Третий вариант

POV. Гарри. Магия природы. Раньше я даже не слышал о подобном, а теперь вот владею сам. Когда открыл книгу гоблина, где описывалось подобное умение, глаза чуть на лоб не вылезли, столько всего там было. Оказалось это очень, очень редкий дар, когда волшебник может черпать силу прямо из первозданного истока без помощи проводника. То есть волшебная палочка мне была больше не нужна, что было как раз кстати. Ведь мою сломал Воландеморт, а купить новую сейчас не вышло бы. Еще обладатель магии природы мог не только оживлять или умерщвлять растения и понимать животных, он мог практически все, начиная от выращивания цветка в горшке и заканчивая изменениями климата. Только всему этому нужно учиться не один год и затрачивать колоссальные количества энергии и внутренних сил самого волшебника. Инструкции к обучению подобным возможностям не прилагались, поэтому пришлось перешерстить всю библиотеку Мраксов, где, к счастью, нашлись книги с некоторыми описаниями способов применения силы. Еще портреты предков поделились со мной информацией о том, что подобные сильные маги уже встречались в нашем роду, и сообщили, где поискать их записи и дневники. Таким образом, литературы собралось немало, и я тратил уйму времени на ее прочтение, параллельно пробуя творить элементарные чары. Делом это было весьма непростым, но, приложив достаточно усилий, у меня начало получаться. А подбадривания Северуса были отличным стимулом для продолжения работы. – Какие планы на сегодня? – спросил как-то за завтраком зельевар. – Те же, что и всегда, – пожал я плечами. – А что, есть предложения? – Дамблдор прислал письмо. – Кто? – я притворился, будто не знаю о ком идет речь, на что получил весьма говорящий взгляд. – Что ему нужно? – Он предлагает тебе посетить Нору и отправиться на остаток каникул к твоей тетке, чтобы укрепить кровную защиту матери. – Что-то еще? – Сообщить ему адрес места, где мы расположились, и открыть для него камин, чтобы он мог самостоятельно тебя сопроводить повидаться с друзьями, – при этих словах Северус даже скривился. – Придется ему немного подождать, я еще оркестр не заказал и дорожку красную к его прибытию не прикупил, – фыркнул я. Это же надо бросить меня подыхать в подземельях зеленомордого психа, скрывать информацию о моей родне, врать в глаза, а потом чего-то еще хотеть от меня. – Откажешься? – А ты думал, соглашусь? – я посмотрел в глаза мужчины и заметил там тень сомнения. – Северус? – Насчет кровной защиты, это, конечно, вранье, как я уже успел удостовериться. А вот твои друзья… – Что с ними? – Ты уже почти месяц общаешься только со мной, – ответил тот, рассматривая стену за моей спиной. – Разве ты не хочешь их увидеть? Воссоединить золотое трио? – то ли издевался, то ли подкалывал меня мужчина, а может просто проверял на прочность? – Северус, если попаду в Нору, то оттуда мой путь будет лежать к Дурслям, а я не хочу. К тому же они начнут расспрашивать, где я, что я, с кем я, а это нежелательно. Я не хочу что-то кому-то объяснять. Я не хочу открывать свой дом для посторонних. Я не готов пока видеться с директором и уж точно ехать к дорогим родственникам. А общения мне хватает и тут. Я весело провожу время с тобой, портретами, домовиками и Тизами. – Портретами и домовиками? – усмехнулся тот. – Именно, – подтвердил я. – Не хочу никого видеть. Не сейчас. – Хорошо. Что передать директору? – Что камина у нас нет, и покидать свое тайное убежище до конца лета я не намерен, мне нездоровится. Камин, конечно, был, но я его закрыл для всех посетителей. А то, что нездоровилось, правда, ведь мой сон нельзя назвать здоровым. – Уговорил. – Вот и славно. Друзья подождут, а мне пока еще нужно время. К тому же Северус останется рядом, а это главное. День проходил суматошно. Я все никак не мог сконцентрироваться и выкинуть из головы письмо Дамблдора, предчувствуя, что так просто от нас не отстанут. Но директор исчерпал лимит доверия. Следовать его добросердечным наставлениям и советам я больше не мог. Настало время думать собственной головой. К тому же мне еще предстояло выучить уйму различного материала, связанного с освоением моей новой силы, перечитать огромную стопку литературы и научиться всему на практике. Тратить драгоценное время впустую я был не намерен. Следовательно, мой визит в мир за пределами территории замка откладывался до сентября. – Северус, помнишь то сухое дерево во дворе перед воротами? – улыбаясь и немного пошатываясь, я вошел в гостиную, где как раз зельевар читал у горящего камина. – Ты его оживил? – не сомневаясь даже, не спросил, а констатировал он. – Да. – А теперь на ногах стоять не можешь от того, что потратил много сил? – Ну, – замялся я, – я не только дерево оживил. – Несносный мальчишка, – резко поднялся тот из кресла и протянул мне пузырек с усовершенствованным восстанавливающим. – Сколько раз тебе повторять, чтобы ты не использовал слишком много сил за раз, пока не научишься полному контролю. – Но ничего же не случилось, – пожал я плечами, осушая пузырек. – А если бы… – начал он, но я перебил. – На случай «если» у меня есть ты, – выдал я, на что он только фыркнул. Еще будучи в плену у Воландеморта я доверил свою жизнь Северусу и с тех пор он ни разу меня не подвел. Так что со временем моя вера в него только крепла, и пошатнуть ее было уже невозможно. Он стал моим спасителем и защитником, причиной, что разбудила силу, и отказываться от него я не собирался. – Что читаешь? – полюбопытствовал я, когда профессор вернулся в свое кресло и снова взял книгу в руки. – Трактат о зельеделии Демира Темного, – выдал тот, что мне совершенно ни о чем не говорило. – Ясно. – Ты еще что-то хотел мне поведать? – он вопросительно изогнул бровь. – Нет. Читай. Я тоже буду. – Шел бы ты спать. – Хочу дочитать дневник деда сегодня, там немного осталось, – я потянулся к журнальному столику за толстой тетрадкой, обтянутой, как я понял, человеческой кожей. Северус не отреагировал на это и углубился в свое чтиво. Меня же передернуло от холода. Последнее время я постоянно мерз, когда расходовал силы на оживление мертвого. Видимо это возникало как побочный эффект, но жаловаться было глупо. Отчего я решил подобраться ближе к огню, что горел здесь каждый вечер, несмотря на солнечную погоду на улице. Толстые каменные стены даже солнце прогреть затруднялось. Только вот пустующее кресло показалось мне таким холодным и неприветливым, что шкура с длинной светлой шерстью, лежащая на полу у камина, казалась самым лучшим вариантом. Так что я опустился на пол и, опершись спиной о теплые ноги Северуса, принялся за чтение. *** От неожиданного действия парня зельевар слегка вздрогнул, но вида не подал. Гарри все чаще начал прикасаться к нему, и даже ночью, когда они засыпали в одной постели, он подползал под бок Северуса, ища тепла и поддержки. Так было и прошлой ночью, когда мужчина обнаружил в своей спальне парня. Гарри спал, свернувшись клубочком на кровати Северуса, поминутно хмурясь и постанывая во сне. Снейп знал, что он снова переживает страх и пытки в подвале Лорда. Сколько ночей он уже так провел рядом с мальчиком и уже успел выучить его набор сновидений на память. Поить Гарри каждую ночь зельями было не методом, а спать без них он пока не научился. Пара часов и комната наполнялась отчаянными криками боли и мольбами убить, не мучить. Но было кое-что, что помогало безотказно – тепло тела самого Северуса. Когда он ложился рядом с парнем в одну постель, тот подсознательно искал в нем защиты, придвигаясь к мужчине и обнимая его руками. А прекратить эти поползновения у жесткого зельевара не было ни сил, ни желания. – Что же мне с тобой делать? – вздохнул мужчина, вороша белые пряди волос мальчика. – Сев… Сев… – слетали тихие слова с губ беспокойного парня. – Я тут, тут, все хорошо, – зельевар отложил свою книгу на столик и, потушив свет, обнял парня, что так явно искал его тепла. Гарри часто звал его во сне, а когда просыпался, первым делом всегда удостоверялся, что с мужчиной все в порядке. Еще он часто называл зельевара по имени, что приносило самому парню некое удовлетворение. Теперь же добавились и дневные прикосновения, но такие неожиданные и спонтанные, которые Северус не мог предвидеть. А раз не мог предвидеть, значит, не мог и остановить, а когда это случалось, то сопротивляться уже не хотелось. Все-таки близость парня влияла и на самого мужчину, делая его более живым и открытым для общения. – Тебе так удобно? – поинтересовался Северус, когда его ноги начали использовать столь наглым образом. – Да, спасибо, – последовал ответ. – Хм… – Ты ведь не против? – Гарри обернулся и заглянул в глаза профессора. – О, ты все же решил спросить, – фыркнул тот. – Не злись. Просто ты теплый и шкура тоже, – парень провел рукой по шерсти у ног мужчины, задев его пальцы ног. – А мне холодно, так холодно, – он обнял колени Северуса руками и уткнулся в них лбом. Все же устал он больше, чем пытался показать. – Крим, – позвал зельевар домовика, что поспешил откликнуться на его зов, – принеси плед для Гарри и завари чай с мятой. – Будет исполнено, – исчез тот с поклоном, и спустя мгновение возле кресла лежал пушистый теплый плед, в который Северус завернул парня. Гарри же завозился и, устроившись поудобнее у ног зельевара, забыв про дневник предка, тихонько засопел. Чай же остался остывать на столике, а рука Северуса опустилась на макушку мальчика, зарываясь пальцами в белые шелковистые прядки волос.