Увидимся

      — Вот, это тебе, — пробормотал Доктор и сунул Ривер маленькую продолговатую коробочку с аккуратно повязанным красным бантиком.       Конец свидания, возможно, на самой красивой планете с поющими башнями в мире. Пора сделать то, ради чего он затеял эту последнюю поездку, как бы упорно он ни пытался забыть об этом за бессмысленной болтовней и необыкновенными красотами Дариллиума. В простой коробке было заперто скрытое прощание, которые он так не любит и которые почему-то так любят все остальные…       Подарок-извинение. Если бы таймлорд не знал, что должен это сделать, иначе может создать еще один невероятно сложный парадокс, ни за что бы не стал. Когда Доктор полночи бился над этим чертовым устройством, привинчивая и тут же отламывая все, что привинтил, разбирая и собирая каждые пять минут, казалось, он убивает Ривер снова и снова. Сам. Представлял, как втыкает ей это чудо техники прямо в грудь. Думая об этом, таймлорд становился живым примером идеального садомазохизма. Впрочем, не сказать, что возня была такой уж напрасной. Доктор оснастил отвертку версии 4.0 разнообразными примочками и функциями, до которых при обычных обстоятельствах у него точно не дошли бы руки. Вышло до отвратного хорошо.       — Это отвертка? Звуковая отвертка? — удивлялась Сонг, вертя ее в руках. — С чего бы тебе дарить ее мне?       «Да, Ривер, самая отверточная отвертка в мире. Сейчас — в прошлом, будущем или настоящем? Как посмотреть… — она вместе с твоим дневником без надобности хозяйке покоится на перилах в самой большой Библиотеке Вселенной, которой достаточно одной заглавной буквы для обозначения. В этот самый момент в различных отрезках времени ты общаешься с прошлым мной и ты же умираешь, спасая четыре тысячи двадцать два человека», — мрачные мысли совсем не сочетались с открытой улыбкой.       — Эту я сделал специально для тебя, — ответил Доктор. — Работает со всеми видами замков, взламывает коды и залезает в любую базу данных мира. И да, с деревом управляется также превосходно.       — Ты не ответил на вопрос, сладкий.       — Нет бы просто порадоваться… — он усмехнулся и прислонился спиной к ТАРДИС. — Может, мне просто захотелось сделать тебе подарок. — Но вскоре таймлорд сдался под скептичным взглядом жены, — она может понадобиться тебе на завтрашней экспедиции.       Та вздохнула:       — Все-то ты знаешь.       Ривер положила голову ему на плечо, закрыла глаза и блаженно улыбнулась. С холма, на котором они стояли, вечно черное со сверкающими звездами казалось близким и завораживающим. Глядя на это великолепие и не видя его, Доктор думал. Он спасает целые галактики, планеты, цивилизации, но не задумывается, что у каждого погибшего есть семья и друзья. Для них он не какая-то цифра в статистике. Для кого-то один человек может быть важнее тысячи, но вдруг он… исчезает. Это страшно.       Если исчезнет Ривер, ничего, по сути, не изменится. Мир не рухнет, Вселенная не взорвется. Лишь один единственный и невероятно маленький кусочек души Доктора сгорит, так же, как сгорали другие, когда уходили его спутники, один за другим. Он знал, как погибнет Ривер Сонг задолго до того, как узнал, кто она такая. Доктор познакомился с ней в день ее смерти и узнавл ее будущее, тем самым сделав ее смерть фиксированной точкой. Навсегда.       Как иронично.       Доктор вытащил из кармана и вложил в руку жены скомканную бумажку. Та вопросительно приоткрыла один глаз, он загадочно улыбнулся и покачал головой, безмолвно говоря: «Потом».       Там было написано его имя, которое Сонг прочтет уже очень скоро. Конечно, она не поймет скрытого извинения и еще кучу слов, которые он должен бы произнести, но не может и отчаянно не хочет. Послание для самого себя в прошлом было и посланием-спасением для нее. Доктор хотел сделать все, что мог, и прекрасно знал: на большее он просто не способен. Утешаться этим — единственное спасение.       Когда-нибудь двух сердец станет мало, чтобы каждому ушедшему отдавать по кусочку. Когда-нибудь таймлорд утонет в боли и потерях, внезапным ударом под дых осознав, что с него хватит, и тогда, совершенно точно, мир споет прощальную песню ушедшему герою, хорошему человеку и другу многих. Когда-нибудь через много-много лет он последний раз вспомнит Ривер Сонг, очередную и в то же время такую особенную потерянную жизнь.       Когда-нибудь. Но не сегодня.       — Итак! — Доктор хлопнул в ладоши, женщина вздрогнула. — Мне очень-очень хочется остаться тут подольше, но пора бежать. Я обещал хорошей знакомой проведать ее в одной крайне интересной гробнице. Так что я, пожалуй, пойду…       Он повернулся и порывисто поцеловал жену, зарывшись руками в светлые кудряшки. Затем, отстранившись, открыл дверь в ТАРДИС и прощально взглянул на нее.       — Увидимся, — сказал таймлорд.       — Конечно, — улыбнулась та, вбивая время и координаты в манипулятор временной воронки.       Но прежде чем Ривер успела исчезнуть, Доктор вдруг схватил ее за руку.       — Ривер, знаешь, я… — начал говорить он, но резко осекся. — Я…       Сонг вопросительно смотрела на мужа. Как же велико было желание рассказать ей все. Наплевать на законы и парадоксы, просто сделать что-нибудь потрясающее, и Ривер удалось бы избежать уготовленной ей участи. Доктор не верит в судьбу, но она постоянно умудряется его обыгрывать. Невыразимо больно смотреть на Сонг и понимать, что он ничего не сможет сделать. Нельзя переписать фиксированную точку, бессмысленно даже пытаться — этот урок он усвоил прочно. И все же… Доктору всегда было на это плевать. Если он во что и мог поверить, так это в то, что во Вселенной нет правил.       — Если ты вдруг встретишь там, в Библиотеке, женщину по имени Донна Ноубл, передай ей от меня привет. Она будет рада, — Доктор подмигнул. — А теперь давай, иди, тебе еще нужно выспаться.       Ривер подозрительно взглянула на него, однако ничего не сказала и в следующее мгновение пропала с негромким хлопком, оставив после себя разлетевшиеся искры и едва заметную струйку дыма. Доктор бросил последний взгляд на место, где стояла Ривер, затем скользнул в ТАРДИС, закрыв дверь.       Она погибнет, вновь спасая его. Когда-то Сонг пожертвовала всеми регенерациями ради того, кого с раннего детства готовилась убить — разве одно это не делает ее удивительной? А вскоре она отдаст жизнь, глядя в глаза Доктора, не узнающего ее. Он недостоин своего имени, если хотя бы не попытается спасти ту, что помогала ему помнить о многих важных вещах, не давала кануть в пропасть, из которой не выбраться.       Доктору надоело беспомощно наблюдать, как дорогие ему люди уходят, и постоянно оправдываться перед самим собой, говоря, что ничего не мог сделать. Таймлорд начал переставлять рычажки и нажимать кнопки на консоли; пункт назначения был уже выбран.       Может, стоит хоть раз доказать миру, что не все должны беспрекословно следовать его правилам?