Осознание

Глава 34. - Тихо, - предупредил Эдвард, услышав посторонний шум и сразу же отходя в сторону, скрываясь за ближайшим деревом. Лес, как уже успел заметить, во многом похож на дикие пустоши, пусть и не столь опасный и жестокий. Он никогда не спит. Даже ночью в нем что-то происходит, и сотни различных звуков, от шелеста листвы до пения ночных птиц, сопровождают ритм лесной жизни. Его нужно только уметь чувствовать и воспринимать, чтобы получать всю нужную информацию о происходящем вокруг. Любой посторонний объект тут же вносит изменения в звучание леса, и его появление сразу становится известно всем, кто умеет слушать и понимать. Эдвард понимал лес, это было даже проще, чем выживать в диких пустошах его родного мира, куда более опасных и смертоносных. И сейчас он услышал, что в лесу есть кто-то посторонний, кого здесь быть не должно, продирающийся сквозь заросли с шумом и грохотом зеленого новичка, не понимающего, что так только выдает себя.       - Кто это? – Славя спросила совсем тихо, только еще крепче прижалась к нему. Эдвард не стал ей отвечать, заметив луч фонаря, а потом к нему присоединился еще один, как-то непонятно осматривающий окрестности, то вдруг возвращаясь к самой земле, а то вдруг уходя куда-то в небо, словно сигналы посылая. Больше всего похоже на местных пионеров, у них столь же безалаберное отношение к лесным прогулкам, но после пережитого считал, что лучше всего перестраховаться.       - Эдвард!!! – громкий голос разорвал лесную тишину, и он с удивлением узнал в нем Алису. Оставалось только выругаться, поскольку все сразу стало на свои места.       - Матерь Земная! Вы тут что забыли? – вышел он из своего укрытия в нескольких метрах от девушек. Так и есть, Алиса вместе со своей реактивной соседкой, забравшаяся в лес, явно рассчитывая обнаружить здесь заплутавшего Эдварда. Ульяна тоже была с фонарем, сейчас направленным вертикально вверх, нет ничего удивительного, что вечно мельтешащий луч света принадлежал именно ей.       - Эд! Нашелся! – его рыжая красавица обрадовалась появлению своего любимого, но тут же остановилась, увидев, кто у него на руках, - Славя? Ты ее нашел?       - Да, и потому не хочу здесь задерживаться… Ей нужна помощь…       - Нашлась! – радостно взвизгнула Ульяна и бросилась к Эдварду, - Что случилось? Куда ты пропала, мы испугались!       - Все потом, - велел Эдвард, возвращаясь на дорожку, ведущую к лагерю, - Вернемся, тогда уже и можно будет разговаривать, - А сейчас никаких вопросов.       - Да все со мной в порядке, - Славя улыбнулась, но лица у остальных девушек все равно были очень встревоженные, - Я…       - Все в лагере, - еще раз сказал Эдвард, задавая быстрый темп движения, а заодно судорожно соображая, что делать дальше и что рассказывать о произошедшем. Славя сейчас не в том состоянии, чтобы давать ей какие-либо указания по поводу ее похищения, Пионера и того, что тот говорил. С одной стороны, она все еще слишком взволнована, чтобы все правильно запомнить и согласиться с таким подходом, а с другой стороны, слишком умная, чтобы такие просьбы не вызвали только еще большее количество вопросов, на какие придется отвечать, лишь бы сохранить с ней хорошие отношения. И не известно, что расскажет сейчас, но вряд ли можно надеяться на спокойное отношение вожатой к убийце в ее собственном отряде, даже если это сделано было ради защиты девушки.       Хорошо только, что рыжие согласились с его предложением рассказать все в лагере и не лезли с лишними вопросами, только мешались своими включенными фонарями. Ночное зрение Эдварда позволяло легко ориентироваться в лесу и без всяких дополнительных источников света, но девушки об этом не подозревали, а потому были уверены, что только помогают, светя своими фонариками в разные стороны. И просить их выключить тоже не получится, в отличие от него самого, им свет в ночном лесу был как раз нужен.       В лагерь вернулись со стороны спортивной площадки, и здесь Эдвард почувствовал, как Славя крепче к нему прижалась, боясь, что сейчас всю их странную компанию может кто-нибудь увидеть в подобном виде, но лагерь спал, на аллеях никого не было, и короткий переход до домика Алисы так и остался никем не замеченным. Только там, зайдя внутрь, все облегченно вздохнули.       - Славя! А у меня твоя форма! – радостно сообщила Ульяна, уже готовая взорваться от переполнявших ее эмоций, но честно сдержавшая обещание ничего не говорить, пока не вернутся, - Я ее с пляжа принесла, Эдвард так сказал!       - Спасибо, - Славя неловко села на кровати мелкой, куда он ее опустил, и сейчас совсем растерявшаяся. Здесь, на свету, гораздо лучше видны все ее многочисленные царапины и порезы, оставшиеся после того, как ее тащили по лесу и били. Хорошо только то, что ни один из них не был достаточно серьезным, чтобы стать угрозой для жизни, в большинстве своем мелкие царапины, уже закрывшиеся, но два или три еще кровоточили. Девушка пыталась натянуть рубашку как можно ниже, но хлопковая ткань все-таки имела свои пределы растяжения и отказывалась сползать еще ниже, чтобы закрыть бедра.       - Тебе надо обработать царапины, - сказал Эдвард, оглядываясь по сторонам, - как минимум, надо их все промыть.       - Может, медсестру позвать? – сразу же предложила Ульяна, - Я ее разбужу, она должна помочь. Да и в медпункте наверняка есть все нужное!       - Не надо никакой медсестры, - сразу же встряла Славя, собрав остатки твердости в своем голосе в кулачок, - И ничего вообще не надо, со мной все в порядке. До домика только своего дойду…       - Сиди, никакой инициативы, - предупредил ее Эдвард, но все-таки едва заметным движением головы благодарно кивнул ей в ответ. Медсестра сейчас могла оказаться совсем некстати, потребовав ответов на свои вопросы, какие обязательно возникнут. Пришлось бы рассказывать слишком много лишнего, способного бросить на него серьезную тень. В последний день в лагере ему не хватало только расследования о преступлениях. Славя все-таки тоже это поняла и даже приняла его сторону, за что нельзя не быть благодарным. Эдвард снова взял инициативу в свои руки, - Славя, тебе сейчас, во-первых, необходимо переодеться, а потом промыть все царапины. Я сейчас схожу за чистой водой…       - Я с тобой схожу, - сказала Алиса твердым голосом, - а Ульянка пока поможет Славе переодеться. Все равно вдвоем быстрее вернемся, - в руках у нее была та же самая пластиковая бутылка, которой он когда-то уже воспользовался, чтобы привести в порядок ее саму после своей ошибки с путешествием между лагерями.       - Хорошо, - кивнул он и посмотрел на Ульянку, - Мы скоро вернемся. И не донимай Славю расспросами.       - Да не надо ничего, - еще раз девушка попыталась отказаться от помощи, но он только приложил палец к губам, велев ей замолчать. Девушка закрыла свои голубые глаза и лишь послушно кивнула, не смея больше спорить, а он с Алисой все-таки вышел наружу, оставив ее переодеваться в собственную форму. Девушка только добавила, - подожди снаружи… я… рубашку верну.       Дверь только успела закрыться за ними, как Эдвард схлопотал пощечину. Точнее, мог бы схлопотать, если бы не нервное состояние и вновь взвинченные инстинкты рукопашного боя после недавней схватки. Не успел даже полностью понять, что именно происходит, как на автомате выставил блок против направленной в его сторону руки. Ладонь Алисы остановилась всего лишь в паре сантиметров от его лица, на котором сейчас же проявилось выражение изумления и непонимания ситуации, поскольку девушка выглядела одновременно расстроенной и разозленной.       - Дурак! – бросила ему в лицо, и тут же, не отказавшись от собственных намерений, ударила с другой стороны, но в этот раз он уже не стал защищаться, контролируя и себя, и ситуацию. Правую щеку словно обожгло от удара ладонью, - Куда ты опять поперся! Почему ты опять меня бросил?! Совсем обо мне не думаешь, что ли?! – девушка долго сдерживалась, пока шли по лагерю, но сейчас никаких свидетелей больше не было, и потому не считала нужным сдерживаться, - Опять в лесу заблудиться решил? Чего ты за этой блондинкой поперся?! – и еще один удар, теперь уже левая щека вспыхнула.       - Успокоилась? – спросил Эдвард. Дверь открылась, и Ульянка, с красными, как ядерный взрыв, ушами, протянула ему рубашку, и сразу же снова захлопнула дверь, - давай отойдем, а то, думаю, нас отлично слышно…       - Да плевать! – Алиса явно торопилась вылить на него все, что думает о его поведении, и уже ничего не стеснялась, - Просто скажи, что тебе на меня все равно, вот тогда я успокоюсь! Я когда тебя на поляне не нашла, не знала, что и думать. Просто взял и бросил меня! А потом еще Ульянка прибегает!       - Я должен был… - начал было Эдвард, но Алиса снова прервала его.       - Никому ты ничего не должен, дубина стоеросовая! Почему все время должен?!       - Ее убить могли! – все тем же спокойным голосом сообщил Эдвард, только тон стал на порядок холоднее, протрезвив его девушку, - Понимаешь, что это значит? Понимаешь, что я не мог терять времени, бегая по лагерю и предупреждая всех и каждого, что ближайшие два или три часа меня не будет. Я должен был спасти ее.       - Как убить? – Алиса сразу же успокоилась и испугалась уже знакомым, запоздалым страхом. Наверняка уже успела придумать себе историю, в которой Славя каким-то образом случайно потерялась в лесу, а Эдвард, забыв обо всем на свете, бросился ее спасать, сразу же бросив и ее саму как ненужную вещь. И все время этим себя накручивала, пока шли обратно в лагерь. Сообщение о том, что все не так просто, как казалось в начале, сразу вывело ее из равновесия.       - Просто, - тем же холодным тоном ответил Эдвард, - Убить. Зарезать. Ее уволокли в лес и били, а потом подвесили на дереве, когда я ее все-таки нашел. И Бездна знает, что еще с ней могли сделать, если бы опоздал хотя бы на полчаса. У меня не было времени раздумывать, как лучше всего поступить, надо было действовать сразу…       - Я… я не знала, - теперь она смутилась, почувствовав, как эгоистично себя повела, зачем-то обвиняя Эдварда в том, что сама придумала, - Я думала…       - Забудь, - он тоже смягчился и обнял девушку, - главное, что все обошлось и вы все в безопасности. И, что для меня важнее всего, тебе тоже ничего не угрожает.       - Эд, а тот, кто… - начала Алиса, но не дал ей договорить, закрыв рот поцелуем.       - Не думай об этом, - сказал он только через несколько секунд, - просто не думай. Он уже никому не сможет причинить вред, об этом я позаботился.       - Ладно, - она как-то по-детски на него посмотрела и зачем-то обняла, - Эд, только ты скажи… Нет, просто… Я подумала, что ты меня оставил…       - Глупости, - он только усмехнулся, - Сколько раз я уже просил тебя об этом не думать? Я только из-за тебя и дышу до сих пор. Только из-за тебя и хочу, чтобы эта смена не заканчивалась. Я…       - Я поняла, - Алиса сама теперь его поцеловала, - Я просто боюсь. Что все это может закончиться… И будет все как прежде. До этой смены.       - Уже не будет, - уверенно сказала Эдвард, - ни у кого не будет.       До рукомойников они все-таки дошли, набрать чистой воды, и на жестяной крыше Эдвард снова увидел знакомого совенка, с любопытством рассматривающего их пару. Довольно ухнув, птица бесшумно поднялась в воздух и вскоре исчезла в ночном небе.       - Ты видел? – удивленно спросила Алиса, указывая пальцем на то место, где совенок только что сидел, - Я первый раз здесь сову увидела! Здорово!       - Конечно, - согласно кивнул Эдвард, мысленно подумав, что был бы не против вообще никогда этой птицы не видеть. Кроме лишних проблем она ему так ничего и не принесла, - Удивительное животное.       На обратном пути Алиса выглядела больше молчаливой и задумчивой, наверное, заново переваривая все услышанное об Эдварде, но он сейчас старался ей не мешать. В таких вопросах сложно было хоть что-то посоветовать, и решения, какие человек примет, зависят исключительно от него самого. Только уже на середине пути она снова взяла его за руку и крепко сжала, словно боялась отпустить. Он тоже сжал ее ладошку в ответ, боясь услышать того, что девушка сейчас решит. Может быть, они действительно слишком разные, чтобы быть вместе, а их будущее слишком неопределенно, чтобы на что-то надеяться, и отрицательный ответ продолжения их истории будет выглядеть самым адекватным из всех возможных. Здесь говорила логика, и спорить с ней не получалось, но душа все равно испуганно вздрагивала, продолжая цепляться за какие-то надежды и малообъяснимые мечтания.       В домике Славя уже успела переодеться и о чем-то тихо говорила с Ульяной, когда они вернулись. Девушка сразу заулыбалась, увидев Эдварда, но тут же отвернула взгляд, оставив еще вопрос без ответа. Она видела то, что не должна была видеть, того Эдварда, который был на самом деле, а не того, какой снова проснулся в этом лагере, и эта разница между ними оказалась даже слишком заметной. Славя могла это принять, а могла и не принять, даже оставаясь благодарной за то, что ее спас.       - Надо протереть все царапины и очистить их от грязи, - сказал Эдвард, - И потом, все-таки лучше чем-нибудь продезинфицировать…       - Эд, спасибо, но, можно я сама? – сильно смущаясь, попросила Славя, забирая у него смоченное полотенце, - Все-таки…       - Да, конечно, - он сразу же согласился и мысленно выругался, сообразив, что беспокоясь за девушку, почти что переступил допустимую черту личного пространства. Все-таки это не войсковой госпиталь, где уже не обращают внимания на подобные вещи, когда речь идет о человеческих жизнях. Сам смутившись, отошел чуть в сторону, - Я думаю, дальше вы и без меня управитесь…       - Эд, подожди, - Алиса схватила его за руку, - Я с тобой…       Он кивнул, еще не совсем понимая, что хотят ему сказать, но по тому, как сосредоточилась Алиса, собиралась сказать что-то важное.       - Эд, знаешь… - напрягшись, Алиса остановилась перед самой дверью, не желая даже дальше отходить. У него самого в этот момент сердце застучало как бешеное, и едва смог удержать спокойное выражение лица, глядя, как девушка собирается с силами, чтобы сказать важные для нее слова, - В общем… Ты действительно странный. Самый странный из всех, кого я знаю… И то, что ты рассказываешь, так мало на правду похоже. И сегодня еще… Я не знала, что думать, но… знаешь… мне все равно. Вот правда, все равно. Ты не обижайся на меня за то, что я тебя сегодня… ну…ударила… Ладно? Я испугалась…       - Глупенькая ты моя! – у Эдварда в эту секунду словно камень с плеч свалился, захотелось кричать и петь, но сдержался и просто обнял свою любимую девушку, - Я и не обижаюсь на тебя, но все равно спасибо тебе…       - Да за что спасибо то? – Алиса тоже его обняла и уже привычно положила голову ему за плечо.       - За то, что ты есть, - улыбнулся Эдвард и, посмотрев в ее глаза, напросился на еще один долгий поцелуй. В такие моменты казалось, что больше ничего и не надо было, мира не существовало, оставались только он и она, даже дышавшие в один такт. Когда же этот момент все-таки закончился, он снова чувствовал себя действительно счастливым, даже недавние воспоминания не могли уже испортить это ощущение, - Алиса, я не знаю, смогу ли вообще жить без тебя…       - Врун… - девушка покраснела и все-таки отцепилась от него, - Эд… я тоже не хочу думать об этом. Иди уже спать… до завтра…       - Славю тогда проводите к ее домику? – он все никак не хотел отпускать ее руку.       - Конечно, - Алиса усмехнулась, - Иди уже, пока вожатая действительно тебя прибить не успела.       Он еще раз ее поцеловал и все-таки пошел к себе, уже спокойный и счастливый. «Совенок» оказался не той ловушкой, как думал с самого начала, а местом, которое дарит людям новую надежду, заставляя снова их видеть свое место в этом мире. Удивительно только, как у лагеря это получается даже со столь черствыми и закостенелыми людьми вроде него самого.       В домике вожатой все еще горел свет, чему Эдвард даже не удивился, но в дверь все-таки постучал, услышав сухое «ну наконец-то», а войдя, обнаружил уже переодевшуюся Ольгу Дмитриевну, сидевшую за столом и все еще его дожидавшуюся.       - Я уж думала, что ты опять заблудился, - приветствовала его все тем же сухим тоном вожатая, - как сейчас объяснишь, что ушел раньше остальных, да еще и опять где-то гулял чуть ли не до полуночи?       - Завтра последний день, - Эдвард пожал плечами, - У меня не так уж и много свободного времени осталось, чтобы пообщаться с теми, кто мне дорог.       - С Алисой? – вожатая усмехнулась, - Не обманывай, она вернулась вместе с нами. И, кстати, очень сильно расстроилась по тому поводу, что ты ушел без нее       - Я уже в курсе, - кивнул он, - потому и задержался так поздно.       - Надеюсь… - вожатая только начала, но Эдвард сразу же закатил глаза.       - Ничего не было, - твердо сказал он, - я свое слово держу.       - Ну хорошо, а теперь все-таки я могу лечь спать со спокойной душой, - вожатая забралась под одеяло и погасила свет, - и ты тоже ложись. Эдвард заснул как убитый, не спав нормально больше двух суток, и даже его организм требовал нормального отдыха. ***       Город горел. Многочасовые обстрелы и точечные орбитальные удары превратили многоуровневые модульные небоскребы в развалины и километровые россыпи обломков. Многие уровни обрушились полностью, другие еще держались, но лишь частично. От зарева пожаров, охвативших городской центр, на окраинах было светло так, словно в небе появилось солнце.       Штурмовые группы зачищали городские кварталы один за другим, подавляя немногочисленные очаги сопротивления. Следом за ними шли группы зачистки, окончательно освобождая от местного населения городские развалины. Эдварда вызвали из штаба командования в один из таких секторов, сообщив о захвате нескольких особо важных пленных.       Шаттл пришлось сажать на расстоянии от указанной точки, подлететь ближе мешали нагромождения опорных конструкций рухнувшего небоскреба, перекрывавшего пути подлета, так что до места встречи пришлось идти пешком.       Когда-то здесь была большая торговая улица, о чем говорили сломанные и оплавленные многочисленные вывески, какие до сих пор висели на стенах полуразрушенных зданий или же валялись на исклеванном осколками и обломками тротуаре, забитом сгоревшей гражданской техникой. Чуть дальше уже возвышались обломки разбитых танков сопровождения, попавших под огонь бронебойных команд. Многочисленные попадания превратили боевые машины в настоящее решето, а от некоторых и вовсе остались только разорванные на части куски корпусов после взрыва реакторов или боеукладки. Только не это больше всего привлекало внимание, к разбитой армейской технике он привык настолько, что уже ее почерневшие остовы казалась ему привычной частью пейзажа. Дальше стояли сгоревшие или расстрелянные колонны грузовиков и транспортов, вокруг которых все было завалено телами гражданских. Их было так много, что некуда и ногу поставить, чтобы под подошву не попало чье-нибудь лицо или конечность. Все выглядело так, словно они выбегали из подбитых транспортов, тут же попадая под перекрестный огонь, рвавший их на куски. Еще один эвакуационный конвой, перехваченный осаждающими войсками и полностью уничтоженный.       Эдвард только усмехнулся, ступая между трупами, не понимая, почему только теперь эти глупцы пытались выбраться, когда прошли уже все сроки.       - Господин, - у одного из таких же разбитых пассажирских транспортников они обнаружили группу солдат из штурмового отряда, - Мы ждали вас.       - Чем обязан, лейтенант? – поинтересовался Эдвард, проходя с ним к разбитому корпусу пятиосной машины, - Что вы обнаружили?       - Командование обороны города, господин, пытались его покинуть, прикрываясь гражданскими. Наверное, рассчитывали, что мы пропустим конвой… Они здесь, господин, - офицер указал на нескольких пленников со связанными руками, поставленных на колени и смирно ожидавших своей участи под прицелом импульсных винтовок.       - Можете пока передохнуть, лейтенант, - кивнул Эдвард, - Если вы понадобитесь, то вызову вас, - лейтенант поклонился и отступил в сторону, оставив своего барона, который уже обратился к пленникам, - Кто из вас старший?       - Я, - голову поднял уже седой офицер с аккуратной бородкой, - Маршал Митрие, командующий городскими силами обороны.       - Барон Эдвард Тристанский…       - Я знаю ваше имя, - кивнул маршал, - Хотя никогда не думал, что такой человек, как вы, может называться дворянином.       - Простите? – Эдвард усмехнулся, - но почему вы так решили?       - Вы истребляете мирное население! Расстреливаете конвои с беженцами! Как вас после этого еще можно называть? – прохрипел пленник, плюясь словами, - Вы не дворянин, вы убийца! Мясник! Сто миллионов гражданских! И вы даже не даете шансов никому из них выбраться отсюда… - продолжать свою тираду пленник уже не смог, поскольку у него на шее сошлись пальцы перчатки экзоскелета, крепко сжав и не давая произнести больше ни слова.       - Не вам меня обвинять, - холодным тоном сказал Эдвард, - У вас было сто часов на эвакуацию. Сто часов мои войска ждали, пока вы выведете людей из зоны боев, но вместо этого вы решили ограничиться обустройством убежищ и укреплением оборонительных рубежей. Вы решили, что сможете дать нам отпор, и сейчас отвечаете за это! Сто миллионов жизней именно вы обрекли на смерть!       - Это наш дом! – прохрипел вражеский командующий, - И мы защищали его!       - И вы умрете на его развалинах, – пообещал тристанский барон, на этом посчитав разговор законченным. Повернувшись к своим солдатам, кивнул головой, - убейте их. ***       Эдвард снова проснулся раньше подъема, открыв глаза и уткнувшись взглядом в деревянный потолок над собой. Кажется, он уже успел запомнить каждую трещинку и каждый изгиб древесного узора, покрывавшего сбитые доски, и сможет их даже перерисовать, если в подобном вдруг возникнет какая-то надобность. Наверное, этого ему тоже будет не хватать. Конечно, здесь не роскошные кровати с шелковым бельем, и при пробуждении его не встречают сервисные дроны, вычистившие за ночь его мундир, простота повседневной жизни лагеря ему больше напоминала фронт, хотя и там у него всегда было несколько единиц автоматизированной прислуги.       Почему он задумывается о подобных мелочах? Проявление страха перед тем, что сегодня последний день в «Совенке», а дальнейшее будущее слишком смутно, чтобы на него ориентироваться? Или же это уже слабая надежда, что все-таки все снова вернется на круги своя? Здесь он не мог жить одной только логикой, просто не получалось, а потемки человеческой души были загадкой для многих поколений ученых и философов, до сих пор не разгадавших всех ее тайн.       Потянувшись, Эдвард поднялся с кровати и быстро оделся, стараясь не обращать внимания на кровать вожатой, где одеяло снова сползло гораздо ниже дозволенного. Интересно даже, она каждую смену кого-то к себе подселяет, либо же подобное исключение было сделано только для него? «Совенок» еще только готовился к пробуждению, сейчас, под косыми лучами только восходящего из-за горизонта солнца, еще сонный и пустой, с прохладным после ночи воздухом. Аллеи лагеря пустовали, и только утренний ветерок шевелил кроны деревьев, словно сообщая, что это место не застыло где-то вне времени и пространства, а просто спит.       Эдвард оставался стоять на ступеньках, раздумывая, куда можно пойти, но мысли все равно возвращались к одному и тому же человеку, который сейчас еще должен спать после последней слишком длинной ночи. И все же, сегодня действительно последний день, последние местные двадцать четыре часа, какие мог провести со своей возлюбленной прежде, чем лагерь официально заявит об окончании смены, и перед ним возникнет необратимое препятствие в виде большого транспаранта с надписью «финал».       Домик Алисы внешне ото всех остальных ничем не отличался, за исключением уже знакомого черного флага с черепом и перекрещенными костями. Как-то не обращал на него раньше внимания, занятый другими вопросами, но девушки, кажется, решились снова его вывесить, даже не боясь напоминаний о связанных с ним событий. Остановившись на крыльце, постучал в дверь, прислушиваясь к звукам с той стороны. Сначала ничего не было, но после повторного стука с той стороны затопали босые ножки, занавеска на двери отодвинулась в сторону, и с той стороны показалось заспанное лицо Алисы, только что поднявшейся с кровати и все еще зевавшей. Разглядев все-таки, кто стоит с той стороны, девушка искренне удивилась, но ключ в двери почти сразу же повернулся.       - Эд, ты чего здесь так рано? – удивилась девушка, высунув голову в открывшуюся щель, - Даже еще подъема не было.       - Хочу тебя украсть, - честно признался он, - Не хочу тратить время на всякие зарядки и линейки, когда есть возможность провести его с тобой.       - Дурак, - буркнула Алиса, зевнув, - Ты бы еще ночью пришел… Ладно, погоди, дай только оденусь, - и дверь снова захлопнулась, оставив его одного дожидаться снаружи. Усмехнувшись, Эдвард прислонился к стене домика, сорвав с земли травинку и зажав между зубами. Почему-то ему сейчас вспоминался тот бал, где он впервые познакомился со своей невестой, и где их общение сначала было таким же подчеркнуто вежливым, в угоду многочисленным придворным и приглашенным гостям, и так хотелось сбежать от всего этого. Сказать друг другу хотя бы несколько простых слов, а не вежливых выражений, поскольку каждое их слово могло стать причиной для сплетен и пересудов. Эдвард был совсем молодым бароном, вассалы видели в нем лишь командующего и наследника, а она впервые вышла в свет как дочь дворянского рода, и за каждым ее движением следила целая свита фрейлин и тетечек.       И как он все-таки украл ее с бала, подговорив друга отвлечь ее сопровождающих от постоянного контроля, а потом со смехом сбежали на какой-то балкон в отдаленной башне дворца, где действительно могли поговорить друг с другом, не оглядываясь на выражения лиц окружавших их людей. Кажется, тогда он еще мог чувствовать, что такое радость. И как же давно это все-таки было.       - Ну, куда все-таки пойдем? – Алиса снова появилась на крыльце, сонная, но уже улыбчивая, - Чтобы страшный дракон по имени Ольга Дмитриевна не догнал сбежавшую пару?       - Помнишь то озеро, куда ты меня отвела чуть ли не самой ночью? – напомнил Эдвард, - Не думаю, что вожатая пойдет туда в поисках нашей чудесной компании.       - Ты вспомнил свое обещание? – Алиса улыбнулась, - Тогда подожди секунду, я только купальник возьму… - она снова исчезла за дверью, но пропала на несколько большее время, чем надо, чтобы забрать несколько предметов одежды. Эдвард опять успел отвлечься воспоминаниями о прошлом, когда его вернул в реальность сигнал горна, возвещавшего о начале нового дня в «Совенке», и Алиса чуть ли не вылетела из дверей, схватив его за руку и потащив в сторону от домика, искренне улыбаясь.       - Почему так долго? - все-таки успел Эдвард задать вопрос, когда торопливо шли к воротам лагеря, покинув жилую его часть прежде, чем были обнаружены.       - Да ерунда, - Алиса усмехнулась, - Я просто подумала, что там будет особенно негде переодеваться, и решила надеть купальник сразу, чтобы потом времени не терять.       Он уже сам помнил дорогу до озера, успев запомнить основные ориентиры еще когда шли туда поздним вечером, но утром, при солнечном свете все выглядело совсем иначе, и с трудом узнавал все тот же лес, через который сейчас шли, покинув территорию лагеря. Алиса же шла гораздо увереннее, при свете дня различая и все препятствия, об которые в тот вечер едва ли не спотыкалась.       И вот снова то небольшое лесное озерцо, уже частично покрытое тиной и застоявшееся, но вполне пригодное для того, чтобы в нем можно было плавать. Деревья на берегу спускались корнями чуть ли не к самой воде, и только в одном месте было что-то, похожее на небольшой пляж с пологим спуском в воду. И именно туда Алиса сразу и направилась, первым же делом сняв босоножки и гетры, кончиками пальцев попробовав воду.       - Немного холодная… - сообщила Эдварду, стоявшему чуть позади и улыбавшемуся, - Или сейчас опять меня отговаривать будешь?       - Если хочешь купаться, то не стану мешать, - пожал он плечами, но девушка тут же схватила его за руку и потащила к воде.       - Даже не думай, ты меня разбудил раньше времени, так что тебе первым и лезть в воду, понял! – со смехом сообщила ему, чуть ли не заталкивая в озерцо. Удалось все-таки отбиться, но девушка сама уже раздевалась, открывая уже знакомый оранжевый купальник, так что и Эдварду пришлось последовать за ней. Алиса, побросав вещи на траву, снова толкнула его в воду, - Ты первый!       Вода была даже не холодной, но прохладной, вполне подходящей для купания, зато земля обрывалась всего лишь в паре шагов от берега, и здесь уже можно было нырнуть с головой. Наслоения ила под водой от первых же шагов превратились в мутную пелену, так что разглядеть что-либо на дне не представлялось возможным, взгляд практически сразу же утыкался в непонятную плавающую взвесь, отсюда и пропадало желание к нырянию.       Всплыв, он едва успел выставить блок, поскольку Алиса сразу же брызнула ему в лицо с довольным смехом. Запрыгнув в воду, девушка откровенно дурачилась, шлепая руками по воде и поднимая тучи брызг.       - Давай наперегонки к другому берегу и обратно? – вдруг предложила она минут через десять таких игр, в ходе которых Эдвард и служил главной мишенью, но все же не обижался на нее, отлично понимая радостное состояние девушки, да и сам чувствуя себя примерно так же.       - А проиграть не боишься? – он усмехнулся, заметив, как лицо девушки тут же приобрело выражение, которое сложно охарактеризовать как-то иначе, кроме как словом «вызов», - Один раз я тебя уже победил…       - То были карты! – уверенно заявила девушка, но тут же нашлась, чем ответить, - зато спор с гитарой ты проиграл!       - Один-один, - согласно кивнул Эдвард, - Хочешь узнать итоговый результат?       - Хочу, - с вызовом заявила девушка, - И если я выиграю, ты выполнишь мое желание, договорились?       - Договорились, - Эдвард кивнул, - А если я выиграю, тогда что?       - А ты не выиграешь! – девушка снова брызнула ему в лицо водой, после чего сразу же поплыла к дальнему берегу, широкими гребками пуская волны по всей поверхности лесного озерца.       Эдвард мог бы у нее выиграть, появись такое желание, пусть и не был таким мастером плавания, но усиленные сердце и легкие, а также тренированные мышцы давали ему ощутимое преимущество перед этой хрупкой девушкой. И все же держался позади, отставая чуть больше, чем на полкорпуса. До того берега Алиса доплыла довольно бодро, но на обратном пути уже начала выдыхаться, замедляя темп и если в начале у нее были широкие гребки и пенившейся след, разгонявший плавающие в воде травинки, то ближе к концу Эдвард уже просто надеялся, что у девушки хватит сил доплыть самостоятельно. Израсходовав все силы еще на первом рывке, к концу Алиса совсем выдохлась, тяжело дыша и продолжая плыть с большим усилием, но, к счастью, оказалась крепче и настойчивее, все-таки закончив дистанцию. Только выбравшись из воды, буквально повалилась на траву узкого пляжа этого озерца, дыша тяжело и часто. Эдвард вышел на берег секунду спустя, глядя на невероятно довольное лицо своей возлюбленной и улыбаясь. Она искренне радовалась своей победе, а видеть ее счастливой для него было куда большей наградой, чем все остальное.       - Я выиграла! – довольно сообщила девушка, даже не поднимаясь с земли, но все же одарив его гордым взглядом, - Два-один в мою пользу!       - Поздравляю, - опустившись рядом с ней на траву, кивнул он, но потом, подумав, лег рядом. Девушка этим сразу же воспользовалась и положила голову ему на плечо. Обняв ее, он усмехнулся, - Ну, теперь ты имеешь право на приз.       - Мое желание, - согласилась девушка, повернувшись набок и встретившись с ним глазами, - только прежде, чем ты его услышишь, я хочу, чтобы пообещал, что выполнишь его.       - Это тоже уже можно рассматривать как желание, - серьезнее ответил Эдвард, обняв ее за плечи, - но, Небеса с тобой, обещаю, что выполню, если, конечно, это и вовсе будет в моих силах. Солнце на небо не вызову…       - Что? – девушка не поняла и посмотрела на него удивленными глазами.       - Не бери в голову, старая присказка моей родины, - он погладил ее по волосам, - Так говорят, когда у тебя просят сделать что-то невозможное.       - А, нет, у меня все проще, - Алиса улыбнулась, - Эд, тогда мое желание такое… Я хочу, чтобы у меня от тебя что-нибудь осталось…       - Прости? – Эдвард не совсем понял, что девушка имеет в виду, и теперь уже была его очередь возвращать Алисе удивленный взгляд.       - Ну, я все думаю о твоих словах, что может оказаться и так, что ты не сможешь уехать вместе со мной… что ты должен вернуться к себе… - засмущалась девушка, а на щеках у нее снова появился столь милый его сердцу румянец, - Вот давай тогда чем-нибудь обменяемся на память, чтобы это не осталось просто счастливым сном, ладно? Чтобы я помнила, что ты был на самом деле…       Эдвард прижал девушку к себе, и секундная пауза в диалоге завершилась поцелуем. Он даже порадовался этому моменту, поскольку Алиса не могла увидеть слезинку, выкатившуюся у него из глаза. Всего лишь сон… Неужели это тоже для него останется лишь сном? Тускнеющие воспоминания, за какие будет цепляться, несмотря на то, что с каждым новым днем они будут все слабее и слабее, пока, в конце концов, окончательно не вытрутся из его памяти, оставив после себя лишь то необъятное чувство пустоты в душе. К нему уже успел привыкнуть, и оно лишь недавно затянулось, когда оказался рядом с этой девушкой, в этом маленьком счастливом мирке под названием «Совенок», под теплым летним солнцем, в атмосфере дружбы и любви, какой никогда и не знал вовсе.       - Конечно, я что-нибудь придумаю, - пообещал Эдвард, - Только… Алиса… - посмотрев в ее яркие янтарные глаза, он с трудом сдерживал в себе желание разрыдаться как маленькая девочка. Не мог даже представить себе, каково будет ему жить дальше, оказавшись снова одному, без этого рыжего чуда, изменившего его сильнее, чем любые испытания и препятствия, прежде выросшие на его жизненном пути. Девушка ждала окончания фразы, и все-таки выдавил из себя, - Я тоже хочу, чтобы ты мне что-то оставила на память. Когда мы встретимся снова, то верну тебе…       - А я тогда верну тебе твой подарок, - улыбнулась Алиса, - обещаю.       Они еще некоторое время лежали на траве, разглядывая яркое голубое небо над головой, по которому медленно проползали большие белые облака. Фантазия девушки оказалась куда живее и плодотворнее, чем Эдвард мог подумать, и зачем-то заставляла его отгадывать, на что похоже то или иное облако, но его мысли все же отличались от того, что мог представить себе любой другой пионер этого лагеря. Какие образы мог узнать в кучерявых полосах белого тумана, собиравшихся в тучи на высоте нескольких сотен метров от поверхности, человек, всю свою жизнь проживший в мире, лишенном света, состоящим из развалин и голых камней? Всю свою жизнь посвятивший войне и служивший смерти как один из самых прилежных слуг, отказавшийся от собственной души, и чьи фантазии ограничивались тактическим и стратегическим планированием будущих операций. Для него это были всего лишь клочья тумана, не имеющие четкой формы, но Алиса как-то умудрялась увидеть в них различных животных, какие-то машины и даже людей. Конечно, он смеялся, когда она ему доказывала, что вот это облако похоже на какого-то медведя на четырех лапах, объясняя, что вот эту часть впереди можно назвать головой с закрытой пастью, а в конце две стоявшие близко друг к другу лапы. И Эдвард не спорил, всякий раз соглашаясь, но когда его пинали локтем в бок и говорили, чтобы сам пытался что-то отгадать, никак не мог разглядеть на небе хоть что-то на что-то похожее, его фантазия впадала в ступор при подобном издевательстве. Мог разгадать замысел вражеского командования, просто прочитав предоставленные разведчиками данные, но никак не мог увидеть в очередном облаке, например, танк или автомобиль, не говоря уже о тех жутких мутантах, каких можно назвать фауной его родного мира.       С пляжа их согнало чувство голода, когда Алиса выразила желания, что сейчас можно что-нибудь перекусить. Сам он еще не был голоден, вчерашнего ужина было достаточно, но пожелание девушки необходимо выполнить. Конечно, завтрак они пропустили, равно как линейку и зарядку, вернувшись в лагерь, где уже установилась все та же безмятежная атмосфера, немного взбудораженная только тем, что пионеры уже собирались к отъезду. Именно поэтому жилой сектор гудел как растревоженный улей, а на площади почти не было народа.       Видно, вожатая тоже нашла себе какое-то невероятно важное занятие, и их с Алисой скрытный забег до столовой остался никем не замеченным. Помещение уже пустовало, работники уже даже столы вычистили, но появление двух голодных пионеров, в последний день опоздавших на завтрак, их все-таки не удивило. Тем более, что в отличие от никому не известного Эдварда с весьма своеобразной известностью, полученной за эту смену, Алису, приезжавшую сюда далеко не в первый раз, знали и любили многие, так что без каких-либо вопросов согласились их накормить. Даже заново разогрели, а Эдвард, усадив свою подругу за стол, все обслужил и поблагодарил работников за то, что согласились их накормить.       - Нам вожатая задаст, - уверенно заявила Алиса, заканчивая с кашей, - Пропустили все, что можно, а у нее наверняка была какая-нибудь особенно крутая речь про последний день смены. Наверное, даже заранее ее писала, - от этой мысли Алиса фыркнула, стараясь подавить подкатывающий к горлу смех.       - Боишься? – поинтересовался Эдвард. Сам он от каши отказался, и сейчас жевал сдобную булку, запивая ее горячим чаем. Толстая повариха, у которой забирал тарелки, все причитала, что он слишком худой и зря только отказывается от каши, но перегружать себя он не хотел, а то ведь так действительно можно привыкнуть к полноценному трехразовому питанию.       - Нет, конечно, - Алиса тряхнула головой, от чего ее короткие хвостики забавно затряслись. Сейчас он отмечал каждое ее движение, стараясь запомнить даже самые незначительные мелочи. Ее жесты, ее улыбку, как весело вспыхивают искорки радости в ее глазах. Запомнить, чтобы, если все же будет суждено вернуться, не забыть в своем родном мире. Девушка же продолжала весело болтать, - Вожатка только кричать будет, но не в первый раз… Эд, а потом нам к Мику надо, ты же помнишь, что сегодня выступаем? Еще раз бы сыграть, а потом, наверное, все к сцене тащить придется… - он только молча кивнул головой, продолжая улыбаться.       - И чего все киваешь? – внимательно посмотрела на него девушка, оторвавшись от своего чая. Ранний подъем и плаванье пробудили в ней сильный аппетит, так что умяла свою порцию за считанные минуты, теперь стремительно уничтожая пирожки на тарелке, едва успевая запивать чаем.       - А что говорить то? – Эдвард развел руками, - Доедаем и идем к нашей длинноволосой насиловать музыкальные инструменты.       - Скорее, слушать, как ты их насилуешь, - рассмеялась Алиса.       - А я и не спорю, - кивнул он в ответ, - Только вам зачем-то нужен в команде такой криворукий, вот и пытаюсь хоть как-то выглядеть на вашем фоне…       - Забей, - уверенно сказала девушка и, отодвинув в сторону тарелки с чашками, - потащила его за руку, - Пошли… Еще один переход по лагерю, где единственным препятствием могла оказаться вожатая, в итоге оказался успешным, никого лишнего по пути в музыкальный клуб все-таки не встретили, но, уже подходя к зданию, услышали звуки знакомой мелодии. Оставшись одна, Мику нисколько не расстроилась, сама продолжая репетировать, и, конечно, очень обрадовалась, когда они все-таки постучались в дверь.       - Привет! А почему вас на линейке не было? Там весь лагерь собрался, Ольга Дмитриевна даже слово взяла! Сказала, что эта смена очень хорошая была, что все мы молодцы, кого-то даже отдельно выделила, - сразу на них обрушился поток слов из этой талантливой девушки, которая, кажется, могла говорить часами без какого-либо перерыва, - И, кажется, она заметила, что вас не было, но только ничего не сказала. И на зарядке вас не было… Я волноваться начала, куда вы пропали, но потом подумала, что вам хочется вместе побыть в последний день, вот и не стала искать. А я ведь тут пока репетирую, пока еще время есть. После обеда надо уже будет все на площадь нести, вожатая сказала, что там будет дискотека. Вы же поможете? Славя сказала, что поможет, да и на остальных ребят можно положиться…       - Конечно, мы поможем, - успел вклиниться между слов Эдвард, - Мику, только скажи, что надо сделать, мы все сделаем.       - Давайте лучше все вместе еще раз все сыграем, чтобы быть уверенными наверняка, что все получается, - предложила Алиса, беря свою гитару в руки, - А то еще не хватало опозориться перед всем лагерем.       Эдвард тяжело вздохнул, но сразу же получил от девушки по спине, и принял вид смиренно подчиняющегося, потянувшись за своей гитарой. Мику только улыбнулась, и пересела за свою барабанную установку.       Девушки нервничали, это заметно сразу, но если для Мику подобные выступления были привычны, то для Алисы выход на публику должен стать чем-то новым и прежде неизведанным. Скорее всего, если не настойчивость Эдварда, то вряд ли бы согласилась на выступление в качестве солистки. Голос ее немного подрагивал, и один раз даже сбилась с мелодии, но взяла себя в руки, и со второй попытки все прошло практически без ошибок. Когда песня закончилась, она хотела повторить еще раз, чтобы закрепить успех, но Эдвард настоял на небольшом перерыве.       - Нервничаешь? – спросил он во время паузы, сев рядом с ней на подоконнике и обнимая за плечи, - Перед выступлением, да?       - Ага, немного, - кивнула девушка в ответ, привычно уже прижимаясь к его груди, - ты, кстати, еще помнишь о моем желании?       - Конечно, помню, - Эдвард только улыбнулся, - и обязательно его исполню.       Пятиминутная пауза закончилась, и Мику уже звала их обратно на репетицию. В этот раз вышло даже еще лучше, и Алиса выглядела гораздо увереннее, больше обратившись в себя, чем смотря на реакцию остальных. Это был неплохой подход, и Эдвард, которому прежде не раз приходилось говорить перед огромными массами людей, знал, что толпа всегда способна подметить даже малейшую ошибку, и этого будет достаточно, чтобы потерять контроль над ней. Порой полезно просто не смотреть на тех, перед кем выступаешь, достаточно сосредоточится на себе самом, и тогда люди сами потянуться к выступающему.       - Я уверена, что у нас все получится, - довольным голосом сообщила Мику, завершив репетицию громким ударом по медным тарелкам, - На этом, считаю, можно и закончить, иначе можем устать к самому выступлению.       - А я полна сил и готова хоть весь день репетировать! – уверенно заявила Алиса, все еще захваченная музыкой, - А потом выступать!       - Не торопись, - успокоил ее Эдвард, - не хватало только, чтобы ты еще голос себе сорвала. И так все хорошо получается… Мику, когда хоть все начинается?       - Вечером, - кивнула девушка, - Сразу после ужина. И… ребят! Вам бы костюмы какие-нибудь подобрать… Или вы хотите прямо так, в пионерской форме?       - А чем тебе не нравится наша форма? – удивилась Алиса.       - Ну, это как-то… просто, что ли, - немного замялась Мику и пожала плечами, - у меня есть мой костюм для выступлений, я его с собой взяла, думала как раз его надеть, но если вы в форме будете…       - Вопрос в другом, - прервал ее Эдвард, - Вопрос в том, есть ли у нас что-нибудь, что можно надеть? Честно признаюсь, у меня только тот комбинезон, в котором приехал, больше ничего…       - У меня тоже ничего особенного нет, - согласилась с ним Алиса, - Есть пара платьев, но не думаю, что они так уж подходят…       - Здесь все есть! – заявила Мику, - Тут же целый театральный кружок! И полная подсобка самых различных платьев и костюмов. Для выступлений, для пьес и для всего прочего, так что наверняка вам тут что-нибудь подойдет!       - Хороший повод проверить, - Эдвард посмотрел на Алису, и та согласно кивнула. Их руководительница музыкального кружка не стала откладывать дело в долгий ящик, и сразу же потащила их в подсобку, оказавшейся небольшим пыльным помещением в несколько квадратных метров площадью. И несколько стеллажей с самыми различными костюмами, сложенных аккуратными стопочками и посыпанные нафталином от вредителей. Пахло здесь соответствующе, но девушки на это внимания почти не обращали, сразу же принявшись обсуждать, что лучше всего подойдет к выступлению, заодно потащив и Эдварда.       И здесь уже он их удивил. В дворянское воспитание, кроме всего прочего, входит так же прививка вкуса и изящества, которое потом, конечно, может немного затупиться в войсках, но практически наверняка должно пригодится на приемах и торжествах. Посещение подобных парадных мероприятий является столь же необходимой частью жизни дворянина, как и забота о собственном феоде, так что умение правильно и со вкусом одеваться у Эдварда оказалось хорошо развито. Только выбор здесь все же был не самым широким, а местная мода уже давно отошла от манжет и кружев, предпочитая строгость и практичность. Алиса искренне смеялась, глядя как Эдвард копается в мужских костюмах, выискивая что-то, что не смотрелось бы слишком глупо или вызывающе, но все-таки присоединилась к нему, помогая в этих непростых поисках.       - Я не знаю, кто в этом мог бы выступать, но у него явно не все в порядке с психикой, - комментировал Эдвард свои находки, например, вытащив из общей стопки блестящую рубашку золотого цвета с ярко-красными концами рукавов. Изобразив на своем лице отвращение, торопился запихать обратно как можно быстрее, - Неужели здесь все выступают в таких нарядах, что можно смело отправлять в больницу для умалишенных? Святые Небеса…       - Лучше вот это посмотри, - предложила Алиса, выискивавшая что-то подходящее у другого стеллажа. Девушка вытащила из общей стопки довольно строгий костюм, состоявший из черной рубашки с красной полоской вдоль пуговиц, и таких же черных брюк. Даже придирчивый взгляд Эдварда не мог найти в нем достаточно веских причин, чтобы раскритиковать.       - Это уже ничего, - кивнул он головой, следом выгнав девушек из подсобки, чтобы примерить. Не совсем к таким парадным костюмам он привык, но все же это было гораздо лучше, чем безвкусные яркие цвета и непонятно как и для чего предназначенные вышивки, от вида которых любой геральдист давно бы сошел с ума. Костюм оказался даже подходящим под его размер, только рукава были чуть коротковаты, но на такую мелочь можно было и внимания не обращать. Переодевшись обратно в форму, он вышел к девушкам, - Этого, думаю, будет достаточно…       - Вот видишь, - горделиво добавила Алиса, - Чтобы ты без меня делал?       - Погибал бы от собственной глупости, - усмехнулся он и поцеловал моментально покрасневшую девушку в щеку, - Что, теперь ваша очередь искать наряды?       - Моя, точнее, - поправила его Алиса, - У Мику уже есть костюм… А ты снаружи подожди… И не подсматривай!       - Да я… - Эдвард только открыл рот, чтобы возмутиться, но девушки уже со смехом захлопнули дверь перед самым его носом, оставив одного в основном помещении музыкального клуба.       Оставшись в одиночестве, он некоторое время раздумывал, стоит ли дожидаться, пока девушки подберут то, что их устраивает, или нет, но в голову так же быстро пришла мысль о данном Алисе обещании, которое тоже нужно успеть за сегодня выполнить. И почти сразу же понял, что именно оставит ей в память о себе, но для этого ему нужна была помощь, а в данном случае помочь могли только кибернетики. К ним и отправился, постучавшись к девушкам и сообщив через дверь, что покинет их, но снова встретятся на обеде.       Пришлось идти почти через весь лагерь, но на него мало обращали внимания, все пионеры были заняты собственными делами и собственными проблемами, прежде откладываемыми на последний день и только теперь ставшими самыми важными. Не видно было даже вожатой, но этот момент был только в плюс, поскольку ему никто не мешал спокойно добраться до кружка любителей электроники.       - О, привет! Давно тебя не видели! – приветствовал его Шурик, на которого, кажется, не оказала никакого влияния атмосфера последнего дня смены. Все так же флегматично копался в электросхемах, обложенный деталями и собственными записями, - Помощь какая нужна?       - Да, именно за ней и пришел, - кивнул Эдвард и оглянулся, - А Электроник где?       - В библиотеке, - севшим голосом сообщил глава кружка кибернетиков, - Он теперь вообще здесь почти не появляется… Ладно, а ты зачем пришел? Я вроде как немножко занят.       - Не волнуйся, надолго я тебя не отвлеку, - Эдвард присел на край стола и взял листок с чертежом одной из схем. Быстро пробежавшись по нему глазами, прикинул, насколько это будет все работать. Технически возможно, но материальная база вряд ли будет способна реализовать эту идею в полной мере, чтобы довести до полноценного прототипа. Шурик мыслил шире, чем позволяли возможности технического прогресса в этом мире, и гораздо лучше бы смотрелся где-нибудь в исследовательском центре его феода, где способов реализации его идей в сотни раз больше.       - Так что надо? – Шурик явно был не в настроении разговаривать, больше занятый собственными разработками, пусть и не особо успешными.       - Нужны инструменты для резьбы по дереву, - прямо сказал Эдвард, - Если мне где-то и спрашивать, то только здесь.       - Во втором ящике посмотри, - кивнул Шурик в сторону одного из шкафов, - Там пылятся, вроде. И вместе с ними заготовки какие-то… - он продолжал что-то бурчать себе под нос, возвращаясь к своей работе, когда Эдвард уже копался в ящиках в поисках необходимо инструмента. В одном из ящиков действительно оказалась целая куча подходящих инструментов, половину которых видел перед глазами впервые. Резьба, но, правда, по кости, была для него чем-то вроде забавы, возможностью отвлечься в короткие минуты покоя в ходе походов или между сражениями, так что не мог назвать себя мастером в данном деле. И все же многие говорили, что у него неплохо получается, а дерево должно быть более податливым материалом для работы.       Здесь же лежали и заготовки для различных поделок, разной степени готовности, оставшиеся от предыдущих смен, так и не законченные, а позже и заброшенные своими создателями. Выбрав одну, не очень большую и относительно тонкую, Эдвард посчитал, что ее как раз будет достаточно для того, чтобы выполнить задуманную идею.       - А ты что решил сделать? – поинтересовался Шурик, заметив, что Эдвард, вооружившись ножиком для резьбы, усаживается поудобнее на свободном стуле, держа в руках небольшой кусочек дерева.       - Сувенир небольшой, - он равнодушно пожал плечами в ответ, прикидывая, откуда лучше начать. Дерево отказалось действительно относительно мягким и податливым, и обрезать чью-то заготовку до нужных размеров не составляло никакого труда, - На память…       - Аааа, - протянул кибернетик и кивнул головой, - Это дело хорошее… - еще раз внимательно посмотрев на Эдварда, как тот орудует инструментом, вернулся к своей работе.       А вот сам Эдвард полностью сосредоточился на будущем изделии, уже заранее представляя, что должно получиться. Конечно, есть еще сомнение, что Алисе такой подарок понравится, но ничего лучше ему все равно в голову не приходило. Кажется, он успел немного отвыкнуть от такого занятия, но руки все еще помнили, что от них требуется. Быстрыми движениями процарапал будущий контур поделки, отмечая профиль широких крыльев и торса поднявшегося на задние лапы существа с головой хищной птицы и передними конечностями с большими когтями. Вырезать его тоже не составляло особой сложности, геральдические фигуры отличаются простотой и минимумом лишних деталей, но вот украсить уже гораздо сложнее, здесь требуется сноровка и терпение, одного лишнего движения лезвием будет достаточно, чтобы все пришлось начинать сначала.       - Уже обед? – Шурик удивленно поднял голову, услышав сигнал, призывающий пионеров к столу, - Быстро время летит… ты идешь? Я тогда клуб закрою…       - Конечно, - кивнул Эдвард, откладывая инструменты в сторону, - тогда позже закончу.