Бета Гамме не игрушка!

— Алекс – это, который Саша? — А ты что-то имеешь против моего имени? — прошелестел мне на ухо мой новый знакомый. — Знаешь, мне, пожалуй, домой пора, Алекс, приятно было познакомиться. — оттолкнувшись от стенки и выехав на середину ледового покрытия, я решил, что на сегодня хватит и мне пора домой. Плавно скользя по льду и потихоньку приближаясь к выходу, я всё больше уверовал в то, что моим родителям внуков не видать, ибо злой рок преследовал нашу семью, буквально дыша в спину. Всё началось еще двадцать один год назад, когда мои родители познакомились. Папы тогда были молоды и не сильно задумывались о такой малости, как какие-то совпадения с именем. Являвшиеся один Лексом, а другой Солнцем, хотя в народе их обоих бы назвали простыми Сашками, они решили и меня назвать Сашечкой, как папа меня дома называл. Сашечка-ромашечка рос и обзаводился друзьями, которых тоже звали разными сокращениями злополучного имени. Тревожный звоночек настиг родителей, когда родной брат папочки назвал своего второго сына Сашей. Я был тогда маленький, глупый и, не понимая, почему моим именем назвали ещё кого-то прямо там и заявил. Родители, зардевшись на мой возглас, а-ля: «это они чтобы не забыть?», наказали меня. А потом как-то все навалилось, и странный рок отошел на второй план. Мои родители больше не могли иметь детей, а я получил справку, в которой черным по белому было написано, что я бета и внуков старикам тоже не видать. В шестнадцать я первый раз влюбился, тогда же и обжегся, когда альфа, глядя на меня, улыбнулся и сказал, что я милый, хотя и бета, и что он хочет полноценную семью, которую я ему дать не могу. Несколько раз со мной знакомились, принимая за омег, но узнавая статус, исчезали. Туда им и дорога. И вот сейчас, на свой восемнадцатый день рождения, я решил немножко отдохнуть и расслабиться на катке, расслабился… Забывшись и потерявшись в своих собственных мыслях, я не заметил, как столкнулся с кем-то явно не умеющим стоять на коньках. — Извините, но не могли бы встать с меня, пожалуйста, а-то я так себе все жизненно важные органы отморожу. — мягким, шипящим шёпотом ко мне обратился мужчина, который принял весь удар на себя. — Конечно, извините, – я, тут же сгруппировавшись, встал и протянул руку пострадавшему, — простите меня, я задумался. — Можешь ещё раз упасть, если хочешь, — незнакомец улыбнулся и как-то уж странно — глубоко посмотрел на меня. — Не стоит извиняться, я сам виноват. — Ладно… — и не сильно переживая за пострадавшего, я уже был готов ехать к выходу, как меня дернули за рукав. — Постой! Давай познакомимся! Меня Алексом, кстати, зовут. И вот тут я впал в ступор. Судьба у меня, видимо, такая, что ко мне подкатывают одни Сани во всевозможных интерпретациях. Прибиваясь к краю, я, недолго думая, спрашиваю: — Алекс – это, который Саша? На секунду мне кажется, что глаза у мужчины заостряются, становясь похожими на кошачьи? .. — А ты что-то имеешь против моего имени? – Да, попал. Мгновение и как будто ничего и не было. Откинув чёлку со лба, я отталкиваюсь и еду к выходу. Что за шутки там наверху? .. Дома меня как обычно ждали родители с их навязчивой идеей о внуках. Я не против, в принципе, вот только учеба, да и кто даст опеку над ребенком незамужнему бете? Не выдерживая этого, я стал уходить и гулять по ночному городу — очень успокаивает. Но не в этот раз. Облизывая губы от потёкшего мороженого, я не заметил, как рядом со мной сел давешний знакомец. — Ты так и не представился. Дернувшись, я познакомил свое лакомство со своими штанами, зашипев от несправедливости и уже было открыв рот для гневной тирады, услышал спокойное: — Имя? Вытирая штаны и убирая вечно мешавшуюся челку, резко обернулся и посмотрел в глаза этому настырному альфе. — Не интересует! — и вот опять этот взгляд, что же с ним не так?! — Омега? — как-то настороженно спросил он, а у меня весь воздух вышибло из лёгких, обидно, знаете ли. Бить его смысла нет, поэтому, взяв свою сумку, я пошел вперед по набережной. Легкий ветерок ворошил мои волосы, слезы стоически стояли в глазах. — Постой! Мне, правда, интересно! — Зачем тебе? Бета я, бета! Не интересует меня! — Я не хотел тебя обидеть, просто спросил имя. — как-то понуро опустив взгляд в пол, прошептал этот приставучий тип. — Да за что же мне это?! Может, за углом прячется еще один Сашка, а что? Десять Сашек плюс маньяк, шикарно! Достали вы! — А ты точно не омега? – Ну, все, подумал я и как замахнулся… И в шоке застыл, моргая глазами. — Мало того, что за считанные секунды он оказался у меня за спиной, перехватив руку, так еще и на меня таращился оборотень в бета форме. Устал я сегодня, кажется уже невесть что, домой пора. — Стоять! — рявкнули мне в спину, аж мурашки побежали, но это же Сашка-Алекс, а мы все добрые, так ведь? Повернувшись, глупо улыбаюсь и говорю, дабы не злить ещё больше: — А мне в кроватку пора, папа ругаться будет, да и глюки вон пошли… Нет, ну серьезно? Он стоит и смеется, убрал свои чешуйки с лица и смеется. — Вы вымерли… — ещё более неуверенно говорю я. — Да, — растягивая гласную, отвечают мне. И вот знаете, так некомфортно я себя еще никогда не чувствовал. *** Терпение моё лопнуло, когда родители в очередной раз затащили в мою комнату букет цветов. Одевшись и выйдя из дома, я направился к той самой лавочке на набережной, с которой все началось. И там меня уже ждали. — Не интересует. — В который раз бросаю я и плюхаюсь рядом, садясь по-турецки.  — Как заезженная пластинка, Барбариска моя. — Закатить глаза, сымитировать тошноту и прикрыть глаза — привычно. — Два месяца. У меня скоро все чесаться будет от сладкого и цветов, может, хватит? — Ты знаешь мои условия, они просты. — Раскрывая карамельку со вкусом злополучного барбариса, говорит оборотень. — Я же уже ска… — договорить мне дают. — Ты просто боишься и это оправданно. Я понимаю, что ты чувствуешь, но я не посмею тебя обидеть. Измученно улыбаюсь и сильнее кутаюсь в свою куртку, прохладно уже становится. Не посмеет он, как же. Найдет свою пару и умчится к ней, а я останусь не у дел, с бетами разговор короткий… А что будет со мной? Мне и так сложно, ведь чего греха таить, мне нравятся его ухаживания и сам он нравится. Я много раз думал о том, как сложится моя жизнь — серо, тускло. Это естественный отбор, в котором я пролетел. Не оправдал ожиданий. Может, стоит согласиться хоть на сиюминутное счастье? Попробовать и уже знать, что я ничего не стою? Решиться и ощутить то, что проходит возле меня? — Барбариска? Эй, ты плачешь? Смаргиваю морок и смотрю на обеспокоенное лицо Алекса, который приблизился ко мне и стирает одинокую слезинку. — Не плачь, я не принуждаю тебя, не стоит плакать, только не из-за меня. Я пойду, пожалуй, прощай… Кротко улыбаюсь и притягиваю за воротник ближе к себе. Минута. Две. Думаю, как бы собрать все в единое целое в своей голове и все же произношу: — Тебя зовут Алекс, — парень кивает, — ты альфа, — неуверенно, но тоже кивает, — и ты мне нравишься. Глаза его загораются не ясными мне эмоциями и он, улыбаясь, целует меня — волнительно, хотя и далеко не первый раз меня целуют. — Это здорово. — Шепчет он мне на ухо и прижимает к своей груди. Сложно и до безумия страшно, но ведь чужой плод всегда сладок. *** — Ал! .. — выкрикиваю я, когда оборотень сдавливает свои пальцы на моих бедрах до красных следов, продолжая втрахивать меня в мягкую постель. Единение всегда оставляет после себя послевкусие и приятную тяжесть во всем теле. Алекс приподнимает мои бедра выше и начинает вбиваться в меня сильнее, задевая по простате. От бешеного темпа у меня все плывет перед глазами и сил нет даже уже постанывать. Непередаваемые ощущения. Еще несколько глубоких толчков и я кончаю, пачкая шёлковую простынь под собой и увожу за собой своего мужа, он кончает глубоко в меня и наваливается сверху. Хорошо и спокойно. Нехотя переворачиваюсь на живот и благодарно целую в губы, слегка прикусывая. Тру шею, будто бы проверяя, не сон ли. Не сон, метка находится все там же, где ее и поставили два года назад. Алекс смеётся и говорит что-то про глупых бет и, что тоже глупый, раз повелся на одного такого. Беззлобно пихаю его в бок и ложусь на его грудь. — Алекс? — М? — лениво поглаживая меня по голове, отвечает он. — Родители скоро приедут, нужно еще Лешку собрать. — Алекса, Барбариска, Алекса. — смеется он. Ну и дурак думаю я, до сих пор не понимая, как я повелся на этого глупого гамму и позволил назвать нашего малыша Алексом, пусть даже не Саней, но все же…