Wicked Games. The Weeknd.
— Понимаешь, я просто хочу забить нахуй на все это. На деньги, на жену, на этого ребенка, что она типа с таким трудом носит в себе, — на словах "с трудом" Луи изобразил в воздухе кавычки. Одной рукой он сжимал стакан, на треть наполненный водкой. Вторая рука покоилась на плечах молодого кудрявого парня, что устроился рядом. — Она просто самовлюбленная сука, я это знал с самого начала. Мужчина вздыхает, переводя взгляд на Гарри, молодого шестнадцатилетнего парня, который уже практически засыпал в эти три утра. Луи улыбнулся, понимая, как умаялся за этот день этот парнишка. Наркотики, алкоголь, курево и, самое главное, секс. "Ему еще шестнадцать" — говорил Луи разум. "Он так прекрасно отсасывает" — говорило Луи тело. Луи предпочитал доверять своим ощущениям, а они не обманывали, когда рядом был этот кудрявый испорченный мальчишка. — Гарри, — мужчина начал тормошить его за плечи, на что Гарри приоткрыл глаза. — Уже пора? — сонно пробормотал парнишка, откидываясь на спинку дивана. Они сидели в клубе, в приватной комнате, где кроме них не было никого. Гарри перевел взгляд на дорогие наручные часы и, убедившись, что еще три ночи, перевел недовольный взгляд на Луи. — Еще не поздно. Мама не хватится меня до утра. — А я и не говорю, что отвезу тебя домой. Нужно съездить за товаром, малыш. А потом мы закинемся наркотой и будем заниматься сексом на заднем сиденье моей машины. — Все как всегда, — с улыбкой ответил Гарри, целуя Луи в колючий от щетины подбородок.***
Гарри знал, что отныне его жизнь никогда не станет прежней. Он отравился поцелуями Луи, наркотиками, который тот дарил ему в обмен на секс, сигаретами, которые они выкуривали, наблюдая за рассветом. Он уже не думал о школе, о колледже, о стипендии. Он думал об этих тонких губах, об этих зачесанных назад темных волосах, о том, как блестит на них свет, когда Луи встает на колени, склоняясь перед парнем. Даже во сне Гарри чувствовал прикосновение этих до дрожи приятных пальцев на своих бедрах, он думал о том, как Луи делал это, он повторял его движения своими пальцами, думая о нем. Они скатывались, они были уже не из этой жизни. Но это было чертовски приятно.***
— Нам ехать минут пятнадцать, — Луи замолчал, сглатывая подступившую слюну. — Давай. Я соскучился по твоему ротику. — А я соскучился по виски, — Гарри улыбнулся, прикрывая от опьянения и кайфа глаза. Его пальцы дрожали, но именно это и нужно Луи. Ощущение кайфа, чувство обреченности. Похоть. Отхлебнув виски прямо из горла, Гарри закрыл бутылку, убрав ее под сиденье. Его пальцы потянулись к кожаному ремню на джинсах Луи, он уже видит, как возбудился мужчина, и это вызывает у него улыбку. — Ты всегда так возбуждаешь, когда думаешь о моем ротике? — Прекрати болтать, — шипит Луи, резким движением расстегивая ремень и ширинку на джинсах, — иначе я кончу прямо в боксеры. Но Гарри уже не ответил. Он хотел съязвить, отшутиться как всегда, но Луи резким толчком прижал его к своим ногам. Как только он почувствовал, как пухлые нежные губы парня касаются его члена, он убрал руку, поддаваясь бедрами вперед, расслабляясь. Пальцы на руле дрожали, он хотел надавить на затылок Гарри, чтобы тот побыстрее закончил свое дело, но эти губы научили его ждать. Дорогой черный лексус мчался сквозь темные улицы Лондона, мимо полицейских, мимо молодежи, которая столпилась у клубов. Луи с улыбкой наблюдал за ними, осознавая, что никто не видит того, что вытворяет Гарри. И это было самое приятное. То, как умело Гарри использовал свой ротик, свои пальцы, свой язык... Это сводило Луи с ума и он бы подумал, что парень та еще шлюха, если бы не лишил его девственности сам, пару месяцев назад. Все начиналось с робких поцелуев за воротами школы, а теперь Гарри отсасывает Луи, пока тот ведет машину на скорости сто миль в час. — Ох, черт, — прошептал Луи, сжимая пальцами руль и откидываясь на спинку сиденья. Стрелка спидометра перешагнула за отметку сто десять миль, а губы Гарри сжимались с каждой секундой все сильнее. — Я сейчас кончу... Последние слова слетели с губ Луи томным стоном, который заполнил машину. Сглотнув, Гарри поднялся и поправив волосы, уставился на мужчину. — Это все конечно весело, но я уже хочу кайфануть. Он облизал покрытые спермой губы и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза. У него кружилась голова. Во рту, не смотря на недавний минет, пересохло. Он хотел дозу.***
Через час они сидят в темном переулке: рука Луи покоится на колене Гарри, но парнишка игнорирует ее. Его мозг заволокла белая пелена наркотиков и алкоголя, а между тонких пальцев тлеет сигарета. — Гарри, — еле слышно шепчет Луи, двигая рукой выше по бедру. Он хочет его сейчас, когда он так изголодался по чувствам, по правде в своей жизни. По любви. — Луи, — в тон ему отвечает Гарри. Ему не нужно ничего, кроме этих губ. Ему не нужно ничего, кроме этих наркотиков.***
Моя мама всегда говорила, что нужно жить ради моментов счастья. Нельзя зарабатывать деньги ради денег, нельзя жить только ради будущего. Если ты любишь — то ты должен любить до потери здравого смысла. Если ненавидишь — до дрожи в коленях. А если ты хочешь испытать счастье — оно должно сразить тебя, как разряд молнии. Нет правил для любви. Нет правил для нас. Нет правил для твоих губ, Луи. А твои прикосновения не знают жалости. Это не навсегда, но это навечно.***
И уже через несколько дней, на той же трассе, с тем же чувством дрожащих от оргазма коленей Луи прибавит звук на радио и пропоет вполголоса, глядя в зеленые влюбленные глаза Гарри: — Тащи наркотики, крошка, я добавлю к ним своей боли...