Абсурдность

Мииран ненавидел эту бесчинствующую суку Хоук, но не прогонял; уж слишком хорошо она выполняла работу. Она часто диктовала свои правила, и в такие минуты, Миирану хотелось схватить ее за волосы и выбить всю дурь, что периодически мешала; но он злился, смотрел, как она скалится в ответ — матерился, угрожая перерезать ей горло. Хоук заливалась диким хохотом, хлопала Миирана по плечу, затем останавливалась, почти серьезно глядя в глаза — попробуй, старик. Он сам не понимал, что влекло его и дальше встречаться с Хоук; даже после того, как она ушла от него; не понимал, почему ему так хотелось сжать ее длинную гусиную шею, вцепившись в ее губы своими; зарыться мозолистыми ладонями в черные жесткие волосы, оттянуть ее голову назад, вдоволь налюбовавшись рдяными отпечатками пальцев. Но Хоук не любила столь долгий обмен любезностями; она встречала Миирана в заброшенной литейной, сухо целовала-кусала за губы, расшнуровывала завязки штанов, приподнимая подол своей мантии. Мииран толкал ее к стене, оставлял шлепок под недовольное шипение, поглаживая свой член — пошевеливайся, старик — он недовольно матерился, закатывая в глаза, когда резко входил до упора. Они трахались двадцать минут в заброшенной литейной, полной трупов и ненужного хлама; Хоук часто вздыхала, издавая почти стоны, подмахивала задницей; Мииран тяжело дышал, крепко держал женщину за поясницу, изредка выругиваясь; кончали почти одновременно. Хоук упиралась руками в стену, позволяя Миирану еще два шлепка. Уходила Хоук первой; притягивала Миирана за плечи, прижималась губами к его, привычно хлопая его по плечу. Он долго путался в завязках штанов, думая, какую работенку подкинуть Хоук. Мииран все так же ненавидел Хоук до скрежета в зубах, но отказаться от встреч не мог; в конце концов, иметь Защитницу Киркволла — не так уж плохо.