Бывшая.

****** - У тебя дурацкая татуировка, - изрекает Чихо и весьма невежливо хватает Джехё за тонкое запястье. Он разглядывает темные буквы, ярко выделяющиеся на светлой коже хёна, и демонстративно кривится, поворачиваясь к сидящему рядом Кёну: - KR? Что это значит? Kyung Rules? Krying Radar? Katy Perry? - У Кэти Перри фамилия пишется через «P», а тут «R», - поправляет его Кён. – И, кстати, «crying» тоже пишется через другую букву. - Не делай вид, будто ты знаешь английский, - отмахивается Чихо. Пак пожимает плечами и парирует: - По крайней мере, я знаю его лучше всех в этой долбанной группе, а насколько хорошо – это уже другой вопрос. - На свои посмотри, - наконец соблаговоляет ответить Джехё и пытается вытащить свою руку из цепкой хватки Чихо. Он слегка прищуривает аккуратно накрашенные глаза и насмешливо тянет, опуская взгляд на обтянутую футболкой грудь Зико: - У тебя на торсе вытатуирован портрет матери. Скажи, тебе не стыдно, что, когда ты трахаешь очередную шлюху раком или она отсасывает тебе в коридоре студии, твоя мамочка на это смотрит? Чихо хочется врезать ему по смазливому лицу как можно сильнее. Потому что крыть совершенно нечем. Кён издает громкий смешок и, когда Зико посылает ему испепеляющий взгляд, пожимает плечами: - Картинка просто очень смешная попалась. С дерпфейсом Ю-Квона. Джехё наконец-то удается вырваться, и он потирает запястье, насмешливо глядя на Чихо. У него большие карие глаза, яркие темно-вишневые губы, темно-каштановые волосы, и Зико с легким отвращением думает о том, что Ан Джехё намного красивее всех его бывших «шлюх» вместе взятых. Хён отворачивается от него и переводит взгляд на экран телефона, и Зико выпаливает, ощущая, как в душе возникает чувство раздражения из-за того, что он сознательно его игнорирует: - Маму-то зачем мою трогаешь? - Я ее не трогаю, - совершенно спокойно отвечает Ан. – Она прекрасная, удивительно красивая женщина, которой очень не повезло с младшим сыном. - Эй, это ты что, на меня намекаешь? – Чихо ощущает себя крайне глупо, потому что заводится как маленький ребенок от простейшей подначки хёна. - Если ты младший, то да, - глаза Джехё откровенно смеются. – Или я что-то не знаю о Тэуне, и он немного увеличил себе возраст в паспорте? - Обычно же все наоборот уменьшают, - подает голос Кён. – Может, и наш Чихо-йа этим согрешил? - Ты же учился со мной в одной школе! – взрывается Чихо. Кён цокает языком и с абсолютно серьезным выражением лица говорит: - А вдруг ты меня обманывал? Вдруг тебе на самом деле уже сорок? Джехё смеется в голос, запрокидывая голову, так что четко виден кадык и изгиб молочно-белой шеи. Чихо ловит себя на том, что смотрит на него как завороженный, и поспешно отворачивается, склоняясь над своей чашкой. - Смазливое уебище, - бормочет он себе под нос. Ан отвешивает ему подзатыльник и нежно говорит: - Я тоже люблю тебя, солнышко. Почему-то от этих слов, сказанных откровенно издевательским тоном, Чихо становится тошно. Он вновь смотрит на тонкое запястье Ана с выделяющейся тату и повторяет: - Так что означают эти буквы? Джехё открывает рот, видимо, чтобы выдать очередную дурацкую шутку, но его опережает вошедший на кухню Минхёк, который спокойно отвечает: - Это инициалы его бывшей девушки. Глаза Ана темнеют, и он быстро смотрит на хёна, который, насвистывая, открывает холодильник и достает оттуда упаковку молока. Тот ловит на себе взгляд Джехё и, округлив глаза, недоуменно спрашивает: - Что? Я был уверен, что все это знают! Ты же сам нам по пьяни рассказал об этом еще во времена стажерства! - Я такого не помню, - Чихо замечает, как Джехё нервно одергивает на себе рубашку, опуская глаза. Минхёк смеется: - Естественно, ты не помнишь, крутой лидер Зико, ты в тот вечер нажрался в говно и пошел сначала блевать, потом – звонить Мино и жаловаться на свою тяжелую судьбу. – Чихо напрягает память. Возникают смутные образы, чьи-то туманные и расплывчатые лица, вспомнить что-то практически невозможно, кроме жуткого похмелья, которое мучило его на следующий день с утра, и ора менеджера, обнаружившего их в полуневменяемом состоянии в тренировочном зале. Джехё морщится как от головной боли и вновь бросает на Минхёка быстрый острый взгляд. Тот, видимо, понимает, что сказал что-то не то, потому что поспешно бормочет себе под нос, вертя в руках стакан с молоком и виновато щурясь: - Слушай, да никому до нее нет никакого дела. Мы все помним, что у тебя с ней… все сложно. Внутри будто что-то екает. Джехё резко отодвигает стул и встает, намереваясь уйти из кухни, но Чихо вновь хватает его за руку и тянет на себя. - Кто она? – От Джехё пахнет чем-то пряным и очень приятным, и Чихо с трудом подавляет желание провести кончиком носа по изгибу шеи. – Она тоже айдол? Она из какой-нибудь девичьей группы? - Какое тебе на хер дело до моей бывшей девушки? – Джехё наконец-то выходит из себя. Он толкает Чихо и, выдернув руку из его хватки, вцепляется в его плечи, глядя на него в упор. Темные глаза наполнены гневом, нескрываемым раздражением и чем-то еще, похожим на застарелую боль, которую хоронишь глубоко в душе, но которая вновь оживает, стоит кому-то разбередить почти зажившую рану. Зико становится очень неловко, но его как будто несет, и он глупо смеется, вызывающе скалясь: - Это Ким Реук? А что, инициалы совпадают! - Эй, Чихо, хватит, - говорит Кён, и Зико понимает, что явно перегнул палку. Джехё сжимает его плечи так сильно, что Чихо кажется, что он хочет размазать его прямо по этому чертовому стулу, и неожиданно заявляет с горечью в голосе: - Нет. Она не айдол. И я совершенно уверен, что ты ее не знаешь. - Что, разбила тебе сердце? – почему-то становится жаль хёна. Сложно поверить, что какая-то девчонка могла бросить Джехё. Это же Ан, мать его, Джехё, ольджан, звезда и просто отличный парень, добрый, искренний, веселый, тот, кто всегда поддержит в трудную минуту и протянет руку помощи, когда больше всего в ней нуждаешься. Таких не бросают, за таких держатся и не отпускают от себя слишком далеко. Чихо бы точно держался. Если бы был загадочной девушкой с инициалами «KR». Все бывшие либо суки, либо редкостные шлюхи. Третьего, по мнению Чихо, не дано. Он исподлобья смотрит на бледного Джехё, который ослабил свою хватку и как будто обмяк, закусив нижнюю губу. Ан отстраняется от него и выпрямляется, затем спокойно говорит, поправляя на себе мятую рубашку: - Отъебись. Чихо открывает рот, чтобы ответить ему очередной колкостью, но замирает, потому что Джехё выглядит так, будто вот-вот сорвется. Ан хватает телефон и буквально вылетает из кухни, споткнувшись на пороге и едва удержавшись на ногах. На душе становится паршиво, Кён и Минхёк смотрят на него с легким укором, и Зико внезапно ощущает себя самым отвратительным и виноватым во всем мудаком на этой чертовой планете. - Мне просто было интересно, - бормочет он, оправдываясь скорее перед собой, нежели перед одногруппниками. - И потом, сами же шутили про моего брата и мой возраст, что, Чихо нельзя пошутить? - Можно шутить, - Минхёк произносит это таким тоном, что желание спорить и пререкаться сразу пропадает. Хён убирает молоко в холодильник, а Кён откладывает телефон в сторону и внезапно говорит, откидываясь на стуле: - Можно, но вот над бывшей Джехё – нельзя. Они с Кёном обмениваются понимающими взглядами, и у Чихо возникает стойкое ощущение, что он идиот, который не знает чего-то важного, что известно остальным, и почему-то его совсем не собираются вводить в курс дела. Внутри будто что-то сжимается, и Чихо морщится и раздраженно пинает стул. И думает, что эта загадочная Бывшая наверняка не просто сука и шлюха, а редкостная тварь. Но почему-то хочется узнать о ней больше. О девушке с таинственными инициалами KR, одно упоминание о которой заставляет Джехё моментально терять напускную беззаботность и выглядеть потерянным и разбитым, настолько, что нутро самого Зико будто царапают острым ножом, и почему-то тоже больно. Чихо не знаком с ней лично. Но уже почему-то ненавидит Бывшую до зубовного скрежета. ****** - Ты знаешь бывшую Джехё? – без всяких экивоков спрашивает он Кёна. Они сидят одни в студии Чихо и пьют соджу, которое в прошлый раз принес Поптайм-хён. Кён расслаблен и уже немного пьян, и Чихо надеется, что в таком состоянии будет намного проще выудить из него информацию. А в том, что Пак знает больше, чем кто-либо еще, он не сомневается. Потому что у Джехё и Кёна какие-то особые отношения, странные, но очень близкие. Пак может сколько угодно издеваться в социальных сетях над неуклюжим хёном, Ан щедро раздает невысокому донсэну подзатыльники и посылает его самым изощренным образом, но оба, кажется, получают самое настоящее удовольствие, пикируясь на людях и чем-то напоминая Чихо какой-нибудь комедийный дуэт. Ю-Квон как-то сравнил их с Рисой и Отани из «Трогательного комплекса», и, черт его дери, это самое что ни на есть точное сравнение. Потому что в реальности Пак ближе Джехё, чем кто-либо еще, даже ближе Минхёка, и, конечно же, ближе Чихо, которого Ан почему-то держит на расстоянии. Потому что он доверяет Паку, в то время, как Зико знает о нем только то, что он обожает барбекю, ненавидит ВВ-крем определенной марки и, оказывается, имеет в анамнезе чертову Бывшую, увековеченную в виду долбанной тату на изящном запястье. Почему-то сама мысль об этом вызывает неприятное царапание в области желудка, и Зико поворачивается к подавившемуся соджу Кёну и, не скрывая накатившего на него раздражения, повторяет: - Знаешь его бывшую? Кён наконец-то перестает кашлять и, вытерев влажные губы, недружелюбно щурится: - Опять будешь доебывать его идиотскими вопросами? - Да, нет же, - Чихо ощущает себя провинившимся школьником, сидящим перед отчитывающей его классной дамой. – Мне просто любопытно, только и всего. - Почему же тебя бывшие Минхёка не волнуют? – хмыкает Пак. – Или ПиО? А мои? В конце концов, обидно, Чихо, я думал, что мы с тобой лучшие друзья, а ты совсем обо мне не печешься! - Я и так знаю всех твоих баб, более того, половину я потом сам перетрахал, - парирует Чихо. Кён берет в руки соджу и, поколебавшись, говорит: - Лично я ее не видел. Но зовут ее Ким Рэйка. - Ким Рэйка? – переспрашивает Чихо. Имя странное, похоже, японское, и Зико гонит от себя образ Джехё в юката, который обнимает смеющуюся миниатюрную японку, что-то шепча ей на маленькое ушко. – Иностранка? - Нет, родилась в Пусане, - пожимает плечами Кён. – И зовут ее на самом деле не Рэйка, а как-то еще. Как одну из участниц SNSD, кажется. - Тиффани? – фыркает Чихо, про себя думая, что не ошибся. Наверняка эта «Рэйка» - манерная пафосная сука, придумавшая себе звучный псевдоним, дабы «выделиться» и казаться оригинальной в глазах других. О том, что сам он известен широкой публике под не менее звучным псевдонимом «Зико», он предпочитает не вспоминать. - Нет, Джессика, мать твою,- закатывает глаза Пак. – Тэён, Хёён, Суён, как-то так. Просто, как говорил Джехё, ее бабушку-японку звали Рэйкой. И потому она с детства велела всем так себя называть, вот это имя к ней и приросло. Эта Рэйка бабушку свою очень любила, та была такая загадочная женщина, умела делать всякие заговоры и гадать на картах. - Разве японки гадают на картах? – вопрос глупый, но у Чихо голова идет кругом от всей вываленной на него информации. Кён смотрит на него как на идиота и крутит пальцем у виска. - Нет, блядь, Зико, они только сидят в кимоно и режут суши деревянными палочками! – Он делает большой глоток, а Чихо внезапно ощущает неприятный холод в груди и спрашивает: - Откуда ты столько знаешь? - Джехё, когда напивается, становится на редкость красноречивым. - Кён улыбается, но не насмешливо, а как-то по-доброму, немного грустно и с нескрываемой нежностью. Так, как обычно улыбаются родители, говорящие о своих нерадивых, но очень любимых детях. Зико подташнивает, и он ставит бутылку на стол, почему-то испытывая навязчивое желание схватить Пака за грудки и хорошенько встряхнуть. Интересно, когда эти двое ухитрились настолько сблизиться? Может, во время суда, когда им было особенно тяжело, и каждый нуждался в поддержке друг друга? Или позже, когда у Чихо начался настоящий подъем в карьере, и он с головой окунулся в сольное продвижение, отодвинув все остальное на задний план? Сложно сказать, но внезапно Чихо ощущает себя третьим лишним. И видит Бог, это на редкость мерзкое чувство. - Она потрясающая, - внезапно говорит Кён и берет в руки крышку от бутылки, начиная крутить ее в руках. Почему-то в голове возникает мысль, что пальцы у него не такие длинные и красивые, как у Джехё, и Чихо гонит ее прочь, потому что ощущает себя последним пидорасом. – Рэйка потрясающая. Знаешь, она не то чтобы красивая, но в ней есть что-то такое… Вот смотришь на нее и потом не можешь забыть. Я видел ее только на фотографиях и один раз вживую, мельком, когда она приходила в общежитие, чтобы встретиться с Аном. – Пак задумчиво вздыхает. – Я понимаю, почему он не может ее забыть. - Может, она ведьма как ее бабушка и ухитрилась его как-то приворожить? – она ему не нравится. Эта чертова Ким Рэйка, которая, как думает Чихо, ухитрилась возникнуть откуда-то как призрак из прошлого и буквально влезть в его нынешнюю вполне стабильную жизнь. – И тебя заодно, если уж на то пошло. Она что, модель? Актриса? - Она продает цветы в маленькой лавочке в том районе, где вырос Джехё, - Кён хмыкает и с нетипичной для него ловкостью закидывает пробку в мусорное ведро. – И мне очень интересно, - неожиданно серьезно спрашивает он, – за что ты так сильно ее ненавидишь? Чихо хочет сказать, что вовсе не ненавидит Ким Рэйку, но это было бы ложью. Он ненавидит ее, он ненавидит чертову татуировку на запястье Джехё, чертового Ана, который игнорирует все его провокации и смотрит на него так странно и немного жалобно. А еще его раздражает Кён. Потому что знает так много о чужом прошлом и, кажется, даже чуточку больше, но рассказывать ничего не хочет, а просто наблюдает за ним исподлобья, что-то для себя подмечая и решая. И не то чтобы он хотел бы сблизиться с Джехё или против его дружбы с Паком, нет, просто это чувство собственника и легкая ревность к тому, кого он считает своим лучшим другом. Кён ведь дружит с ним самого детства, он ему как брат, а Джехё… Кем стал для него Ан за эти четыре года, думать почему-то совсем не хочется. И Чихо молча отпивает соджу, избегая взгляда Кёна и стараясь не думать о латинских буквах «KR» на чужой светлой коже. ****** Почему-то Ан Джехё теперь воспринимается по-другому. Нет, внешне ничего не изменилось, разве что он слегка похудел и высветлил волосы, которые теперь приобрели приятный светло-рыжий оттенок, но что-то будто изменилось в самом Чихо, что заставляет его взглянуть на Джехё иными глазами. Он прекрасно знал, что у хёна были девушки. Наверняка очень красивые, потому что с его-то внешними данными вряд ли бы он стал строить отношения с кем-то не привлекательным. Наверняка фигуристые, обаятельные, с которыми Джехё ходил на свидания, целовался по всяким темным углам и, конечно, трахался. Почему-то, когда он представляет себе Ана, втрахивающего в кровать какую-нибудь девушку, становится неловко и очень жарко, к лицу приливает краска, а ладони делаются влажными, как у прыщавого школьника. Но он никогда не думал, каково это, когда встречаешься с Ан Джехё. И невольно вспоминается Ким Рэйка, которая так прочно засела в его голове, что тошно. У Джехё красивые яркие губы, которыми он наверняка целовал эту Рэйку. Сложно сказать точно, но Зико кажется, что Ан целуется хорошо. Без ванильных нежностей, страстно, так, что сбивается дыхание. У хёна сильные руки, которыми он обнимал свою Бывшую много-много раз. Когда они встречались в местах, так нежно любимых парочками, когда они оставались наедине, и Джехё ласкал ее тело ладонями с длинными изящными пальцами, совсем не похожими на пальцы того же Кёна. У Джехё красивый голос, и Чихо готов поспорить на миллион, что во время секса она могла кончить оттого, как он гортанно выстанывает ее имя, исступленно, страстно, так, что просто до оргазма. У Джехё сложный характер, временами он слишком обидчивый, да и чувство юмора у него не самое мягкое, а некоторые шутки вообще на грани, настолько, что их могут понять только такие же долбоебы, как Минхёк или Ю-Квон, не обижающиеся на матерные подколы или подтрунивание над внешностью и постами SNS. Но зато он добрый, искренний, по-настоящему хороший. Такой, с каким никогда не сомневаешься, тот, к которому не страшно пойти, когда в душе творится полнейший хаос. Чихо хотел бы с ним встречаться, будь он Ким Рэйкой из Пусана, да что там, абсолютно любой девушкой. Он мысленно представляет себе отношения с Джехё, и картинка получается настолько четкой и ясной, что Зико чувствует комок в горле и поспешно гонит от себя мысль о том, что вместо девушки в его фантазиях выступает он сам, обнимающий Ана за плечи и це… Твою мать, думает Чихо, ему определенно надо что-то делать со своим недотрахом и полным отсутствием личной жизни. Например, с кем-то потрахаться, как раз Джесси и Чита обещали познакомить его с какой-то из своих подружек, начинающей рэпершей. Зико видел ее на фото, она миловидная, с большими темными глазами с пушистыми ресницами и длинными светло-рыжими волосами. Совершенно не похожа на Джехё, ни капельки. Чихо берет телефон и начинает набирать СМС Джесси, стараясь не думать о том, что у него встал, когда он представлял себе Джехё во время секса. Разгоряченного, беззащитного в своей открытости, повторяющего чужое имя пересохшими от возбуждения губами. Не Ким Рэйки, черт бы ее побрал! ****** Чихо чувствует себя чертовой сасэнкой, когда крадется в комнату Джехё. В общежитии никого нет, все разъехались по делам, в том числе и Ан, у которого в последнее время появилось слишком много сольной деятельности, но Чихо все равно ощущает себя неловко и неуютно, когда подходит к знакомой двери. Он замирает на пороге, но все же нажимает на ручку и заходит внутрь. В комнате Ана пахнет сигаретами и чем-то сладким, и Зико думает, что для полноты образа пристанища ванильной пизды не хватает панорамы Нью-Йорка на стене и какой-нибудь красивой херни, которую любят постить девочки на тамблер. На столе валяются всякие бумажки, упаковка ментоловой жвачки, аккуратно лежит убранный в чехол фотоаппарат, а у ноутбука стоит простая стеклянная ваза, в которой красуется большой букет светло-розовых тюльпанов. Руки невольно сжимаются в кулаки, и Чихо ощущает нарастающую в душе слепую ярость: наверняка чертова Рэйка прислала ему в подарок из Пусана! Она же как раз работает в цветочном магазине, чертова икебанша! Цветы наверняка подарила фанатка, и в глубине души он и сам об этом знает, но Чихо все равно вытряхивает букет из вазы и отправляет его в мусорное ведро. Потом еще раз пугливо оглядывается и садится за стол Джехё, нажимая на кнопку включения на ноутбуке. У Ана на компьютере хранится куча порно, дурацких селок, загружено множество идиотских игр, в которые они так любят рубиться с Кёном по вечерам, все это Зико прекрасно знает, потому что не раз взламывал его страницы в социальных сетях с этого самого ноутбука. Но сейчас он не обращает внимание на открытые вкладки и папки с фильмами для взрослых, а старательно пытается найти что-то из прошлого Джехё, то, что позволит ему чуть больше узнать о Ким Рэйке и ее месте в жизни Ана. Вот папка «Пусан», потом «2009-й год», «Фото», «Из жизни» … Чихо залезает в последнюю папку и невольно прыскает со смеху: на первой же фотографии Ан корчит дурацкую рожу, смешно скосив глаза к носу и сдвинув на лоб какую-то идиотскую красную шапочку. Рядом стоят его друзья, держа в руках наполненные бокалы, и Зико понимает, что на этом фото ольджан пьян просто в дрова. Фото много, и каждое рассказывает о маленьком мгновении из жизни Джехё до BlockB. Кадры со съемок для какого-то каталога, с отдыха на море, Джехё у бабушки, полуобнаженный Джехё лежит на лежаке возле бассейна и улыбается в камеру слегка прищурившись. Чихо скользит взглядом по стройным длинным ногам, подтянутому животу, выделяющимся ключицам и полным ярким губам, расплывшимся в мягкой, но соблазнительной улыбке, и чувствует, что почему-то в горле пересыхает, а низ живота наполняется тяжестью. Зико сглатывает и поспешно щелкает мышкой, пытаясь изгнать из камеры образ полуголого хёна, лежащего перед ним с широко раздвинутыми ногами, и замирает, когда видит следующее фото. Фото, на котором широко улыбающийся и до неприличия счастливый Джехё, одетый в простые джинсы и пуловер, обнимает за плечи худенькую невысокую девушку в темно-синем платье. Снимок никак не подписан, но почему-то Чихо сразу понимает, что это Она. Бывшая Джехё, цветочница из Пусана Ким Рэйка, та самая, что ухитряется внести в его жизнь абсолютный пиздец, даже ничего об этом не подозревая. Ее сложно назвать невероятной красавицей, она не фигуристая, не обладает километровыми ногами, пухлыми губами или роскошными волосами, но она действительно чем-то цепляет. Большие черные глаза кажутся живыми и смотрят на Чихо в упор, и он чувствует себя очень неуютно под этим пронзительным взглядом. От девушки будто исходит какая-то сила, и почему-то Зико кажется, что она наблюдает за ним с экрана монитора, оценивая и запоминая. Чихо щелкает мышкой, чтобы увеличить снимок, как внезапно слышит за спиной тихий шорох и севший от гнева голос Джехё: - Какого хуя ты делаешь за моим компьютером, ублюдок?! Зико вздрагивает и оборачивается. Ан стоит позади него, растрепанный, уставший, и смотрит потемневшими от нахлынувших эмоций глазами. Чихо поспешно сворачивает вкладку и заискивающе улыбается, разворачиваясь и пытаясь закрыть спиной экран: - Порно ищу. У тебя же всегда много классной порнушки. - Порно, значит, ищешь? – Джехё прищуривается и делает шаг в его сторону. И Чихо хочется выть оттого, какой же он все-таки потрясающе красивый. Даже сейчас, уставший после перелета из Японии и выступления в мюзикле, с темными кругами под глазами, бледным лицом и остатками подводки на веках. – Поэтому ты только что копался в моих папках со старыми фото? И рассматривал Рэйку? Рэйка. Не Бывшая, не «моя бывшая девушка», а именно «Рэйка». Чихо накрывает, и он вскакивает со стула, оказываясь рядом с Джехё. Он хватается за плечи, обтянутые помятой белой футболкой, и тянет Ана на себя, так что может чувствовать исходящий от него легкий запах пены для бритья и мятной жвачки. - Ты все еще любишь ее? – шепчет Чихо, и он ненавидит свой голос сейчас, севший, надрывный, полный нескрываемого отчаяния. Джехё растерянно хлопает ресницами и нервно смеется: - Ты что, ебнулся? Отпусти меня! У него сильные руки, но Зико, в крови которого сейчас играет адреналин, сильнее вдвойне. Он сжимает чужие плечи еще крепче, практически до синяков, и повторяет, ощущая, что вот-вот выйдет за предел? - Ты же любишь ее, Ким Рэйку? До сих пор любишь? Наверняка вспоминаешь, как вы с ней ходили на свидания, как обжимались по всяким углам. Скажи, Рэйка хорошо целуется? С языком, или у вас все было по-детски? - Чихо, ты… - начинает было Ан, но Зико слышит его голос будто сквозь плотную пелену. Красивый и так приятно пахнущий Джехё, стоящий рядом с ним, улыбающийся Джехё на фото рядом с чертовой девчонкой – все это смешивается с безумным водоворотом его собственных эмоций, и Чихо подается вперед, накрывая губы Ана своими и прижимая его к себе как можно крепче. Так, что может чувствовать, как быстро и беспокойно бьется сердце в чужой груди. Губы Джехё мягкие и податливые, он глухо стонет в поцелуй, пытаясь оттолкнуть его, но Чихо вжимается в него бедрами, дурея от нахлынувших ощущений и грубо проталкивая язык в рот, углубляя поцелуй и начисто теряя остатки самоконтроля. Дыхание сбивается, Джехё бьется в его руках, как пойманная птица, но в конце концов судорожно выдыхает и обмякает, позволяя Зико толкнуть его к стенке, перехватить запястья и ласкать языком припухшие губы. У Чихо стоит так, как не стояло даже в самом прыщавом пубертатном периоде, он сжимает запястья Джехё, стараясь побольнее нажать на то место, где красуется чертова татуировка, и с какой-то бешеной эйфорией думает, что именно он сейчас рядом с Джехё, в то время как сука Ким Рэйка прохлаждается у себя в Пусане и ни о чем не подозревает. - Я ее ненавижу, - выдыхает Чихо, отстраняясь от Джехё и царапая черные вытатуированные буквы ногтем, с силой, практически до крови. Ан смотрит на него широко распахнутыми непонимающими глазами и шепчет распухшими губами: - Что ненавидишь? Татуировку? Конечно, он ее ненавидит. Потому что эта чертова тату – постоянное напоминание о том, что в сердце Ана ему отдан самый неприметный темный уголок, намного меньше, чем занимает тот же Пак Кён или любимая Ёнха-нуна. Ненавидит ее за то, что в ней чужие инициалы, за то, что за чертовых четыре с лишним года он так и не смог приблизиться к хёну, хотя хотел этого до дрожи, сколько бы он себе ни врал. Ненавидит за то, что она служит напоминанием о том, что его безнадежное, запретное чувство безответно, и Чихо остается только молча уткнуться носом в плечо Ана и глухо пробормотать: - Ненавижу ее. И бывшую твою ненавижу. И тебя, хён, ненавижу. Он поднимает голову и ведет носом по шее Ана, вдыхая его запах и чувствуя себя по-настоящему больным и двинутым: - Я заставлю тебя ее забыть, - Джехё вздрагивает, и Чихо зажмуривается, потому что перед глазами красное марево. – Я заставлю тебя думать обо мне и только обо мне. Ким Рэйка улыбается на старом фото, и Зико кажется, что она смеется над ним, сломленным и начисто съехавшим с катушек. Чертова пусанская ведьма! ****** Он ведет себя как конченый маньяк, зажимая Джехё по всем возможным углам. Он ласкает, целует, судорожно вжимается в чужое тело, дурея от близости и безостановочно повторяя, будто мантру: - Она ведь никогда так не делала, так? Тебе же со мной лучше? Это больно, потому что Ан никогда ничего не отвечает. Он молча закрывает глаза и позволяет ему делать все, что приходит в его больную голову, и только ресницы подрагивают, а губы предательски сжимаются. Чихо хотел бы, чтобы он ударил. Чтобы наорал, как прежде, обозвал последними словами, посмотрел на него насмешливо и немного свысока, точь-в-точь как обычный шумный неуклюжий хён, к которому он успел привыкнуть. Но Джехё молчит и только смотрит на него как-то странно, когда Чихо отстраняется, ощущая себя истязателем юной девственницы. Горло сжимает свинцовая рука, а еще почему-то встает, потому что большие глаза хёна темные и затуманенные, и Зико затягивает в эту темноту, как в омут. - Я ведь лучше? – хрипло шепчет он, прижимаясь к Ану со спины и с легким трепетом оглаживая чужие бедра. - Ким Рэйка никогда тебя так не целовала? – тяжело дыша, стонет он, в очередной раз подкараулив Джехё у ванной и жадно его целуя. - Ты ведь все еще помнишь ее? – яростно повторяет он, наваливаясь на Ана всем телом и скользя ладонями по чужой груди, сжимая соски и вырывая из груди хёна легкий вздох. Джехё откидывает голову назад, на его плечо, и не произносит ни слова. И только дышит тяжело и сдавленно. На фансайне их сажают вместе, несмотря на то, что Кён, который явно заметил возникшее между ними напряжение, настойчиво просил организаторов поменять их с Чихо местами. Зико поправляет на себе забавный ободок с заячьими ушками и невольно косится в сторону Джехё, который подписывает альбом, широко улыбаясь зардевшейся фанатке и оживленно с ней о чем-то переговариваясь. Он внимательно смотрит на нее, темные глаза искрятся весельем, и на душе Чихо вновь скребут кошки. Потому что Джехё смеется так, что екает сердце, и он вновь думает о том, что с ним он никогда так не смеялся. Каждый раз, когда он встречается с Аном взглядом, глаза хёна полны мириад запутанных, непонятных Чихо эмоций, а улыбка меркнет, становясь слабой, похожей на ускользающую тень. Чихо широко скалится фанатке, отчего она пунцовеет и закрывает пылающее лицо ладонями. Затем придвигается ближе к Джехё, осторожно кладя ладонь на чужое бедро. Кожа хёна горячая, и это ощущается даже сквозь плотную ткань джинсов, и Чихо мысленно стонет, потому что хочется, чтобы одежды было меньше, а обнаженного тела под его ладонями – больше. Он проводит ладонью по внутренней стороне бедра и наклоняется к Ану, практически касаясь губами его уха. Со стороны это смотрится как обычный фансервис, Зико весело улыбается и сдавленно шепчет, сжимая пальцы на ширинке Джехё: - Скажи, а Ким Рэйка когда-нибудь дрочила тебе на фансайне? Ан дергается и подается в сторону, пытаясь отодвинуться как можно дальше, но Чихо кладет голову на плечо и громко восклицает, поднимая свободную руку вверх и подмигивая толпе фанаток, стоящих чуть поодаль за ограждением: - Хотите киеми от Джехё-хёна? - Да! – радостно кричат девушки начинают размахивать включенными желто-черными лайтстиками. Кён, сидящий сбоку от Чихо, настороженно косится на него, на что Зико лишь спокойно улыбается и пожимает плечами: обычные игры с фанатками, ничего страшного. Пальцы скользят по чужой плоти, и Зико тихо говорит на ухо побледневшему Ану, вцепившемуся пальцами в деревянную поверхность стола: - Если начнешь орать, будет самый настоящий скандал. Ты же не хочешь, чтобы нас в очередной раз обвиняли во всех смертных грехах? - Ты ненормальный, - с трудом выдавливает из себя Ан, вымученно улыбаясь и поднимая вверх руки. Фанатки радостно верещат и вразнобой кричат: - Раз – киеми! Чихо чувствует, как твердеет чужой член под его подрагивающими от напряжения и бушующего в крови адреналина пальцами, и не сдерживает сдавленного стона, потому что сама мысль о том, что его прикосновения вызывают такую отдачу, возбуждает до боли в паху. Ан делает смешное выражение лица и складывает руки в умилительном жесте, вызывая восторг у ликующих фанаток, и с силой прикусывает нижнюю губу, когда движения руки Чихо становятся быстрее и ритмичнее. - Два– киеми! - Ты ведь скучаешь по ней? Наверняка пишешь ей по ночам, звонишь, просишь вернуться? - О чем ты вообще говоришь? – на полустоне выдыхает Ан, и Зико будто прошибает разрядом тока от звука его хрипловатого голоса. Он с трудом удерживается, чтобы не опустить свободную руку вниз, на свой твердеющий член, и оглядывает мутнеющим взором беснующуюся толпу фанаток. Никто из них даже и не подозревает, что происходит у них на глазах. Каждая ждет очередной порции неуклюжего эгье от пунцового, тяжело дышащего Джехё, который прикусывает нижнюю губу практически до крови, силясь сдержать рвущиеся наружу стоны. Сидящий с другой стороны от него ПиО отвлекается от разглядывания подаренной фанаткой плюшевой игрушки в виде забавной пчелки и что-то встревоженно спрашивает у Ана, протягивая ему бутылку воды. Тот в ответ лишь отрицательно качает головой и вымученно улыбается, корча забавную рожицу и делая подрагивающими пальцами кривое «сердечко». Девушки в ответ издают дружный визг и начинают с бешеной скоростью щелкать затворами фотокамер, громко крича: - Три– киеми! Три– киеми! - Блядь! – глухо стонет Ан и внезапно резко разворачивается лицом к Зико. Темные лихорадочно блестящие глаза смотрят на него в упор, и хён громко шепчет пересохшими губами: - Я не скучаю по ней. Я не вспоминаю о ней. Единственный, кто помешан на ней, это ты, Чихо… А хочешь знать, о ком думаю, когда кончаю? А, Чихо, мать твою? - Киеми-киеми! – скандируют фанатки. Кён бросает на них обеспокоенный взгляд и делает эгье вместо Джехё, на что девушки реагируют восторженными воплями. - А я ни хера тебе не скажу, чертов ублюдок, - продолжая улыбаться, шепчет Ан и, схватившись пальцами за поверхность стола, выгибается и ловит губами воздух. Выражение лица Джехё во время оргазма, его интимный шепот, осознание того, что на них смотрит тысячная толпа – все это заставляет член запульсировать, и Зико рвано выдыхает, ощущая, как тело словно разрывается на части от болезненного, какого-то безграничного удовольствия. Джехё рядом делает «сердце» руками и безмятежно улыбается, а Чихо пытается восстановить сбившееся дыхание и внезапно понимает, что только что кончил, ни разу к себе не прикоснувшись. Просто от осознания того, что довел до оргазма Джехё. - Оппа, мне так понравился последний альбом! Оппа, подпиши, пожалуйста! – раздается рядом тонкий девичий голос. Чихо поднимает голову и замирает как вкопанный: перед ним стоит Ким Рэйка и протягивает ему диск для автографа. Зико открывает рот, не в силах выдавить из себя ни слова, а девушка недоуменно щурится и спрашивает: - Оппа? Все в порядке, оппа? Чихо приглядывается: конечно, это не Рэйка. Просто невысокая и худенькая девушка, похожая прическа, но черты лица совершенно другие. - Да, да, конечно, - бормочет себе под нос Зико и протягивает руку, машинально беря альбом и выводя на нем привычные шаблонные слова. - Единственный, кто помешан на ней, это ты, Чихо… Чихо действительно помешан, повернут, сдвинут. Но совершенно на другом человеке, который сидит практически к нему вплотную и красиво улыбается очередной хорошенькой девочке-фанатке, будто ничего не произошло. Чихо лучше Бывшей, Чихо круче Бывшей по всем показателям, Чихо завидует ей всеми фибрами души, потому что очень хочет узнать, каково это, когда любишь взаимно. - Спасибо, оппа! – радостно восклицает девушка и, кланяясь, уходит, прижимая к себе подписанный альбом. Зико провожает ее взглядом и внезапно думает, что хватит. Пора разобраться с призраками из прошлого раз и навсегда. ****** Найти тот самый цветочный магазинчик оказывается совсем несложно. Чихо просто просит переслать менеджера профайлы всех участников, придумывая малоубедительную сказку, что это нужно для очередного реалити-шоу, в котором им предложили принять участие. Замотанный менеджер делает вид, что охотно верит и вовсе не думает о том, как это странно, что подобные дела решаются через Зико, а не через директора агентства. Несколько часов пути по хайвэю, и он оказывается в родном городе Джехё. В Пусане пахнет морем и почему-то вкусными свежеиспеченными булочками, и Чихо сам не замечает, как заходит в маленькую пекарню и покупает в ней большой сдобный крендель, щедро посыпанный орешками и политый шоколадом. Возникает легкое, давно забытое ощущение свободы, и Зико быстро съедает свежую выпечку, подставляя лицо прохладному морскому ветру. Джехё вырос в маленьком тихом районе, одном из тех, где каждый друг друга знает. Чихо напрягает память и вспоминает, как хён как-то со смехом обмолвился, что стоит пройти по улице и встретить кого-то, как он тут же улыбнется и скажет: «Привет, Джехё». И Ан тоже улыбается и кланяется, потому что знает этого случайного прохожего. При мысли о хёне сердце болезненно сжимается, и Чихо кутается в теплую куртку, поспешно сворачивая на узенькую улочку. Он проходит мимо ряда однотипных аккуратных домиков и упирается в небольшое кирпичное здание, где на первом этаже, прямо над увитой диким виноградом дверью красуется светло-голубой навес, на котором белыми буквами написано: «Магазин «Синий ветер». Зико невольно кривится, потому что название магазина дурацкое и больше подходит для какого-нибудь гей-клуба или стриптиз-бара. Он толкает аккуратно покрашенную в ярко-синий цвет дверь и заходит внутрь под звон колокольчика. Магазинчик маленький, тесный, и почти все горизонтальные поверхности заставлены вазами и горшками с цветами. Розовые, желтые, красные, оранжевые, фиолетовые, пурпурные – у Чихо начинает рябить в глазах от обилия ярких красок, и он невольно пятится назад, едва не сшибая красивую фарфоровую вазу со светло-сиреневыми орхидеями. - Почему-то когда люди первый раз сюда заходят, они всегда реагируют одинаково, - раздается чуть поодаль веселый девичий голос. Чихо открывает глаза и замирает как вкопанный: перед ним стоит Ким Рэйка в простом темно-синем платье и держит в маленьких ладонях букет пышных алых роз. Воцаряется напряженная тишина. Рэйка медленно кладет букет на небольшой столик и делает шаг к нему навстречу, сложив руки на груди. Черные глаза смотрят на Чихо в упор, и Бывшая говорит, слегка прищуриваясь: - Ну, здравствуй, У Чихо. - Ты меня знаешь? – вырывается у Зико прежде, чем он успевает подумать. Уголки губ Рэйки слегка дергаются вверх, и она кивает, слегка облокотившись спиной о стойку с выстроившимися в ряд вазами: - Я смотрю телевизор, читаю журналы и, как ты догадываешься, имею представление о группе, в которой поет Джехё. – Она вздыхает. – Мог бы давать ему больше, чем полторы строчки в песне, каждый раз слушаю, и сердце кровью обливается. - Вы до сих пор общаетесь? – выпаливает Чихо, внимательно оглядывая Рэйку с ног до головы. Она ничем не отличается от себя на снимке трехлетней давности, разве что волосы слегка длиннее, а в реальности она кажется еще миниатюрнее и тоньше. Рэйка снова щурится, и Зико невольно ежится под пронзительным взглядом ее обсидиановых глаз. - Да, общаемся, - наконец отвечает она. – Не так тесно, как раньше, - Чихо слышит в ее голосе нескрываемую насмешку, - но по-прежнему близко. Ее спокойствие, уверенность и исходящая от нее незримая, но сильная аура бесят Зико до крайности. Он сжимает руки в кулаки и подходит к Рэйке практически вплотную, нависая над ней всем телом. Наверняка он выглядит как самый настоящий безумец, но на лице девушки не вздрагивает ни один мускул, и она слегка поднимает голову вверх, глядя на Чихо сверху вниз. - Ты же его бросила, сука, - практически кричит Зико, хватая ее за худенькие плечи и встряхивая. – Отъебись же от него наконец, какого черта ты это делаешь?! Почему, блядь, именно твое имя на его руке?! Почему, блядь, именно ты, почему не… Я, хочет сказать Чихо, но осекается, стискивая зубы и ослабевая хватку. Черные глаза Рэйки расширяются, и она удивленно переспрашивает: - Бросила?! Я?! Но ты же… Внезапно она прыскает и начинает смеяться, громко, так, что звук заполняет собой все маленькое, пропитанное цветочными ароматами помещение. Чихо моргает и округляет глаза, не понимая, почему Рэйка ведет себя как умалишенная, и на всякий случай отпускает ее плечи, вглядываясь в ее лицо. Девушка перестает смеяться и внезапно улыбается, немного грустно и понимающе. Потом поднимает руку и залепляет Чихо звонкую пощечину, такую, что на мгновение становится темно в глазах. Зико пятится назад и едва не падает на пол, споткнувшись о лоток с семенами каких-то экзотических цветов, а Рэйка опускает руку и серьезно говорит: - Дебилы. Что ты, что Джехё. Чихо держится за пострадавшую щеку и думает, что начисто перестал что-либо понимать. Рэйка, кажется, замечает его смятение и тяжело вздыхает: - Я любила его. Очень и очень сильно. Темные глаза становятся практически черными, так что зрачки сливаются с радужкой. Рэйка поднимает взгляд на Чихо и тихо добавляет: - И он, Джехё, тоже меня очень любил. Знаешь, это были действительно прекрасные два года моей жизни. И, казалось, так будет всегда, потому что все было по-настоящему, сильно и искренне. Он даже сделал тату с моими инициалами на запястье… У Зико возникает стойкое ощущение, что она издевается. Рэйка берет в руки моток переливающейся ленты и начинает рассеяно вертеть ее в руках, накручивая на тонкие пальцы: - И казалось, что так будет всегда. Даже несмотря на то, что он уехал в Сеул и стал трейни, чтобы дебютировать в какой-то айдол-группе. Я была уверена, что рано или поздно он сделает мне предложение, я скажу «да», мы поженимся, и у нас будет совершенно нормальная семья, если можно назвать нормальной пару из будущего айдола и простой девушки. - У тебя же бабушка была ведьмой, как ты можешь называть себя обычной? – выпаливает Чихо. Рэйка моргает и цокает языком: - Значит, кто-то рассказал… Дай угадаю, это тот забавный парень из вашей группы, который часто ошивается с Джехё? Кён, кажется? - Я сам узнал, - нелепо парирует Чихо. Рэйка кивает: - Я и не сомневаюсь, - чуть помедлив, она насмешливо улыбается и добавляет: - Кстати, передай ему, что мое настоящее имя не Хёён или Тэён, а Джиён. Он, видимо, перепутал SNSD с T-Ara. Точно ведьма, с уважением и легким трепетом думает Зико. Рэйка наматывает ленту на запястье и слегка поводит худыми плечами: - Даже когда ему пришлось уйти из-за травмы, я не сомневалась, что у него получится. Пусть и не с этой группой, пусть и не в этом агентстве, но он обязательно добьется. Судьба у него была такая, а против нее не пойдешь. И вот, он попал в новую компанию, подписал с ними контракт, резко повеселел и наконец-то перестал выглядеть как живой труп. Он стал часто звонить, рассказывать о репетициях, о том, что его неплохо приняли, несмотря на то, что изначально должны были дебютировать другие ребята… Он помнит свое первое впечатление от хёна. Помнит, как с самого начала был настроен против смазливого ублюдка, который пришел на место его старых друзей Мино и Ханхэ. А еще помнит нереально большие, глубокие глаза Джехё цвета расплавленной карамели, смотрящие на него настороженно и с нескрываемым любопытством. Почему-то злоба и неприязнь испарилась, как дым на морозном воздухе, стоило лишь встретиться взглядом с этими невозможными, нереально красивыми глазами, но Зико все равно пробормотал что-то язвительное и презрительное, когда менеджер представил хёна ему и остальным участникам будущей группы. Ан послал его семиэтажным матом, и они подрались прямо в репетиционном зале под громкий смех Ю-Квона и Кёна и вопли менеджера, призывающего их успокоиться и перестать вести себя как мудаки. После репетиции они пошли выпить соджу в ближайший бар, и Зико помнит, как они долго смеялись над какой-то наркоманской шуткой, так что едва не опрокинули стол. Чихо смотрел на удивительно красивое, открытое лицо и думал, что первое впечатление бывает обманчиво. И что губы у Джехё еще более манящие и привлекательные, чем у его тогдашней подружки из подтанцовки Bigbang. - А потом в его рассказах стало слишком много одного человека. Он рассказывал о тренировках, но в итоге все сводилось к восхищенным разговорам о том, какой этот человек классный и потрясающий. Он говорил о записи дебютного альбома и превозносил чужие способности до небес. А потом это будто превратилось в сплошной монолог о Нем. Его стало слишком много, он заполнил собой все существование Джехё, и тогда в один прекрасный день я поняла… - она вскидывает голову и пронзительно смотрит на замеревшего Чихо, – что теперь он любит другого. Другого? Зико ощущает, как что-то будто разбивается внутри на мелкие острые осколки, царапающие его нутро. В голове мелькает множество обрывочных образов и воспоминаний, пока наконец не приходит озарение. - Это же Пак Кён? – выпаливает Зико, сжимая руки в кулаки. – Хён любит Пак Кёна?! Воцаряется молчание, прерываемое лишь легким перезвоном колеблющихся на ветру крошечных колокольчиков на оконной раме. Внезапно Рэйка запрокидывает голову назад и издает громкий стон: - Боже, какой же ты и-ди-от! Ты и в самом деле ничего не знаешь? Ты действительно ни о чем не догадываешься?! Пак Кён? Господи, да как ты вообще можешь быть таким, слепым, глухим и, похоже, умственно отсталым?! Она резко подается вперед и каким-то магическим образом оказывается рядом с Чихо. Тот отшатывается назад, опасаясь новой пощечины, а Рэйка хватает его за воротник рубашки и тянет на себя, практически срываясь на крик: - Чертов ты ублюдок, ты что, никогда не замечал, как он на тебя смотрит?! Что он чуть ли в рот тебе не заглядывает и ловит каждое слово?! Три с лишним года, три долбанных года Джехё сходит по тебе с ума, а ты заявляешься сюда и несешь какую-то херню, что я его бросила?! Она выглядит самой настоящей фурией, и Зико хочет сказать что-то такое, что заставило бы его перестать выглядеть таким идиотом, но не может, и только что-то невнятно блеет себе под нос. Потому что он и в самом деле идиот, причем клинический. - Я же пытался с ним сблизиться, а он от меня только шарахался, - бормочет он, отводя взгляд. На душе возникает странное, противоречивое ощущение, которое буквально разрывает его на части. С одной стороны, безумная радость и облегчение, что никакой соперницы не существует, и все это время главным препятствием к тому, чтобы стать ближе, были их собственные внутренние противоречия и гигантские тараканы в голове. С другой – очень больно понимать, что столько времени было потрачено впустую, на бесполезную ревность, гнетущее молчание и великое множество дурацких поступков, которые Чихо предпочел бы похоронить в своей памяти. - Ты считаешь, что если ты над ним стебешься и периодически лапаешь, это можно считать за выражение трепетных чувств? – Рэйка презрительно хмыкает. – Сколько тебе лет, У Чихо? Пять? Десять? Может, еще дернешь его за косичку и подложишь червяка в ботинки? Она смотрит на Чихо в упор и дышит, тяжело, прерывисто и натужно. Внезапно она резко обмякает и тихо шепчет, опустив голову: - Я любила его, очень сильно. И он меня любил. Но тебя он любит намного больше. – Тоненькие пальцы сжимаются на воротнике рубашки, и она спрашивает, еле слышно, но настойчиво: - А ты? Ты его любишь? Чихо сложно подобрать название для этого чувства. Это и доверие, и животное влечение, и невероятное желание быть как можно ближе, завладеть человеком без остатка, чтобы принадлежал только ему, чтобы больше никогда не думать о том, что могут быть еще и другие, те, кто могут встать между ними. Это что-то сильное, теплое, что-то такое, что буквально сжигает его изнутри. Чихо не нравится слово «любовь», слишком пафосное, напыщенное и заезженное. И потому он честно отвечает, глядя в заплаканные глаза Рэйки: - Люблю. – Он будто пробует это слово на вкус и повторяет снова, растерянно улыбаясь: – Очень люблю. Рэйка смотрит внимательно, изучающе, ее взгляд будто проникает под кожу, и у Чихо возникает ощущение, что она заглядывает ему в душу, пытаясь понять, насколько он честен и искренен. Наконец она резко выдыхает и серьезно говорит: - Верю. Она выпускает воротник рубашки из рук и, помедлив, аккуратно поправляет смявшуюся ткань. Потом легонько толкает Чихо в плечо и кивает на дверь: - Иди. - Куда? – глупо переспрашивает он. Почему-то, когда он рассказал Рэйке о своих чувствах, стало намного легче, будто тяжелый груз, давивший на грудь и мешавший ему вздохнуть свободно, наконец-то исчез, и впервые за долгое время он ощутил себя настолько легко и хорошо. Все то, что раньше казалось таким сложным и непонятным, стало простым и очевидным. Он никогда не перестанет ревновать ее, Бывшую, которая навечно связана с Аном через общие воспоминания, чувства и черную вязь букв на коже. Но теперь он испытывает к ней нечто, похожее на благодарность. И легкое чувство вины, потому что в том, что она – Бывшая, виноват именно он. - К Джехё, разумеется, - Рэйка шмыгает носом и улыбается. – Мне, конечно, было интересно тебя выслушать, но ему, я уверена, будет еще интереснее. Она отворачивается от Зико и берет с прилавка большую керамическую вазу, начиная неторопливо поправлять стоящие в ней ирисы. – Я знаю, что он ждет тебя и сейчас вне себя. - От злости или желания пасть в мои трепетные объятия? – интересуется Чихо. Рэйка смеется: - И от того, и от другого, и от третьего. Зико хочется что-нибудь ей сказать на прощание, но почему-то слова совершенно не идут на ум, а отделываться дежурными фразами совсем не хочется. Он машинально кланяется и разворачивается к двери, аккуратно обходя многочисленные кадки с цветами. - Эй, Чихо! – слышит он на пороге, когда уже берется за дверную ручку. Он оборачивается, и Рэйка говорит, слегка прищурившись: - Я тоже считаю, что название магазина дурацкое и очень гейское. Но моей маме оно показалось очень красивым и романтичным, а мы с отцом не стали её переубеждать. Как она... невольно проносится в голове у Зико. Неужели Кён был прав, и она действительно… - И напомни ему, что Джиён. Не Тэён, не Хёён и не Суён, хотя она, кстати, больше всех мне нравится из группы. T-Ara, не SNSD, пусть не путается! Ведьма, думает Зико, наблюдая за тем, как Рэйка осторожно ставит вазу на место. Но на этот раз подобные мысли вызывают уважение и легкое чувство восхищения. Он улыбается и кивает. И поспешно разворачивается, выходя за порог и слыша легкий перезвон колокольчиков. .****** Он влетает в общежитие как ураган, не слушая громких воплей Кёна и не обращая внимания на звонящий без остановки мобильный телефон. Не снимая обуви, он вбегает в комнату Джехё, с грохотом хлопает дверью и замирает, пытаясь отдышаться. - Ублюдок, где ты был все это время?! Зико поднимает голову и видит перед собой Ана, бледного, взъерошенного, с темными кругами под глазами. Губы сами собой расплываются в улыбке, и он тянет к Джехё руки, собираясь крепко-крепко прижать его к себе и наконец-то сказать, что… Сказать он ничего не успевает, потому что Ан со всей дури заезжает ему кулаком в нос, отчего в глазах темнеет, и Чихо с грохотом падает на пол, больно стукнувшись затылком. Ан наклоняется над ним и хватает его за ворот футболки, начиная исступленно трясти: - Куда ты, сука, пропал?! Мы думали, что тебя, мать твою, похитили и потребуют выкуп! - Блядь, у вас что, в Пусане так принято, бить, а потом трясти до потери сознания?! - В Пусане… - машинально повторяет Джехё и бледнеет, отпуская его футболку и выпрямляясь. – Погоди, ты что… - Я разговаривал с Рэйкой. Глаза Ана темнеют, и он сдавленно выдыхает: - Черт возьми, зачем?! Что ты ей наговорил, мудак? Учти, если я узнаю, что ты сделал ей больно, то я тебя убью, ты меня понял? - Это она сделала мне больно, - хмыкает Чихо и поднимается на ноги, ощупывая пострадавший нос. – Удар у нее ничуть не слабее твоего. У Джехё такой вид, будто он вот-вот расплачется. Чихо делает шаг ему навстречу, и Ан моментально вытягивает вперед руки, качая головой: - Черт, не подходи ко мне… - Хён… - Блядь, я не шучу, я буду орать! Я не знаю, что тебе там наговорила Джиён, но все это ерунда, и на самом деле… Все это напоминает дешевую дораму с предсказуемым сюжетом. И, как положено при таких сюжетных поворотах, Чихо подается вперед и целует Джехё, не обращая внимания на его возмущенный вопль и уворачиваясь от кулака, которым Ан метил ему в челюсть. От хёна пахнет чем-то очень приятным и родным, и Зико с трепетом думает, что больше не отдаст его никому на свете, даже если появится миллион ведьм из Пусана, угрожающих ему порчей, сглазом и пожизненной импотенцией. Он отстраняется от Джехё и глухо говорит, обнимая его плечи и крепко прижимая к себе: - Я долбоеб. Ан поджимает губы и хмыкает: - Ты понял это только сейчас? - И ты долбоеб, - добавляет Чихо, неловко шмыгая носом. – Потому что мог бы сказать обо всем сразу. А я бы сказал тебе, и мы не потеряли столько времени впустую. - Сказать о чем? – Ан слегка щурится, и Чихо замечает, что его пальцы сжимаются в кулаки. Он берет его за руку и касается губами запястья, того самого места, где красуется татуировка: - О том, что я тебя люблю. Не так, как положено, красиво, трогательно, с взаимными обнимашками и так далее, а по-своему. Странно, нелепо, но очень сильно. Я мог сказать о том, что, черт возьми, ревную тебя к Рэйке, ко всем твоим бывшим, к Пак Кёну, да что там, я ревную тебя к каждому столбу, потому что я долбанный собственник, и мне хочется, чтобы ты уделял мне больше времени и внимания, чем кому-либо еще. – Он сжимает запястья Ана в своей ладони и наклоняется так, что может ощущать на своей коже сбивчивое дыхание Джехё. – А ты мог сказать, что Бывшая – действительно Бывшая. А Бывшая она из-за меня… - Ты дебил, - бормочет Джехё. – Сказать тебе, ха, конечно! Разве ты хоть когда-нибудь что-то воспринимаешь серьезно? Кроме, конечно, своего долбанного рэпа? Да я мог встать перед тобой голым и предложить потрахаться раком, но ты бы подумал, что это очередной розыгрыш, и сделал бы что-то в своем мудацком духе. - А ты встань передо мной голым, и увидим, что я сделаю, - предлагает Чихо. Ан качает головой и со вздохом говорит: - Долбоеб. Зико чувствует, как он обнимает его, скользя ладонями по напряженной спине, и утыкается носом в изгиб ключицы, вдыхая запах Джехё и ощущая себя до одури счастливым. - Я тебя люблю. Люблю, люблю, люблю. - Я так сильно тебя ударил, что потянуло на ванильные нежности? – Ан зарывается носом в волосы на загривке и смеется. – А как же Бывшая, домогательства на фансайне и четыре с лишним года ожидания? - У тебя красивые глаза, - невпопад говорит Зико, поднимая голову. – И губы тоже очень красивые. Еще с самой первой встречи так думаю. Все кажется таким простым и оттого немного нереальным. Чихо целует Джехё, жадно, порывисто и со страхом думает, что все это мираж, дурной сон, что сейчас он откроет глаза, и снова будет много недосказанности, животной ревности и показного равнодушия. Но губы Джехё такие мягкие и теплые, он порывисто стонет, когда Зико углубляет поцелуй и опускает руки ниже, на поясницу, прижимая к себе так, что между телами не остается расстояния, и все опасения улетучиваются, как белый песок на сильном морском ветру. Чихо закрывает глаза и мысленно говорит спасибо Ким Рэйке, которая наверняка сейчас расставляет свежие цветы в изящные фарфоровые вазы. Он знает, что она услышит его и, возможно, пробормочет себе под нос что-то про двух идиотов, которые наконец-то разобрались с собственными чувствами. В Ан Джехё идеально все. Даже его Бывшая. ****** - Блядь, Чихо! – стонет Джехё, когда он прикусывает кожу на обнаженном плече, быстро расстегивая пуговицы на пижамной рубашке. – Ты что, совсем охренел, сегодня же все ночуют дома! Ты подумал о трепетной психике макнэ? - Я думаю о своей трепетной психике.- Зико скользит ладонями по обнаженной груди, лаская пальцами напряженные соски и крепко их сжимая, отчего Ан запрокидывает голову назад и громко вскрикивает. – Мы не трахались полторы недели, ты хочешь, чтобы у меня отвалился член? - Иногда хочу, - Чихо ведет кончиком языка по светлой коже груди, касается сосков и опускается ниже, целуя подтянутый живот. Джехё матерится сквозь зубы и ударяется затылком об изголовье кровати. – Потому что иногда ты меня им просто затрахиваешь. В прямом и переносном смысле. На хёне нет нижнего белья, только свободные пижамные брюки, и Чихо тянет их вниз, обнажая узкие бедра, выступающие косточки таза и возбужденный порозовевший член с покрасневшей головкой. Он обхватывает напряженный ствол рукой и спрашивает, слегка дуя на обнаженную кожу: - Скучал по мне, малыш? - Ты разговариваешь со мной или с моим членом? – Джехё насмешливо смотрит на него из-под полуопущенных ресниц. – Если второе, то у меня для тебя плохие новости, поскольку ты… Он не договаривает, потому что Чихо накрывает губами головку, скользя пальцами по стволу, и Ан выгибается на кровати, вцепляясь пальцами в его отросшие волосы. Поза немного неудобная, ведь Джехё постоянно норовит податься бедрами вперед, а шея затекает в неудобном положении, и Зико морщится, когда Ан слишком сильно тянет его за волосы, толкаясь головкой практически в глотку. - Чихо, - громко стонет Джехё, и Чихо ощущает, как его собственная плоть твердеет, потому что Ан Джехё стонет так, что позавидует любая, даже самая классная порнозвезда. Их первый раз был неловким и неуклюжим, как, в принципе, все первые шаги их отношений. Чихо помнит, как размазывал смазку по подрагивающим пальцам и как орал на него благим матом Джехё, чтобы он вытащил свой ебанный член, потому что «больно, мать твою, я ненавижу тебя, долбанный педик». Помнит, как кончил от первого минета Ана, и как тот долго отплевывался, костеря потом Чихо последними словами. Но с каждым разом становилось все лучше и лучше, как, в принципе, и бывает в их отношениях. Все начинается глупо и нелепо, но в конце, каким бы нелепым каламбуром это ни звучало, все кончается хорошо. - Черт тебя дери, Чихо, - Ан подается бедрами вперед, когда он выпускает член изо рта, трахая его двумя пальцами и вставляет третий, растягивая напряженные тугие мышцы. – Черт тебя дери! - Тебе хорошо? – Чихо слабо улыбается и вытаскивает пальцы. Он обхватывает член у основания и рвано выдыхает, потому что тело прошибает болезненный спазм удовольствия. – Твоя бывшая делала это хуже? - Мать твою, Чихо, - Джехё поднимает руку, намереваясь отвесить ему затрещину, но Чихо уклоняется и хватает его за бедра, притягивая ближе. – У моей бывшей вообще не было члена! Хватит нести всякую поебень, ты вообще можешь… Зико перехватывает его запястья и наваливается сверху, резко входя и вырывая из груди Ана глухой стон. Джехё зажмуривается и прикусывает нижнюю губу, и Чихо отстраненно думает, что можно было бы и не вставлять: он практически на пределе только от одного вида разгоряченного, раскрасневшегося от возбуждения хёна. Голова Ана ударяется об изголовье кровати, но тот, кажется, совсем этого не замечает, стискивая влажными пальцами плечи Чихо и упираясь ногами в матрас. Зико хорошо, жарко и очень здорово, и, приближаясь к оргазму, он искренне надеется, что одногруппники ослепли, оглохли и даже не подозревают, чем они с Аном занимаются в его спальне. Или хотя бы сделают вид, что не подозревают. То, что его надежды явно не оправдались, он понимает, когда идет на кухню вместе с усталым, растрепанным Джехё и натыкается на Кёна, который смотрит на них так, будто хочет освежевать заживо. - Ебаные озабоченные ублюдки, - сердито говорит Пак, едва не опрокидывая на пол полную чашку чая. – Я вас просто ненавижу. Какого черта вы там трахаетесь как кролики, вас слышно даже в берушах?! - Я старался, - скромно отвечает Чихо, опуская глаза в пол и приобнимая зардевшегося Джехё за плечи. Ан пунцовеет и пинает его ногой, а Кён закатывает глаза и бормочет себе под нос: - Черт бы вас побрал, лучше бы так и ходили вокруг да около и не сходились! Все было бы хорошо и спокойно, Чихо бы трахал всяких моделей у себя в студии, где это слышали бы лишь его игрушки и тараканы из соседней квартиры, Джехё по-прежнему встречался с Хёён и… В этот момент висящий прямо над стулом Пака календарь с легким шорохом срывается вниз и падает прямо на макушку опешившего Кёна. Тот осекается и потирает голову, страдальчески ойкая, а Ан смеется и говорит: - Джиён, Кён-а. Как из T-Ara, а не как из SNSD. Рэйка явно намекает, что пора уже запомнить… Зико невольно опускает взгляд и смотрит на его руку. На коже четко выделяются черные буквы «KR», но теперь они не вызывают у него никаких болезненных ассоциаций. Это просто светлая память о прошлом. О близком друге, которого возможно, Ан любит чуточку больше, чем просто старую знакомую. Чихо касается губами виска Джехё и думает, что надо как-нибудь обязательно съездить в Пусан вместе. В тихий район с узенькими улочками и маленьким цветочным магазинчиком, чтобы встретиться с Рэйкой еще раз и показать, что он сдержал обещание. Хотя она наверняка все знает и так. Бывшая его парня, к которой теперь совсем не хочется ревновать. The End