Надо, Такао, надо

— Ш-шин-чан, а может н-не надо? — Такао неуверенно отступил на шаг назад, стараясь не глядя нашарить за спиной ручку двери. Стоило Казунари столкнуться взглядом с изумрудными глазами, как он сразу понял — не видать ему побега. Как и своей девственности. Мидорима придирчиво оглядывал его, внимательно изучая каждую черточку лица. И не только лица. Разыгрывающий нервно вздрогнул, заприметив, куда сейчас с таким интересом пялится Шинтаро, резко дёргая на себя ручку двери. Та даже не думала поддаваться на тщетные попытки несчастного парня вывалиться в коридор. «Заперто!» — Надо, Такао, надо, — зелёные очи недобро сверкнули и Мидорима приблизился на шаг, вновь окидывая разыгрывающего жадным взглядом. Казунари сглотнул вставший поперек горла ком, вцепившись в несчастную, такую ненавистную сейчас белую дверь. Коленки предательски задрожали, и Такао чуть было не рухнул на пол от внезапного приступа панического страха. Сердце в бешеном ритме билось в груди, угрожая в любую секунду проломать рёбра. Перед глазами была лишь неясная, расплывчатая картинка медленно приближающегося силуэта Шинтаро. Заорав не своим голосом, Такао начал бешено колотиться в дверь, не зная, на что надеялся. Громкие вопли никто не услышит, в доме они одни, а уж пробить стену невысокой паренек определённо не сможет, вот только Казунари чувствовал — если будет просто стоять — сойдёт с ума от страха. — Не вопи так! — холодные руки резко развернули его к себе и Такао показалось, что у него на миг остановилось сердце, а после заколотилось о грудную клетку с новой силой. — Если не будешь брыкаться, больно не будет, — вкрадчивый шёпот прямо над ухом заставил Казунари резко дёрнуться назад, нехило приложившись головой о ту же злосчастную дверь. Перед глазами замелькали разноцветные искорки, и Такао не сдержал болезненного стона. Воспользовавшись его замешательством, Мидорима, отодрав Казунари от двери, пихнул того в сторону кровати. — Ш-шин-чан, — Такао попытался отползти подальше, но Шинтаро потянул его за рукав, заставляя плюхнуться обратно на синие простыни, — м-может договоримся? Ни о чем договариваться Мидорима явно не собирался, о чём свидетельствовал его хмурый вид. — Послушай меня, Такао, — голос Шинтаро даже не дрогнул, будто сложившаяся ситуация его совсем не колыхала. Можно подумать, он не парня собрался трахнуть, а ведёт светские беседы о погоде. Казунари до побелевших костяшек вцепился в простыни, заскрежетав зубами. На место страху потихоньку начало приходить жуткое раздражение. Какого чёрта этому извращенцу от него надо?! — Такао, посмотри на меня. Разыгрывающий нахмурился, усиленно стараясь просверлить взглядом дыру в стене прямо напротив него, делая вид, что яркие зелёные обои вдруг заинтересовали его куда больше, нежели нависший над ним Мидорима. В ответ на такой вселенский игнор, Шинтаро вцепился рукой в чёрные, до жути мягкие на ощупь волосы, заставляя посмотреть себе в глаза. — Такао, хватит упрямиться, — буквально зарычал Мидорима, явно уже давно выбешеный таким поведением разыгрывающего. — Найди себе дешевую шлюху и трахайся с ней на здоровье. На кой-чёрт тебе сдался я?! — злобно зашипел Казунари. Голос заметно подрагивал, то ли от страха, то ли от раздражения, но Такао старался не обращать на это внимание. — Или тебя на мальчиков потянуло? — разыгрывающий гаденько усмехнулся, довольно подметив про себя, каким уничтожающим взглядом Мидорима впился в его лицо. Чужая рука ощутимо сжала его волосы, касаясь места недавнего столкновения с дверью. Приятного в этом было мало. Совсем. Такао дёрнулся в сторону, стараясь освободиться от цепкой хватки, но в итоге в затылке кольнуло ещё ощутимее. Резкая боль заставила его тихонько зашипеть. Он и подумать не мог, что шутер Шутоку может так обращаться с ним. — Лежи и не рыпайся. Ледяной тон Мидоримы заставил лишь сильнее вжаться в кровать, зажмуриться до цветных пятен перед глазами. Такао всё ещё надеялся, что происходящее — всего лишь сон. Жуткий, затянувшийся, невероятно реалистичный кошмар. Но, увы, всё вокруг было вполне настоящим — и рука, сжимающая волосы на затылке, и чужое колено, медленно раздвинувшее ноги, и навалившийся на него всем своим весом шутер Шутоку. Казунари изумленно распахнул глаза, когда губы опалило горячее дыхание напарника. — Такао, — Мидорима томно выдохнул, заставив покраснеть Казунари чуть ли не до ушей, — просто доверься мне. В следующую секунду Шинтаро приблизился непозволительно близко. Казунари ожидал удара под дых, подзатыльника — да чего угодно, вот только чужие губы, невесомо, почти ласково коснувшиеся его виска, были полной неожиданностью. Такао даже слегка приоткрыл рот от изумления, чем Мидорима незамедлительно воспользовался. Шинтаро целовал осторожно, с неким нажимом, будто не хотел принуждать Казунари, не хотел причинить ему боль. Такао прислушался к своим чувствам, стараясь понять, нравится ему происходящее, или нет. Сосредоточившись на языке Мидоримы, который вовсю хозяйничал у него во рту, Казунари вдруг с ужасом осознал, что не испытывает отвращения. Промычав что-то нечленораздельное, Такао тихонько охнул, когда колено несильно потёрлось о его пах. Разыгрывающий дёрнулся в сторону, заставив недовольного таким поворотом событий Мидориму отстраниться. Проведя языком по блестящим от слюны губам, Шинтаро всё же разжал руку, держащую до этого волосы напарника, внимательно оглядывая развалившегося под ним Казунари. Такао, казалось, был готов сдохнуть от жгучего чувства стыда, волной разливающегося по телу. Он лишь надеялся, что в полутьме небольшой комнатушки не видно полыхающего на его щеках румянца. Мидорима наклонился поближе, всматриваясь в лицо разыгрывающего. Вновь надавив коленом на заветное место, он с интересом наблюдал за сменой эмоций на бледноватом лице. — Т-ты что делаешь? — Такао старался смотреть куда угодно, но только не в яркие изумрудные глаза, находящиеся в паре сантиметров от его лица, наблюдающие так внимательно, будто желающие просверлить в нем дырку. — У тебя встал. Казунари чуть не поперхнулся от возмущения, вызванного таким заявлением. — Ну естественно, — пришла очередь Такао убивать Мидориму взглядом, — посмотрел бы я на тебя, если… аах… Разыгрывающий выгнулся навстречу, до крови закусив губу. В голове ясно билось осознание всего происходящего, что смущало ещё больше. Ему и так казалось, что воздух в комнате раскалился до предела и всё вокруг скоро расплавится от чрезмерно высокой температуры. — Такао, расслабься, — Мидорима медленно слизнул капельку крови, стекающую у Казунари по подбородку, заставив того испуганно пискнуть. Аккуратно коснувшись губами бьющейся жилки на шее, Шинтаро с явным удовольствием провёл по ней языком, забираясь рукой под футболку. — Ты слишком худой. Что ты ешь? — тихо проговорил Мидорима, кончиками пальцев оглаживая выпирающие рёбра, чувствуя, как бешено колотится сердце напарника. Такао тихонько всхлипнул, стараясь дышать как можно ровнее и глубже, дабы лишний раз не доставлять удовольствие шутеру Шутоку своими стонами. Вот только, похоже, у самого Мидоримы были совсем другие планы на этот счет. Казунари затаил дыхание, ошарашенно наблюдая за тем, как Шинтаро потянулся к пуговице на его джинсах. Все конечности парализовало от страха. Такао дёрнулся в ужасе и затих, не в силах пошевелить даже пальцем. Его сейчас изнасилует парень. Серьёзно? Вся ситуация казалась просто насмешкой судьбы. Мидорима же воспринял полное отсутствие сопротивления как поощрение его действий. Довольно облизнувшись, он стянул с Казунари джинсы вместе с бельем, ненавязчиво поглаживая внутреннюю сторону бедра. Такао прикрыл глаза, приложив руку тыльной стороной ладони ко лбу. Те места, которых касались холодные кончики пальцев ещё некоторое время приятно покалывали. Плотно сцепив зубы, Казунари поклялся, что не проронит и звука, как бы этот извращенец не старался. Вот только, когда напряженного члена коснулся кончик языка, слизывая капельки спермы, разыгрывающий невольно подался вперёд, издав что-то среднее между стоном и писком. Медленно посасывая эрегированный орган, Мидорима не сводил взгляда с метающегося по кровати Казунари. Тяжело дыша, разыгрывающий вцепился в мягкие волосы, будто умоляя взять поглубже, но вместе этого Шин наоборот, отстранился. — Тише-тише, — хриплый шепот Мидоримы доносился до сознания будто через подушку, — раздвинь-ка ножки пошире. Столкнувшись с туманным, расфокусированным взглядом Такао, Шинтаро хитро усмехнулся, явно довольный собой. Казунари послушно подчинился, разводя слегка подрагивающие колени в стороны. — Шин-чан… — Мидориму прислонили ближе к себе, потянув за ворот футболки, и шутер Шутоку, опешив, уставился на раскрасневшееся лицо напарника, — п-пожалуйста… свали нахер! Пару раз моргнув, Шинтаро и сообразить не успел, когда Такао с силой столкнул их лбами, спихивая Мидориму с себя. Пару раз запутавшись в одеяле, беспомощно барахтаясь, Казунари попытался дотянуться до края кровати, за которым, как казалось ему в тот момент, было спасение, но чужая рука вновь затащила его обратно. Такао уперся локтями и коленями в матрас, дабы не свалиться, и только через мгновение понял, какую совершил ошибку. Попытки несчастного парня перевернуться на спину прервал Шинтаро, мёртвой хваткой вцепившийся ему в рёбра, нависая сверху. Казунари задёргался с новой силой, чувствуя, как горячий член напарника упирается ему в зад. — Знаешь, Такао, — разыгрывающий вздрогнул, испуганно замерев на месте, стоило ему только услышать злобный шепот Шина. Ещё ни разу, в какой бы степени раздражения не был Мидорима, Казунари никогда не слышал его голос настолько пугающим. — Я хотел быть с тобой нежен, — коготки Шинтаро вполне ощутимо впились в бёдра, — но, кажется, я передумал. Такао вздрогнул, стоило лишь руке шутера сжать его ягодицы у себя в ладонях. Внутри вновь шевельнулся сковывающий движения ужас. Действительно обидно осознавать то, что ты беспомощен. Беспомощен перед своим напарником. Слегка надавив на поясницу, Мидорима заставил Казунари прогнуться, жадно оглядывая хрупкое, трясущееся под ним тельце. Уткнувшись лицом в подушку, разыгрывающий тихо скрипнул зубами, когда почувствовал внутри сразу два пальца. Вцепившись руками в простынь, Такао отвернулся от Шинтаро, моля лишь о том, чтобы всё побыстрее закончилось. Нет, он никогда не сомневался в своей ориентации, вот только даже Казунари знал, каким образом два парня могут заниматься сексом. Осознание того, что пальцы — только начало, заставляло испуганно сжиматься, прятать лицо в подушке и тихо всхлипывать. Такао захлебнулся собственным стоном, когда почувствовал, как рука напарника сжала его член. Медленно проводя вверх-вниз по стволу, Мидорима добавил третий палец. — Ш-шин-чан… — Казунари обреченно опустил голову, глубоко вдыхая, выгибаясь навстречу. Шинтаро резко дёрнулся, стоило ему только услышать, каким голосом произнес Такао его имя. В паху приятно заныло от осознания того, что только он видел такого Такао. Только Шина он звал по имени таким тихим, жалобным, ужасно возбуждающим голоском. Резко перевернув Казунари на спину, Мидорима закинул ноги разыгрывающего себе на плечи, прерывисто вдохнув. Казунари прикусил костяшки пальцев, когда Шинтаро одним резким толчком вошел почти наполовину. Закрыв глаза, Такао почувствовал, как по щекам потекли слёзы. Было больно. Очень даже больно. Внутри всё будто горело. Разыгрывающий предпринял слабую попытку отстраниться, но был остановлен новым резким толчком. — Ш-шин-чан… — Такао закрыл лицо руками, дабы Шинтаро не видел его слёз. — Казу. Слышать своё имя из уст напарника было непривычно. Очень непривычно. — Эй, посмотри на меня, — его ладони аккуратно убрали от лица и Казунари расширенными от ужаса глазами уставился на Мидориму. Зелёные очи смотрели успокаивающе, нежно, а холодная рука бережно гладила его по щеке. — Казу, это же всё ещё я, — Такао тихонько всхлипнул, почувствовав себя заключенным в крепкие объятья, — не бойся, я попытаюсь быть осторожней, хорошо? Разыгрывающий неуверенно кивнул, вздохнул последний раз и затих, приобнимая Мидориму за плечи и предоставляя ему полную свободу действий. Сделав один пробный толчок, Шинтаро помедлил немного, давая Такао привыкнуть. Медленно подавшись вперед, шутер Шутоку прислушался к хриплому дыханию Казунари над ухом. Мидорима хотел его всего, целиком и полностью. Хотел, чтоб Такао выкрикивал его имя, чтоб смотрел только на него. Неожиданно и для Шина, и для самого себя, разыгрывающий издал тихий стон, слегка подаваясь навстречу. Наплевав на чувство стыда, которое заставляло его дико смущаться при каждом толчке и усердно отводить глаза, Казунари выгнулся навстречу, прижимаясь к Шинтаро. Холодные руки сжали его ягодицы, и Мидорима вновь толкнулся в горячее нутро. Тихонько всхлипнув, Такао невольно двинул бедрами. С каждым толчком боль всё отступала, а на её место приходило наслаждение, отдававшееся короткими, яркими вспышками, медленно обволакивающее всё его тело. Опрокинув Такао на кровать, Шин навис сверху и, аккуратно касаясь губами чужой шеи, начал вдалбливать стонущего и всхлипывающего Казунари в кровать. Разыгрывающий прикрыл глаза, тяжело дыша, чувствуя, как стремительно Шинтаро увеличивает темп. Вцепившись руками в плечи Мидоримы, будто это был спасательный круг, Такао в очередной раз громко простонал от жаркого тепла внутри. — Ш-шин-чан… ааах… Обхватив рукой его член, шутер начал медленно надрачивать, не сводя взгляда с раскрасневшегося лица Казунари. Тот, наплевав на все нормы приличия и тихо причитающий в сторонке здравый ум, уже стонал в голос, совершенно не стесняясь, подавался бедрами навстречу резким, грубоватым толчкам. Такао тихонько всхлипнул, прижимаясь к Шинтаро как можно ближе. Мидорима почувствовал, как Казунари сжался последний раз и расслабился в его руках, умиротворенно вздохнув. Сделав еще пару резких толчков, Шин кончил в горячее нутро. Глядя на красного, тяжело дышащего Такао, развалившегося под ним, шутер невольно облизнулся. Сейчас он выглядел особенно соблазнительным. Медленно, не сводя взгляда с Казунари, Мидорима слизнул с руки белую жидкость. Приблизившись к лицу разыгрывающего, Шинтаро впился в его губы требовательным поцелуем. Такао прикрыл глаза. Сладкая нега разливалась по телу, во рту хозяйничал язык Шинтаро, явственно чувствовался привкус собственной спермы. Он прикрыл глаза, довольно простонав. Когда Мидорима отстранился, оглядывая разыгрывающего, то обнаружил, что тот уже спит. Усмехнувшись уголками губ, Шин аккуратно чмокнул его в лоб, пристраиваясь рядом, прижимая к себе хрупкое тело. Возможно завтра ему не избежать нагоняя от Казунари. Но сейчас его это мало волновало.