Танцы с Арлекином

Внимание, пока не бечено! - Ну, тогда всё, - улыбнулся Макс и кивнул Шаманке: - Поехали? - Поехали! – хищно улыбнулась боевая подруга, но тут вмешалась Маша: - Слушайте, ребята, а может, вы подкинете меня до Городской психиатрической? Вам всё равно на объездную, это по пути… А обратно я на маршрутке вернусь. - Почему бы и нет, - согласился Макс. – Наверное, стоит и с Рикардо повидаться, и узнать, как там его новоявленный внук… - Думаешь, за сутки что-то изменилось? – вздохнула Шаманка. – Сам же говорил: такое лечение – дело долгое. - Это да, - кивнул Макс, - но рассказать Рикардо о некоторых новых фактах стоит. Пусть сидит в Городе, занимается внуком, а в Соседний Город не суётся. Да и в вотчине Алексея Евгеньевича ему безопаснее, чем где-либо. - Думаешь, Комедиант может захотеть устранить Рикардо? – серьёзно спросила Шаманка, мгновенно нахмурившись. - Всё возможно, - отрезал Макс. – На данный момент он единственный вменяемый представитель семьи Гольдони, находящийся в пределах нашей досягаемости, да ещё и активно сотрудничающий со следствием. Стоит ему поберечься. - Стоит, - кивнула Шаманка, соглашаясь. *** Рикардо и в самом деле уже был в палате у внука. Причём оба сидели за принесённым откуда-то небольшим столиком и увлечённо рисовали что-то на листах белой бумаги. Рядом лежали карандаши, цветные мелки, кучка разноцветных фломастеров. А рядом, на полу сидел, скрестив ноги, тоненький полупрозрачный подросток в полосатой пижаме и тоже что-то увлечённо рисовал. В углу на стуле этим же занималась молодая женщина с короткой стрижкой и беспокойным выражением красивого лица. - Это что? – поразился Макс. - Вчера вечером, - сказал Алексей Евгеньевич, - я осматривал больного. Рикардо уже в гостиницу ночевать собирался, просто ждал окончания осмотра, чтобы пожелать внуку спокойной ночи. Тот… ну в принципе вёл себя, как обычно, и тут я повернулся неловко и у меня выпал блокнот из кармана. И раскрылся на чистой странице. И парень посмотрел на блокнот. Я спросил: - Хочешь рисовать? Он опять в ступор впал, но тут Рикардо достал из кармана пиджака карандаш и подал его парню. Тот взял… и словно отключился. Взял листочек от блокнота и начал рисовать… - А это-то что такое? – спросила Шаманка. – Почему в палате и другие больные? - А это Рикардо с утра съездил в магазин, закупил всяких принадлежностей для рисования и вот что началось… А эти двое сначала просто перепутали, решили, что это новый учитель рисования, вот и пробрались в палату. Больной на них положительно реагирует, вот Рикардо и попросил их не забирать. - А у вас здесь и учитель рисования был? - с удивлением спросила Шаманка. - Ну, это мы больным так говорили, - улыбнулся Алексей Евгеньевич. – На самом деле эти занятия вела девушка-практикантка из медицинского института, она серьёзно думает заняться арт-терапией… в будущем. А сейчас практика закончилась, а больные её помнят. Хорошая девочка, и методика интересная. Я ей намекнул, что с удовольствием возьму к себе после защиты диплома. Но что-то мы заболтались. Вам ведь Рикадо нужен? - Да, буквально минут на десять. - Удивительный человек… - сказал старый психиатр. – Потрясающий. Обычно… обычно от больных нашего профиля обыватели как от чумы шарахаются, а он молодец. Не только внуку помочь старается. Алексей Евгеньевич тихонько постучал по стеклу и поманил Рикардо жестом. Тот кивнул, тихо сказал несколько слов внуку и вышел. Вместо него в палату тут же проскользнула молоденькая медсестра. Да, похоже, присмотр за больными тут был поставлен серьёзно. И Макс подумал, что доктор Емельянов не скупится на превосходные эпитеты для других, и что его действительно окружают любящие своё дело люди. А всё это потому, что сам старый доктор удивительный и потрясающий человек, и к себе притягивает таких же. Рикардо вышел из палаты и, увидев Макса, Шаманку и Машу, улыбнулся: - Добрый день! Рад вас видеть. У вас есть новости? - Не новости, - ответил Макс, - а скорее новая версия. Сейчас мы с Галей поедем в Соседний Город проверить её, и хотели бы попросить вас, Рикардо, быть очень осторожным. Не покидайте территорию больницы и гостиницу вечером. Я вижу, вы достигли определённого прогресса… в общении с внуком, вот и продолжайте работать в этом направлении, хорошо? - А может быть, мне стоит поехать с вами? – спросил Рикардо. – Алессандро волнуется. Он вчера звонил мне… - И что вы ему сказали? – спросил Макс. - Сказал, что меня задерживают в Городе неотложные дела. Я не стал вдаваться в подробности… сам не знаю, почему. - Что ж, - кивнул Макс, - может быть, это и к лучшему. Недаром он мне позвонил такой взбудораженный. Еле успокоил. - Взбудораженный? - удивился Рикардо. – Это не похоже на Алессандро. Он обычно весьма хладнокровен. Он умудрялся не поддаваться эмоциям, даже когда пропал Маттео… Может быть, мне всё-таки стоит поехать? - Нет-нет, - вмешалась в разговор Шаманка. – Думаю, что ваше присутствие здесь, безусловно, нужнее. Рикардо посмотрел на продолжавшего увлечённо рисовать внука и вздохнул: - Возможно, вы правы. Взгляните, - и протянул Максу, Шаманке и Маше рисунки, которые держал в руке. – Похоже, что Серджио пытается рассказать свою историю… Макс взглянул на первый рисунок, поражавший удивительной яркостью красок. К тому же, у автора был явный талант к рисованию, хотя техника явно хромала, но это искупалось неподдельным старанием. Рисунок, обычный для ребёнка или младшего подростка, только по чёткости линий видно было, что автор – явно старше. На рисунке – семья. Папа, мама, две девочки и мальчик. Все стоят, держась за руки, у одной из девочек в руках кукла, у другой книга. Правда, лица прорисованы как-то неясно, немного размыто, но синие глаза и тёмные кудрявые волосы отца всё равно узнаваемы. Девочки и мальчик тоже кудрявые и черноволосые, а вот женщина – с ярко-жёлтыми прямыми волосами, в синей кофточке и красной юбке. Вообще рисунок очень цветной, яркий. На втором рисунке та же семья едет в машине, рисунок сделан, в основном простым карандашом, только пламя, вырывающееся из-под переднего колеса ярко-оранжевое. Третий рисунок тоже сделан, в основном, простым карандашом. Перевёрнутая машина, лежащие рядом мужчина и женщина, в лужах крови, мальчик, прижимающийся к матери, и огромная чёрная фигура, уносящая прочь двух девочек. Четвёртый рисунок был сделан на листке из блокнота, и Макс понял, что именно его парень нарисовал первым. Мальчик, сидящий в углу подвала. И какие-то неясные, но чудовищные силуэты, которые тянут к нему когтистые лапы. - Вот, - сказал Рикардо, - пока это всё. Но Серджио продолжает рисовать. - Это очень хорошо, - сказал Макс. – Если ваш внук сможет нарисовать эту историю до конца, он переживёт её. И тогда возможность его выздоровления возрастёт в разы. - Вы совершенно правы, коллега, - кивнул доктор Емельянов. – Однако, Рикардо, голубчик, больной не должен переутомляться. Давайте, попробуем переключить его внимание на что-нибудь другое… скажем, на прогулку. - Да-да, - кивнул Рикардо. – Попробуем, когда он закончит рисунок. - Секундочку, - сказал Макс, - Рикардо, Маше нужно взять у вас образец ДНК. Это необходимо для лабораторных исследований. - Конечно, - ответил Рикардо. – Вы будете брать кровь? – спросил он у Маши. - Нет, - ответила девушка, - думаю, будет достаточно образцов слюны. - Пройдите в процедурную, - сказал доктор Емельянов, - там вам будет удобнее. Маша кивнула, а Рикардо неожиданно сказал: - Массимо, я хочу сказать вам пару слов наедине. Прошу прощения… - Хорошо, - согласился Макс, - давайте отойдём. Они отошли за угол, к процедурному кабинету, и Рикардо достал из внутреннего кармана пиджака свою шкатулку, а оттуда флакон и сказал: - Возьмите, Массимо. Просто так, на всякий случай. - Но ведь это же… - поразился Макс. - Да, это антидот к яду «Рабские узы». Возьмите. Конечно, если отравление произошло достаточно давно, он не поможет, но если недавно, и яд был в небольшой дозе, то человека можно будет спасти. Знаете, я беспокоюсь за вас, так что держите антидот при себе. И помните – не более трёх капель. Иначе эта жидкость сама станет ядом. Макс аккуратно завернул флакон в носовой платок и положил в карман: - Спасибо, Рикардо. Но я всё-таки надеюсь, что ваш дар не понадобится. - Хотел бы и я на это надеяться, - вздохнул Рикардо Гольдони. *** Едва Макс выехал за пределы объездной дороги и взял курс на Соседний Город, Шаманка вдруг сказала: - Чёрт, голова разболелась… Макс, у тебя ничего от головы нет? Макс покопался в аптечке и ответил: - Только кеторол. Но это достаточно сильное средство. - Ладно, пусть будет кеторол, - кивнула Шаманка. – Простыла я, что ли, где-то? - Галь, ты давай, прими таблетку, забирайся на заднее сиденье и ложись. Ехать ещё достаточно долго – отдохнёшь, и голова пройдёт. Ты же обратно всё равно не поедешь на больничный садиться. - Только через мой труп! – воинственно высказалась Шаманка. – А вот насчёт полежать – идея хорошая. - Ага, там плед лежит, - сказал Макс. – Укройся, может, поспишь. Шаманка проглотила таблетку, Макс остановил машину, и женщина перебралась на заднее сиденье, где вроде бы и задремала, укрывшись пледом. Макс же спокойно вёл машину, любуясь ясным солнечным днём, редким для этой сиротской, серенькой зимы. Соседний Город приближался. Макс вспомнил о нескольких постах ДПС перед Соседним Городом и машинально свернул так, чтобы объехать почти все. Но один пост миновать всё же не удавалось. Перед постом Макс заранее сбавил скорость, чтобы не привлекать внимания орлов из ДПС, однако его расчёт оказался напрасным. На посту дежурил только один ДПС-ник, и завидев подъезжающую машину Макса, он поднял жезл и помахал им, требуя остановиться. Макс мысленно чертыхнулся, но подчинился.