***
Ее окружала кромешная тьма… Как бы сильно она ни напрягала зрение, ей не удавалось ничего разглядеть. Еще с раннего детства родители приучили ее не бояться темноты. Они говорили ей, что она в будущем станет известной куноичи, поэтому глупо бояться подобных вещей. Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы преодолеть свой страх. В скором времени она убедилась, что ни в ее шкафу, ни под ее кроватью никто не прятался и все те жуткие монстры, которых она боялась, были лишь плодом ее воображения. Но с того дня минуло немало времени и многое изменилось… Ее родители погибли, а прямо сейчас она находилась одна в непроницаемой тьме, и в этой темноте вместе с ней были и они… Нет, не монстры из ее детских кошмаров, а кто-то похуже… Люди. Они те, кто позаботились о ней после смерти родителей, те, кто заменили ей семью и были так добры по отношению к ней, но теперь они превратились в «чудовищ». Сейчас они блуждают в этой тьме в поисках своей жертвы, чтобы утолить свою жажду крови. Но в отличие от нее они прекрасно видят в этой темноте. Она была уверена, что все обойдется. Она спряталась в шкафу, который находился в спальне главы клана и останется тут, до тех пор, пока все не образумится. Никто и не подумает, что она здесь. Ей остается только ждать, пока все это безумие пройдет и все вернется на круги своя (она верила, что такой момент обязательно наступит). Когда она выйдет из своего укрытия, все станет как раньше. - Агх. Она стиснула зубы. Рукой она нащупала неглубокий порез на бедре. Рана не была достаточно глубокой, чтобы началось кровотечение, но она постоянно саднила, и особенно сильно болело, когда она ходила. «Подумаешь, рана… Это все на всего лишь царапина», - подбодрила она себя. Когда она станет куноичи, в будущем может получить ранения и посерьёзней, поэтому сейчас она не должна ныть из-за такого. Ей в голову пришло воспоминание о том, как ее лучшая подруга говорила ей, что девушкам не нужны шрамы. «Шрамы украшают мужчин, а девушек они лишь уродуют», - так она говорила. Когда все это закончится, они снова поболтают о многом или скорее… Она как всегда будет молчать, а ее подруга продолжит неустанно болтать. Из нее очень плохая собеседница, ведь она не может произнести ни слова, но ее подруга со своим энтузиазмом с лихвой затмит весь лимит их общей беседы. Да, когда все закончится, все будет именно так. Ей осталось только дождаться этого момента. Она не знала, сколько времени прошло и сколько времени она пряталась в шкафу, но все это время сидела в одной и той же позе, поэтому ее ноги затекли. Поза вправду была неудобной… Она попыталась передвинуться немного вправо, чтобы сесть поудобней и случайно головой ударилось об левую стену шкафа. Место удара начало болеть, но ее это интересовало в последнюю очередь. Какая-то вещь, которая, по-видимому, находилась на крыше шкафа, упала на пол. Раздался чудовищный грохот. Она сжалась от ужаса, ведь знала, что этот грохот точно услышали… ОНИ найдут ее… Сейчас у нее было лишь два варианта. Выйти из шкафа и отыскать новое укрытие или никуда не уходить, надеясь, что все обойдется. Но оказалось, что слишком поздно… Раздались чьи-то быстрые шаги… Кто-то поднялся наверх по лестнице. Скрипнула задвижка двери… Кто-то открыл дверь спальни и вошел внутрь. Снова раздались шаги, но в этот раз медленные. ОН начал искать… Ее тело начала бить крупная дрожь. Она закрыла глаза, навострила уши и ловила каждый звук. Она слышала, как звуки ЕГО шагов становились то громче, то тише. После ОН остановился прямо у дверей шкафа. «Сейчас он просто обернется и уйдет». Так она ей хотелось думать, она хотела верить в это, но Сакура, несмотря на то, что ей было лишь восемь лет, уже поняла, что жизнь не сказка из книжек, а история, которая в большинстве случаев заканчивается не с хорошим концом, и особенно в ее жизни все самые худущие опасения всегда сбываются. Так оно и случилось… Двери шкафа распахнулись, но ни капли света не проникло внутрь, потому что свет давно покинул этот мир и сердца людей. - Так-с… Что тут у нас… Она посмотрела на того, кто произнес эти слова, и увидела лишь две светящиеся голубые точки, сверкающие в темноте. Сакура сразу узнала обладателя этого голоса. Она не видела его лица, но знала, что этот человек сейчас улыбался, но не той заботливой и доброй улыбкой, которую он так часто дарил своей дочери и ей, а безумной улыбкой кровожадного убийцы. Секундой спустя пальцы его руки сжались вокруг ее горла. Он мог бы при желании с легкостью сломать ей шею, если бы этого захотел, но ему этого не нужно… Он начал медленно сжимать ее горло, и Сакура не смогла нормально дышать. Ему нужно, чтобы перед смертью она страдала как можно дольше.***
После того, как Шикамару произнес «Да», начали происходить странные события. Вначале его отец куда-то ушел. Он слышал, как он ссорился с его матерью. А после Шикаку вернулся назад и приказал ему, чтобы он последовал за ним и по дороге не задавал никаких вопросов. Они вышли из дома и направились к выходу из квартала клана Нара, потом двинулись глубоко в лес. Было видно, что отец сильно нервничал, что было очень странно, если учесть, каким сдержанным человеком тот был. Шикамару не раз побывал в этом лесу. Этот участок леса принадлежал его клану, и он находился рядом с их кварталом. Здесь его клан растил оленей и другую живость, которых использовали для приготовления различных лечебных снадобий. Книга с их рецептами была одной из немногочисленных реликвий его клана. Также внутри этой книги хранилось много других рецептов, включая и инструкции по приготовлению тех самых особых пилюль, которые использовал клан Акимичи. Но сегодня, шагая через этот лес, Шикамару чувствовал неясную тревогу. Все казалось ему чуждым и незнакомым. Вот-вот должна была наступить ночь, и из-за этой темноты деревья выглядели более зловеще. Они испускали длинные уродливые тени, которые мерещились ему конечностями жутких чудовищ. Через полчаса ходьбы они наконец-то добрались до нужного места. Они оказались у небольшой поляны - единственного места в лесу, где не росло ни одно дерево и, Шикамару всегда считал это явление странным, сюда никогда не заходили олени. Его отец начал складывать серию печатей. Несмотря на то, что Шикамару видел, какие именно печати использует его отец, из-за нехватки знаний он не мог понять, что за технику тот хотел применить, но как только Шикаку закончил складывать печати, началось слабое землетрясение. Шикамару с изумлением наблюдал, как поляна перед ними разделилась надвое и эти две половинки отодвинулись в противоположные друг от друга стороны, открыв вход в подвальное помещение. Из-под земли вверх взмыл поток леденящего воздуха, из-за чего кожа на теле Шикамару покрылась мурашками. Это было странно… Шикамару знал: когда открывали вход в закрытое помешенные, которое долгие годы оставалось в изоляции (из того, что удалось разглядеть Шикамару, он сделал вывод, что это место оставалось запертым несколько десятилетий, если не больше), воздух, который находился внутри, искал выход на поверхность и выходил наружу в виде воздушного потока, но была одна странность. Воздушный поток был холодным. Воздух в подобных помещениях из-за того, что много времени находился в изоляции, должен был быть теплым и затхлым... Но тогда откуда же взялся холодный воздух? Шикамару отбросил лишние мысли из головы и последовал за отцом. Они оказались у края входа внутрь. Там он увидел спиральную лестницу, ведущую вниз… Во тьму. Шикамару даже представления не имел, что где-то рядом с их домом могло существовать место, подобное этому. Он неоднократно находился на этой поляне и каждый раз, когда он находился здесь, на него накатывала неясная тревога. Возможно ли, что причиной этой тревоги являлось это место? Он едва сдержался, чтобы не задать отцу вопрос, потому что знал, что, когда наступит время, отец сам обо всем ему расскажет. Он послушно последовал за ним и спустился вниз по лестнице. Когда они оказались внутри, двери у них за спиной закрылись и все погрузилось в кромешную темноту, но только на мгновение. Раздался хлопок, словно кто-то хлопнул в ладоши, и один за другим зажглись прикрепленные к стенам факелы, осветив лестницу, ведущую вниз. Они продолжили спуск. Единственным звуком, который нарушал тишину, был звук их шагов. Они эхом прокатывались по этому месту. Шикамару не знал, сколько продолжался этот спуск, но он начал осознавать, что тишина вокруг давит на него, но вдруг лестница, которую он начал считать бесконечной, закончилась, и они вошли куда-то. Вначале вокруг царила темнота, но снова зажглись факелы, и Шикамару с изумлением обнаружил, что стоит у входа огромный зал. Это место было неким подобием святилища, по крайней мере, это первое, что пришло в голову Шикамару. Круглый зал имел пятидесятиметровый диаметр, а высота от пола до куполообразного потолка составляла от семи до десяти метров. Куполообразный потолок и все стены украшали фрески. Рядом с каждой фреской было установлено по одному факелу. Света от этих факелов было недостаточно, чтобы осветить все помещение, поэтому зал был погружен в полутьму, что в свою очередь добавляло к этому месту еще большей мрачности. Со временем фрески сильно испортились, а из-за царившей тут полутьмы, ему не удалось разглядеть, что на них было изображено. Возможно, если он подойдет поближе, то сможет понять, что на них было изображено? Но света было вполне достаточно, чтобы осветить огромный геометрический рисунок, который покрывал весь каменный пол. Он начинался у входа в храм и простирался по всей комнате. Рисунок представлял из себя двадцатидвухконечную звезду с кругом внутри. У каждого из его двадцати двух концов находилось по одному треугольнику, и вдоль всех линий многоугольника были нарисованы какие-то символы. В центре пентаграммы, которая одновременно являлась центром комнаты, находился круг, и именно в центре этого круга и находился… Алтарь… Он представлял из себя стол треугольной формы, в середине которого находилась огромная чаша, у подножья которого лежал какой-то предмет. На трех концах стола находились урны. Вдобавок ко всему, в центре стола, прямо рядом с чашей, на подставке находился череп оленя. Сложилось впечатление, что череп смотрел на то, что находилось внутри чаши. Да, это место точно было святилищем или храмом, но Шикамару не понимал, кому же здесь поклонялись. Слишком уж это место отличалось от известных ему святилищ, которых в Конохе было немало. Шикамару поискал взглядом отца и сразу нашел его. Шикаку подошел к алтарю и щупал руками ее поверхность, словно он искал что-то, и, видимо, нашел искомый объект. Он видимо нажал на какую-то кнопку, потому что открылся тайник, который находился внутри стола. Из этого тайника он извлек предмет. Этим предметом оказалась книга… Это была та самая реликвия их клана - книга с секретными рецептами. Шикаку сразу открыл середину книги. Там был пустой разворот. Шикамару который не раз читал эту книгу, всегда интересовало, почему оставили этот разворот пустым, но он никогда не спрашивал об этом родителей, а самому искать информацию было лень, поэтому он решил просто ждать, когда его родители сами обо всем ему расскажут. Сегодня, видимо, ему дадут ответы не на все, но уж точно на некоторые вопросы. Тем временем Шикаку поднял предмет, который лежал перед чащей. Им оказался нож. Ритуальный нож с изогнутым лезвием и рукоятью из чистого золота в форме человеческой кости (как заметил Шикамару, чаша и урны тоже были сделаны из чистого золота). Шикаку сделал порез на указательном пальце, затем капнул по капле крови на каждую пустующую страницу в книге. Страницы впитали в себя его кровь, и на них начали появляться какие-то символы. Глава клана Нара подставил книгу на стол и начал изучение надписей. Он был так сильно поглощён этим занятием, что не заметил, как его сын подошел и встал рядом с ним. Шикамару пришлось встать на корточки, чтобы узнать содержание этих страниц. Прочесть в такой полутьме, чтобы там написано, было сложно, но он разглядел на странице такие же символы, какие украшали линии рисунка на полу. Вдруг Шикаку резко вскинул голову и посмотрел в его сторону. Он некоторое время внимательно смотрел на него, а затем произнес: - Я направляюсь наверх и скоро вернусь. Оставайся тут и жди меня. Затем он направился к выходу из зала, но вдруг замер у порога. Он бросил через плечо: - Будь осторожен, Шикамару. Это место таит в себе большую опасность для человеческого рассудка, но он наиболее всегда жесток к тем, кто проявляет любопытство. Затем Шикаку направился к выходу из помещения и поднялся вверх по лестнице. Только сейчас, когда отец ушел и Шикамару оказался в полном одиночестве, он снова ощутил то самое давление, которое он ощущал прежде, когда спускался вниз по лестнице. У него сложилось ощущение, что здесь он не один и за ним кто-то наблюдал, и полумрак зала только усиливал тревожное чувство. Время шло, а отца все еще не было. Давление со стороны этого места продолжало усиливаться. Шикамару обнаружил, что дышит с большим трудом и он весь вспотел, а чувства того, что за ним наблюдают, продолжало усиливаться. Чтобы отвлечь себя, он решил изучить фрески на стенах, или забив, или проигнорировав предупреждения отца. Он подошел к правой стороне круглой комнаты. Пару минут он изучал рисунок, пытаясь понять, что именно там нарисовано, но, когда понял, на него накатило отвращение. На стене была изображена бурлящая масса плоти и мяса, из которого во все стороны торчали мясистые щупальца с шипами. Шикамару переместил взгляд на следующую картину и понял, что на ней тоже нарисован еще один монстр. Оно внешне отличалось от предыдущего, но от этого не переставало быть таким же мерзким и отвратительным. Наследник клана Нара оглянулся по сторонам. Он догадался… На всех фресках, которые украшали здешние стены, были изображены монстры. Кто бы ни рисовал эти фрески, он точно выжил из ума. Только больной на всю голову человек мог нарисовать гигантского монстра, который имел голову осьминога и тело с чертами человека и дракона и перепончатые крылья или странное существо, то ли рыбу, то ли амфибию, которая стояла на двух ногах как человек и имела громадный размер. До его ушей донеся странный звук… Барабанная дробь. Шикамару посмотрел по сторонам и не нашел его источник. Звук исходил отовсюду и медленно усиливался. Шикамару чудилось, что, следуя ритму этой музыки, стены, пол и потолок тоже начали вибрировать. Этот странный звук ввел его транс, и он, словно одержимый чем-то, с тошнотворной доскональностью он начал изучать фрески на стенах одну за другой. То, что властвовало над ним, заставляло его смотреть на эти картины, и, подчиняясь этой силе, он поднял голову вверх и посмотрел на потолок. Тогда он и увидел… их. Свет от факелов не должен был достигнуть потолка, потому невозможно было увидеть, что там находилось, но Шикамару или смог видеть в темноте, или в комнате стало еще светлее, но он увидел, что там были нарисованы пять фресок. Одна посередине и четыре по краям, и, как и другие фрески, время не пожалело их тоже. Они потрескались, а часть картин вовсе стерлась. Шикамару неосознанно попытался вникнуть, что именно было нарисовано на них. Сначала он посмотрел на фреску, которая находилась в верхнем левом углу потолка. Там была… Тьма… Так бы он охарактеризовал эту картину. Несмотря на то, что ее всю измазали черной краской, раскрасив полностью в черный цвет, в ней было что-то. Шикамару не покидало ощущение, что через эту картину за ним кто-то наблюдает, и было что-то еще. Он не успел полностью понять свои чувства, когда, словно марионетка, подчиняясь неизвестной силе, переместил взгляд на картину в верхнем правом углу и увидел… Оживший ночной кошмар. Там было изображено нечто чернильного оттенка, не имевшего какой-либо ясной формы. Его тело, если конечно этот чернильный сгусток непонятой формы можно считать телом, покрывали многочисленные бездонные глаза и бездонные клыкастые рты. Из фрески словно вытекало чувство опустошения и отчаяния. Его сознание даже секунду не способно было выдержать кошмар. Словно услышав его просьбу, сила, которая контролировала его, переместила его взгляд на следующую фреску в нижнем левом углу. На ней была изображена куча беспорядочно нагроможденных переливающихся шаров. Это картина вызвала у Шикамару непонятное благоговение, и он, к своему удивлению, даже устыдился, но чего именно не смог понять. Он отвел взгляд и взглянул на фреску, которая находилась в нижнем правом углу и увидел еще одного монстра. Почему-то, в отличие от остальных монстров, но он сразу подумал, что это существо «женского» пола. Она стояла на своих восьми козлиных ногах. Ее верхняя часть тела представляла из себя торчащие во все стороны щупальца и один огромный рот посередине. Рядом с ней находились множество похожих на нее монстров более маленького размера. Последним Шикамару посмотрел на картину в центре… На фреске круглой формы было изображено нечто непонятное. Лишь хорошенько разглядев фреску, он понял, что на возможно пытались изобразить солнце. Из центра картины во все стороны до самых ее краев распространялись золотые линии, наподобие солнечных лучей, но что находилось в центре солнца… Бесформенная черная масса. Шикамару, как бы сильно ни старался, не смог понять, что это было. Единственным, что ему удалось скорее осознать, чем понять, были чувства, которые он ощущал смотря на эту фреску. Что бы ни было там нарисовано, оно внушало ему одновременно и благоговение, и… ужас. Эти чувства охватили все его нутро, но вместе с этим к нему пришло еще кое-что… Безумие. Он понял, что если он продолжит смотреть, то точно свихнется. Он попытался закрыть глаза, и, как ни странно, у него это сразу получилось, но в тотчас он пожалел об этом. Это было ловушкой. Как только он закрыл глаза, монстры, которые раньше изображались на стенах, начали появляться у него в голове. Его воображение не только дополнило картины, придавая нарисованным на них монстрам их первоначальный истинный вид, а еще… Эти монстры оживали. Их безжизненные глаза наполнялись жизнью и теперь жадно блистали. В их горящих глазах отражалась вечная жажда. Их уродливые тела, покрытые или чешуей, или шерстью, или липкой слизью, их изогнутые под неестественной позой части тела, эти руки, лапы, щупальца и другие конечности - все начало двигаться, а в его ушах продолжала раздаваться эта чертова барабанная дробь. Он закрыл уши ладонями, чтобы подавить звук, но барабанная дробь уже давно не звучало снаружи. Она проникла внутрь его головы и теперь звучала внутри нее. Громче и сильнее, чем прежде и она разрывало его голову изнутри. Он попытался открыть глаза, чтобы рассеять видения, но ничего не получалось… Ему не удавалось открыть глаза. Он попытался снова, но ничего не получилось. Опустившись на колени, он закричал, и его голос показался ему таким пискливым и жалким... - Шикамару... Шикамару, вздрогнув и открыв глаза, посмотрел в сторону входа в храм. Там стоял его отец. Когда он увидел отца, сила, которая до этого властвовала над ним, сразы испарилась. Шикамару смог вернуть самоконтроль. Только теперь он заметил, что отец держит в руках олененка. Шикамару обладал характерной чертой, которая присуща всем представителям его клана: не имело значения, что происходит вокруг - его мозг в любых ситуациях продолжал анализировать происходящее вокруг, поэтому он сразу понял, для чего отец принес олененка… Для ритуала жертвоприношения… Теперь все стало на свои места. Там, на страницах книги, на неизвестном ему языке было написано, как совершить ритуал жертвоприношения. Кому его отец собирается принести жертву, Шикамару понятия не имел, но у него было смутные сомнения на это счет. Если брать во внимание монстров, которые были нарисованы на стенах храма, то его отец собирается призвать одного из них? Если сегодня утром кто-то сказал бы Шикамару, чем собирается заняться его отец, то он ни за что не поверил бы в это, но тогда он еще не ощутил на себе ужасное давление этого жуткого места. Здесь обитало что-то... Что-то очень древнее, что-то очень могущественное и самое странное, что Шикамару сразу поверил существование этой божественной, загадочной сверхъестественной силы. Отец медленно подошел к нему. - Я ведь предупреждал тебя, что это место имеет свойство действовать на человеческий разум, особенно, когда ты находишься здесь совсем один и при этом пару часов. Прости, я не думал, что задержусь так долго. - Так долго? – Шикмару в недоумении посмотрел на отца. - Ты не знаешь, столько времени провел здесь? Шикамару покачал головой. - С того момента, когда я ушел, уже минуло три часа. На улице уже глубокая ночь… Заметив, насколько был шокирован его сын, Шикаку нервно улыбнулся. - С этим местом всегда так… Здесь время течет немого по-другому. Но можешь больше не беспокоиться об этом. Теперь, когда нас двое, оно не сможет завладеть нашим рассудком… - твердо сказал Шикаку, но в глубине души он прекрасно понимал, что этими словами он утешает себя, чем своего ребенка. Ему-то очень хорошо известно, какие именно силы обитали здесь и на что они способны. Он, держа олененка в руках, подошел к алтарю. Оленёнок издал жалкое мычание. Оказавшись у алтаря, Шикаку, придерживая левой рукой детёныша за затылок, правой рукой поднял ритуальный нож. Шикаку одним быстрым движением (Шикамару не успел что-либо разглядеть), перерезал олененку горло. Рана не была достаточной глубока, чтобы отсоединить голову от тела, но из раны кровь хлестала фонтаном, и глава клана Нара начал наполнять ею золотую чашу. Шикамару захотел отвернуться, но, подавив в себе это желание, продолжил смотреть и не мог объяснить почему. Олененок рыпался в предсмертной агонии и через пару секунд затих. Жизнь окончательно покинула его. Шикамару наблюдал, как его отец поставил тело оленёнка на стол, а после, искусно орудуя ритуальным ножом, выпотрошил его. Он, выпустив наружу его кишки и вынимая из его тела некоторые внутренние органы, распределил их по трем урнам. Затем Шикаку поставил ритуальный нож на место и отошел от алтаря. Он поднял книгу, которая лежала на столе и посмотрел на страницу с инструкцией о жертвоприношения… - Шикамару, прости… - вдруг заговорил Шикаку. - Я пришел сюда намного раньше и наблюдал за тем, что случилось с тобой. Прости, но ты должен был на своей коже ощутить силу этого места, чтобы выдержать то, что случится здесь позже… Шикамару был удивлен словами отца, и ему захотелось спросить, что тот имел в виду и что тут вообще происходит, но не успел. Глава клана Нара начал читать заклинание. Шикамару слушал слова, которые произносил его отец, и не понимал ничего из того, что тот произнес. Не потому, что язык был ему незнаком. Незнание языка сыграло свою роль, но сам язык тоже показался ему необычным. Сам слух Шикамару не мог полноценно воспринимать слова на этом языке, насколько этот язык был чужд его слуху. Шикамару заметил, как голос его отца со временем изменился. Вначале Шикаку говорил неуверенно, казалось, что ему с трудом давалось прочтение слов, но с каждой пройденной секундой его произношение становилось все отчетливей и тверже, но не только в этом произошли изменения. Голос больше походил на утробное рычание жуткого монстра. Шикамару ощутил тревогу за отца, поэтому подошел к нему и сразу же отпрыгнул назад. Его ужаснуло лицо отца… Глаза главы клана закатились так сильно, что остались только белки глаз, а его рот широко раскрыть словно в крике. Это не его отец произносил эти слова... Слова или то, чем они были, исходили откуда-то изнутри тела главы клана Нара. Но Шикамару уже перестало волновать состояние отца. У него появилась более сильная причина для испуга. В комнате, кроме него и его отца, появился кто-то еще… Этому свидетельствовали факелы, которые гасли и зажигались снова и снова. Сам Шикамару кожей ощущал чье-то присутствие. Красная пентаграмма на полу засветилась, что свидетельствовало о том, чтобы призыв, который совершал его отец, выполнялся успешно. Тот, к кому обратился глава клана Нара, тот, кто являлся обитателем иных миров, явился на его зов. Но оно все еще не полностью материализовалось. Когда глава клана Нара завершить заклинание, пришелец окончательно явить себя им. Так оно и случилось… Когда Шикаку Нара завершил заклинание… Все факелы в зале погасли…. И все поглотила Тьма.***
Лишь когда «Ненависть» Нег Сотепа охватила весь мир Ниндзя, он узнал, что он не единственный Иной Бог, который проник в этот мир. Когда его «Ненависть» распространилась по всему миру, он обнаружил, что в этом измерении существовали три места, куда его ненависть не смогла проникнуть. Эти три места были храмами, где поклонялись Великим Древним. Когда он восемь лет тому назад проник в мир Шиноби, в этом мире не было даже намеков на существование подобных храмов, поэтому их появление - еще один признак тех изменений, которые произошли с концепцией мира. Кроме этих трех в мире Шиноби существовало больше сотни других подобных им храмов, где поклонялись Великим Древним, но только у этих трех была достаточно мощная защита, чтобы не позволить его «Ненависти» проникнуть внутрь. Это указывает на то, что в этих храмах поклонялись Иным Богам. Только вместе с освобождением одного из трех элементов его истинной сущности он сумел заметить присутствие Тьмы. Что же забыла в мире Шиноби еще одна эманация Азатота? Тьма и так присутствовала везде, в каждом измерении, в каждом из Древних, даже внутри самого Нег Сотепа и Султана Демонов Азатота, но она находилась в нейтральном состоянии и существовала как наблюдатель, который никогда ни во что не вмешивался, но сейчас все было иначе. Тьма появилась в мире Шиноби «во плоти», а это означает, что его призвали с помощью ритуала. Лишь в одном из тех трех храмов, в которые не могла проникнуть его «Ненависть», могли призвать Тьму. Один из таких храмов находился в Конохе, и кто-то не только успел успешно выполнить обряд призыва, но уже вот-вот должен был завершиться Ритуал Жертвоприношения. Нег Сотеп не знал, для чего и почему призвали именно этого Иного Бога в этот мир или когда именно все это началось, но он знал: когда призывается Иной Бог для исполнения какого-либо желания, то цена, которую будет заплачена взамен на желание, будет чрезмерна высока. В большинстве случаев даже человеческой жизни не будет достаточно, чтобы оплатить ее.***
Сегодня весь день неясная тревога сжимала ее сердце. Когда ее младший сын сообщил ей, что он отправляется в Академию, тревога усилилась, но она не стала останавливать его лишь из-за этого беспочвенного беспокойства. И вот уже была поздняя ночь, а он все еще не вернулся домой. Она давно привыкла к тому, что ее старший сын и муж время от времени не ночевали дома. У старшего сына это всегда было связанно с работой в АНБУ, а ее муж был главой Полицейских Сил Конохи, поэтому неоднократно проводил всю ночь у себя в офисе. Но сегодня он был дома, сейчас заперся у себя в кабинете. Она знала, что он должен был разобраться с документацией, связанной с делами клана, которых много накопилось за последнее время, и он не любил, когда его беспокоили по пустякам, но вряд ли то, что их восьмилетний сын так поздно ночью еще не вернулся домой, можно считать пустяком. Она знала, что он подумает насчет всего этого. Что она опять все усложняет, что все преувеличивает, что снова слишком сильно опекает своих детей, и она знала, с каким скептицизмом он будет относиться к ее предчувствию. Не то чтобы ее муж не любил ее. Совсем нет. Он сильно выделялся своей добротой и отзывчивостью и был лишен такой распространённой стороны представителей их клана, как чрезмерная самоуверенность и гордыня. И что самое важное – он любил ее. Из-за устоев в их клане, ему приходилась скрывать свои эмоции, но после стольких лет совместной жизни она научилась читать его как открытую книгу. Она тоже любила мужа, но полюбила она его не сразу. В их клане для сохранения чистой крови и для того, чтобы не дать другим заполучить их улучшенный геном, не раз проводили кровные браки, но, к ее счастью, ее брак не был одним из таких. Она с мужем имела кровные узы, но достаточно далекие, но для того, чтобы стать его женой, ей пришлось пройти хорошую базовую подготовку. Всех женщин в их клане еще с раннего детства готовят к тому, чтобы они стали примерными женами. Их учили этикету и другим важным вещам, но не только. Еще с раннего детства женщин их клана тренировали даже суровей, чем мужчин, но тренировки длились лишь до тринадцати лет. В их клане считалось, что если девушка сможет пробудить шаринган до начала периода полового созревания, то ее дети получат сильнейшие глаза. Ей повезло… Благодаря тренировкам, она сумела пробудить шаринган, поэтому ее и выбрали невестой тогдашнего сына главы клана. После она, как и другие представители ее клана, закончив Академию, получила звание генина и даже заполучила ранг чунина, но когда ей исполнилась шестнадцать, на ее карьере шиноби был поставлен жирный крест. Она вышла замуж и в итоге превратилась в обычную домохозяйку. Она помнила, как ей с первого взгляда не понравился ее будущий жених. В отличие от других представителей мужского пола их клана, которые были красавцами, ее муж не выделялся своей внешностью, но, как говориться, внешний вид бывает обманчив. Ее жених оказался очень заботливым и добрым человеком. Он уважал ее и по-настоящему любил, поэтому она тоже со временем полюбила его, а после родила от него двух замечательных сыновей. Она сейчас же отправилась в кабинет мужа, чтобы заставить его прислушаться к ее тревогам, и она знала, что, если будет настойчивой, он выслушает ее. Она уже собиралась отправиться в его кабинет, когда началось суматоха на улице. Она, как и многие другие в тот роковой день, выбралась из дома, чтобы посмотреть на падающий метеорит. После падения метеорит взорвался, и на миг все поглотил яркий свет, а после появилось… То невероятное существо, которое своим телом закрыло все небо. Микото Учиха не знала, сколько времени простояла так на улице, загипнотизировано глядя на это существо, но после она пробудилась и обнаружила, что все поглотила тьма. В квартале клана Учиха властвовала тьма, но во ней один за другим возникали красные огоньки. Это были… Шаринганы. Красные глаза представителей клана Учиха продолжали вспыхивать в темноте, словно звезды на ночном небосводе. Только после она обнаружила, что ее шаринган тоже активировался сами собой. У нее ни с того ни с сего заболела голова, а в ее ушах раздался шепот. Нечто шептало что-то на неизвестном ей языке. После этот шепот перерос в душераздирающий вопль…***
Из архива деревни Скрытого Листа. Материал по делу под названием «Скиталец» Пациент № 018736. Имя: Засекречено. Фамилия: Засекречено Пол: Мужской. Род занятий: Бывший чунин деревни Скрытого Листа. Обвиняется: в убийстве двух своих сокомандников и джонина-наставника (Примечание: Этот случай уникален тем, что тело одного из членов команды так и не было найдено) Отрывок из личных записей пациента: «Мой дорогой друг… Я пишу это письмо, зная, что завтра для меня уже не наступит. О, нет, не беспокойся, я не собираюсь совершить самоубийство! Просто я знаю, что мне не пережить сегодняшнюю ночь. Почему? Да потому, что эти чертовые врачи сказали мне, что сегодня они собираются отключить весь свет в моей палате. Они говорят, что я должен встретиться со своим страхами лицом к лицу и преодолеть их… Глупцы!!! Они и понятия не имеют, что значит настоящий ужас! Я много раз рассказывал им об этом, но эти ублюдки просто кивали головой и делали вид, что якобы понимают меня, но черта с два они могут что-либо понять… Они считают меня очередным психом. Я не надеюсь, что и ты поймешь меня, но лишь ради того, чтобы заткнуть свою совесть и убедить себя в том, что сделал все, что мог, я опять попробую объяснить, что же случилось тогда. Перед смертью я хотя бы буду уверен, что попытался… Как ты знаешь, каждый человек боится чего-то... Ну, например: одни люди боятся высоты, другие боятся закрытого пространства, а третьи… боятся темноты и так далее. У каждого вида страха есть свое научное название: боязнь высоты – акрофо́бия, боязнь закрытого пространства – клаустрофобия, боязнь темноты - никтофобия и так далее. Мне хотелось бы написать тебе именно о никтофобии. Именно с этим типом страха я знаком слишком хорошо (хотя это не совсем то, что я ощущаю на самом деле). Этот тип страха появляется у детей от двух до десяти лет, но у большинства из них он пропадает с возрастом. А еще этим страхом страдают некоторые взрослые, но что у детей, что у взрослых причиной фобии является не сама темнота, как таковая. Они, скорее, боятся тех неожиданных факторов, которые она в себе скрывает. Один из парней в нашей команде страдал никтофобией, и мы, его сокомандники, много раз подшучивали над беднягой. Типы «Какой из тебя ниндзя, если ты боишься темноты?». «Темнота для Шиноби, это самое лучшее оружие», – так учили нас в академии, и я хорошо усвоил этот урок. Но в тот день все изменилось… Я увидел, как окружающая меня темнота… ожила. Знаю, как безумно это звучит, но я клянусь, что видел, как темнота пульсировала, словно живой организм. Тьма вокруг меня лишь на пару минут стала осязаемой, что, протянув руку, я бы коснулся ее. Я так и поступил и… потерял свою левую руку. И я наблюдал, как моего друга, того самого, который страдал никтофобией, темнота поглотила заживо и от него ничего не осталась. В тот злосчастный день я лишился рассудка. В объятиях безумия я совершил много плохих вещей. Мне сказали, что я тогда убил своих сокомандников, но я ничего об этом не помню. Последнее, что я увидел… Как моего сокомандника из клана Нара сожрала темнота… А последнее, что я слышал, – это его предсмертный вопль. Тот крик, наполненный ужасом, запомнился мне на всю жизнь. Минул уже год с того дня, но этот крик все еще раздается у меня в голове. Но ужасней то, что с того дня у меня тоже появилась боязнь темноты, но причина моей фобии совсем другая, чем у других. Я боюсь не того, что находилось в темноте, а саму темноту. С того дня, как меня перевели в больницу, я обстроил свою палату таким образом, чтобы сюда не проникло ни капли темноты. В палате повсюду развешаны лампочки, и я пристально следил за тем, чтобы у меня в палате не были ни единой тени. Но все равно… С наступлением сумерек, я забиваюсь в угол и, затаив дыхание, слежу за окружающим. Каждую секунду я жду того момента, когда темнота снова оживет и ворвется в мою комнату, чтобы поглотить меня. Для меня каждая ночь тянется целую вечность, и, когда наступает утро, я изнеможенно опускаюсь на свою кровать и пытаюсь заснуть, но, когда я засыпаю, мне снятся ужасные кошмары. И это повторяется каждый день. Таким образом я прожил последний год, но сегодня все закончится… Когда наступит ночь… я умру. По правде говоря, я даже рад этому. Я слишком сильно устал, чтобы продолжать сражаться, и слишком долго боролся с неизбежным. Я просто дождусь, когда наступит ночь, и вместе с ночью наступит и мой конец. Мой дорогой друг, я сильно завидую тебе и остальным людям. Мудрецы говорят, что знание приносит человеку мудрость, но я бы отдал все, что угодно, чтобы избавиться от этого знания. Знания настоящего… УЖАСА». Пациент был найден утром в своей комнате… мертвым. Было установлено, что он умер из-за сердечного приступа…***
Шикамару Нара думал, что его обманывают глаза… Когда он открывал их, то видел лишь непроницаемую темноту, но, когда он закрывал глаза, видел… Ослепляющий яркий свет… Этим светом заволокло все вокруг, и, куда бы ни падал его взгляд, он видел лишь ослепляющий белый свет, но, когда он вновь открывал глаза, снова видел лишь темноту. Но затем тьма… ушла. Она собралась со всех концов комнаты у алтаря и взметнулась к центру треугольного стола, к черепу оленя, и, приняв форму шара, теперь парила над черепом. Шикамару подумал, что этот черной шар… живой. Он напоминал ему солнце… черное солнце. Все факелы были погашены, но Шикамару прекрасно видел в этой темноте. Он подпрыгнул от неожиданности, когда в его голове раздался чей-то голос… - КТ… МЕН… ПР… ЗВА...? Шикамау открыл глаза и пытался понять, кто именно сказал эти слова. - О… ЭТ… БЫЛ… ТЫ! Голос снова раздался в его голове. Он был тихим, но слышался довольно четко. Говорящий разговаривал на их языке, но он так сильно коверкал слова, что Шикамару с трудом удавалось понять, что он говорит, но так было лишь первые пару секунд. Затем тот, словно полностью адаптировался к языку, начал говорить так, словно их язык был его родным. - И ДЛЯ ЧЕГО ЖЕ ТЫ ПРИЗВАЛ МЕНЯ? Только теперь Шикамару понял, кем был его собеседник. Он посмотрел в сторону «черного солнца», которое парило над черепом оленя. С ними говорил именно этот «живой шар». Он посмотрел в сторону своего отца, который продолжал стоять у кафедры. Шикамару хотел задать ему вопрос, но когда он открыл рот, то не смог выдавить из себя ни одного слова. Пока он пытался сказать хоть что-то, Шикаку вдруг отошел назад от алтаря. В пяти метрах от него он опустился на колени и поклонился этому шару. - Ооо, наш повелитель… - сказал его отец с благоговением в голосе. - Тот, кто воплощает в себе само понятие тьмы, тот, кто является самой тьмой, тот, кто живет целую вечность, и тот, кто будет существовать, когда сама вечность канет в небытие… Тот, кому наш клан обязан своей силой и могуществом! Я - Шикаку Нара! Нынешний глава клан Нара, призвал Вас, тот, кому известно все, чтобы задать вопрос… - ТЫ ПРИЗВАЛ МЕНЯ ЛИШЬ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ЗАДАТЬ ВОПРОС? НЕ СЛИШКОМ ЛИ ДЕРЗКО С ТВОЕЙ СТОРОНЫ? Шикаку вдруг вздрогнул, но быстро взял себя в руки… - Я… Он хотел что-нибудь ответить, словно оправдываться, но раздался странный гортанный звук. Лишь после Шикамару понял, что это был своего рода смех, но от этого утробного смеха его волосы на затылке встали дыбом. -АХ-ХА-ХАХ… ХОРОШО. ПУСТЬ БУДЕТ ТАК, Я ОТВЕЧУ НА ТВОЙ ВОПРОС… - О, мой повелитель. Внемли мне! Скажи, кто из Иных Богов вторгся в этот мир? Шикамару почувствовал, как воздух похолодел. - ВОСЕМЬ ЛЕТ ТОМУ НАЗАД, ВО ВРЕМЯ НАПАДЕНИЯ ДЕВЯТИХВОСТОГО ДЕМОНА-ЛИСА НА ВАШУ ДЕРЕВНЮ, ПРОИЗОШЛО ПРОНИКНОВЕНИЕ В ЭТОТ МИР. А воздух в помещении становился все холоднее и холоднее… - Я НЕ МОГУ НАЗВАТЬ ИМЯ ВТОРГНУВШЕГОСЯ, ВЕДЬ ТАКИМ НИЗШИМ СУЩЕСТВАМ, КАК ВЫ, ХВАТИТ УСЛЫШАТЬ ЕГО ИМЯ, ТОГДА ВЫ ОГЛОХНИТЕ, НО ЗНАЙ… Температура в комнате вернулась в норму, но теперь становилось теплее. - В ВАШ МИР ПРОНИКЛО ТАКОЕ ЖЕ ПОРОЖДЕНИЕ СУЛТАНА ДЕМОНОВ, КАК И Я… С каждым словом, прозвучавшим у Шикамару в голове, в комнате становилось все теплее и теплее… - СУЩНОСТЬ, ЧЬЯ СИЛА НЕ УСТУПАЕТ МОЕЙ, А В НЕКОТОРЫХ АСПЕКТАХ ОН ДАЖЕ ПРЕВОСХОДИТ МЕНЯ… Воздух стал настолько жарким, что Шикамару уже начал потеть… - ОН - САМО ВОПЛОЩЕНИЕ СЛОВА «ОТЧАЯНИЕ». Жар в комнате стал просто невыносимым, словно они попали прямиком в геенну… - И КОГДА НАСТУПИТ НАЗНАЧЕННОЕ ВРЕМЯ, ОН УНИЧТОЖИТ САМО ПОНЯТИЕ БЫТИЯ… Температура в комнате опять вернулась в норму… - НО ВАМ ОБ ЭТОМ НЕ СТОИТ БЕСПОКОИТЬСЯ… ВАШЕМУ МИРУ ОСТАЛОСЬ СУЩЕСТВОВАТЬ ЛИШЬ ПАРУ ЧАСОВ, А ПОСЛЕ ОН БУДЕТ ПОГЛОЩЕН БЕЗ ОСТАТКА И НАВЕЧНО ИСЧЕЗНЕТ… Шикамару дернулся. Он правильно все слышал? Появилось какое-то нечто, которое только что им сообщило о том, что их миру придёт конец, да еще через пару часов? - ВАШ МИР НА ГРАНИ УНИЧТОЖЕНИЯ, И ОН БУДЕТ УНИЧТОЖЕН, А ВСЕ ИЗ-ЗА ТОГО, ЧТО ВЫ, ЛЮДИ, НЕСПОСОБНЫ УПРАВЛЯТЬ СВОИМИ ЭМОЦИЯМИ И ЖЕЛАНИЯМИ. Голос замолчал. Некоторое время стояла гробовая тишина, когда прозвучал голос главы клана Нара. - А Наруто Намикадзе был его сосудом? Впервые Шикамару слышал, чтобы голос его отца был таким поникшим. Ответом стала гробовая тишина. Через пару секунд Шикаку Нара опять нарушил тишину. - А есть ли способ спастись? Ответ последовал незамедлительно. - ТАКОЙ СПОСОБ СУЩЕСТВУЕТ, И ТЫ ЗНАЕШЬ, КАКОЙ ОН, НО СПАСТИСЬ СМОЖЕТ ТОЛЬКО ОДИН. ЧТОБЫ СПАСТИСЬ, ЕМУ НУЖНО СТАТЬ ЧАСТЬЮ МЕНЯ… И снова пауза. - И ТЕБЕ ИЗВЕСТНО, КАКОВА ЦЕНА ТАКОГО РИТУАЛА… - Да… знаю. Голос Шикаку был лишен всякой эмоциональной окраски. - ШИКАКУ НАРА, ГЛАВА КЛАНА НАРА, ТЫ ГОТОВ ПОЙТИ НА ТАКУЮ ЖЕРТВУ? И снова угнетающая тишина, а после прозвучал едва слышимый тихий голос клана Нара. - Да, но у меня есть одно условие… Шикаку резко поднялся на ноги, а затем повернулся лицом к своему сыну. За сегодня Шикамару Нара увидел многое, что сильно шокировало его, но из всего увиденного самый сильный шок он испытал только теперь, когда увидел слезы в глазах отца. Глава клана Нара дрожащим пальцем показал в сторону своего сына и произнес: - Я хочу спасти своего сына. - ДА БУДЕТ ТАК! ПУСТЬ НАЧНЕТСЯ РИТУАЛ ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ! Произнес голос, и все опять поглотила тьма.***
Говорят, что самое сильное чувство, которое даже превосходит инстинкт самосохранения, - это любовь, но самая сильная любовь, - это любовь матери к своим детям. Микото Учиха была уверена, что пару лет тому назад, в ту злополучную ночь, именно это чувство заставило ее очнуться от того всепоглощающего безумия, которое сразу охватило весь мир. Но, очнувшись, она стала свидетелем кошмара, который преследует ее по сей день. Она помнила, как в ее голове продолжал звучать тот крик, который всколыхнуло ее разум. У нее сильно заболела голова, а перед ее глазами все поплыло. Ее тело переставало подчиняться ей. Словно кто-то пытался взять его под контроль. Этой силе удалось бы сделать это, если бы не одно «но»… Ее беспокойство за судьбу своих детей. Лишь благодаря любви к своим детям, ей удалось усмирить голос в голове и вернуть контроль над своим телом. Она, пошатываясь, падая и опять вставая, направилась домой. Первым, кого Микото вспомнила, был ее муж. «Фугаку… Конечно же нужно сообщить ему о происходящем. Он точно знает, что нужно сделать, и мы должны отыскать Итачи и Саске». Вокруг было настолько темно, что она ничего не могла разглядеть, но до нее доносились звуки… ужасные звуки. Звуки борьбы, звуки смерти, крики, наполненные ужасом, и чей-то безумный смех. Лишь благодаря тому, что она наизусть знала всю территория квартала клана Учиха, ей удалось найти вход в свой дом. Войдя домой, она, идя лишь на ощупь, нашла дорогу в кабинет мужа, но, когда она открыла дверь, кто-то набросился на нее и повалил на пол. Из-за темноты ей с трудом удалось разглядеть черты лица нападавшего, но она сразу узнала его. Им оказался ее муж. И как же она даже не допустила мысль, что это безумие может коснуться Фугаку тоже? Он некоторое время смотрел на нее, а после нанес удар, целясь ей в лицо. Лишь инстинктивно Микото поставила перед лицом ладонь правой руки. Острое лезвие куная вонзилось в ее руку. Импульс боли от ранения словно привел ее в чувство. Ей удалось сбросить себя мужа, оттолкнув его ногами и встав на ноги, она побежала к выходу из особняка. По дороге она заметила, что голос в ее голове уже утих, а вокруг стало светло, словно включили свет. Когда она вышла наружу, только теперь увидела тот ужас, эхо которого раздавались в темноте. Она с ужасом смотрела, как ее соклановцы, люди, с которыми она была знакома всю жизнь, безжалостно рубили и кромсали друг друга. Родители и их дети, друзья и родственники - это для них полностью потеряло значение. Они, поддавшись безумию, нападали и убивали друг друга. Пораженная ужасом, она не заметила удар сзади. Кто-то толкнул ее ногой в спину, и она упала лицом вниз на землю. Повернув голову назад, она увидела ударившего. Это был Фугаку. Он уже догнал ее и теперь склонился над ней. Его шаринган был активирован и светился изнутри. Глаза почти выкатились из орбит, а белок его глаз покраснел из-за крови. Из краев глаз текли кровавые слезы. Фугаку постоянно бормотал что-то нечленораздельное себе под нос. Эти глаза, в которых раньше отражалась любовь и забота, больше не узнавали ее. В них поселилось безумие. Фугаку держал в руке тот самый кунай, которым пару минут назад пытался убить ее. Он уже собирался закончить начатое, но вдруг кунай выпал из его ослабевшей руки. Некоторое время он шокировано смотрел на нее, а потом в его взгляде проскользнул страх. Он сделал назад пару шагов назад, а после, поскользнувшись, упал на землю, но после падения он повернулся на живот и начал ползти как можно дальше от нее. В голове Микото раздался щелчок, словно щелкнули переключателем, а после она услышала плач младенца, который раздавался вдалеке. Она медленно поднялась на ноги. У нее появились смутные сомнения насчет того, что именно произошло. Она наклонилась и подняла с земли кунай, который уронил ее муж, и попробовала посмотреть в отражении лезвия свой изменившийся шаринган. В ее глазах на красном фоне радужек были изображены шестилепестковые цветки. Без сомнений, это был Мангеке Шаринган… Как? Почему? Откуда у нее эти глаза. Она знала, что нужно сделать, чтобы пробудить такие глаза, но все проблема в том, что она ничего не сделала для их пробуждения… Она заметила своего мужа Фугаку, который находился неподалёку от нее. Он смотрел в ее сторону и уже не предпринимал никаких попыток для побега. Его сковал такой ужас, и теперь она понимала, почему он боится ее. У нее без причин пробудился Мангеке Шаринган, и самое ужасное то, что ее дойдзюцу не подчинился ее воле. Без причины вокруг ее тела появилось черное пламя. Из этого черного огня вырос огромный черный рогатый скелет. Она из записей предков знала, что это техника называется Сусаноо, но ненормальным являлось то, что пламя должно было быть прозрачным, но ни само пламя, ни ребра, созданные из нее, не были призрачными и стали вполне материальными. Черный огонь из которого состоял гигант был вполне осязаем, и сейчас у нее на глазах сжигал все, к чему прикасался. В его глазницах зажглись красного цвета огоньки. Череп посмотрел в сторону Фугаку, и тогда Микото все поняла. Она посмотрела на своего мужа. «Беги!» Хотелось ей закричать, но было уже слишком поздно. Костлявая рука потянулась в сторону Фугаку, который сам не предпринял никаких попыток сбежать от нее. Рука схватила его. - Аааа!!! Он закричал, когда от прикосновения руки огонь, из которого она была сотворена, начал сжигать его тело. Микото шокировано наблюдала за его страданиями, но ничего не могла сделать. Сила ее собственных глаз парализовала ее. Микото беспомощно наблюдала, как огненная рука скелета вмиг сжалась и раздавила ее мужа, превратив его в кровавое месиво. Во все стороны брызнула кровь. Сразу после смерти Фугаку Сусаноо начал видоизменяться. Вначале он увеличился в размерах в несколько раз, а после череп Сусаноо раскололся на три части, и из каждой из них появилось еще три маленьких черепа из черного пламени. Череп, который появился на правой стороне, смотрел на запад, а череп, который появился с левой стороны, смотрел на восток, череп посередине смотрел на север. Каждый из трех черепов имел рога. У черепов, которые находились по бокам, было только по одному рогу, которые торчали из середины их лбов. Центральный же череп, который размерам был немного больше этих двух, имел три рога. Два рога, которые выходили из двух краев его лба, и еще один недоразвитый рог посередине. Тусклый желтый свет во всех шести глазницах трех черепов стал красным. В красных глазницах каждого черепа появилось по три черных точки… Словно они пробуждали шаринган. Секундой спустя Микото, вдруг обессилев, рухнула на землю. Она была на грани того, чтобы потерять сознание, и тогда до ее ушей донося странный звук. Щелк… Щелк… Щелк Она посмотрела вверх и увидела источник этого странного звука. Это эти три черепа щелкали зубами. У нее сложилось впечатление, что они смеялись. А потом она наконец-то потеряла сознание.***
Сакура чувствовала, как его пальцы все сильнее сдавливают ее горло, перекрывая доступ кислороду. Она начала задыхаться и пыталась уловить хотя бы малейшую каплю воздуха, но все было бесполезно. Она руками вцепилась в его руку, пытаясь ослабить хватку, но он был намного сильнее ее. Восьмилетний ребенок ничего не мог противопоставить взрослому мужчине. А еще… Этим человеком овладело безумие… Сакура начала медленно терять сознание, и она подумала, что все кончено, когда хватка неожиданно ослабела, и рука, которая до этого стальной хваткой сжимала ее горло, разжалась. Она начала жадно глотать воздух ртом, словно каждый глоток был ценою в жизнь. Сакура не успела прийти в себя, как вдруг нечто тяжелое упало на ее колени. В такой темноте она даже не могла разглядеть, что это, поэтому руками нащупывала этот объект и поняла, что это была… Человеческая голова… И она поняла, кому эта голова принадлежит. Тому, кто несколько секунд назад пытался ее убить… Этим человеком был Иноичи Яманака. Отец ее лучшей подруги и человек, который после смерти родителей усыновил ее. Теперь он был мертв… Первый раз в жизни Сакура была рада тому, что она немая, потому что в альтернативном случае она бы точно закричала, и тогда ее голос услышали бы «они». Один из них, тот, кто только что убил отца Ино, находится где-то рядом. Сакура закрыла глаза и попыталась перевести дыхание и успокоиться. Она и не заметила, что ее руки продолжали ощупывать голову, которая лежала у нее на коленях. Сакура поняла, что голова не была отрублена. Просто когда он падал лицом вниз, его голова оказалось у нее на коленях. Она нащупала рукоять куная, который воткнули в затылочную часть черепа и который и послужил причиной смерти. Где-то в комнате раздался какой-то шум… Сакуру прошиб холодный пот от мысли, что кто-то снова найдет ее и в этот раз ей не удастся спастись. Она попыталась отодвинуть голову Иноичи и делать это как можно тише. Ей с трудом удалось поднять его голову и освободить ноги. После она как можно тише опустила его голову на пол, а потом, встав на четвереньки, поползла вперед, через тело главы клана. Они продолжала идти вперед, двигаясь лишь на ощупь, словно слепой крот под землёй. Когда она минула тело главы клана, то медленно поднялась на ноги. - А, это ты? Сакура подпрыгнула вверх от неожиданности, но она была взята врасплох скорее не самим голосом, а тем, что узнала его обладателя, точнее, обладательницу. Она медленно повернула голову в сторону говорящего и увидела лишь две голубые точки, сверкающие в темноте. - Ооо… Это же папа… Его уже успел кто-то убить? Шучу! Это я его убила… В темноте раздался звонкий детский смех… Сакура не нужно было видеть лицо, чтобы понять, кем была говорящая. Ее губы беззвучно прошептали имя ее лучшей подруги. «Ино». И как все до такого докатилось? И Сакура сразу нашла причину… Она знала, что во всем был виноват ОН. Сегодня утром, когда она увидела его в классе, предчувствовала, что случится что-то очень плохое. Весь день в Академии, во время всех уроков, она пыталась вести себя как можно тише, чтобы не привлечь его внимание к своей персоне. Она была настолько поглощена своим желанием остаться незамеченной, что не замечала происходящее вокруг. Даже когда во время классного часа произошел тот инцидент, связанный с наследницей клана Хьюго, она ничего не заметила. Сакура не знала, что тогда произошло, но после того, как Ино все ей рассказала, она сразу подумала, что во всем был виноват ОН. Наруто Намикадзе… Нет. Она знала ЕГО настоящее имя, но боялась даже произнести его. Боялась, что, сказав это, привлечёт ЕГО внимание к себе. Сегодня после уроков, когда Сакура возвращалась вместе с Ино домой, она была сильно подавлена, и Яманака сразу это заметила. - Эй, Сакура с тобой все в порядке? Сакура очнулась, словно все это время находилась в трансе. Она повернула голову налево и увидела обеспокоенное лицо подруги. Ино приблизила своей лицо к ее лицу и коснулась своим лбом ее лба. - Кажется, температуры нет... – Ино задумалась. Она сморщила лоб. Сакура знала, что когда Ино так делает, это значит, что у нее в голове идет «тяжёлый мыслительный процесс». Затем лицо Ино прояснилось. Она некоторое время смотрела на нее, затем произнесла… - Это все из-за его появления в классе? Из-за… Наруто Намикадзе? Ино попала прямо в точку. Видимо, она прочла эмоции, которые отобразились у нее на лице. Яманака некоторое время молчала, а после повернула голову в другую сторону и произнесла: - Сакура, слушай, я не знаю, что тогда произошло… в тот день. Я лишь слышала, что об этом говорят взрослые. Произошло что-то ужасное, и они во всем обвиняют этого Намикадзе. Я не знаю, что мог натворить этот блондин, но… Ино резко посмотрела на нее… - Но я обещаю, что мы сможем защитить тебя от него… «Сомневаюсь», - подумала Сакура, но выдавила из себя улыбку. - Ты теперь часть нашей семьи… Сакура в этот раз улыбнулась по-настоящему. Затем она вместе с Ино добралась до квартала клана Яманака. Из-за того, что клан Яманака был немногочисленным, территория тоже была маленькой. Всего-навсего пару домов. Особняк главы клана находился в самом краю квартала. Именно туда они и направились. Оказавшись дома, она поужинали, выполнили домашнее задание, а после начали играть, пока не наступила ночь. Когда они уже готовились ложиться спать, увидели падающий с неба метеорит. Через окно спальни Ино, которую переделали на двоих, Сакура видела падение метеорита. У нее появилось плохое предчувствие, и в скором времени она убедилась, что предчувствие ее не обмануло. После того, как метеорит взорвался, все поглотила тьма… Но темнота не самое худшее, что произошло… После случилось нечто ужасней… Ино, как и она сама, вначале была напугана из-за этой темноты, но после ее подруга вдруг изменилась. Ее лучшая подруга… Попыталась убить ее. Сакура получила ту рану на бедре, когда Ино напала на нее. Сакура не знала, как и почему, но те, кем овладело безумие, спокойно видели в темноте. - Что-то случилось Сакура? Ты выглядишь испуганной. Раздался голос Ино. Два голубых огонька были направлены в ее сторону. - Неужели ты заболела? Тогда давай я проверю твою температуру… Сакура не успела среагировать, когда Ино напала на нее. Она завалила ее на землю. В следующий миг Ино оказалась к ней лицом к лицу, и Сакуре удалось разглядеть выражение на ее лице. В глазах Ино теплился лихорадочный блеск, а на ее губах была счастливая… ненормально счастливая улыбка. Ино подняла кунай у себя над головой и нанесла удар. Сакуре каким-то чудом удалось схватить ее руку, и кончик куная оказался в опасной близости от ее левого глаза. Два сантиметра, и кунай проткнет ей глаз. - Так не пойдет… Раздался голос Ино сверху… - Ты должна позволить мне проверить твою температуру… Ино надавила на кунай обеими руками, и кончик лезвия вонзился в левый глаз Сакуры. В тот миг, когда кунай вонзился в глаз Сакуры, ее губы безмолвно изрекли слово на чужом языке… Одно единственное слово. Имя…***
Нег Сотеп вздрогнул… Пока он пытался понять, для чего именно призвали Тьму в мир Шиноби, случилось нечто невероятное… Кто-то снова произнес его имя… Но что-то было не так… Его имя было произнесено не на человеческом языке, а на другом… Более древнем и могущественном… На «Языке Древних». Он посмотрел по сторонам, пытаясь понять, откуда пришел этот зов, и быстро нашел ту, кто звал его по имени. Этой особью была та розововолосая девчонка… Сегодня, находясь в Академии, он ощущал те волны страха, которые она испускала. Ей или было известно, кем именно он является на самом деле, или она догадывалась об этом, и поэтому боялась его. Этот случай был одним из тех немногих, на которые он не обращал внимания. Эта девчонка не представляла для него какую-либо угрозу, даже если ей известно его настоящее имя. Все равно… Ей никто никогда не поверит и не поймет то, что она скажет. Этот Язык представлял из-себя союз десятков тысяч других языков, которые, в свою очередь тоже, были созданы из десятков тысяч других языков, и так далее. По сути, этот Язык Древних был отражением сущности самых Древних – Хаоса. В этом языке каждая буква имела тысячи разных значений и писалась тоже тысячью разными способами. Говорить о том, насколько сложно для понимания хотя бы одно слово на этом языке, не стоит. Но не только сложность понимания этого языка делало его особенным. В каждой букве и в каждом слове этого языка жила сила Древних, и любой, кто произносил хотя бы одну букву вслух или мысленно на этом языке, призывал силу частицы того Древнего, которого она касалась, поэтому «Язык Древних» не предназначен для человеческой речи. Любое слово на этом языке, произнесенное таким низшим существом, как человек, кардинально повлияет на его естество. Сила Древнего, которую он призовет, в тот же миг повлияет на его человеческую сущность. Человек медленно начнет видоизменяться. В первое время изменения не будут заметны внешне, но внутренняя сущность человека в первые же секунды кардинально изменится, и лишь со временем появятся первые внешние признаки. Неважно, что именно произнесет человек на «Языке Древних». Хватило его губам произнести хотя бы одну букву, и сразу же начнутся изменения и ни «Концепция Мира», ни другие аспекты мира, в котором живет этот человек, не смогут воспрепятствовать этим изменениям. Но что случится с человеком, если он произнесет его Запретное Имя, да еще на «Языке Древних»? Даже Нег Сотепу неизвестен результат, потому что прежде такого никогда не случалось. Эта розововолосая девчонка только что сделала именно это, и последствия для нее будут жуткими. Нег Сотеп не мог понять причину, из-за которой она произнесла его имя на «Языке Древних», но… Но его имя олицетворяет отчаяние, и поэтому его имя принесет ей лишь бесконечный кошмар.***
Из архива деревни Скрытого Листа. Материал по делу под названием «Скиталец» Пациентка № 021479. Имя: Засекречено. Фамилия: Засекречено. Пол: Женский. Род занятый: работала шеф поваром в раменной «Ичираку Рамен». Обвиняется: На протяжении трех лет, которые минули со дня инцидента, похищала людей и убивала их. (Примечание: Тела убитых были расчленены на куски, а после некоторые части их тел были использованы для варки супа, который она подавала посетителям). Данный документ был найден во время обыска комнаты обвиняемой и прикреплен к ее делу, как улика. «Вы знайте, что такое фирменное блюдо? Нет, к сожалению, вы даже представления не имейте, как сложно придумать по-настоящему достойное блюдо! Блюдо, которое станет лицом заведения и прославит ваш ресторан на весь мир!!! Мой отец Теучи много лет тому назад основал единственный во всей деревне Скрытого Листа ресторан – раменную «Ичираку Рамен» и стал его шеф-поваром. Ему понадобился не один год, чтобы добиться расположения и уважения жителей деревни и получить хорошую репутацию. Но годы проходили, а утолить потребность посетителей становились все сложнее и сложнее. Ему приходилось постоянно придумывать все новые и новые рецепты, чтобы разнообразить меню, и он даже пошел на обман, распространив слухи о секретном ингредиенте, который использовался для готовки нашего фирменного блюда - рамена «Ичираку». Но даже когда наши дела пошли в гору и бизнес приобрел некую стабильность, мой отец не прекращал поиски того самого ингредиента, который соответствовал бы раздутым слухам, но все его попытки оказались напрасными. Он уже отчаялся найти этот ингредиент, но та ночь три года тому назад изменила все… Уже был вечер, и мы уже собирались закрыть наш ресторан, когда увидели падающий метеорит. Что случилось после, знают все: метеорит взорвался после падения, озарив все ярким светом, после появился тот монстр, который закрыл все небо своим телом, и вместе с ним весь мир погрузился в темноту. А потом по всей деревне прокатилась волна безумия… Но почему-то это безумие не коснулось ни меня, ни моего отца… Возможно, причина в том, что мы находились внутри нашего семейного ресторана. И, как ни странно, обезумевшие жители деревни проходили мимо нашего ресторана, но не входили внутрь и не пытались напасть на нас. Более того… Они словно опасались входить на территорию ресторана. Незримая сила, которая защищала нас и наш ресторан, охватила нас, и мы, двигаемые ею, направились к источнику этой силы. Мы нашли один старинный амулет. Мой отец получил его много лет тому назад от одного посетителя как плату за порцию рамена. Перед тем, как отдать его, он предупредил моего отца… «Этот амулет имеет одно уникальное свойство. Если ты сильно жаждешь чего-то, тогда он поможет тебе найти искомое, но я предупреждаю тебя… ТОТ, кто благословил этот амулет, имеет невообразимое могущество и вполне способен исполнить любое желания, но ОН вместе с этим является воплощением безумия, поэтому ты должен быть предельно осторожен. Ты найдешь желаемое, но найденная вещь может не оказаться тем, что ты себе смог бы представить даже в своих самых худших кошмарах». Когда я прикоснулась к амулету, с меня сразу спала пелена сна. До этого я словно спала и теперь проснулась, увидела настоящий облик мира. Все человеческие проблемы показались мне мелочными по сравнению с величием нашей вселенной, а мы, люди, - ничтожными по сравнению с теми, кто обитал там, наверху, сред бессчётного количества звезд. Когда я пробудилась ото сна, который зовется человеческой слепотой, и заглянула в те неведомые глубины, мне удалось разглядеть то, что мой отец искал на протяжении стольких лет: тот самый ингредиент, которое сделает наше блюдо лучшим во всем мире. Мой отец тоже коснулся амулета и увидел то же самое, что видела я. Он улыбнулся мне, а улыбнулась ему в ответ, и мы сразу приступили к созданию лучшего рамена во всем мире Ниндзя. Мы начали… с пальцев рук отца. Я отрубила тесаком вначале все пальцы на правой руке, а потом все пальцы на левой руке и использовала их, чтобы приготовить рамен. Суп получился очень вкусным, но этого было недостаточно… Потом я приступила к пальцам на ногах отца, но вкус снова оказалось не таким. Я отрубила обе руки в районе кистей, но этого тоже оказалось мало. Затем я отрубила ему лишь правую руку у локтя… Мы оба, я и мой отец, смеялись в голос и хихикали каждый раз, когда кровь брызгала из ран. Это было так весело… Было странно то, что отец был все еще жив. С такими ранами он должен уже умереть из-за потери крови, но вместо этого он смотрел, как я расчленяю его на куски и счастливо улыбался, и я тоже улыбалась. Он не умер даже тогда, когда я выпотрошила его и вынула почти все внутренние органы… кишки… желудок… почки… легкие… сердце и так далее. Возможно та сила, которая заключалась в амулете, и поддерживала в нем жизнь? Я много раз пробовала использовать внутренние органы отца в качестве ингредиентов для рамена, даже смешивала их, но ничего хорошего не получилось, поэтому я приступила к… мозгам. То ли у меня врождённый талант хирурга, то ли это тоже влияние амулета, но вскрыть черепную коробку и достать оттуда мозги оказалось проще простого. Когда я использовала их как ингредиент, знайте, что случилось? Это было то, что нужно... Блюдо оказалось божественным, выше всяких похвал. Я плакала от счастья, и мой отец поддерживал меня своей улыбкой. Конечно, после того, как я вынула мозг, у него выпали глаза из глазниц, но он все равно продолжал улыбаться и смотрел на меня своим пустыми глазницами. И тогда я приняла решение… Я сделаю все возможное, чтобы каждый человек на земле ощутил этот восхитительный вкус…»***
Он сидел на стуле и смотрел фильм. Фильм представлял из-себя следующее: идущие друг за другом черно-белые картины, на которых изображалось нечто непонятное. Он не знал, сколько раз уже смотрел этот фильм, но ему никак не удавалось вникнуть, о чем была эта кинолента. Фильм был коротким… Не больше полуминуты. Вероятно, он был таким коротким из-за того, что все действия в фильме происходили в скоростной съемке, но ему показалось, что фильм с каждым новым просмотром шел все медленней и медленней. И ему наконец-то удалось понять, что было показано в фильме. Там была показана… Череда смертей… И все люди, изображенные в этом фильме, умирали одинаково. Их съедала их собственная тень. Он не видел ни лиц этих людей, даже очертания их тел были сильно смазаны из-за скорости перемотки кадров, но с последним новым сеансом он смог понять, кто именно был изображен в фильме… Члены его семьи. Он, поглощённый ужасом, смотрел, как все его родственники умирали один за другим. Их наполненные ужасом лица, стояли перед его глазами. Фильм каждый раз заканчивался смертью его матери. С каждым новым сеансом фильм становился более подробным и от этого еще более ужасным. Со следующим сеансом появились и звуки. Теперь он слышал предсмертные вопли своих родных. И вот фильм из чёрно-белого стал цветным. Когда он снова увидел смерть своей матери, тогда он и закричал… - ААААААААААА!!! Его собственный крик слился с воплями смертей его родных и превратился какую-то жуткую какофонию. А потом Шикамару Нара очнулся…***
Если бы Сакура обрела голос, тогда она закричала бы во всю глотку, но вряд ее крик смог бы передать ту боль, которую она сейчас ощущала. Ее левый глаз, куда Ино вонзила кунай, сейчас разрывался от невыносимой боли. Она не знала, сколько времени пролежала на земле, беззвучно рыдая, но когда боль в глазу стала терпимой, Сакура только тогда обнаружила, что Ино пропала. А потом лишь она вспомнила, что, когда произнесла то слово, давление на кунай почему-тоо пропало. Только теперь до ее ушей донеслись чьи-то рыдания. Они раздавались, если она правильно поняла, с противоположного конца комнаты. Закрыв повреждённый глаз рукой, Сакура осмотрелась по сторонам. Она отметила для себя, что теперь четко видит в темноте. Она четко увидела спальню главы клана, кровать, шкаф, в котором она пряталась, и труп Иноичи Яманака, который лежал лицом вниз на земле. Верхняя часть тела находилась внутри шкафа. В комнате снова раздалось чье-то рыдание. Только теперь Сакура нашла его источник. Это была Ино. Она сидела в углу комнаты и, обхватив себя руками, плакала. «Неужели она пришла в себя?» - с надеждой подумала Сакура и подползла к своей подруге. Она попыталась произнести ее имя, но у нее ничего не получилось. Она приблизилась до расстояния вытянутой руки и коснулась руки Ино. Яманака вздрогнула и, подняв голову, посмотрела на нее. - Кто это? – спросила она. «Она снова ничего не видит в темноте?» Сакура решилась подойти еще ближе. Она оказалась достаточно близко, и Ино наконец-то увидела ее. - Сакура? Яманака разрыдавшись, повисла у нее на шее. - Я не знаю, что на меня нашло. Как я могла совершить такие ужасные вещи… Я ранила тебя и чуть не убила. Боже, отец!!! Ино разрыдалась еще сильнее. Сакура обняла ее одной рукой. Ино продолжала плакать, и Харуно тоже заплакала. Почему с ними такое случилось? В чем же они были виноваты? Сакура не знала, сколько времени они просидели так, продолжая плакать, но она подумала, что теперь все будет в порядке. Они есть друг у друга, и это значит, что им удастся все преодолеть. Сакура подумала, что теперь, когда она все видит, ей удастся найти безопасное место. Она положила свою руку на руку Ино, чтобы привлечь внимание подруги, как вдруг ее рука в прямом смысле этого слова погрузилась внутрь ее руки. Сакура, вздрогнув, отскочила назад и с ужасом смотрела на то, что происходило с телом Ино… - Сакура, что происходит? Даже если бы Сакура вдруг обрела голос, она не смогла бы ответить. Тело Ино… Плавилось на глазах… Словно свеча, которая таяла, с телом Ино происходило то же самое. Вначале с ее тела сползла кожа, обнажив голые мясо и мышцы. После они тоже начали ползти вниз, оставляя лишь белые кости. - Сакура, ты меня пугаешь, что случилось? Сказала Ино, когда треть ее лица уже полностью лишилась кожи и мяса. Ее правый глаз расплавился, словно яичница на сковородке, и, выйдя из глазницы, сполз вниз по щеке. - Эй! Что со мной происходит? Видимо, Ино тоже заметила изменения, которые происходили с ней. Она уставилась на свои руки. Несколько пальцев на ее руках уже лишились кожи, мяса и мышц. - Аааа!!! Крик, полный ужаса и отчаяния, разнесся по всему дому… Сакура сразу все поняла. Почему это все происходило с Ино. Во всем виновато то слово... ЕГО имя... которое она произнесла тогда, когда Ино воткнула кунай ей в глаз. Это она виновата во всем!!! Она убьет свою лучшую подругу… Сакура не смогла выдержать осознание такого. Она обернулась спиной к Ино и… побежала. Плевать, что порез на ноге сильно болел, плевать на боль в глазу. Ей просто хотелось оказаться как можно дальше от всего этого кошмара…***
Когда Шикамару открыл глаза, он снова чуть не закричал, когда увидел огромный красный глаз с изогнутым, как у козла, зрачком, который смотрел на него сверху вниз. Вокруг глаза были размещены десять черных паучьих лапок. Придя в себя, Шикамару только тогда понял, что находился в том самом зале жертвоприношении. Только теперь он заметил, что парит в воздухе. Паучьи лапки интенсивно работали, сплетая вокруг его тела кокон из черных нитей. Единственной частью его тела, что все еще не была покрыта нитями, оказалась его голова, но ненадолго. Паучьи лапки усиленно работали и в скором времени завершили работу. Тут же его глаз зацепили голубого цвета нити, которые поднимались из его спины. Повернув голову назад и посмотрев вниз, Шикамару понял, что кошмар, который он смотрел, не закончился. Он продолжается до сих пор. Ему не удалось сдержать свой крик. - НЕЕЕЕЕЕЕТ!!! Под ним находились тела его родственников. Их, словно свиней, насадили на паучьи ноги, как на шампуры. Паучьи лапы, выходившие из земли, медленно крутились вокруг своей оси, прокручивая тела его родных. С их тел медленно тянулись те самые голубые нити, словно их тела были огромными клубками, и с каждым протянутым сантиметром их тела становились все более прозрачными. - Шикамару... Это был голос его отца. Он звучал едва слышно и был сильно подавлен. Только сейчас Шикамару заметил, что он опять находился в храме. Шикамару посмотрел в сторону голоса и нашел отца. Отец стоял в центре зала рядом с алтарём. Он с трудом узнал родного отца. Казалось, за то время, за которое он его не видел, Шикаку состарился на десятки лет, настолько он изменился внешне. На его лице отпечаталась невыносимая боль. - Я знаю, - начал его отец, - у тебя много вопросов, но прости меня… Я не смогу сейчас ответить на них. У нас и так мало времени. Ритуал вот-вот завершится. Впервые Шикамару заговорил с того момента, когда он оказался здесь. - Мама и все остальные… Они… - Умерли… - сказал отец, закрыв правой рукой глаза. В тот момент, когда он произносил эти слова, в его голосе сквозила невероятная боль, которую можно было ощутить кожей. – Я… Я принес их всех в жертву… Весь наш клан принес в жертву! Но я не мог поступить иначе… Такова уж была цена, которую нужно заплатить. Все равно мы бы все умерли, но так хотя бы тебе удастся выжить… Шикаку убрал руку с глаз, посмотрел в сторону сына и печально улыбнулся. Только теперь Шикамару заметил, что почти вся его голова была замотана в черные нити. Затем Шикаку показал на предмет, который держал в своей левой руке. Им был тот самый ритуальный кинжал. - А теперь пора завершить ритуал жертвоприношения, - Шикаку поднял кинжал и поднес лезвие к своей шее. У Шикамару перехватило дыхание. - А теперь прошу тебя… Выполни последнюю волю своего отца, Шикамару… - произнес Шикаку, едва заметно улыбнувшись. - Закрой свои глаза… Но Шикамару не смог этого сделать… - Прошу… Шикаку так и не успел завершить предложение. Перед тем, как нити полностью окутали голову Шикамару, завершив кокон, он смотрел, как какая-то невидимая сила взяла под контроль руку его отца, в которой тот держал нож… И перерезала им его горло. И потом все снова поглотила Тьма.***
Ино ничего не видела в темноте. Она лишь услышала удаляющийся от нее топот ног. Сакура убежала, оставив ее одну… умирать. Странно, но Ино сразу поняла, что она умирает. То, что происходило с ее телом, не было иллюзией, она поняла это сразу. Чем бы это ни было, оно убьет ее. Она не чувствовала боли, просто один за другим отключались органы чувств. У нее уже вырубилось осязание, но все еще оставались слух, вкус, обоняние, а еще она имела лишь один целый глаз. Ино вдруг сильно захотелось увидеть отца. Хотя бы последний раз перед смертью. Там, лишь в паре метров от нее, лежал его… труп. Она попыталась встать и сразу же мешком рухнула на землю, но она не собиралась сдаваться. Ино начала ползти вперед. Пройдя лишь метр, Ино повернула голову назад и разглядела свою нижнюю часть тела или… ее полнейшее отсутствие. Ниже пояса у нее уже ничего не осталось. За ней тянулся след из белой жидкости, который светился в темноте. Повернув голову вперед, Ино начал ползти лишь туда, но в паре сантиметров от трупа отца силы покинули ее. Она так и лежала на животе, пока у нее окончательно не отключились все остальные органы чувств. Все звуки, она перестала ощущать запахи. Единственное, что у нее осталось, - это ощущение вкуса. Во рту она чувствовала сладкий вкус мёда. Хех. Видимо… Такой вкус ее собственной расплавленной плоти… Пару секунд спустя ощущение вкуса тоже пропало, оставив ее одну в этой темноте. Чтобы как-то себя отвлечь, Ино попыталась вспомнить нечто хорошее. Последним, что она вспомнила, была тренировка с отцом, когда тот учил ее использовать технику «Переноса разума». Как там он говорил? Нужно сложить нужную печать. Ино мысленно представила, как ее руки сложили печать. Наводить на нужного человека. Ино представила Сакуру. А потом нужно произнести имя техники и все. Она так и поступила, и… произошло нечто невероятное. Ее разум покинул умирающее тело и устремился куда-то вниз. Пройдя сквозь пол спальни, она спустилась на нижний этаж. Она блуждала некоторое время на первом этаже особняка, пока наконец-то не нашла свою цель. Сакура… Она сидела на ступеньках ведущие на второй этаж и плакала. Сознание Ино устремилось вперед и… Вошло в прямо голову Сакуры…***
Ей казалось, что она тонет... Она не знала, как и почему, но ее бросили внутрь бездонного океана. Под нею простиралась бездонная пропасть, а лишь в паре десятков метров наверху находилась поверхность океана, но как бы сильно она ни старалась, ей не удавалось всплыть на поверхность. Поняв, что все ее попытки тщетны, она осмелилась посмотреть в черную бездну под ее ногами. Из бездны вышла огромная костлявая рука, созданная из черного пламени. Это рука держала ее за лодыжку лишь двумя пальцами. Затем из бездны разом вынырнул тот, кому принадлежала эта рука. <i>Ее Сусаноо… Она была настолько сильно поражена этим, что неосознанно открыла рот от удивления, но лишь потом она вспомнила, что находится под водой и может задохнуться, но к своему удивлению она обнаружила, что спокойно дышала под водой. Но это открытие вылетело из ее головы, когда из глубин черной пропасти вышла вторая костлявая рука, которая потянулась в ее сторону и схватила ее. Следом за второй рукой из бездны показалась уже вся верхняя часть туловища трехголового скелета. Скелет потянул ее к себе, и она оказалась перед его лицом. Все восемнадцать черных точек в шести кровавых глазницах всех трех черепов внимательно смотрели в ее сторону. Ей стало не по себе от его взгляда, полного нежности с примесью какого-то чувства, которое вызывало у нее отвращение. Рот черепов широко распахнулся, словно скелет закричал, а вместе с его «криком» все его кости покрылись линиями ярко-красного цвета. До ее ушей снова донесся детский плач. Из всех шести глаз потекли кровавые слезы, которые растворились в воде, и она вся за пару секунд окрасилась в красный цвет. Потом скелет проглотил ее. Она упала внутрь его тела и оказалась внутри его грудной клетки. Она пришла к такому выводу, когда увидела… сердце. Огромное сердце ростом с человека было создано из красной энергии и постоянно пульсировало, продолжая разгонять эту энергию по всему телу своего хозяина. С каждым его ударом на черных костях громадного скелета сильнее разрасталась сеть из изогнутых ярко-красных линий. Потом она заметила нечто более странное. Каждый раз, когда сердце билось, оно светилось изнутри, и в тот момент можно было разглядеть того, кто находился внутри этого сердца. Это был человеческий ребёнок или, скорее, зародыш человеческого ребенка. Это огромное сердце служило своего рода инкубатором, внутри которого развивалось и росло это дитя, и этот еще неродившийся ребенок и был источником этой красной энергии. После Микото Учиха упала вниз… в черную пропасть. Перед падением ее губы непроизвольно прошептали имя…</i> «Индра».***
Опять… Сколько еще сюрпризов преподнесет ему Мир Шиноби за сегодняшний день? За сегодня с Нег Сотепом произошло много странных вещей, которые подарили ему новые, не испытанные им прежде ощущения, и, как оказалось, это далеко не конец. Череда сюрпризов продолжалась… Эйфория… Так бы люди назвали то, что он чувствовал сейчас. Это чувство пришло к нему внезапно, пока он пытался разобраться в том, могла ли Тьма представлять для него какую-либо опасность в этом мире. Это чувство овладело им и опьянило его. Он сразу отбросил возможность того, что освобождение одной из трех его истинных натур, которые он подавлял восемь лет, могло быть этому причиной. Тогда… Могло ли причиной так внезапно появившегося ощущения быть то, что творилось вокруг него? Его «Ненависть» захватила разум каждого человека жившего в мире Шиноби, и теперь они сходили с ума. Охваченные силой, которая древнее, чем сам человеческий род, люди убивали друг друга. Безымянный Туман чувствовал на «вкус» эмоции каждого человека, которым завладела его натура. Всех людей, которые жили в мире Ниндзя. Это было похоже на громадный бурлящий океан. Минула целая вечность, а человеческая ненависть все такая же горькая на вкус, а их ярость не стала менее обжигающей. Ему никогда не нравился соленый привкус боли, но он, как маленький ребенок, всегда обожал сладкое, словно мед, безумие. Но, несмотря на разнообразность самих эмоции, сами люди не отличались оригинальностью в эмоциональном плане. Они все испытывали одни и те же эмоции, одинаковые по вкусу, но разной концентрации. Просто одни люди умели сильно любить, а другие наоборот – сильно ненавидеть. Нег Сотеп сомневался, что вся цветовая гамма чувств и эмоции людей могла бы вызвать у него такое странное чувство… Счастье, но было что-то… Изнутри океана человеческих эмоции и чувств, из ее глубин исходил сигнал. Он был слабым, но достаточно устойчивым. Нег Сотеп сконцентрировался и мысленно погрузился в этот океан людских эмоции. Он устремился к источнику этого сигнала и довольно быстро его обнаружил. Ею оказалась женщина из клана Учиха. Она сразу заинтересовала его тем, что благодаря своей привязанности к своим детям ей удалось противиться его «Ненависти». Конечно, сопротивлялась бы она недолго, это заняло бы немного больше времени, но его «Ненависть» все равно полностью захватила бы ее сознание, но тут свою роль сыграл один спорный фактор… «Судьба». Каждый мир, созданный Азатотом, имел уже продуманную линию повествования, а «Судьба» действовала в каждом из этих миров, контролировала жизнь этих существ, чтобы они следовали нужному сценарию. У каждого существа есть своя судьба, и его каждый поступок предопределен с момента рождения до самой смерти. Но Судьба действует только в пределах одного измерения, и на такую сущность, как Нег Сотеп, она не способна повлиять, но из-за проделок Нег Сотепа всем аспектам Мира Шиноби были нанесены колоссальные повреждения, и во время восстановления этих аспектов произошли сильные изменения и в Концепции Мира, и в Изначальной истории, и в других аспектах. Это касается и «Судьбы». Мир Шиноби адаптировался к присутствию Великих Древних и Иных Богов в его пределах, и теперь большинство кланов в Мире Шиноби черпают силу из связей с Древними и даже из связей с некоторыми из Иных Богов. Особенно сильно это касалось кланов Конохи. Но сегодняшний день был особенным. Вызванное его «Ненавистью» безумие лишь одним из прямых воздействий на представители тех кланов, которые были связаны с Древними. Но будут и побочные эффекты... Его натура заставит их проявить их настоящую силу, которая в итоге навечно изменит их природу. Та женщина, как все остальные представители клана Учиха, унаследовала от Ооцуцуки Кагуи частицу Йог-Сотота, а эта частица Иного Бога, сидящая внутри каждого Учихи, поглощала их эмоции, взамен даруя им их силу глаз. Его натура «Ненависть», пытаясь овладеть сознанием этой женщины, столкнулась внутри нее с частицей Йог-Сотота, и началась «химическая реакция». Тело женщины сыграло роль «колбы», внутри которой смешались два «химических элемента». Обычно такое воздействие ни к чему путному не привело бы, ведь Нег Сотеп несовместим со своим отпрыском Йог-Сототом. Если Учихе повезет, то он просто пробудит Мангеке, а если нет, то он или лишится рассудка, или ослепнет, или умрет, но «Судьба» сыграла «злую шутку» с этой женщиной из клана Учиха. Ее выбрали как ту, кто родит… «Избранного». «Избранный» - это некто, наделенный огромной силой, который в будущем сыграет важнейшую роль в истории мира Ниндзя. Именно для рождения этого «Избранного» «Судьба» смогла синтезировать его «Ненависть» с частицей Йог-Сотота. Такое сделать невозможно, но сейчас его «Ненависть», как и частица Йог-Сотота, находится в пределах мира Шиноби, поэтому они попали под контроль «Судьбы», поэтому она использует его «Ненависть» как неисчерпаемый источник энергии. Частица Йог-Сотота, вместо того, чтобы поглощать негативные эмоции своего хозяина, будет поглощать «Ненависть» Нег Сотепа (как-никак его натуру тоже можно считать своего рода эмоцией… Эмоцией Иного Бога) и создавать энергию совсем иного порядка. А этого «Избранного» еще даже не зачали физически… «Судьба» - один из тех немногих аспектов, над которыми не властно время, поэтому «Судьба» управляет жизнью людей одновременно и в прошлом, и в настоящем, и в будущем. Поэтому если «Избранного» еще не зачали, то это означает лишь то, что его зачатие должно произойти в недалёком будущем. Нематериальное или астральное тело «Избранного» уже появилось в виде эмбриона, и оно продолжает развиваться до тех пор, пока не возникнет его физическая оболочка, в которую он поместит свое сознание. Именно этот «Избранный» был источником его… эйфории. Нег Сотепу чужда любая человеческая эмоция, но физическое тело Наруто Намикадзе, которое теперь принадлежало ему, испытывало боязнь по отношению к этому «Избранному». Тело Наруто на уровне инстинктов ощущало страх, и Нег Сотепу не удалось определить причину этого страха, но именно этот страх вызвал у него эйфорию. Впервые в момента своего существования он ощущал на вкус это чувства, и он ему понравился. Именно ради новых ощущений, подобных этому, Нег Сотеп не хотел уничтожать мир Ниндзя, и, кажется, у него повысились шансы обратить процесс уничтожения. Он наконец-то нашел то, что так долго искал.