Крыс с театральных подмостков

Сион вздохнул. Недзуми, порой, бывал слишком жесток. Обитатель района № 6, выросший в мирной выхолощенной обстановке, иногда совершенно терялся от той борьбы за выживание, с которой ему приходилось сталкиваться в городе Отверженных. И, глядя на то, как яростно дерется его друг, Сион терялся при виде далеко не фальшивой крови и расцветающих на коже совсем не театральным гримом синяков. А еще Крыс постоянно твердил о том, что Сион – лань трепетная, слабак и пороху не нюхавший прекраснодушный идиот. Что такое порох Сион знал, но совершенно не понимал, зачем его нюхать, о чем и спросил друга. А тот, закатив глаза, только раздраженно фыркнул и еще раз обозвал идиотом. Спрашивается, за что? Сион уныло перевернул несколько страниц лежащей на столе книги. В прошлый раз был Шекспир. Сейчас – какой-то Лопе де Вега. Когда Сион узнал, что Недзуми по профессии актер, он поразился этому факту до глубины души. Как в нем могла уживаться боевая жестокость и театральный артистизм, мальчик иногда просто не понимал. И, глядя на смывающего кровь с разбитых губ после очередной драки Недзуми, Сиону казалось почти невозможным совместить облик воинственного до мозга костей Крыса и актера, восторженно цитирующего наизусть огромные монологи из классиков. Хлопнула входная дверь и в тесную комнатушку вошел хмурый и чем-то недовольный хозяин. - Привет, ты где был? – Сион подскочил со стула, ощущая, как радостно забилось сердце. Он все-таки скучал по Крысу, когда тот уходил, порой, на целый день, оставляя мальчика одного. О том, куда и на сколько он уходит, Сиону, разумеется, не сообщалось, из-за чего он чувствовал себя совсем никчемным и недостойным доверия, и ощущал неожиданную горечь и еще что-то, что было трудно определить словами. Но, когда в голову неожиданно приходила мысль о том, что у Недзуми есть своя личная жизнь, в которую ему, Сиону, нет доступа, на душе становилось ужасно тоскливо и из рук все валилось. Сион очень хорошо помнил, как Крыс поцеловал ту женщину в переулке. Властным, уверенным поцелуем мужчины, который точно знает, как доставить удовольствие партнеру. И то, как он сам не мог оторвать взгляд от красиво очерченных губ и крепких рук Крыса, которые обхватили проститутку за талию. А еще, Сион прекрасно помнил всплывшую из подсознания совершенно первобытную вспышку внезапной ярости, когда губы Крыса прижались к ярко накрашенному рту. Хотелось сию минуту растерзать эту женщину, так податливо и откровенно похотливо льнущую к Недзуми. Сион мотнул головой, пытаясь избавится от постыдных мыслей. В конце концов, Крыс не его собственность и имеет полное право на свою жизнь. Он вообще сам по себе и никто ему не нужен, права была Собачница. И чего он вообще с ним, Сионом, возится? Неужели в благодарность за то, что Сион ему помог, будучи еще совсем ребенком четыре года назад? Наверное, ему просто любопытно, как поведет себя в их среде человек из Города. Интересно наблюдать за тепличным уродцем, который ничего не умеет, даже целоваться… Недзуми, скинув высокие ботинки, растянулся на кровати, попутно отпихнув присевшего на край светловолосого гостя. - Как день прошел? – продолжил Сион, так и не дождавшись ответа на первый вопрос. - Нормально, - равнодушно уронил Крыс, кидая неприветливый взгляд на парня. – Веселее чем у тебя, убогого, точно. - Я не… Крыс, прекрати все время меня обзывать! – возмутился обиженный Сион. Ну, о каких близких и доверительных отношениях может идти речь, если Недзуми его за человека не считает, так и норовит задеть! - А другого ты пока не заслужил! – Крыс с удовольствием потянулся, глядя на младшего непонятным взглядом. – Ты же вообще ничего не знаешь… - Ни драки, ни секса. Я помню, - подхватил Сион, перебивая собеседника и зло щурясь. – Я как раз хотел поговорить о втором. Помнишь, ты упоминал об этих… ну, борделях… - он отчаянно пытался не краснеть и вести себя по-взрослому. Получалось, кажется, погано. - И?.. – взгляд Крыса внезапно стал опасным, словно у голодного и очень злого зверя. Он, не отрываясь, смотрел на Сиона, а на скулах ходили желваки, заставляя мальчика нервничать еще больше. - В конце концов, надо же с чего-то начинать, - Сион неловко пожал плечами, стараясь успокоиться. – Я подумал, раз ты тут все знаешь, ты мог бы туда меня отвести, а я… Договорить Сион не успел. Одним плавным хищным движением Крыс молниеносно вскочил с кровати и прижал ошеломленного таким напором Сиона своим телом к лежанке, угрожающе нависая над ним. - Начинать говоришь? – прошипел Крыс в лицо парню с такой злостью, что Сион совершенно растерялся. И почему это Крыс так злится? - Я не для того спасал твою задницу, чтобы ты шлялся по борделям, кретин! - Но ты же сам все время говоришь, что я… ну, это… неискушен в таких делах… - Сион заерзал, пытаясь избавиться от разливающегося по телу жара от тяжести Недзуми. Черт, что же это с ним творится и почему ему так… странно? И хочется спихнуть с себя Крыса вовсе не потому, что неприятно, а совсем наоборот… потому что то, как он прижимает его к матрасу, намертво зажав его руки – это пугающе хорошо, аж в голове мутится от такой острой близости. - Неискушен, правильно, - хрипло произнес Недзуми и, криво усмехнувшись, быстро провел языком по щеке вздрогнувшего юноши, еще сильнее вжимаясь в него бедрами. Сион почувствовал твердый член Крыса и тут же понял, что и он сам возбужден не меньше. – Нельзя же идти в бордель, совершенно ничего не зная… вот сейчас и узнаешь кое-что… Недзуми склонился к самым губам Сиона, и тот, уже почти ничего не соображая, потянулся к лицу Крыса, инстинктивно приоткрыв губы. И то, что он не умеет целоваться, в этот момент перестало интересовать мальчика совершенно. Осталось только дикое желание того, чтобы Крыс продолжал до него дотрагиваться. Недзуми неожиданно осторожно притронулся к его губам, пробежав языком по нижней, и, внезапно прихватив её зубами, проник внутрь, вылизывая его рот. Сион совсем перестал понимать, что происходит, действуя на одних инстинктах, и он, с невольным стоном подался ближе, неумело пытаясь отвечать. Краем едва действующего сознания Сион отмечал, как яростно сплетаются их языки и как сильно вжимает его Крыс в твердые доски кровати, и резкий звук расстегивающейся молнии на джинсах. А когда Недзуми проник пальцами под резинку белья, обхватив его возбужденную плоть, Сион вскрикнул от совершенно волшебных ощущений, широко распахнув глаза. - Крыс… это… что ты делаешь? – с трудом пробормотал он, вцепляясь изо всех сил в плечи друга. – Так же… нельзя… - Заткнись! – и снова поцелуй, жесткий и посылающий здравомыслие ко всем чертям. Дальше все смешалось в клубок туманных ощущений: сорванные брюки и белье, светлая влажная кожа, поблескивающая в тусклом свете настольной лампы, пальцы Недзуми внутри и холод от какой-то вязкой жидкости на них, и сильная обжигающая боль, вскоре сменившаяся более приятными ощущениями. И напряженное лицо Недзуми над ним, то приближающееся, то удаляющееся, когда он мощными плавными толчками входил в его тело, с каждым движением заставляя юношу полностью терять себя в окружающей реальности. Это было слишком непохоже на все, что он знал и чувствовал за свою жизнь. И это было лучше всего. И пальцы Крыса, скользящие по члену, и прерывистое, губы в губы, дыхание, и острый горячий язык щекочущий шею, и взрыв оргазма, заставивший протяжно вскрикнуть и содрогаться на жестких простынях. Недзуми кончил почти сразу же вслед за ним, сильно закусив губу и вжавшись в него, словно сливаясь с ним в одно целое. Чувствуя, как внутри него пульсирует плоть Крыса, исторгаясь толчками горячей спермы, на смену безумному желанию, еще секунду назад разъедавшему мозг вдруг пришло ощущение страшной пустоты и грусти. Крыс вышел из его тела и и молча улегся рядом, закинув руки за голову и нисколько не стесняясь своей наготы. Скользнув усталым взглядом по красивому поджарому телу, которое только что было частью его собственного, Сион обреченно повернулся спиной к Крысу, съеживаясь на другом краю кровати. А что тут говорить? Недзуми почему-то так разозлился, что просто поимел его, причем, с его же, Сиона, разрешения. Сам перед ним чуть ли не ковриком стелился. А теперь… а ничего теперь. Крыс станет презирать его еще больше. Глаза мальчика защипало от подступивших слез. Надо встать и, не обращая внимания на боль, постараться уйти. Куда угодно, лишь бы не видеть брезгливость в серых глазах Крыса. Сион попытался тихо сползти с кровати, но внезапно сильные руки Крыса обхватили его за пояс, с силой притягивая к себе. - Ты куда собрался? – насмешливый голос над ухом совсем не вязался с крепкими объятьями. - Пусти, - Сион трепыхнулся, пытаясь стряхнуть с себя теплые руки, от прикосновения которых сладко заныло внутри. – Теперь я уже могу идти в бордель? Я достаточно подготовлен? Ядовитая горечь сквозила в голосе Сиона. Крыс нахмурился и неслышно вздохнул, удивляясь глупости мальчишки, который только что так истово отдавался и открывал ему свое тело. - Еще недостаточно, - Недзуми прихватил губами мочку уха юноши, и с удовольствием ощутил, как тот вздрогнул, инстинктивно прижимаясь ближе. – И, боюсь, такому хлюпику как ты, понадобится еще много уроков. Так что, о борделе можешь забыть. Вообще. - Это еще почему? – возмущение такой тиранией придало Сиону сил и заставило его осторожно повернуться в кольце держащих его рук. Он хмуро смотрел прямо в лицо Крыса. - Потому что я так хочу, - усмехнулся тот с превосходством в голосе, целуя младшего в висок. – А слово хозяина дома – закон. - Еще чего! – недовольство в душе Сиона мешалось с пугающей радостью. – Я не твоя собственность! - Ошибаешься! – рот Недзуми нашел припухшие, еще не отошедшие от прежних поцелуев губы Сиона. – Моя. Я спас тебя дважды, не забывай. Значит, твоя жизнь, и ты сам принадлежишь только мне. - Не слишком вежливо с твоей стороны напоминать мне об этом, - юноша непроизвольно дотронулся до красного шрама под левым глазом, и Крыс тотчас же лизнул это место, глядя ему прямо в лицо. - У нас тут вежливость не в ходу, - хищно прищурился он. – Так что, привыкай. А если еще раз услышу от тебя про бордель – убью. - Не убьешь, - пробормотал Сион, невольно улыбаясь. - Это еще почему? – деланно удивился Крыс, хотя глаза его смеялись. – Ты слишком много возомнил о себе. - Потому что тогда тебе придется спасать меня в третий раз, - вздохнул Сион, и, решившись, несмело обнял Крыса в ответ. – А ты этого просто не переживешь. - Логично, - фыркнул Недзуми, кончиками пальцев поглаживая запястья мальчика.- Значит, спасать не буду, убью – и все. И не смей больше говорить о всякой мерзости. Бордель – это для безродных шавок, не знающих любви, торгующих и покупающих за деньги чужую плоть, как кусок мяса на рынке. А ты, как я уже сказал, мой. Смирись. - Попытаюсь, - Сион уткнулся лицом в плечо Крыса и закрыл глаза. Наконец-то стало спокойно и хорошо, несмотря на боль чуть ниже поясницы.– Но зато теперь я точно знаю, зачем ты спасал мою, как ты выразился, задницу. И Сион тихо рассмеялся, пока смущенный Недзуми пытался найти достойный ответ на, в общем-то, совершенно справедливое замечание.