Blue Backstreet

Я дремала на своей парте до тех пор, пока окно, находящееся справа от меня, не распахнулось из-за разбушевавшегося на улице ветра. Весь октябрьский мороз проник под мою толстовку, и я, вздрогнув, встала из-за стола. Благо, урок уже закончился, а то было бы странно, что я ни с того, ни с сего просто возвысилась посреди класса. Захватив свой портфель, я иду по направлению к двери, как мисс Диксон, закрыв окно, позвала меня к ее столу. Она уселась на скрипучий стул, и, поправив свой галстук унисекс, взглянула на меня из-под толстого стекла старомодных очков. — В последнее время ты еще более мрачная, чем обычно, — заметила она, пристально изучая мое уставшее лицо. Я не отвечаю ей. Не нахожу слов, а, может и желания. Мне противна эта женщина — я видела, как она целовала чьего-то отца на родительском собрании, а потом он, как ни в чем не бывало, вышел из класса, и повел за руку свою дочь и жену. — Я записала тебя к психологу, — поняв, что я не настроена на долгий разговор, установила она, чем вызвала у меня сильнейшие отрицательные эмоции. — Мне не нужна ваша забота, — я сомкнула губы в тонкую линию и сжала кулаки под длинными рукавами толстовки. — Уже поздно говорить об этом, — мисс Диксон пожимает плечами, — Шейлин Стюарт ждет тебя в восьмом кабинете. Сейчас. Шейлин Стюарт — женщина вполне терпимая. Разве что, ее выцветшие темные волосы больше напоминают пепел, а худощавое тело ассоциируется с анорексичками. Нет, конечно, она не весила сорок килограмм, может, на десяток больше, но в свои тридцать с чем-то лет, могла бы выглядеть и здоровее. Мне кажется, даже сравнивая ее со мной – девушкой, которая сама похожа на мертвеца, мисс Стюарт выиграет в номинации «грим трупа». Но не мне ее судить. Мне вообще плевать, думаю, я даже слушать ее не буду. Недовольно выдохнув, я плетусь к тупому восьмому кабинету, проклиная всех вокруг. Какого черта, мисс Диксон? Разве вас не волнует, что у меня могли быть дела? И с каких пор получать заботу от совершенно чужого человека стало нормой? Убейте меня, иначе я убью себя сама. Мир просто не смешно подшучивает надо мной, глядя, как я со злости хочу сорвать с себя кожу и забиться в углу. Распахиваю деревянную дверь, и оказываюсь на пороге большой комнаты, где посередине расположено три развернутых друг к другу коричневых дивана. Между ними стоит стеклянный журнальный стол, с расположенными на нем чашками с кофе. Потому что за два метра несет этим чертовым кофеином. Мисс Стюарт не одна. Я замечаю еще несколько детей из параллельных классов. Вижу Эдварда Мёрфи из класса по биологии, Эллисон Найт из болельщиц, Беверли Ньютон, Шермана Форда, и… Джастина Бибера? Да, кажется, его. Этот светлый голубоватый свитер я узнаю — уткнулась носом в него сегодня перед физикой. Романтично? Скорее, глупо и смешно. Все здесь оживлены разговором, который я прервала минуту назад, но все равно они выглядят так, будто занялись йогой и ничто не может сбить их душевный покой. Психологи всегда меня пугали — творят с людьми что-то странно пугающее. Как сектанты. Уж лучше я буду сумасшедшей и со своим рассудком, нежели тихоней с прекрасными манерами. — Скай, как я рада тебя видеть, присаживайся, — бархатным тоном произносит Стюарт и указывает на место рядом с Джастином. Киваю головой в знак приветствия и сажусь на кожаный диван, рядом с Бибером. Одну руку он положил на спинку сиденья, а локтем второй упирается на ручку. Большим, указательным и средним пальцем он держит подбородок, смотря куда-то вдаль, за спину мисс Стюарт. Скучающие карие глаза очень похожи на мои, но только… да, только цвет и разный. Мне тоже невыносимо скучно, Джастин. — Итак, продолжим, — Шейлин смыкает свои ладони и оглядывает каждого, — сейчас я покажу листы с кляксами, и вы мне скажете, что видите на них. Женщина подняла лист с кляксой, и все хором, кроме меня и Джастина, ответили, что это чашка. Потом, все увидели птицу. На другом листе всем показался забор. Когда Шейлин получила ответ от всех, кроме меня и Бибера, она взглянула на нас с ожиданием. Я со скучающим взглядом отвернула голову, и мисс Стюарт снова окликнула меня, показав мне лист с кляксой. Я увидела клевер. Четырехлистный клевер, изображенный в моих глазах извращенно и грязно. Пожав плечами, я отвечаю: — Бабочка. Шейлин показывает Джастину тот же листок, и тот, посмотрев на него всего одну секунду, отвечает: — Лягушка. Все присутствующие в недоумении вскидывают брови и переглядываются. Слышу шепот, с обрывистыми словами, вроде «они делают это специально? Это заговор?». Шейлин Стюарт опускает лист, и показывает другой, на котором, как мне кажется, изображено кривое сердце. Левая половина у него как бы немного оторвана, и я, сузив глаза, вновь выдаю ответ: — Гора. Джастин отвечает то же самое, а потом откидывает голову и продолжает: — Что это вам даст, мисс Стюарт? Мы не сумасшедшие, и то, что мы по-разному видим эту бесполезную кляксу, не значит что мы какие-то изгои. Это глупый тест, не решающий ничего. Сущность человека не определят каракули, которые кто-то сделал в полусвете и с кривыми руками. Повисает тишина. Мисс Стюарт с выгнутой бровью смотрит на Джастина, как, впрочем, все остальные. Джастин выглядит так же, как и три минуты назад — абсолютно спокойным, будто бы он молчал все это время. Даже во время злости он непробиваем. И меня жутко пропирает на смех. Я смеюсь, и потом опускаю голову и упираюсь лицом в ладони, продолжая хохотать с этой выходки. Когда поднимаюсь, замечаю, что другие пытаются выдавить из себя хотя бы смешок, но у них это ужасно выходит. Мне смешно, потому что Джастин так просто сделал психолога, и оказался наиболее квалифицированным в этом плане. Нет, конечно, это шутка. Но, черт, я давно так не смеялась. Поворачиваюсь к Джастину и ловлю на его лице едва заметную полу-улыбку. Он будто бы пытается не смеяться, и я, наконец успокоившись, смотрю на мисс Стюарт, у которой порозовели щеки. — Он прав, — говорю я и хватаю свой портфель, — так что, это все бессмысленно. Надеюсь, больше не буду давиться этим ужасным кофейным запахом. Всего хорошего, мисс Стюарт. Я закидываю сумку на плечо и бреду к двери. Закрыв ее, оказываюсь в пустом коридоре, вспоминая, что у меня сейчас физкультура. Впрочем, черт с ней. Если поймают — скажу, что у меня аллергия на кофе, и ушла домой из-за тошноты. Какая разница? Будто бы если меня один раз в жизни отругают, мне станет хуже. Мне плевать абсолютно на все. Поэтому, я с этой душевной пустотой, бреду к выходу из школы, как чувствую руку на своем плече и машинально оборачиваюсь. Выдыхаю, поняв, что это Джастин. — Не напугал? — спрашивает он, чуть приподняв брови. — Нет, скорее, удивил, — я сую руки в карманы толстовки. — Спасибо тебе, — говорит он и открывает дверь на улицу. — За что? — Ну, а тут уже сама подумай, — ухмыляясь, отвечает он и выбегает из школы. С секунд пять я в непонимании хмурю брови, а потом бросаюсь на улицу. Школьный двор, залитый лужами, категорически пуст. Оглядываюсь по сторонам и все равно никого не вижу. За что он сказал мне «спасибо»?