Спасение

Ты мое желание. Ты моя погибель. Сколько времени прошло с тех пор, как я тебя принял к себе? Я позволил тебе быть ближе, что было ошибкой. Ты делаешь меня слабым и бессильным. Ненавижу себя за это. Ненавижу себя, но не тебя, тебя я не могу ненавидеть. Тогда Он увидел ее в церкви, во время молитвы, но было видно, что не за этим пришла она сюда. Миниатюрная, почти что хрупкая, волосы короткие, рыжеватые и чуть волнистые. Милая девушка, ничего не скажешь, но вот взгляд... Ушлый, рыскает по сторонам, рассматривает людей, запоминая, где лежат у них ценности, рассматривает и то, чем владеет церковь. Нет, она точно не для молитв сюда пришла и не для того, чтобы просить прощения всем своим грехам, ей лучше, если ее грехи останутся при ней. Она словно чувствует чей-то взгляд на себе и оборачивается в сторону Теодора. Глаза у нее зеленые, ведьмовские, ох, и не зря в них виден был словно какой-то шаловливый и лукавый блеск, да и смотрит она насмешливо, словно знает, о чем думает мужчина. Эта девчонка в городе совсем недавно, но уже успела прослыть ведьмой. Веских оснований для этого было не так уж и много, в основном люди судили по внешности и первым проявлениям характера. А еще он слышал, что она хорошо разбирается в травах, что настораживает. Нахмурившись, Драйзер отводит от нее взгляд, возвращаясь к своей молитве. Она стоит на коленях, приняв самый благочестивый вид и это у нее хорошо получается. Всегда получалось. Все эти моления оказывается очень хорошая штука, и как она раньше этого не поняла? Она может рассматривать всех и вся в то время, пока на нее никто не обращает внимание. Удобно, ничего не скажешь. Джекки усмехается, но тут тело покрылось мурашками, она всем телом чувствует на себе чей-то взгляд. Она чуть поворачивает голову и встречается взглядом с местным лекарем. Взгляд серых глаз пристальный и недоверчивый. Как долго он наблюдал за ней? Джек принимает самый благочестивый вид, но его это не обманывает, глаза выдают ее. Нахмурившись, мужчина все же отводит взгляд, возвращаясь к молитве, а вот она этого не делает, продолжая рассматривать лекаря. Он молод, но его длинные волосы пепельного оттенка, словно седые, он высокий и хорошо сложен. Насколько она слышала он очень уважаем в городе, нужно держаться от него подальше. Сейчас Он стоит на коленях перед крестом, закрыв глаза и молясь Тому, в кого верил всю свою жизнь и он всегда думал, что ничего и никто не сможет пошатнуть его веру. Он ошибся. Она смогла это сделать. Вот даже сейчас, Джекки подходит сзади и приобнимает его со спины. Она шепчет ему на ухо то, что соскучилась и не хочет, чтобы Господь забирал Теодора у нее. Она не позволит забрать его ни Богу, ни Дьяволу. Теодор чуть улыбается, но молитву свою прерывает, только для того, чтобы сказать ей о том, чтобы она не глупила. Джек лишь фыркает и возвращается к столу, где до этого занималась тем, что готовила очередной настой. Драйзер провожает ее взглядом и чуть улыбается. Разве он мог бы подумать тогда, что эта девчонка и правда окажется ведьмой. Разве он мог бы предположить несколько лет назад, что будет жить с ведьмой, что будет любить ее и всячески оберегать. Этим самым он пошел против церкви, которая тут же поспешила обвинить его во всех грехах. Теперь в глазах людей он отступник, такой же, как и она, но уважение людей осталось таким же. Правда теперь это больше поддерживается страхом, который люди напридумывали себе сами. Она потянула его вниз за собой, но ее Теодор не винил, а даже если ли бы и винил, то точно не ее. Он винил бы себя. Это он не смог устоять перед этой девчонкой, которая очаровала его своей темной стороной. Он знал, что она не святая, но это не уменьшало того факта, что он любил ее, хоть и говорил этого не так часто, как ей бы хотелось. Джекки вернулась к столу, на котором были разложены травы, коренья, перья, косточки животных и конечно же ее любимый ритуальный нож с черным лезвием. Он достался ей от той, кто научила ее всему, но самого главного Джекки не усвоила. "Всегда держись подальше от христиан, они твоя погибель". Бабушка, потомственная ведьма, знала о чем говорит, теперь она это понимала. Девушка села на лавку, и оперевшись о столешницу, наблюдала за лекарем. Теперь она была уверена, что отчасти бабушка была неправа. Он мог давно от нее избавиться, сдать церкви или просто тогда не спасать, сейчас она была бы мертва, а он все таким же уважаемым человеком в городе. Однако все случилось так, как случилось. Теперь они здесь, вместе. И все же можно сказать, что Теодор погубил прежнюю Джекки. Она больше не ворует, по крайней мере делает это очень редко. И все же ничто не мешает ей обводить простофиль вокруг пальца, он злится и ворчит, но иногда и сам предлагает неплохие схемы для дела, может специально запугивать людей, только потому, что ему нравится. Он вовсе не святой, каким его всегда выставляли люди, а она не такое порождение ада. Но их таковыми считали, а они старались этому соответствовать. Глупо, не правда ли? Они друг для друга - погибель. Однако это с какой стороны посмотреть, может и спасение...