Руки

На одной из первых совместных операций со «Страйком» Стив ловит себя на одном давно забытом чувстве. «Не может быть!» — Думает он.-«Неужели такое возможно?» В первый раз ему как-то удается справиться с собой и успешно завершить миссию. Но по возвращении на базу все катится в тартарары. Каждая встреча с Броком Рамлоу превращается в сладкую пытку. Стив смотрит на руки и не может отвести глаз. Он подмечает мельчайшие детали — полоску ружейного масла на запястье, тонкие темные волоски, свежие царапины и ссадины после миссий и тренировок. Когда-то Стив рисовал много разных рук. Практикум по пластической анатомии для художников не прошел даром. Но он знал только одного человека, чьи руки приводили его в ни с чем не сравнимый восторг. Украдкой он смотрит, как Брок перебирает и чистит свои пистолеты — от его внимания не ускользает ни единое движение мышц. Он знает, что эти пальцы смертоносны — сжимают ли они чье-то горло, держат ли нож или нажимают на курок. И осознание этого заводит, как ни что другое — хочется почувствовать эти пальцы в своих волосах, позволить им задавать ритм, впустить их в себя… Стив трясет головой и наваждение отступает. * * * Стив сидит с альбомом и, зажав карандаш в руке, доводит до совершенства очередной рисунок. Баки — напротив него, за столом — держит яблоко. Держит терпеливо, краем глаза следя, как Стив добавляет все новые и новые штрихи. Сначала он мельком смотрит на руку с зажатым в ней яблоком, но каждый раз, поднимая взгляд, он задерживает его все дольше. В один прекрасный момент Баки кладет яблоко и подходит к Стиву, устраивает одну руку на плече, а второй приподнимает за подбородок. — Малыш, ты залип. — Говорит он, глядя другу в глаза. — Угу, — отвечает тот, поворачивает голову и, прикрывая глаза, льнет щекой к ладони. Баки гладит его второй рукой по затылку, плавно спускаясь на шею. — Стиви, — шепчет он. Стив поворачивается и обхватывает губами его палец. От этого зрелища перехватывает дыхание и Баки сносит крышу. Он тихо стонет, сгребает Стива в охапку и валит на диван. Дальше, Стив уже знает, руки Баки будут то ласковыми и нежными, то властными и сильными. Нет ничего приятней того, чтобы подчиняться им, двигаться за ними, получать ласку и отдавать ее в ответ. Ему нравится чувствовать себя, такого маленького и хрупкого, защищенным в больших и надежных руках Баки. Он может бесконечно смотреть, как его пальцы сжимают соски, как ладони скользят вниз по груди, животу, как они обхватывают его напряженный член и двигаются вверх-вниз, даря ни с чем не сравнимое наслаждение. Кто бы мог подумать, что Стив, Везде-Маленький-Стиви, именно там окажется большим? Он знает, что это именно то, что сводит Баки с ума. А его самого невыносимо заводят руки лучшего друга. Внезапно картинка меняется: они в палатке, вокруг темно, но Стив точно знает, как выглядят руки Баки, оглаживающие его мышцы, пробирающиеся под рубашку, стискивающие бедро. Он практически видит, как длинные пальцы, которые он так любит, расстегивают ремень, стягивают форменные брюки и… Стив просыпается от собственного крика. Сегодня впервые за много месяцев ему приснился кошмар. Ужасный сон, в котором Баки тянется к нему, но… Стив никогда не сможет простить себе, что не удержал своего друга, своего любимого человека. И, как всегда, последнее и самое страшное, что ему снится — протянутая рука Баки. * * * — Эй, Кэп! — А? Э-э… Что? — Кэп, ты пялишься. На мои руки. Я не первый раз замечаю. С ними что-то не так? — А-а-а… Да… То есть нет, все, конечно же, так. — Так в чем проблема? Или они тебе просто нравятся? Брок делает шаг и упирается рукой в стену. — Нравятся, — честно отвечает Роджерс и тихо радуется тому, что стена за его спиной не позволяет ему моментально растечься лужей, потому как ноги не держат, низ живота ноет, а сказать больше, чем одно слово за раз, кажется просто невозможным. Он не может отвести взгляд от этого совершенного творения природы — рельефные мышцы, смуглая кожа, темные проступающие вены — все это кричит о силе и власти, не повиноваться такому невозможно. — Так ты фетишист, Кэп? — Наверно. Брок придвигается еще ближе, прижимаясь всем телом. — Почему я? Почему не кто-то другой, а? — Я не знаю. Я… — Капитан Красноречие в деле? — Я… знал только одного человека, на которого реагировал также. — Да? И кто же это? — Уже не важно. Он умер. Давно. К горлу подкатывает ком, глаза наполняются слезами. Рамлоу убирает руки, делает шаг назад и, уже повернувшись к нему спиной, бросает: — Поговорим об этом на базе. Брок отнюдь не тупая боевая единица, он читал досье и Роджерса, и Барнса, и не раз. Сложить два и два не составило труда. Что ж, почему бы не устроить Кэпу сюрприз? Уже на базе Брок отзывает Стива в сторону: — Иди за мной. Никаких вопросов. Никакого света. Они идут по коридорам и лестницам, петляя и переходя с уровня на уровень. Когда Рамлоу берет Роджерса за руку, того словно прошивает электрическим разрядом. Мысли путаются, он едва успевает понять, что его втолкнули в какое-то темное помещение. И внезапно руки Брока везде и нигде. Стив теряется в ощущениях. Он плавится от прикосновений там и тут, то нежных и аккуратных, то сильных и напористых. Шея, спина, живот, плечо, бедро… и пропускает момент, когда кто-то бесшумно подходит. Стив вздрагивает, когда на его грудь ложится чья-то третья ладонь.