Отрывки забытых жизней

...Он весь день вспахивал свое поле, а солнце приятно грело его могучую спину. Решив немного отдохнуть, он разогнулся и поднял глаза. С каждым его взглядом на эти прекрасные земли, полные красоты и жизни, в его душе вспыхивал маленький огонек счастья, но он тут же гас, как только воспоминания о потере его дома всплывало в памяти. Помотав головой, будто пытаясь вытряхнуть из неё всё это, он снова было взялся за дело, как вдруг заметил молодого человека лет двадцати пяти, идущего в его сторону. Мужчина, подойдя ближе, поприветствовал землепашца. - Здравствуй. - Ну, здравствуй, старый знакомый, давно не виделись...хотя мы почти и не виделись вовсе. - усмехнулся землепашец. - Это да, - после короткой паузы он заметил, - а ты постарел...да, ты уже не тот бледный парнишка. - Что сказать, годы идут, и как видишь - я успел неплохо загореть. Они рассмеялись. - Пойдем, ты верно голоден? Есть фрукты, молоко с хлебом и... - Нет, благодарю, я вовсе не голоден, - бледно улыбнулся пришедший. - Ну да, я и позабыл...позволь спросить, как поживает он? - Ты же его знаешь, весь в делах! - О да! Я помню как-то раз он хотел посадить яблоневый сад, а выросла одна-единственная яблоня, но столь высокая что до верхушки дотянуться мог лишь великан. - Да и это я помню, - ответил с той же легкой улыбкой, гость, - помню и её исчезновение. Мне пора идти, друг, времени мало. - Скажи... разрешит ли он нам вернуться домой? - Я не в силах ответить, всё может быть, ты ведь его знаешь, и даже попросив я его об этом, он вряд ли будет слушать. - Да, да. Ну, что ж, прощай, Гавриил. Или всё-таки: до встречи? - Надеюсь, мы еще увидимся с тобой, дорогой Адам. Передавай мои пожелания любви и света своей жене и детям, двум мальчишкам, верно? - Да, всё верно, Гавриил. И он ушёл. Адам ещё долго смотрел ему вслед, потом он поднял голову и взглянул на солнце, щуря глаза, он вдруг улыбнулся так чисто и любяще, насколько может улыбаться обычный человек. После, он вернулся на свое поле и вновь занялся вспашкой. *** ...- Ну сколько можно ждать? Давай же, давай! К вящей радости его привлек топот огромных ног, шагающих в его сторону. - Ну наконец, - произнес он, криво ухмыляясь. - Ты жалкий ублюдок, я тебя уничт...- великан не смог закончить фразу, завопив от дикой боли из-за попавшей в его глаз стрелы. - Прямо в глаз, - восхитился тот, кого окатили грязью. - Ещё немного и я свободен. Он огляделся: чем же его добить? Его внимание привлек лежащий неподалеку неплохих размеров, камень. Может и выйдет, кто же знал, что он такой огромный? Ход его мыслей снова отвлек одноглазый великан. - Меня зовут Галиаф и я уничтожу тебя, жалкий человек! Юноша повернулся в нему, сжимая в руке камень и солнечно улыбнулся. - Здравствуй, Голиаф, а я Давид... Конец.