже и еле заметно вздрогнув: ветер был заметно холоднее чем обычно, что было весьма нетипично для этого времени года. Она одним слитным движением соскользнула с широкой мансарды своего летнего двухэтажного домика на дорожку между ним и калиткой — чтобы не говорили досужие сплетники среди Шиноби Конохагакуре, в чём-то они были всё-таки правы, даже сейчас она была одной из сильнейших куноичи своей деревни и вполне себе могла поспорить с тем-же Хирузеном, который сейчас бесспорно является одним из сильнейших, если не самый сильным ниндзя в деревне.
— Мито Оба-чан! — откуда с весёлым писком вылетел забавный, красный ураган, Старой Узумаки оставалось только гадать. — Осталось совсем немного, правда Оба-чан?
— Здравствуй Куши-чан, — теплая улыбка, и согревающий взгляд черных глаз старой куноичи опустились на алую макушку её подопечной, которая сейчас без зазрения совести вцепилась в свою воспитательницу. – Да, осталось ещё немного, ну, а пока у нас ещё есть время, я хочу показать тебе одно место…
— …? — удивлённо-вопросительное выражение лица маленькой девочки, и широко раскрытые фиолетово-голубые глаза, заставили Мито невольно хихикнут. — А в Конохе, есть такие места где мы ещё небыли?
— Хи-хи, ты много где ещё не была, — ещё раз усмехнулась Старая Куноичи глядя на надувшуюся девочку.
Именно сейчас она была больше всего похожа на нормального ребёнка своего возраста, с его неизбежно быстрой сменой настроения и расстройством по любому, даже самому незначительному поводу. А ещё Кушина была Узумаки, что также накладывало на её характер свой след — она была до ужаса гиперактивной, впрочем, как и сама Мито в её возрасте, правда её не пришлось переживать в столь юном возрасте потерю своего родного селения, что также накладывало отпечаток на психике любого ребёнка — более-менее растормошить её удалось лишь самой Старшей Узумаки, и то потому что, заметив знакомый бардовый вихрь волос сама сорвалась с места и спряталась за их обладательницей.
Так произошла их первая встреча.
И вот сейчас, полгода с того знаменательного момента спустя — она готовится стать одной из самых опасных людей в этом мире — джинчурике девятихвостого. Тем, кем когда-то стала сама Мито. И тем, кому предстоит стать Кушине.
Осталось совсем немного, всего несколько часов.
— Да будет тебе дуться, Куши-чан, — ласково взлохматила она алые вихры доверчиво прижавшейся к ней девочки. — Пошли, у нас есть ещё несколько часов.
— Конечно, Оба-чан!
И лишь сухо щёлкнула калитка старого дома, который станет заброшенным на много лет, и чьё основание найдёт и восстановит дальний родственник его нынешней владелицы.
Примечания:
Оби* - пояс для кимоно.