Наверное.

Бы­ва­ет, скуч­ные се­рые дни са­мим сво­им по­яв­ле­ни­ем пре­дуп­режда­ют о воз­можных пос­ледс­тви­ях. Это был имен­но та­кой день. С са­мого ут­ра над го­родом клу­бились се­рые мрач­ные ту­чи, зас­ло­няя сол­нце, от­че­го тем­пе­рату­ра по­низи­лась на па­ру гра­дусов, но не бо­лее. Еще к по­луд­ню на зем­лю упа­ла па­ра оди­ноких ка­пель, вы­сох­ших че­рез сле­ду­ющие двад­цать-двад­цать пять се­кунд. За­то бли­же к ве­черу, ча­сам к шес­ти, дождь, бо­лее по­хожий на мо­росу, не­жели дей­стви­тель­но на дождь, стал мед­ленно на­бирать си­лу, под­ма­чивая поч­ву и со­бира­ясь в ак­ку­рат­ные лу­жицы в ям­ках на ас­фаль­те. В воз­ду­хе по­вис ти­пич­ный мок­рый за­пах, ча­ще воз­ни­ка­ющий уже пос­ле дож­дя. Тем не ме­нее, се­рое не­бо ка­ким бы­ло, та­ким и ос­та­лось. Ни гро­ма, ни мол­ний не бы­ло, прос­то в один мо­мент во­да с не­ба ли­вану­ла со страш­ной си­лой, зас­ло­няя ви­димость в рай­оне пя­ти мет­ров. Дождь был ти­хим, не­веро­ят­но ти­хим, та­ким ти­хим, что бы­ло страш­но да­же вздох­нуть, лишь бы не на­рушить этой ти­шины. Го­род за­мер, вет­ра не бы­ло, лис­тва на де­ревь­ях не ко­лыха­лась, меж кус­тов не сколь­зи­ли, мель­кая хвос­та­ми, дво­ровые кош­ки, без­домные со­баки за­бились под ска­мей­ки, не бы­ло слыш­но уда­ров друг о дру­га мок­рых крыль­ев, нес­мотря на плю­совую тем­пе­рату­ру, изо рта у ред­ких про­хожих, ре­шив­шихся все же вый­ти из сво­их оди­ноких до­мов, вы­лета­ли об­лачка проз­рачно­го па­ра. Ее проз­ва­ли Со­ней. Ры­жая с бе­лыми пят­на­ми, ред­ко­го ок­раска, ма­лень­кая длин­но­шерс­тная бро­дячая со­бач­ка. Она бы­ла од­ним из тех нем­но­гих, ко­торым не си­делось на мес­те, вот по­чему она пош­ла гу­лять в оди­ночес­тве по мок­рым ти­хим ули­цам. Ве­село по­махи­вая бе­лым хвос­том, она при­выч­но пе­ресек­ла же­лез­ную до­рогу, от­ку­да-то из­да­лека был слы­шен от­да­лен­ный шум приб­ли­жа­юще­гося по­ез­да. Шле­пая мок­ры­ми ла­пами по не ме­нее мок­ро­му ас­фаль­ту, она прок­ла­дыва­ла се­бе до­рогу по зак­ры­тому на вы­ход­ные рын­ку, че­рез ве­лоси­пед­ные до­рож­ки все глуб­же в центр го­рода. Зай­дя под на­вес ка­кого-то ларь­ка, она зев­ну­ла так, как зе­ва­ют все со­баки, с лег­кой лень­цой, но внут­ренней го­тов­ность в лю­бой мо­мент бро­сить­ся бе­гом, от­ряхну­ла шерс­тку, раз­брыз­ги­вая мел­кие кап­ли, и усе­лась пря­мо в лу­жу, что не осо­бо ее вол­но­вало. По­дер­ги­вая но­сом, она ус­та­вилась на опус­тевшую ули­цу, вни­матель­но об­во­дя взгля­дом каж­дый дом. Имен­но тог­да по­явил­ся он-оде­тый в се­рое нас­квозь про­мок­шее тка­невое паль­то и ста­рые по­тер­тые шта­ны, он шел без зон­та, с го­лой неп­рикры­той ни­какой шап­кой лы­сой го­ловой. Она сра­зу его уз­на­ла: его стран­но­ватую по­ход­ку, ког­да он за­вали­вал­ся на ле­вую но­гу, не­боль­шой горб и тя­желое ды­хание. Он шел, опи­ра­ясь на чер­ную пал­ку. Она ду­мала, что он ушел, на­сов­сем ушел, ког­да его пог­ро­зили в тя­желый чер­ный гроб и от­несли на клад­би­ще, что­бы за­капать. Но она ве­рила, она все рав­но ра­но или поз­дно он вер­нется. И вот он здесь. Он при­шел к ней. Ве­село по­тяв­ки­вая, под­пры­гивая и де­лая хвос­ти­ком «вер­то­летик», она бро­силась за ним. А он шел от нее, он на­вер­ное во­об­ще не слы­шал, как она зва­ла его, толь­ко бур­чал ка­кие-то не­раз­борчи­вые сло­ва се­бе под нос. Она бро­силась ему под но­ги, пры­гала до са­мого жи­вота, ме­талась меж­ду ступ­ней. Толь­ко ее все рав­но не за­меча­ли. И тог­да она прыг­ну­ла ему до ла­дони и слег­ка лиз­ну­ла ее. Опус­тившись на зем­лю, она сно­ва по­чувс­тво­вала при­лив бе­зудер­жно­го счастья, от ко­торо­го за­тума­нива­лись мыс­ли, ко­торое зас­тавля­ло гор­ло кло­котать и вновь и вновь вы­давать оди­нако­вые мер­ные зву­ки, лай от ра­дос­ти. Она всег­да зна­ла, что у не­го слиш­ком чувс­тви­тель­ная ко­жа, и, на­вер­ное, зря она на­чала пры­гать на не­го, но он же по­нима­ет, они ведь так дав­но не ви­делись! Стран­но, ему не пон­ра­вилось, он шел даль­ше, толь­ко бур­ча­ния ста­ли гром­че, а иног­да и вов­се пе­рехо­дили на крик. Но она все еще вер­те­лась вок­руг не­го, ожи­дая, ког­да он на­конец опус­тит взгляд и уви­дит, кто это, об­ра­ду­ет­ся, пот­ре­пет ее по лох­ма­тым ушам, и они вмес­те пой­дут до­мой. В оче­ред­ной раз, ког­да она под­прыг­ну­ла, он все же обер­нулся, но в его гла­зах не бы­ло ра­дос­ти. В них бы­ла ярость. Он на­чал кри­чать на нее и ма­хать ру­ками. Она при­жала уши к го­лове и на­мор­щи­ла нос на бе­лой мор­де с ры­жим пят­ном. А по­том сно­ва пос­мотре­ла на не­го, виль­ну­ла хвос­том и тяв­кну­ла. Это же он, он ее уз­на­ет! Он за­мах­нулся ру­кой с пал­кой. Он, на­вер­ное, сей­час бро­сит пал­ку, а она дол­жна бу­дет ее при­нес­ти. Но он сде­лал сов­сем не это. Он со все­го раз­ма­ха об­ру­шил пал­ку ей на го­лову. Пря­мо ту­да, где толь­ко за­жила ра­на, по­лучен­ная в схват­ке на ули­цах. Она зас­ку­лила и упа­ла на зем­лю, зак­ры­вая го­лову ла­пами. По те­лу прош­ла вол­на бо­ли, та­кой об­жи­га­ющей, что соз­на­ние рас­плы­валось. Кровь сту­чала в ушах, воз­дух зас­тре­вал в гру­ди, ды­шать бы­ло прак­ти­чес­ки не­воз­можно, ла­пы дер­га­лись, сер­дце би­лось, как су­мас­шедшее. А по­том ста­ло за­мед­лить­ся. Ла­пы боль­ше не дро­жали. Ста­ло так ти­хо… Так спо­кой­но… Боль­ше не страш­но… Ин­те­рес­но, что с ней про­ис­хо­дит? Та­кое впер­вые… На­вер­ное, она уми­ра­ет… На­вер­ное, это был не он…