***
- Расскажите, пожалуйста, какую-нибудь интересную историю из своей жизни. Думаю, читателям будет интересно. - Историю? Хм, - Ким Чонин усмехнулся, поглядев в окно ресторана. Интервью уже и так неприлично затянулось, а ему еще нужно успеть на репетицию. И он уже собирался отказать молоденькой девушке-журналисту, но в голове неожиданно всплыли воспоминания, не столь далёкие, но события тех дней вызывали печальную улыбку на лице парня, а в глазах вдруг вспыхнула тоска. - Хорошо, только не перебивайте... Пожалуй, выбраться из города в крохотную забытую Богом деревеньку у самого леса было лучшей идеей, что вообще когда-либо приходила в голову неугомонного Чанеля. Я, действительно, тогда устал от всей этой цивилизации, вечного дыма и суеты. Хотелось отдыха, выбраться на природу и забыть о проблемах. Знаете, быть звездой очень сложно. Иногда, графики бывают столь забиты, что спать приходится на задних сидениях машин. Там же, куда вытащил меня друг, было куда спокойней и тише. Местные жители казались доброжелательными, а близость леса позволяла насладиться свежим воздухом. Были здесь, конечно, и свои минусы. Например, один маленький магазин на всю деревню, или суеверие жителей. Мифы, легенды и сказки - их любимое развлечение. Они даже устраивали посиделки у костра раз в месяц, словно жили в средневековье. Как раз к этому событию и спешил Пак. Дом же, в котором нам предстояло жить ближайший месяц, находился почти у самой кромки леса. Он был небольшим: лишь один этаж, да крохотный чердак. Сделан дом был из красного кирпича, но всё равно весь пропах древесиной и засушенными травами, которые на заднем дворе выращивала бабка Чанёля. На том же заднем дворе расположился усеянный овощами огород. А за огородом была тоненькая, заросшая сорняками тропинка в лес. Чуть справа, ближе к погнутому гнилому забору, лежали нетронутые пока никем брёвна, а неподалёку расположился заваленный на одну сторону курятник. Внутри же дома было тесновато для троих, небольшой зал еле вмещал в себя старый потрёпанный диван, который мне выделили. Помимо дивана там был деревянный стол и маленькое кресло с висячей над ним полкой для книг. Если же пойти вправо, то можно было попасть в старую кухню с газовой печкой, двумя тумбочками, грязной от времени раковиной, маленьким холодильником и столом, на котором всегда стояла ваза с печеньем. Слева же от зала находились две маленькие комнаты - бабушкина и Чанёля. А рядом с ними была лесенка на чердак. Увы, но туалет и баня были расположены на улице. В целом, мне понравилось.***
- Ты вообще знаешь, где их искать? - В лесу? - Чанёль невозмутимо поглядел на друга и продолжил путь. - Да ну? - Притворно удивился я. - Тогда почему мы еще не нашли ни одного гриба? - Они хорошо прячутся. Я закатил глаза, но спорить не стал - гиблое дело. Спорить с Паком вообще бессмысленно, прав или нет: он всё равно будет стоять на своём. Легче просто промолчать и послушно двигаться в глубь леса. И я шёл, наслаждаясь видом и тишиной. Тишиной, которой так не хватало в Сеуле. Она не давила, нет. Было приятно прикрыть глаза и слушать едва заметное щебетание птиц или шелест листьев, что подпевали им. Зелень же деревьев и мелких кустарников радовала глаз своей насыщенностью. Могучие же их стволы надёжно прикрывали нас от палящего с самого утра солнца. Иногда с деревьев капала вода - остатки прошедшего этой ночью дождя. Мы пошли в лес недавно, всего полчаса назад. Ноги еще не усели устать, но Чанёль продолжал твердить о скором привале, прямо у поля, которое, как он говорил, местные недолюбливают. Но на вопрос "Почему?" промолчал, нахмурив брови. Постепенно деревья начинали редеть, а тропа увеличиваться в ширине. Начали проглядываться очертания поляны. И наконец, мы пришли в то самое место. Однако вид меня весьма удивил. Я то думал, что поле будет высушенным или сгоревшим, как, знаете, в фильмах ужасов. Но поляна была прекрасна. Она была усеяна цветами разных расцветок. Одуванчики, ромашки, васильки, горец, астры и дикие лилии. Они пестрили разными окрасками, разбавляя зелённую гамму, словно художник пролил на них краски, а их запахи смешивались, создавая неповторимый сладкий аромат. Здесь хотелось устраивать пикники или просто сидеть и любоваться красотой природы, но вовсе не сторониться этого воистину волшебного места. - Осторожней, тут могут быть змеи. Не ядовитые, конечно, но кусаются больно, - Чанёль хохотнул, заметив моё недовольное лицо. - Спасибо, утешил, - я тяжело вздохнул, но тут же улыбнулся. - Испортил такой момент! Я тебе это ещё припомню. - Я весь испугался. - Пак шутливо поднял руки и, смеясь, побежал от меня подальше. Наши догонялки длились недолго - мы оба выдохлись и просто завалились на землю, громко смеясь. Но стоило наступить тишине, как я услышал тихий, наверняка женский, смех. Он напоминал шелест листьев, плывущий за ветром. И всё бы хорошо, но откуда здесь кто-то ещё кроме нас, если сюда боятся приходить? Я вздрогнул от этой мысли и напрягся, ощущая чей-то пронзительный взгляд. Но обернувшись, заметил лишь размытое пятно, спрятавшееся в лесу, на другом конце поляны. - Ты слышал? - Что? - Чей-то смех. - Таак, тебе уже голову напекло, приятель, - Чанёль поднялся с земли, потягиваясь. - Давай-ка пойдём дальше.***
Огонь ярким пятном стремился ввысь, грея рассевшихся вокруг него жильцов. На улице уже царила ночь, даря долгожданную прохладу. А в небе уже появились первые звёзды, окружая подругу-луну. Пришло время страшных историй, которые так любили рассказывать у костра. Посиделки устраивались в центре деревни, зажигая большой костёр и присаживаясь вокруг него чуть подальше, дабы не мешать молодым танцевать. Вокруг слышался смех и удары по самодельным бубнам. Это походило на средневековый ритуал, но мне нравилось. Я словно попал на несколько веков назад и вовсе не хотел возвращаться в надоевший двадцать первый век. Под всеобщее улюлюканье я был вытолкнут к костру. И, поддавшись этому безобразию, начал свой первобытный танец, не боясь осуждения или критики, что преследовали меня на сцене. Я двигался от всего сердца, отдавшись эмоциям, что разрывали изнутри. Здесь я чувствовал себя свободней, чем на большой сцене, о которой мечтал всё детство. После танцев приятно тянуло мышцы, а от смеха разболелось горло, но я был счастлив. По-настоящему, искренне счастлив. И сейчас, облокотившись на руки, которые я расположил за спиной, смотрел в небо, любуясь звёздами, и слушал, как самые старые и мудрые из жителей рассказывают о легендах этого места. Некоторые из них пугали, другие казались полным абсурдом, но абсолютно все завораживали слушателей. - Все мы знаем, что нельзя ходить в полночный лес. Какая нечисть там только не обитает, но и не все они страшны. Некоторые из них способны заворожить только своим видом. Та старая поляна, заходить на которую нам запрещали предки, с начала времён была населена душами. Нет, не умерших. Там никогда не было захоронений. То души созданий природы - деревьев, травинок, животных и цветов. Иногда они выходят из своих бутонов в образе человека к путникам. Чаще всего они помогали им выбраться из леса, или предупреждали об опасности, но иногда и просто жаждали общения. Но горькая судьба у тех, кто их встретит, ведь жизнь цветка коротка, а забыть встречу с ним невозможно. Потерянные в самих себе от любви путники нередко сходили с ума от тоски. Поэтому лучше и вовсе не знать о их душах. Я усмехнулся. Зачем тогда они рассказывают об этом? Ведь теперь всем интересно, как эти души выглядят. И ведь в лес эта история не мешает ходить. Наоборот, она будто призывает тут же ринуться туда, наплевать на запреты. В голове вновь зашелестел тот самый смех, что я услышал на поле, но я лишь тряхнул головой и вновь поднял глаза в небо.***
Не смотря на предупреждения жителей, я вновь пришёл на поляну ранним утром. В лучах восходящего солнца она выглядела ещё притягательней. Я провёл по цветам рукой, собирая утреннюю росу, и присел в белее менее свободное от растений место, вглядываясь в небо. Облака лениво текли по розоватому небесному морю, успокаивая своим видом. Эти воздушные создания всегда мне нравились. Ещё в школьные годы я мог часами наблюдать за их беспечным маршрутом и мечтать о будущем. Я прикрыл глаза и лёг в траву, слушая утренние песни птиц. - Привет, - послышался над головой мягкий голос, и я вздрогнул, резко открывая глаза. Прямо надо мной склонилась, убрав руки за спину, молодая девушка. Она тепло улыбалась тонкими розовыми губами и внимательно смотрела на меня. - Привет, - немного насторожено ответил я. - Ты не местный. - Это был даже не вопрос. Утверждение. - Местные сюда не ходят. - Да, - я сел и пододвинулся, приглашая девушку присесть рядом, - я с другом сюда приехал. На месяц. - Я так и подумала. - Девушка присела на освободившееся место, поправив своё белое, отливающее фиолетовым, платье. - Меня зовут Мэй. - Я - Чонин. Мэй вновь улыбнулась и поправила локон коротких чёрных волос. Она была странной, хотя бы потому, что ходила по лесу босиком, но её кажется это вовсе не волновало. - Тут красиво, правда? - Да, - я обвёл поляну взглядом, слабо кивая. - А откуда ты? - Девушка пристально смотрела на меня. - Я из Сеула, - я неловко почесал затылок, - Это далеко отсюда. - Правда? - Мэй поражённо раскрыла рот. - Ух ты, а я всю жизнь провела тут. - Ты из деревни? - Нет, - девушка покачала головой, - я... Я в лесу живу. Далеко. Очень. А ты любишь звёзды? - Н-наверное, - я удивился резкой смены темы, но тактично промолчал. Постепенно разговор терял свою напряжённость. Темы сменялись одна за другой, хотя и говорил в основном только я. Девушка лишь задавала вопросы, словно губка впитывая в себя новую информацию. Меня тогда вовсе не настораживало её неведение, нет. Мне было даже интереснее. Я словно на мгновение стал героем сказки о другом мире, где главный герой ведает спутнику о месте, из которого прибыл, о месте, что было его домом. И это... завораживало. Но время шло, достигая отметки "обед". Там, в деревне, неугомонный Чанёль, наверняка, уже облазил все углы в поисках блудного друга. Нужно было возвращаться, поэтому, простившись с Мэй и пообещав придти вечером "посмотреть на звёзды", я ушёл со столь притягивающей меня поляны.***
Как только тьма начала окутывать окрестности своим полотном, я отправился в лес, где уже ждала новая знакомая. Она стояла в свете луны, глядя в высь и, словно, общалась со звёздами. Она задумчиво улыбалась и, время от времени, кивала, приглушённо смеясь. - Ты пришёл! - воскликнула девушка, резко оборачиваясь и подбегая ко мне. - Ну, - я неловко почесал затылок, - я же обещал. И ночь, как и утро, прошла в разговорах, иногда прерываясь на уютную тишину. Вокруг шумели сверчки, напивая свои мелодии. И было так хорошо, что я ненароком задумался, а не переехать ли мне сюда жить, прямо в лес? Бросить работу, друзей и наслаждаться покоем. Такая жизнь уже давно представлялась мне сладкой мечтой. Тем более здесь есть компания. Мэй, Чанёль, да даже жители местной деревни! Но что-то останавливало. Смогу ли я здесь жить? Я ведь городской, привык к комфорту, а тут раз! И лишь лес кругом. Сомнения способны грызть душу изнутри часами, днями и даже годами. Это противно тянущее чувство уже разбило мечты многих. В небе, ярко освещенном звёздами и их спутницей-Луной, особенно ослепительно в ту ночь сияло созвездие Девы. Почему именно на это созвездие я обратил внимание, не узнаю еще долгие годы, но не будем забегать так далеко. Эта ночная встреча не была последней, нет. Они продолжались каждый последующий день. Ранним утром, когда все еще спали, и поздним вечером, когда мягкое одеяло Морфея плотно укутывало местных жителей. Я не рассказывал никому о странной девушке, лишь говорил, что гуляю, наслаждаюсь дикой красотой. Чанёль лишь пожимал плечами, мол странный ты, а его бабушка, как-то странно улыбаясь, советовала просто быть осторожным. Мне не верили. Но я, действительно, наслаждался запахом цветов и сочной травы, спокойствием неба и песнями цикад... Наслаждался Мэй. Меня словно тянуло к ней магнитом. Хотелось вечность быть рядом, смотреть в её глаза и слушать мелодичный смех. Это было похоже на наваждение. Может меня привлекали её странность и некая дикость. Я уже перестал понимать самого себя. А дни всё шли, время отъезда приближалось. И с каждым прожитым днём я стал замечать, как грустнеют её глаза, словно что-то невыносимо ужасное должно наступить. - Тебе удобно ходить босиком? - Угу, - Мэй легко кивнула, улыбаясь, и весело запрыгала вдоль тропы. - Слушай, - я остановился и наклонился к какому-то кусту, словно разглядывая его, - А ты... не хочешь поехать со мной? - Куда? - Девушка удивлённо захлопала ресницами. - В город, - я напрягся и выпрямился, нервно взглянув на Мэй. - Возможно, - голос девушки был так тих, что почти сливался с шелестом листьев. Мэй как-то грустно улыбнулась и, развернувшись, спокойно пошла дальше. Больше эту тему я не поднимал. Так прошло ещё две недели, и через уже четыре дня я должен был вернуться в Сеул. - Так она поехала с вами? - Я же просил не перебивать. - Простите. Продолжайте, пожалуйста.***
- Что это? - я удивлённо смотрел на цветок, вложенный в мои руки. - Астра, - Мэй замялась, но продолжила, - я хочу, чтобы ты взял её с собой и хранил у себя до конца веков, обещай. - До конца веков? - Обещай! - Воскликнула девушка, подойдя ко мне. Она легко сжала мои руки, пристально глядя прямо в глаза. Что я мог ответить на это? - Хорошо, - я растерялся, - обещаю. Только последнее слово слетело с моих губ, как я почувствовал лёгкое касание. Невинный неумелый поцелуй. Просто касание губами, но сколько щемящей нежности оно вызывало в моей груди! Хотелось смеяться, научиться летать. Хотелось больше никогда не отпускать Мэй. - Я полюбила тебя, Ким Чонин из Сеула, - отстранившись, тихо произнесла девушка. - Не перебивай! Послушай. Этот месяц я, действительно, жила, лишь благодаря тебе. Я впервые подошла к незнакомцу и ни разу не пожалела об этом, но уехать с тобой так, как ты хочешь, я не смогу. - Почему? Ты мне нравишься, и я готов пойти на что угодно, лишь бы ты была рядом! Я не предам тебя. Неужели ты мне не веришь? - Верю, но ты поймёшь меня. Может завтра, может через месяц или год, а может и перед самой смертью, - улыбнувшись, она развернулась, направляясь в самую гущу леса. - Прощай. - Постой, - я резко попытался схватить девушку, но моя рука словно прошла сквозь неё. Я хотел побежать, но ноги не слушались, и я мог лишь стоять и смотреть, как Мэй становится всё меньше и меньше, а потом и вовсе теряется из виду. То был наш последний разговор.***
- Но почему она отказалась? - На следующий день я собирал вещи и, когда рассматривал астру, покоящуюся у меня в блокноте меж страниц, ко мне подошла бабушка Чанёля. Она сказала: "Мне жаль тебя", а на мой негодующий взгляд ответила лишь: " Она подарила тебе не только этот бутон, она отдала тебе душу, а это значит, что она полюбила тебя нежным чувством. Они так быстро влюбляются...". Я так и не понял откуда старуха узнала о Мэй, но её слова породили во мне одну догадку. - Какую? - журналистка наклонилась к Чонину ближе, сгораемая любопытством. - Мэй была цветком. Той самой Астрой, что до сих пор находится у меня. - Вы шутите? Это же просто сказка. У цветов нет души, - девушка засмеялась, облокотившись о стул. - Я тоже не верил, пока не увидел сам, - Ким снисходительно улыбнулся. - Глупость какая! - Чем же вы докажете своё мнение? Не видел - не значит не существует.***
Тонкие лепестки астры немного напоминают лучи далёких звёзд, поэтому красивый цветок и получил название «астра», что с латыни переводят как "звезда". Древнее поверье гласит – если в полночь выйти в сад и встать среди астр, то можно услышать тихое перешептывание. Это цветы общаются со звёздами. Уже в Древней Греции люди были знакомы с созвездием Девы, которое ассоциировалось с богиней любви Афродитой. Согласно древнегреческому мифу астра возникла из космической пыли, когда Дева смотрела с неба и плакала. Она хотела, чтоб её полюбили, и её душа, наконец, расцвела.