Without

— Привет, — говорит Стайлз, неловко шаркая ногой и вперившись в Дерека пронзительным взглядом, — я, эм, привет, — повторяет он, а Дерек вскидывает бровь. — Я на тебя давно смотрю, — выпаливая, признается Стайлз, снова шаркнув ногой, — ты весь такой крутой альфа, и я надеюсь, что ты не вобьешь меня в стенку прямо сейчас, но ты ужасно круто пахнешь, и я хочу сказать, — частит Стайлз, неловко пытаясь подвести хмурящегося Хейла к необходимой мысли, — не хотел бы ты сходить на свидание? — наконец выговаривает он с почти пылающими кончиками ушей. Дерек закатывает глаза. — Ты идиот, — говорит Дерек, а Стайлз флегматично думает о том, что если им еще не протерли ближайшую поверхность, у него есть шанс, — я омега, Стилински. — Что? — переспрашивает Стайлз, потому что Дерек-мать-его-Хейл просто не мог быть даже бетой по определению. — Омега, — терпеливо и почти по буквам поясняет Дерек. Предложение вбить парня в стену становилось заманчивым. — О, — говорит Стайлз. Дерек наблюдает за болтающим Стилински с почти научным интересом, и Стилински фыркает, бросая в него длинной картошкой, а Дерек думает, нахрена он вообще соглашается на это. Возможно, виновата подначивающая Эрика, а возможно, раз уж парень даже порывается пригласить его, несмотря на то, что считает Хейла альфой, то почему нет. "Почему бы и нет?" — так думает Дерек до того момента, пока не подхватывает падающего уже третий раз Стайлза за капюшон широкой худи. — И как я пахну? — интересуется Дерек, когда Стайлз снова целится в него картошкой. Стайлз говорит, что у него "ужасно крутой запах", и у Дерека почти лаконичный интерес. Дерек пахнет жасмином, Дерек пахнет мятой, Дерек пахнет невообразимо приторно сладко и мягко, как говорят многочисленные альфы, с которыми Дерек согласился на свидание. Дерек не знает, как он пахнет, потому что для родственников он пахнет семьей и защитой для немногочисленных друзей, а пара альф безбожно врет. Стайлз не задумывается ни на секунду. — Будто по мокрому асфальту очень быстро проехали — твоей тачкой, например, — так быстро, что до сожженных шин, и пролили колу, — выдает Стайлз и снова поводит носом, — мокрый асфальт, жженая резина и кола, — ставит точку Стилински, и снова принюхивается, — а еще яблоками и дегтем, но думаю, что это шампунь и мыло. Дерек отстранено кивает, незаметно втянув воздух. Яблоки забиваются в ноздри, а собственный запах Дереку в жизни не почувствовать. Стайлз пахнет прилипчивым больничным запахом, свежей краской и немного свежей травой. Такой запах сложно назвать притягательным, но крайне редким и почти уникально-приятным и не прилипчивым, вполне можно. Как и самого Стайлза. Стайлз частит, размахивает руками так, что сбивает собственный стакан на пол, а потом несчастно смотрит на почти полный и практически пустой стакан снова, и Дерек придвигает ему свой. В конце концов, на эти жалобные огромные распахнутые глаза было невыносимо смотреть. Стайлз потягивает пару глотков из трубочки и отдает стакан Дереку. — Спасибо, чувак, — благодарит он и снова кидает в него картошкой. Дерек, в конце концов, не выдерживает, и они бросаются друг в друга картошкой пока два больших бокса не заканчиваются. Стайлз пинает ветку, по пути к своему джипу, а Дерек щелкает своей сигнализацией. Стайлз не порывается играть в рыцаря, не проводит Дерека до дома и чинно держит член в штанах уже шестое свидание, которое напоминает дружескую встречу крайне сильно. Стайлз бросается картошкой и не корчит из себя невесть что только потому, что считает, что альфы выше омег. "Или он просто так не считает", — не исключает Дерек. Стайлз стабильно шумно поводит носом пару раз за час, и его взгляд чуть сбивается в такие моменты. — Знаешь, — начинает Стайлз, и этот неловкий тон напоминает тот, каким он приглашал его на свидание в пустом коридоре кампуса, — ну, я не уверен, находятся ли наши, эм, отношения, на нужной стадии, ну и вообще, находимся ли мы в отношениях, но, — когда Стайлз сильно путается в словах, чтобы добиться от него осознанной речи, Стайлза нужно взять за плечи и встряхнуть. Это Дерек понимает и запоминает почти сразу. У Стайлза знакомо пунцовеют кончики ушей, и суть сумбурной речи становится понятна. Дерек берет Стайлза за плечи, он выше его на целую голову, и сейчас это как никогда удобно, и целует его, чтобы тот наконец перестал частить и заткнулся. Стайлз довольно урчит через поцелуй, оставляя руки при себе, позволяя только одной скользнуть на хейлову шею, а себе привстать на цыпочки. — Я к этому клонил, да, — говорит раскрасневшийся Стайлз. — Стайлз, — с нажимом произносит Дерек, — можешь не приподниматься. — Отлично, — облегченно говорит Стайлз, — замечательно, — широко улыбается он, путается в коротких волосах Дерека и со смехом притягивает его к себе, целуя снова. Дерек хмуро открывает дверь, смотря на Стайлза так, что любой бы убрался, но Стилински мягко проскальзывает в его квартиру, деликатно ставя на стол большой торт и матовую бирюзовую открытку. — С Днем Рождения! — широко улыбается Стайлз. — Секс в честь дня рождения? — скептично интересуется Дерек, потому что у него течка, а Стайлз стоит в паре сантиметров, и запах Стайлза забивается в ноздри и занимает все мысли. Дерек просто не в состоянии будет отказать, но чуть после Стайлзу стоит не показываться ему на глаза ближайшую всю жизнь, несмотря на то, что секс будет достаточно ожидаем. — Торт в честь дня рождения, — поправляет Стайлз с возбужденно расширенными глазами и чуть сбившимся дыханием, — я лучше уйду, да? Не лучшее время, — тушуется он, — я через пару дней зайду? — осторожно интересуется Стайлз, а Дерек сгребает его в охапку и вбивает в стену, толкаясь языком в его рот и прикрывая глаза. Стайлз беспорядочно путается пальцами в его волосах первое время, влажно целуется, а потом всё же сдается и сминает ладонями задницу Дерека, громко зарычав в поцелуй и внезапно клацнув клыками. — Стоять, Дерек, — утробно и нетерпяще возражений рычит Стайлз. К такому Стилински Дерек не привык. Стайлз мягкий и податливый, и если бы не изредка отливающая красным радужка, Стайлза можно легко принять за бету или даже омегу, но сейчас у Дерека чуть подкашиваются колени, потому что рык Стайлза поднимается из груди, а глаза пронзительно алые, и тон, подчиняющий настолько, что Дерек готов самостоятельно отдаться ему. Вернее, готов не Дерек, но вот волк, жалобно поскуливающий и прижимающий уши глубоко в грудной клетке, готов полностью. Стайлз накладывает Дереку второй кусок торта и насвистывает, будто все шло по плану, будто не он сейчас рычал так, что перебудил одну половину Бейкон-Хиллз, а вторую заставил кончить в трусы. — Извини, — фыркает Дерек, сверля взглядом открытку, а Стайлз сосредоточенно кивает. От него за добрую милю несет возбуждением и обидой, но он самоотверженно нарезает торт и на этот раз подцепляет пальцем крем, кидая его в Дерека. Дерек в вежливом недоумении приподнимает брови. — Ты кинул в меня куском торта? — Кремом, — на автомате поправляет Стайлз, — а еще ты не хотел трахаться. Ну, как бы хотел, кто в течку или гон не хочет, но не хотел. Стайлз поясняет сумбурно, но о чем он говорит, Дерек прекрасно понимает, да и нюх у Стайлза на удивление острый, и он без проблем улавливает малейшие перемены в настроении, долго налаживает связь, ходит по кругу, но настраивается на нужную волну и улавливает все, как сраный радио-маяк. Теперь Дерек чувствует себя засранцем, а Стайлз, нахохлившись, ковыряет вилкой торт За-ме-ча-тель-но. — Спасибо, — вместо объяснений говорит Дерек, и Стайлз понимает. Стайлз подцепляет пальцами крем и мажет Дерека по носу. Стайлз влажно касается губами его щеки. — До завтра? И Дерек кивает. А еще Стайлз не дарит цветов. Ну, он пытается однажды втиснуть Дереку небольшой букет, но Дерек обещает засунуть ему следующий букет в задницу, поэтому Стайлз пожимает плечами и не дарит. Ему бы доставляло удовольствие, если бы ему дарили цветы. Стайлз таскает торты и упаковки фаст-фуда всю Дерекову течку, сидит напротив за столом и помешивает чай ложечкой, а Дерек смотрит на него и не понимает, какого хрена происходит. — Ты думал, что я альфа, но подкатил? — наконец задает интересующий его вопрос Дерек. — Ага, — кивает Стайлз, а потом смотрит на выжидающего Дерека и продолжает, — ну, знаешь, Лидия и Джексон тоже альфы, но у них все хорошо сложилось, а ты пахнешь так. Не как пара, — Стайлз машет головой, — но, так, в общем. Ну я и подумал — врежет, так не в первый раз по морде получаю, так что. Дерек понятливо кивает. Стайлз мешает ложкой сахар, а потом неожиданно кривится и рассказывает о том, как Скотт говорит об Эллисон — беспрерывно, в смысле. Стайлз кидается картошкой и роняет стакан колы, а Дерек думает, что все катится по наклонной. По чертовой наклонной. Дерек щелкает сигнализацией, а Стайлз вжимается в его губы на прощание, Дерек усаживает его в свою машину почти за шкирку, а Стайлз удивленно приоткрывает и снова захлопывает рот. Стайлз настороженно принюхивается, отчетливо ощущая растягивающееся по воздуху покалывающее возбуждение и немного расслабляется. — Мы никогда не смотрели кино, — наконец произносит Стайлз, щелкая каналами радио, а Дерек морщится, — мы ходили в кинотеатр, но никогда не было кино, знаешь, с подушками, обнимашками на диване. — Гиковские сходки ты устраиваешь со Скоттом, — отмахивается Дерек, не признаваться же ему, что это просто чертовски неловко, но Стайлз наконец отстает от радио и откидывается на сидушку. — Посмотрим кино сегодня? — с надеждой спрашивает Стайлз. — Завтра, — сдается Дерек. — Тогда останови здесь, — Стайлз машет рукой в сторону супермаркета. В квартиру Дерека они заходят нагружённые пакетами, и Дерек думает, что секс откладывается. Стайлз толкает Дерека в плечо, подкидывая попкорн и ловя ртом, а потом бормочет, что Дерек похож на Бэтмена, потом смотрит на экран с Ходячими, и снова толкает в плечо. — На Дерила и Бэтмена, — Стайлз поправляется, а Дерек почти отстранено думает, что заснуть сегодня не получится, не из-за Стайлза, хотя первоочередной проблемой является он, а из-за попкорна, который тот старательно рассыпает по постели. Стайлз фыркает, а потом тяжело наваливается на Дерека, устраивая руки в районе его лопаток и прижимается губами, потом утыкаясь носом в шею. Звук раздираемой плоти с экрана романтике не способствует, вот никак вообще, если честно, и Стайлз довольно растянулся на Дереке. Глаза в глаза на Стайлза не действует, и он уверенно выдерживает дереков взгляд, но потом Кора хлопает входной дверью, и он сползает на свою половину, сгребая оба одеяла в сторону Дерека. Кора швыряет в Стайлза большой фантой и упаковкой пластиковых стаканов, он свешивается с кровати вниз головой, уверяя, что с этого ракурса зомби выглядят забавно. Но поймать бутылку умудряется даже в подобном состоянии, правда, не удержав, и чуть уронив на нос, оставляя заметный синяк. Стаканчики одиноко залетают под кровать. Дерек кидает в Кору подушку, которую та ловит без особых усилий. — Гэрри, Роза и ты — целый день, — напоминает она, стрельнув в Стайлза предупреждающим взглядом. Стайлз уламывает Дерека на пару партий в приставку пару недель назад, и на обещанный ипподром Роза не попадает. Зато попадают заспанные после бессонной ночи Стайлз и Дерек, попадают на большие неприятности, потому что Роза не разговаривает с Дереком больше недели, а дальше все катится, как по накатанному. — Гэрри и Роза получат его выспавшимся, — честно обещает Стайлз, думая о том, что осталась всего пара серий до конца сезона. Стайлз с трудом открывает глаза, потому что Дерек предусмотрительно держит шторы своей комнаты открытыми, и торопливо расталкивает заспанного Дерека, пытаясь найти свою серую худи среди серых одеял. — Девять, Дерек, девять, — бормочет Стайлз, планировавший хорошенько выспаться в эти выходные, но получивший порядка четырех часов более-менее полноценного сна. Они просто вырубаются во время одной из серий, и пока Стайлз нашаривает худи, а Дерек пульт, они ловят грандиозный спойлер. Стайлз выпрыгивает в окно и скулит, подвернув ногу: второй этаж всё-таки не шутка, даже если Стайлз делает это не в первый раз. Стайлз обещает уйти еще вечером, и он почти уверен, что миссис Хейл прекрасно знает о том, что он не ушел. Но Стайлз будит Дерека вовремя и выскакивает из дома как раз для того, чтобы стукнуться носом о широкую грудь мистера Хейла. — Эм, — говорит Стайлз, — я приходил разбудить Дерека, ну, знаете, я же обещал, что он не проспит, а он не брал трубку, и... Торопливую брехню Стайлза прерывает сообщение мистера Хейла о том, что он моет машину прямо на этом месте уже второй час и Стайлза видит впервые. — Вы отличный детектор лжи, мистер Хейл, — говорит Стайлз перед тем, как окончательно слинять. Стайлз замечает Дерека и Гэрри, который цепляется за его руку, в торговом центре, приветственно машет рукой, отлавливая пытающуюся слинять Розу за капюшон куртки и буксируя ее к Дереку. Дерек нетерпеливо отмахивается. — Семейный день, все делишки, но мисс Хейл была поймана на выходе. Роза ершится, щетинится всеми своими бунтарскими волосами кислотно-желтого цвета и вырывает свой капюшон из руки Стайлза, она его откровенно недолюбливает, да и какое взаимное понимание вообще может быть, если она считает, что Супермен способен положить Бетмена и всю Бет-семью на лопатки. Стайлз таскает ей охапки комиксов, а Роза морщится. «Я читала!» — говорит Роза. «Супермен все еще круче, Стилински», — говорит Роза, а у Стайлза аргументы заканчиваются. Стычки у него и Розы бредовые, пустяковые, и Стайлз их почти не замечает, а Роза ершится каждый раз, потому что в тринадцать все воспринимается в штыки — даже если кто-то просто считает, что Бетмен сильнее. Дерек снова машет рукой, зло сверкнув оранжевой радужкой на прощание, а Стайлз пожимает плечами и захватывает обещанные бургеры для него и Лиама и большую упаковку крылышек для Эллисон и Скотта. Первый раз получается сумбурным и скомканным: шериф Стилински хлопает входной дверью, и Дерек стучит в окно Стайлза когтистой лапой, потряхивая головой и постепенно лишаясь шерстистости. Во время поцелуя шерсть Дерека щекочет нос, и Стайлз оглушительно чихает, а потом они не сговариваясь валятся на узкую кровать. У Стайлза привычка почти забавная, по мнению Дерека: Стайлз довольно урчит через поцелуи. Если в такие моменты приложить к горлу Стайлза ладонь, по ней идет едва заметная вибрация, а Стайлз урчит сильнее. Урчит по собачьи, протяжно, трется щекой о подставленную ладонь, а потом Дерек протягивает ладонь к его голове и взлохмачивает взъерошенные волосы, а Стайлз впивается когтями в матрац. Ткань надсадно скрипит, разрываясь на части, а Стайлз ведет носом по его шее, и скрипит уже вся кровать. Стайлз ластится, урчит, а Дерек вручает ему флакон смазки, когда Стайлз торопливо шарит по комоду. Второй раз почти происходит в лесу. На самом деле это была дерекова инициатива, потому что Стайлз лес недолюбливает, и не сказать почему. Стайлз забывает сумку с продуктами, а Дерек забывает обещанный плед, и они просто носятся между деревьев, загребая землю ногами, а потом Стайлз деликатно прислоняет Дерека к стволу дерева и опускается на колени, подхватывая Дерека ладонями под колени и оставляя горячий росчерк дыхания на его бедрах. Правда, потом нихрена не получается: острый камень до крови раздирает спину Дерека, когда они все-таки валятся на землю и когда Хейл раздраженно меняет место дислокации, спину дерут уже мелкие камни, перекатываясь под позвоночником и оставляя царапины. Стайлз упирается коленями в прочную ветку, а потом по его ноге уверенно карабкается толстый паук и Дерек убивает шестого комара. Романтика не задается — они оба признают, что бегать было менее обременительно. Третий раз случается в машине. Стайлз упирается острыми коленками в сиденье, а Дерек оказывается между его разведенных ног и несколько недоуменно моргает, а Стайлз нетерпеливо машет головой. — Давай уже так, — шипит он, потому что сидения узкие, и, если они начнут меняться местами, это займет не меньше нескольких минут. Это не является единственной отговоркой Стайлза, но, в конце концов, на своей позиции в постели он твердо не стоит, а Дерек был совершенно точно не против, но молчит упорно. Дерек был совершенно точно «за», потому что его радужка лихорадочно сверкает золотом на мгновение, а потом он ныряет рукой в карман Стайлза и стягивает его штаны. Стайлз немного неуютно ерзает. Ну, это по меньше мере непривычно, а потом уверенно скрещивает ноги за спиной Дерека и притягивает его к себе, самозабвенно целуя и нервозно сжимая руками плечи. Дерек все максимально упрощает: чуть сдвигается и разводит скрещенные ноги Стайлза руками, и, когда он подхватывает его руку и влажно мажет языком по запястью, Стайлз почти растекается горячей лужей по сидению. Дерек вылизывает его ладонь, и Стайлз послушно прогибается под толчок пальцев, потому что именно в этот момент хейловы зубы чуть смыкаются на подушечке пальца, и Стайлз перестает замечать что-то помимо горячего языка на руке. Кондиционер гулко обдувает салон, и разгоряченной кожей Стайлз чувствует это особенно остро. Дерек мажет языком по его ладони еще раз, прежде чем чуть надавить на живот и скользнуть стайлзовой влажной ладонью на его же член. Стайлз шумно всхлипывает, давится и отводит руки, упираясь ладонями в дверь, надеясь, что она заблокирована и не откроется прямо-блядь-сейчас, когда Дерек уверенно толкается в него членом и вбивает в эту же дверь. Потому что это будет омерзительно неловко. Насколько неловко себя вообще можно чувствовать — по шкале от одного до десяти — когда дверь открывается в тот момент, когда тебя придерживают за бедра и сосредоточенно вбивают в злополучную дверь. Стайлз бы уверенно поставил десятку часом ранее, но сейчас он ставит единицу, потому что чувство неловкости проходит тогда, когда он с силой дергает Дерека на себя, вжимаясь членом во взмокший живот. Стайлз считает, что когда во время жары дует кондиционер — это самое прекрасное, что кондиционер вообще способен сделать, но сейчас он уверен на сотню процентов, что то, что делает кондиционер сейчас — вот это, самое прекрасное. Десятку по шкале неловкости Стайлз присуждает тому моменту, когда он скрещивает ноги и мажет салфеткой по животу и бедрам, а не заблокированная дверь открывается. — Вы еще не уехали за попкорном? — интересуется Скотт, а потом округляет глаза, — боже, бро, — говорит Скотт, и это все, что он говорит по поводу данной ситуации. Стайлз сразу и честно признается в том, что пары он в Дереке отчаянно не чувствует — Дерек просто есть, Дерек рядом. К Дереку протягиваешь руку и касаешься его, а Дерек ерошит его волосы, и в груди заходится чем-то щемящим, от Дерека всего лишь крышу сносит начисто, и запах у него всего лишь сумасбродный и въевшийся в кожу. А Дерек пожимает плечами. Пара рождается одновременно с тобой, ты даже первый вздох делаешь с парой одновременно и пару выбираешь вовсе не ты, и даже не она тебя, как бы ни уверяли романы. Пара врывается в твою жизнь, и вы срастаетесь в то, чем должны были быть с рождения. Он видит Пейдж, и Пейдж смотрит на него чуть расширившимися глазами, и Дерек просто понимает, что это — его. А потом Пейдж вырывают из его жизни. Дерек смотрит на Стайлза и малодушно надеется, что он встретит свою пару не так скоро. Стайлз видит Малию, и Малия замирает на месте. Стайлз видит Малию, а Дерек видит этот взгляд, и Дерек понимает, что Стайлза уже вырывают из его жизни, и сделать он с этим ничего не может, да и не собирается, если честно, потому что Пейдж вносит в его жизнь вырванный и недостающий кусок. Малия утыкается в Стайлза носом и скрещивает руки за его спиной, а у Стайлза трясутся руки, когда он скрещивает руки в ответ и почти напуганным и виноватым взглядом нашаривает нахмурившегося Дерека. И Дерек находит силы на пожатие плечами и ободряющую улыбку, и Стайлз сжимает ее сильнее. Малия пахнет малиной и древесной стружкой, это Дерек чувствует даже с большого расстояния, а потом Малия и Стайлз пропадают почти на неделю, и Дерек силится разобраться с домашкой по математике, когда Кора стучит в его дверь. — Стайлз пришел не через окно, представь, — посмеивается она, и Дерек ухмыляется в ответ. Стайлз тянет Малию за руку, и они проскальзывают в его комнату. Стайлз выглядит умиротворенным и решительным. — Эм, — говорит Стайлз, — нам нужно поговорить. — Пара, Стайлз, — с нажимом говорит Дерек, — не будь идиотом, я ничего не имею против. Никаких обид и возражений Дерек и, правда, не имеет. Разве что на Малию, которая появляется так не кстати, но Хейл предпочитает умолчать об этом. — Не об этом. Ну, об этом, но не так, как ты думаешь. — Я не гетеросексуалка, — говорит Малия и вцепляется в Дерека взглядом, — и даже не гетероромантик, — осторожно уточняет она под хейловым взглядом, — вообще никак. — А я в принципе по Малии никак. Знаешь, вот вообще. Как ты и Роза, — поясняет Стайлз, — близкая сестра с обнимашками. — У меня есть девушка, — еще раз уточняет Малия и сверкает тонким серебряным кольцом, — почти жена. И никакой Стайлз моей свадьбе не помешает. Стайлз фыркает, а потом сгребает Дерека в охапку и снова фыркает ему в губы. — Никаких нахрен пар, — говорит Стайлз. — Никаких нахрен пар, — повторяет Дерек, а Малия дает ему пять.