Фальшивая аверсия

— В какие игры ты играешь? Голос Стайлза ударяется о металл шкафчиков пустой раздевалки яростной волной. Он решительно направляется в сторону Тео, когда тот медленно закрывает дверцу, глядя на Стайлза. На его лице ни капли удивления. Лишь вечная ухмылка, которую он вкладывает в губы, скрывая от окружающих свое истинное лицо. — И тебе привет, Стайлз, — мягко отвечает Тео, на секунду опуская взгляд, а потом вновь переводя его на разъяренного Стайлза. — Откуда ты знаешь про Донована? Кто ты вообще такой? Тео с интересом смотрит на Стайлза, отмечая, что сейчас он не похож на себя прежнего. Дерганый, напряженный, вина разъедает радужку глаза и за минуту ни одного саркастичного комментария. — Тебе недостаточно того, что я просто храню твой секрет? — Прекрати разыгрывать этот спектакль! — Стайлз кричит и бьет кулаком в шкафчик. Он не спит со дня смерти Донована. Стоит ему закрывать глаза — и он видит его мертвый взгляд. Стайлз не может свободно дышать, не может смотреть в глаза Скотту, и ему совершенно не нужно, чтобы к его куче проблем присоединился этот мутный тип. — Знаешь, простого «спасибо» было бы достаточно. Я спас твою жизнь. Тео резко захлопывает дверцу шкафчика, и любой намек на улыбку стирается с его лица. — Ты просто хочешь в стаю. Решил, что я замолвлю за тебя словечко? Я скорее позволю разодрать мне глотку, чем подпущу тебя к Скотту, — выпаливает Стайлз, задыхаясь от ярости, которая душит его своей обжигающей рукой. — Знаешь, ты поосторожнее, а то ведь я для тебя такой опасный. Вдруг я возьму, — Тео делает несколько шагов по направлению к Стайлзу, — и действительно это сделаю. Стайлз отшатывается, осознавая, что действительно совершил глупость, придя в пустую раздевалку к человеку, которому не доверяет. Все это сведет его с ума и до добра не доведет. — Если ты что-то со мной сделаешь, то ты попадешь не в стаю Скотта, а в его черный список. Яд, плещущийся внутри Стайлза, выливается в обманчивую улыбку, и он уверенно смотрит Тео в глаза. — А если я сделаю что-то, против чего ты не будешь? — равнодушно интересуется Тео. Стайлз хмурит брови, не понимая, что тот имеет в виду. И когда он поднимает взгляд, обнаруживает, что Тео стоит на расстоянии вытянутой руки. Стайлз от неожиданности впечатывается спиной в шкафчик, и Тео пользуется этим. Становится перед Стайлзом и отрезает ему пути к побегу. — Все-таки я оказался прав в своем недоверии. Стайлз мысленно молит Бога или чертов Неметон, чтобы Скотт вошел сюда и наконец увидел Тео во всей его отвратительной красе. — Я ведь тебе ничего не сделал. Лишь спас жизнь и сохранил секрет. Что ты имеешь против меня? — усмешка возвращается на его лицо, однако в глазах есть недобрый огонек, от которого Стайлзу хочется бежать без оглядки. Прямо к Скотту. Несмотря на то что Тео показывает себя преданным МакКоллу помощником и всегда оказывается рядом, Стайлз задыхается от опасности, которая обвивает его черной невидимой дымкой. Его вырывает из мыслей прикосновение. Холодные пальцы Тео проникают под футболку и обжигают кожу. — Какого черта? — шипит Стайлз, пытаясь оттолкнуть до неприличного сократившего дистанцию Тео, пока тот был погружен в свои размышления. Но он перехватывает его запястья и сжимает их одной рукой над головой Стайлза. Но тот не сдается, яро сопротивляется, вызывая у Тео тень уважения во взгляде и, конечно же, улыбку. Он проводит языком по нижней губе, не отрывая глаз от Стайлза. — Сыграем в мою игру, Стайлз? Стайлз неукротим, он продолжает вырываться. Тогда Тео наклоняется к его лицу и выдыхает, обжигая кожу своим дыханием. — Может, я позову МакКолла, — шепчет он. — И при нем докажу свои чистые намерения? Или с ним... Стайлзу кажется, что воздух улетучился. Он ловит себя на том, что не может отвести от Тео взгляда, будто его прицепили к нему. Тео чувствует этот запах зарождающегося желания и решает действовать смелее. Он выпускает когти и давит ими на ребра Стайлза, прикрытые лишь тонкой тканью футболки. Стайлз нервно сглатывает, чувствуя, что все это завязывает узел внизу его живота. Он снова сопротивляется, только слишком слабо. Будто ради приличия, чтобы не показывать, что сдался слишком быстро. Стайлз не собирается сдаваться. Однако, победная ухмылка Тео и дрожь, пробившая его тело, говорят об обратном. Даже кричат. Мысленно Стайлз шепчет, чтобы Тео продолжал, но разумную часть, которая еще не поддалась туману возбуждения, выворачивало от того, насколько все происходящее отвратительно. А Тео чувствует внутренние колебания Стайлза и сжимает его запястья сильнее, подозревая, что там останутся синие следы от его прикосновений. Напряжение бьет по вискам Стайлза, и ему кажется, что он дышит лишь тем, что выдыхает Тео. Запретностью. Опасностью. Все это вторгается в разум Стайлза и переворачивает его мир с ног на голову. Стайлз уже готов открыть рот и выдать в лицо злодея ругательства, с трудом придуманные в голове, но Тео выбивает почву из-под ног, когда переводит плотоядный взгляд на губы, которые он сразу же облизывает. Тео дразняще закусывает губу и понимает, что теперь-то лед тронулся. Но он собирается довести Стайлза до точки кипения, чтобы тот умолял прикоснуться к нему. Собирается лишить его рассудка и свести с ума. Он желает, чтобы Стайлз сам себя ему отдал, оставляя все подозрения позади. Тео освобождает ему одну руку, ту самую, которой он ударил в металлическую дверцу и сжал губы от боли. Но видимо он был так зол на него, что даже не заметил боли в руке. А вторую руку продолжает так же держать в плену. Тео разглядывает покрасневшие костяшки и поглаживает их большим пальцем, а потом переводит взгляд на Стайлза, который все так же непонимающе и нахмуренно наблюдает за его манипуляциями. — Больно? Стайлз фыркает и пытается вырвать руку, но Тео подносит ее к губам и касается ими каждой костяшки. — А так? — Ты псих, — дрожащим голосом отвечает Стайлз. Тео сокращает дистанцию между их лицами, оставляя лишь ничтожный миллиметр, дает свободу рукам Стайлза, прекрасно зная, что тот бороться не станет, и касается пальцами его лица. Уже потеплевшие подушечки пальцев очерчивают скулу Стайлза, ведут нежный путь к шее. Тео замечает на его лице одну из многочисленных родинок и касается ее губами. Так легко и осторожно, что почти незаметно. Однако Стайлза будто бьет бешеным разрядом тока. Он замирает, подобно статуе, которую Тео продолжает тщательно изучать. Внутри Стайлза песочные часы. И песка, которому прямой путь вниз, на дно, осталась лишь горсть. Еще чуть-чуть. Осталось еще чуть-чуть до момента, когда эти часы разлетятся вдребезги с выдержкой Стайлза, который мысленно умоляет одну из химер ворваться сюда. Они молчат. Стайлз слышит стук собственного сердца в ушах, а ладонь Тео ложится на его грудь, именно там где оно загнанно бьется, наслаждаясь этим быстрым ритмом. Стайлз так и не приобрел способность двигаться. Он все та же статуя, видом которой Тео наслаждается, заигрываясь в собственную игру. А Стайлз закрывает глаза, пытаясь найти остатки благоразумия, чтобы оттолкнуть его и убежать. Убежать нахрен куда угодно. Лишь бы подальше. Не открывая глаз, он делает это. Стайлз боится взгляда Тео, потому что он как наркотик, который проникает в каждую клеточку тела и рождает медленную желанную агонию. Стайлз начинает сгорать в ней, поэтому, когда снова чувствует чужие пальцы на своей обнаженной коже, отталкивает его и практически бежит к выходу, в котором его спасение. Тео знал, что так будет. Он ждал этого. Однако его план пошел не по тому пути, потому что вместо того, чтобы смотреть победно вслед и ожидать следующей встречи, он догоняет Стайлза у самой двери и припечатывает к ней спиной, не заботясь о том, что переборщил с силой. «Останется еще один след. Тебе на память, — мелькает у него в мыслях. — След за следом, пока ты не станешь моим». — Твою мать, — орет Стайлз, потому что боль от укуса Донована вспыхивает ярче дикого желания и разливается по руке. — Прости, — Тео виновато улыбается, и Стайлз вспоминает о своей злости. Он точно сейчас все выскажет это фальшивому ангелочку, который вздумал издеваться над ним. Он начинает что-то кричать, но Тео затыкает его желанным для обоих и безумно запретным способом. Он впивается в губы Стайлза, незамедлительно кусая нижнюю до боли, до стона боли Стайлза. Тео втягивает Стайлза в глубокий дикий поцелуй, выпуская наружу то, что рушило их обоих изнутри. Стайлз вырывается, как будто его собирается ужалить скорпион, но рука Тео пробирается под кофту и гладит рану поверх футболки, будто извиняясь. Стайлза этот жест почему-то отупляет и заставляет снова погрузиться в тот хаос, из которого ему удалось выбраться лишь на пару минут. Тео на секунду прерывает поцелуй, улыбается и целует снова. Стайлз отвечает сразу же. Он вдруг не думает вообще ни о чем, особенно когда Тео начинает стягивать с него кофту. Позволяя Стайлзу наконец сделать вдох, Тео обращает свое внимание на его шею. Стайлз ловит воздух ртом и просто ныряет во все это с головой. Он понимает, что Тео хочет стать победителем, но это он рванул за ним, а значит, победитель тут Стайлз. Это не Тео дает ему желаемое, а он позволяет ему это брать. Когда Стайлз вздрагивает от того, что Тео прикусывает его кожу, желая оставить метку, Стайлз притягивает его к себе и целует, в ответ прикусывая губу. Так же больно, как это сделал Тео, и даже еще больнее. До крови, которая коснулась языка Стайлза. — Вдоволь поиграли, — шепчет Стилински, отталкивая его от себя. — И в последний раз. Стайлз распахивает дверь и уходит, натягивая по пути байку и передергивая плечами. Открытая дверь впускает в раздевалку воздух и выпускает напряжение, которое Тео может разорвать в клочья когтями. — Это останется еще одним нашим маленьким секретом, Стайлз, — кричит Тео вслед и добавляет уже тише, скорее для себя: — Далеко не в последний раз это было, Стилински. Я еще недостаточно запятнал твое тело, — усмехается он и садится на лавку, ругая себя за то, что сам наступил в свой собственный капкан. А Стайлз почти бежит по школе с припечатанной рукой к губам, которые горят от терзаний Тео. А на шее горит ожог, и, когда он почти врезается в Скотта, он не сразу вспоминает, что еле проявившийся засос прикрывает футболка, поэтому его взгляд испуган. Будто поймали с поличным. — Все в порядке? Стайлз качает головой и слабо улыбается. В этом весь Скотт. — Да, вполне. — Ты откуда бежал? В глазах МакКолла подозрение, которое необходимо развеять. — Просто Малия позвонила, сказала, что нужно встретиться, — он врет. Он нагло врет в лицо близкому человеку. Подозрение во взгляде Скотта не исчезает. МакКолл прищуривается и не знает, какой дать правильный ответ, ведь вид Стайлза слишком растрепанный, а Малия только что разговаривала с ним в библиотеке, сказав, что Стайлз пошел домой. МакКолл совершенно не понимает, что происходит с лучшим другом, но раз тот молчит, значит, не стоит давить. Однако руки сами собой сжимаются в кулаки, когда из-под футболки виднеется темненькое пятнышко, а путь самого Стайлза исходил из раздевалки. Скотт, как настоящий друг, отодвинет догадки на задний план и подождет, пока Стайлз разберется сам, а уж потом он спросит, почему тот обделяет себя сном, дрожит и что именно связывает его с Тео Райкеном, доверять которому он больше не собирается. А пока он улыбается и кивает лучшему другу, с которым направляется на выход из школы, даже не подозревая, что тот стал участником опасной игры. Сколько бы Стайлз не убеждал себя в том, что больше это не повторится, что он примет душ, смоет с себя дух Тео и забудет обо всем, он понимает, что теперь они связаны секретами. А это грязная связь, от которой не отмыться. Как и от прикосновений Тео Райкена.