Крюк Змия

      Бессилие. Заполонило. Мой. Разум. Подобно воде, наполнившей мою ванную, окутавшей, погрузившей меня в глубины отчаяния. Язвящий крючок, на который я попался, трудно описать. Это подобно жесточайшей зависимости, а цена избавления — разум. ОН поймал меня на этот крюк, пронзил тело, душу, разум и чувства. Мне вспомнилось, как я рыбачил в детстве. Пойманная в озере рыба порой проглатывала крючок вместе с наживкой, его приходилось доставать из живого, дёргающегося, задыхающегося тела. Тогда я был мало знаком с сочувствием. Но сейчас я и злейшему врагу не пожелал бы испытываемого мной ощущения крюка во мне. Соседи, к чьей шумной жизни мы уже успели привыкнуть, сейчас необычайно затихли. Тоже попались? Бессилие уступило место отчаянию, оно подняло из воды левую руку, а правой заставило нож издать щелчок и вылетевшее лезвие вспороло воздух. «Прости. Прощай. Люблю». Никогда не резал вены. Возникает желание скорей покончить с этим, одним быстрым рассекающим движением. Из соседней комнаты донёсся женский вскрик, сыгравший на теле, словно смычок на струне. Рука дрогнула — незначительный порез, несколько секунд ошеломленно смотрю на него. «Нет. Я. Отказываюсь. Жить. Ты права — я часто слишком тороплюсь». За соседской стенкой звук падения. Так падает небрежно брошенный большой мешок картошки. Несколько глубоких вдохов. Снова подношу нож. Из сливочного отверстия ванной заструилось длинное чёрное тело, неистово извиваясь, вливаясь в воду. Вскакиваю, одним прыжком оказываюсь на кафеле, случайный порез на ноге, струйка крови. Пятившись, выхожу из ванной, сжимая нож в руке, смотрю в комнату. Чаша всё так же стоит на полу, посреди комнаты. Несколько часов назад мы нашли её на опушке леса, и сразу отнесли домой, спрятав в сумке. Осознание того, что чаша из неизвестного тёмно зелёного металла была найдена среди утоптанного и окровавленного снега, пришло к нам только здесь, дома. Причудливые витиеватые узоры, выдавленные в металле, казались чем-то живым, двигающимся, когда я долго смотрел на неё. Очнувшись от транса и пытаясь понять сделанное нами, заворожено глядя на неё, всё сильнее ощущая необъяснимый прилив ужаса, мы ощутили ЕГО приход. Тень первозданной мглы, бросок, короткое затмение рассудка, крюк. Воздух и сейчас словно заледенел, звуки потухли, свет притих. Всё пространство стало подвластно ЕМУ. Любые мои попытки освободить её заканчивались хищными приступами ужаса и отвращения. Когда же у меня возникла мысль покинуть это место, тихое необъяснимое чувство мгновенно спеленало мои нервы раскалёнными нитями отчаяния, не позволив даже посмотреть на входную дверь. Несколько часов метаний, часы не покидающего ощущения собственной бесполезности, беспомощности. Периодически она кричала сквозь забытьё, словно предчувствуя неизбежное. Я смотрю на обвившего её змея, словно замершего, но на деле ЕГО зубы очень медленно приближаются к её шее. Для НЕГО часы — секунды. Несколько шагов к чаше. Осознание первоисточника. Поднимаю корень зла, надежда обжигает душу. Несколько секунд размышлений прерываются странными ощущениями — шелестящий разум, медленно струящаяся из разреза кровь насмешливо течёт по узорам чаши вверх, втекая и наполняя её, тело сокрушает страх. Чаша с ножом падают вниз, кровь покрыла пол неравномерными брызгами, но, уже откровенно насмехаясь надо мной, быстро собирается в катящуюся в сторону ванны чашу, кровавый след из случайного пореза также последовал в неё. Жертвенность! С каждой каплей в чаше он всё быстрее стекает с неё, освобождая её тело, извивается в мою сторону. Несколько неуверенных шагов назад, к ванной. Тихий шелест под ногами. Мокрые, длинные, чёрные — укус, падение, тьма. Всплывший разум, бессильное тело. Она сидит на краю кровати. Взгляд. Тоска. Решительность. Несколько шагов ко мне — надежда. Поднимает чашу. Проходит мимо — изумление. Щелчок замка, скрип и закрывшаяся дверь. Ярость, отчаяние. Крик, боль, кровь. Крюк вырывает жизнь из моего тела. Мерцание разума. Забвение. Смерть.