Вопреки всему

Нельзя всю жизнь оставаться испуганным ребёнком, закрывая глаза на то, что ждёт впереди. Только знание правды даёт человеку силу. Каким бы горьким это знание ни оказалось. Харуки Мураками. Стараясь не оглядываться, целиком и полностью была погружена в рассказ Селесты, хотя совсем не воспринимала её слов, думаю, это её тоже не особо волновало. Сейчас я беспокоилась совсем о другом, пригубив вино, что бы успокоиться, но результат был обратным и я перепугалась не на шутку, когда кто-то взял меня за руку. Как только я пришла в себя, то смогла понять, что это был Дениел. Но гримаса удивления на моем лице только увеличилась. — Что ты здесь делаешь? — выдавила я, поспешно делая ещё один глоток вина, в надежде, что он отрезвит меня. — Ты не рада меня видеть? — с усмешкой произнёс он. — Ну, что ты, совсем нет, я просто немного удивлена. Я думала, ты уже улетел. — Самолёт не успели подготовить, поэтому у меня появилось немного свободного времени, и я подумал, что если не увижу тебя, то буду скучать ещё больше.- Договорил он, и нежно меня поцеловал, — А ещё ты так быстро убежала, что я подумал, не решила ли ты сбежать ото всех. Я лишь смущенно улыбнулась, и как только нашла, что ответить в своё оправдание услышала, до боли знакомый голос. — Это она умеет, можете и не сомневаться, — вклинился в нашу беседу Максон, бросив мне упрёк, как будто есть за что. В ответ я же со своей стороны незамедлительно бросила на него злой взгляд. — Я и не сомневаюсь, вот и решил заехать, проверить, здесь ли она. Не хватало мне, ещё головной боли искать её. - Этот разговор уже мне перестал нравиться, хотя я всеми силами пыталась не выдать искренних эмоций. — Вот, что-что, а головную боль, кому хочешь, обеспечивать она умеет. Если бы ты знал, сколько нервов она стоила моему отцу, то ужаснулся бы, — улыбаясь, выдал Максон. У меня уже начала закипать кровь, интересно, когда же они так сблизились, что перешли на ты. Что меня ещё больше вывело из себя так это то, что Дениел ответил ему той же заговорщицкой улыбкой. Если бы не Селеста, что решила напомнить о своём присутствии, я даже не представляю, какое шоу сейчас смотрели бы все эти люди. — Мия, может, представишь меня, своему молодому человеку? — подыграла она, сверкая глазами, как будто придумала гениальный план. И кажется, я его поняла, она была в таком диком восторге, когда я рассказала, что Дениел собирается сделать мне предложение, что я бы никогда в жизни не поверила, что она смогла это забыть. Видимо, её план заключался в том, что бы Максон, услышал это от первого лица. — Это моя лучшая подруга Селеста, — решившись представить её первой, сказала я, что бы потом более незаметно посмотреть на выражение лица Максона. — А это мой жених Дениел, — кажется, его совсем не удивило его новое положение, а даже порадовало, так как он с улыбкой на лице поцеловал ей руку. На заднем фоне, я услышала любезности с его стороны, направлены в адрес Селесты. Ей, скорее всего, было это не в тягость. Хотя все мое внимание было сконцентрировано на лице Максона. Когда он это услышал, его улыбка сразу исчезла с лица, оставляя какой-то непонятный для меня привкус боли, которою почувствовала и я, совершенно не понимая почему. Это чувство быстро отступило, и я смогла насладиться победоносным ударом. Шах и мат, Максон. Сразу после этого наступило затянутое молчание, которое к счастью прервала тоже Селеста своим неожиданным предложением. — Максон, может, потанцуем? — как мне показалось он все ещё был растерян, хотя тут же подал ей руку, тем самым приглашая её на танец. Мысленно поблагодарив её, и пообещав себе, что точно запишу это в список моменты/когда/она/меня/спасает, я повторила тоже предложение, только теперь Дениелу. Вскоре, мы кружились в танце, хотя мои мысли были где-то далеко, я пыталась уловить о чем говорил Максон с Селестой. Хоть они танцевали совсем рядом, их было практически не слышно, а смотреть на них и пытаться, что-то понять по выражениях их лиц, я сосчитала ниже моего достоинства. Я все же то и дело ловила краем глаза на себе взгляды Максона. Молчание перебил Дениел. — Так теперь я официально твой жених? — наклонившись ближе ко мне, прошептал он. Я же решив промолчать, чуть не сбившись с ритма, продолжила танцевать. Музыка хоть и была успокаивающей, но я была на столько напряжена, что даже и это мне совсем не помогало. — Ты на меня обиделась? — с большей серьезность спросил он, как только я взглянула в его глаза, так сразу увидела тревогу. Как раз это подействовало совсем в обратную сторону, ещё больше меня раззадорило, и я огрызнулась. — А ты как думаешь? Думаешь, мне приятно смотреть на то как вы обсуждаете меня, как будто я не рядом стою? Тебе бы такое понравилось? — Прости меня, я не думал, что ты это так воспримешь, — он прижал меня к себе и нежно обнял, а я, в свою очередь, уткнувшись ему в плечо, поняла, что ярость отступает, и взамен ей приходят умиротворение. — Больше это не повториться, обещаю. Я такой идиот, хотел приехать, что бы не прощаться с неопределенностью, а сам как последний дурак взял и все испортил. Пожалуйста, прости меня, — продолжал шептать он мне на ухо, от чего я окончательно растаяла, и накрыв его губы своими. Мы слились в поцелуе, не желая возвращаться в реальность, где мы танцуем, прильнув друг другу уже не один танец. Наши мысли отрезвил звук пришедшего смс на мобильный Дениела, которое оповещало, что самолёт готов, и ему нужно улетать. Нехотя попрощавшись с ним, я направилась к Николетте, котороя вела милую беседу с местным политиком. Поприветствовав её я краем глаза, смогла увидеть, как Дениел подошёл к стоящим возле стены и о чем-то бурно рассуждающим Максону и Селесте. Они над чем-то посмеялись и он направился к выходу из зала, но только увидев, что я на него смотрю, он улыбнулся мне и скрылся за дверью. Я даже не успела вникнуть в беседу, как к нам подошла Селеста, своим приходом дав предупреждая, что Максон сейчас подойдёт. Честно сказать вид у неё был не веселый, нам явно нужно было поговорить, поэтому я шёпотом у неё спросила, — что случилось? — Сейчас сама узнаешь, — лишь губами произнесла она и позже добавив, — держись, — Когда к нам уже подошёл Максон. — Леди Эмилия, можно пригласить вас на танец? — спросил он, делая акцент на имени, как будто считает, что не выдать меня перед министром будет верх учтивости. Какое благородство, только где оно было три года назад? — Конечно, — ответила я, всем видом показывая насколько, я горю желанием с ним танцевать. Мы прошли в центр зала, где стали в танцевальную пару, честно признаться, мне было странно чувствовать его прикосновения. На меня сразу навалились воспоминания о вечеринке в честь Хэллоуина. Пытаясь отрезвиться от нахлынувшей волны воспоминаний, я вспомнила, что же было на следующий день. Это подействовало не настолько как бы мне того хотелось, но по крайней мере я уже не пребывала в розовых мыслях о несбывшихся мечтах. Мы исполняли танцевальные па, в то время как я упорно не желала смотреть ему в глаза, то и дело, ища среди толпы кого-то знакомого, что бы подойти и поприветствовать его, тем самым оттянуть момент выяснений отношений. Кажется, Максон уловил мою мысль, поэтому решил заговорить первым. — А ты изменилась. Стала грациозней, даже танцевать научилась, без ущерба для других, — попытался разрядить накалённую обстановку между нами, потерпела фиаско. — Изменилась, — коротко и серьёзно ответила я. — Мы можем поговорить? — неуверенно спросил он. — Я тебя слушаю, — сказала я и снова отвела взгляд в сторону, хотя делать это было намного труднее, чем я себе представляла. Но все же, я пыталась сохранить внутренние спокойствие, или хотя бы сделать вид. — Я имею ввиду нормально поговорить. — Чем тебе сейчас не нравится? — Отчеканила я даже не взглянув на него. — Почему ты себя так ведёшь? — Тихо, но довольно серьёзно спросил он. — А как я должна себя вести? — переспросила, посмотрев на него, скорее всего не такой реакции он от меня ожидал. Как мне показалось на миг, он даже растерялся, такого напора с моей стороны Максон явно не ожидал. Я решила продолжить осуществлять свой план, а заключался он в том, что бы вывести его из себя. Как известно человеку намного труднее лгать или изворачиваться в состоянии раздражения. Мне же это не угрожало, я с удовольствием ему все выскажу, вот только нужно выбрать удачный момент. — Давай по существу, у меня совершенно нет времени на глупые танцы и обмены любезностями. Максон замялся, не зная, что ответить, его глаза были полны какого-то давно уже непонятного для меня чувства. На мгновение мне даже показалось, что я перегнула палку, но это длилось до того времени как он спросил. Этот вопрос застал меня в врасплох, и я больше не смогла обуздать чувства. — Когда ты стала такой? — Спросил он, наверное, правильным решением было бы сказать что-то двусмысленное или же соврать, что-либо. Но я не смогла, не смогла, а все потому, что я устала. За эти годы я никому не говорила, не показывала, единственную вещь. Даже признаться самой себе было неимоверно трудно. Я не смогла изменить прошлое, но оно изменило меня. В Италию я уже приехала другой, я не иначе и после того как смогла смириться с утратой. Я стала другой именно в тот момент когда потеряла все, любовь, семью. В один момент и все развеялось, как сон. Я проснулась иной. И теперь это не исправить. — А какой я должна быть? Как я должна вести по отношению к тебе? Ты явно не ожидал меня здесь увидеть, или даже не так, ты вообще не ожидал меня когда-либо увидеть. Я представляю какой удар это нанесло твоему самообладанию, но ничего справишься. — на одном вдохе сказала я. Если бы я услышала этот голос где-либо, я даже предположить бы не смогла, что он на самом деле мой. В нем была вся обида, вся боль, что была в моем сердце. Продолжение не заставило себя ждать, — Ты уже заметил, что я изменилась. Только вот я не могу понять одного, как у тебя совести хватает такое у меня спрашивать… Можешь не отвечать, и не юлить, правды от тебя я все равно не услышу, так давай же я расскажу это неимоверно занимательную историю. Максон все также продолжал стоять истуканом, в очередной раз не зная чего ожидать, ну и пусть, эффект неожиданности ещё никто не отменял. — История началась три года назад, ох нет, вернее сказать закончилась, для меня и для мамы с Мей… И так, в тот день мы сели в лимузины, и по роковому стечению обстоятельств произошёл взрыв. Как оказалось позже, в лимузинах сработали датчики активирующие взрывчатку, на днях установленную в автомобили. Но как же ты спросишь я осталась жива? Селеста. Она спасла меня, жаль не маму с Мей, я бы с удовольствием поменялась с ними местами. В тот день я потеряла многое, но не все. Окончательно разочароваться во всем мне помогли некие документы. Они четко разъяснили мне, кем и когда было заказано меня убить. Как обидно, какой был гениальный план, увезти меня раньше положенного, что бы ни пострадали невинные люди, собравшиеся вокруг дворца, какая забота. А потом выдать все как проделки повстанцев. Но вот только план не удался, и как можешь видеть, я жива и здорова, стою прямо перед тобой. - говорила я тихо, но отчётливо, что бы он ничего не пропустил, ни единого слова, даже если бы захотел. Я пыталась всмотреться в черты его лица, что бы понять, что на самом деле он сейчас чувствует. Но все, что я смогла увидеть это профессионально наработанная маска сожаления. Его чувства были за семью замками, как и мои. Я чувствовала себя какой-то опустошённой, выжатой. Я всегда считала, что если я выскажу все Максону, то придет облегчение, но этого не случилось. Груз так и остался, я уже начала терять всякую надежду, что смогу от него избавиться. — Америка, - то, как он назвал меня по имени, немного взбудоражило меня, только можно ли считать, что это моё имя? Мне понадобилось несколько секунд, что бы вновь прийти в себя.- Мне жаль, но я, — я не смогла дослушать. Я не могла понять как он может ещё оправдываться? Ему хватает смелости ещё жалеть меня, в чем-чем, а в жалости я точно не нуждаюсь, особенно с его стороны. — Ты издеваешься? Можешь больше не притворятся, я прекрасно знаю, что это был ты! Ты заказал убийство! — На этот раз я была в бешенстве, я тут же отступила, назад стараясь не привлекать особого внимания. — Америка, я тебе клянусь, это был не я. Я бы в жизни такого не сделал. Ты же знаешь…- Он попытался ко мне приблизиться, но моя ярость была все ещё при мне. Я вскинула руки, тем самым оставляя между нами пространство. — Не хочешь признаться, ну впрочем, я это и предполагала. Иди за мной, — фыркнула я и направилась к выходу. Я не знала, идёт ли он за мной, игра уже давно пошла не плану. Только когда за мной закрылись двери в зал, я поняла, что все же идёт. Меня переполняли разные эмоции, по большей части я хотела справедливости. Я хотела показать эму те злосчастные документы, что бы он больше не смог мне лгать. — Америка, куда мы идём, объясни, что ты задумала? — в его голосе читалось явное непонимание, что ещё больше раззадорило меня. — Я покажу тебе то, как ты разрушил мою жизнь, — не оборачиваясь, кинула я, теперь мне было абсолютно все равно услышит ли меня кто-нибудь или нет. Я так стремительно неслась по ступеньках на второй этаж, как не заметила, что сломался каблук, и я полетела вниз. К счастью меня подхватил Максон, и я не пролетела весь лестничный пролёт. — Спасибо, — сказала я оправив платье и сняв туфли. Ну вот, докатилась, ну почему именно сейчас? Видимо, это прописано в моей судьбе в любом серьезном или важном моменте становиться неуклюжей. Или это Максон на меня так действует? Достаточно. Я вновь направилась в комнату, теперь я злилась ещё и на себя, из-за преследующей неуклюжести. Открыв дверь в комнату, я сразу ринулась к столу. Я прекрасно помнила куда я положила их, поэтому сев на пол, наплевав на платье. Со всей силы вытянула нижний правый ящик, который от приложенных мною усилий выпал из-под стола. Роясь в низу ящика, я нашла нужный мне конверт. Достав бумаги из конверта, я встала и наконец-то развернулась к Максону. Он стоял, оглядывая мою комнату, я как-то даже не подумала об этом, что совершенно упустила, что Максон увидит мою комнату. Какая уже разница, мне скрывать нечего. Отдавая документы Максону, меня кинуло в дрожь, — вторая страница, левый нижний угол, — увы сказать это как я хотела у меня не получилось. Мой голос дрожал, как и все тело, я в корне не понимала такой реакции, но ничего поделать c собой я не могла. Я только молча наблюдала, как он вчитываешься и меняется в лице, я ждала, что он скажет. Все началось три года назад и вот сейчас должно закончиться. — Америка, это подписывал не я, я бы никогда так с тобой не поступил. Я жалею только о том дне, когда мы с тобой поссорились. Все это время я был уверен, что ты мертва, и винил в этом себя, но только из-за того, что отпустил тебя.- Он был очень эмоциональный, таким я его никогда не видела, порой мне хотелось и поверить ему. Как бы это ни было трудно принимать, но это все ложь. — Ты сам все видишь, хватит мне лгать! Я сыта этим! Если ты думаешь, что ты сейчас расскажешь мне, как ты об этом жалеешь, и я поверю, то ты крупно ошибаешься. Я больше не та Америка, которая верила твои признаниям в любви. Я не она! И в этом виноват только ты! Как я могу верить твоим словам, если через недопонимание, ты захотел моей смерти? Ты настолько двуличен, что даже когда я знаю правду, есть доказательства, ты продолжаешь мне лгать! — Мне было больно, я то переходила на крик, то задыхалась от своих же слов. Я призналась в первую очередь себе в том, что отрицала так много времени. — Да послушай же ты меня. Я любил только тебя! Как ты можешь считать, что я смог бы так с тобой поступить! Америка, неужели ты веришь в это? — теперь Максон перешёл на крик, мы были как будто в другом мире, где нам что бы то ни стало нужно выяснить правду. — А, что мне ещё остаётся? — я ухватилась за эти бумаги, будто я тонула и единственным шансом на спасение оставались только они. Он резко выбросил их в сторону, и сделал шаг ко мне, на миг я испугалась, но потом он заговорил, — Я не знаю, почему здесь стоит моя подпись, это какая-то ошибка! Поверь мне, хотя бы один раз! Я не знаю почему, как это произошло, я всегда читаю все, что должен подписать, только за исключением тех документов, что даёт мне отец.- Закончил Максон, и вот ответ пришёл сам собой, это был не он. Я все время клялась себе, что никогда больше ему не поверю, и вот снова, наступаю на одни и те же грабли. Я это прекрасно понимаю, но мне всем сердцем захотелось ему поверить, вопреки здравому смыслу и всему остальному, и я сделала это. Я присела на край софы и посмотрела на Максона, он держался за голову, тоже понимая из-за кого все это. — Теперь понятно как всплыли эти бумаги, — сказала я и тут же отвела от него взгляд и уткнулась в пол. Я поздно поняла, что все это причиняет ему боль, кто бы мог подумать, я опять говорю невпопад. Теперь все ясно, план действительно был гениален, и даже сработал. Королю не нужно было меня убивать, он хотел, что бы я сделала это сама. Лишив меня всего, именно так он хотел меня сломать. Заставил ненавидеть Максона и все, что с ним связано, какое классическое манипуляторское решение. Профессиональный ход, король Кларксон, ничего не могу сказать. За всем этим, я упустила из виду Максона, он молча сидел рядом со мной так же погружён в свои мысли. Терпеть эту тишину я больше не смогла, она давила на меня со всех сторон, и я должна была её прекратить. — Ты тогда этого не делал, — я не знаю, зачем я это сказала, это был даже не вопрос, а скорее констатация факта. — Именно об этом вы говорили с Селестой, верно? — я прекрасно понимала, что это так, я бы заметила это ещё по её лицу, если бы не была так зациклена на доказательстве своей правоты. — Да, — он замялся и посмотрел на меня, в ответ я тоже подняла глаза и отвлеклась от детального изучение бирюзового ковра в моей спальне. Увидев, что я прореагировала на его взгляд, он тихо спросил, как будто не ожила получить ответа, — Что было потом? — Потом была пустота, которую я смогла заполнить только по приезде сюда. Если быть точным, я провела там небольшие месяца, спустя всех событий, пока Николетта не утрясла все дела о получении гражданства Италии. — Ты больше не возвращалась? — Нет, я осталась для всех погибшей, только несколько людей знали правду, родители Селесты, она сама и Николетта. Я приехала сюда под совершенно другим именем, и с другим прошлым.- призналась я, на удивление мне было легко это сделать, теперь камень прошлого упал с моих плеч. — А…- Максон прервался, будто пытаясь что-то вспомнить, вскоре я поняла, что именно, —, а офицер Леджер, он знал? У меня выдался истерический смешок, от всей иронии этой ситуации, мы тут решаем, чуть ли не мировые проблемы, а он интересуется, знал ли Аспен. — Аспен, нет, как и для всех, для него я считаюсь мертвой. Я снова начала изучать пол, мне очень хотелось задать ему тот же вопрос, как он жил все эти годы? Хотя я прекрасно понимала, что у него было все хорошо, скорее всего он женился на Крисс, возможно у него даже появились дети. Так, хватит, перестань, ничего уже не вернуть, так нечего себя жалеть. — Пару недоразумений и вот, что с нами стало, но теперь я понимаю, что в конце концов оказалась права, теперь ничего не вернуть, — сказала я, делая вид будто ни о чем не жалею, хоть получилось это у меня из рук вон плохо. — Помнишь, как мы планировали будущее, вместе… Были счастливы, — он правильно это сказал, в прошедшем времени. — Это все прошлое, мы можем продолжать это вспоминать до завтра, но ничего не измениться, — на последних силах выдавила я, и мгновенно вытерла, только выступающую слезу. Мы снова смотрели друг другу в глаза, и вот он задал вопрос которого я боялась. Боялась не потому, что не хотела признаться в чем-то, а боялась по тому, что и сама не знала. Максон по видимому тоже не знал, — А сегодня? — Что сегодня? Что мы имеем сегодня? Гнев, сожаление, разбитые мечты, что ещё? Что нам поможет? Ровным счетом ничего.- произнесла я. Я не знала правда это или вместо меня говорит гнев, только вот уже гнев не на Максона, а на себя. На себя, за то, что позволила обвести себя вокруг пальца, за то, что поверила во всю эту ложь, за то, что сожаление переросло в гнев, за то, что этот гнев сжигал меня изнутри на протяжении трёх лет. За то, что сама все испортила. — Уже поздно. — Да уже поздно… Но ничего, завтра ты вернешься обратно, продолжишь жить своей жизнью, а я своей, как и раньше.- Наконец-то я смогла взять себя в руки, и принять решение, не знаю правильное ли оно или нет. Во всяком случае, время рассудит. — Как мне вернуться? Просто вернуться и все забыть, как будто сегодня ничего и не произошло? — похоже он был крайне не согласен с моим решением. Наш разум снова заиграл свою игру, с которой совершенно было несогласно сердце. — У тебя есть своя жизнь, у меня своя. Мы и все что с нами связано остались в прошлом, в прошлом которое уже не вернуть. Я не хочу больше рушить ни твою ни свою жизнь. Скоро я выйду замуж, и забуду все это как страшный сон. А ты вернёшься домой, и тоже все забудешь. У нас разные пути. — А что если нет? Что если мы не сможем забыть, и всю жизнь будем жалеть о принятом решении? — он был очень настойчивым, как будто это был его последний шанс. Но я прекрасно понимала, что даже если я сейчас поставлю на кон все, над чем так долго трудилась, выиграть я не смогу. Король Кларксон никогда не допустит, что бы мы были вместе, а тем более его развода. А я не хочу вновь остаться с разбитым на осколки сердцем. — Да как ты не понимаешь, у меня есть своя жизнь, которую я не хочу рушить во что бы то ни стало. Не знаю как ты, но я быстро все забуду, и буду жить как прежде. А теперь уходи, я прошу тебя, уходи из моей жизни, — под конец, я сорвалась на крик, мне было больно это говорить. Но так было нужно, если я хотела избежать боли в будущем. Он ушёл, просто ушёл закрыв за собой двери, ни проронив ни слова. Что ещё раз доказывает мою правоту. Он не собирался за нас бороться, и уступил бы на первой же преграде. Так лучше уже я прогнала его, чем он меня в будущем. Выбор был сделан, только вот от этого мне не стало легче. На глаза накатились слезы, я упала на пол и разрыдалась. Я не знаю, сколько прошло времени когда в комнату вошла Селеста, по видимому не очень много. Но я уже не плакала, просто продолжала сидеть на полу, оперевшись на стоящую рядом софу и лишь изредка всхлипывая. — Что здесь произошло? — Сначала спросила она оглядывая разгромленную комнату. Это было из-за меня, в прорыве истерики, я швыряла вещи в разные стороны, и теперь моя комната выглядишь как поле боя. - Вы, что подрались? — шутливо спросила она, пытаясь меня развеселить. — Нет. — Так все понятно, дела у нас плохи. Я так полагаю, теперь ты все знаешь? — она меня поняла, поэтому тихонько присела рядом со мной. На её вопрос я лишь кивнула. — Прости, я не успела тебе сказать. Максон слишком быстро пригласил тебя на танец, а потом вы и вовсе скрылись из виду. Только когда он вернулся в зал, я поняла, что случилось, что-то неладное. Он был весь белый как стена, а потом ему позвонила королева Эмберли, и он чуть не упал, видимо там произошло, что-то серьезное, потому что он сразу поехал в аэропорт. Как он сказал, это очень срочно, и он должен лететь, но вскоре вернется, так как не все его дела здесь улажены. Как мы с Николеттой поняли, он имел в виду тебя, а не государственные. — Он не вернется, — призналась я, сметая с глаз вновь нахлынувшую слезу, — он уехал. Он уехал навсегда. Это я его прогнала, я сказала, что вот-вот выхожу замуж, пусть он возвращается к Крисс и своей семье. — Не знаю, он был вполне серьёзен, я думаю, что вернётся. Стоп, подожди, в каком смысле к Крисс? — Она посмотрела на меня как на сумасшедшую, — Так ты, что ничего не знаешь? Я лишь отрицательно кивнула, давая ей понять, что нет. — Он на ней не женился, помолвка была расторгнута два месяца спустя. Я пыталась тебе об этом сказать, но ты так упорно не хотела ничего о нем слышать, что я боялось с тобой поссориться. Видимо все-таки стоило, ты бы сейчас не натворила всяких глупостей. Теперь я была как в тумане, только сейчас я поняла, что вновь все испортила. Что если он действительно не вернётся? Что если бы мы все ещё друг друга любим? Что если бы у нас все получилось? Что если бы мы смогли пройти все трудности? Что если бы я все не испортила? История повторяется, в последний момент я все испортила. — Мне нужно побыть одной, — выдавила я и схватив ключи со стола выбежала с комнаты. Я спустилась на нулевой этаж, именно там была парковка, где и стояла моя машина. Два года назад я сдала на права, тем самым гарантируя себе, что теперь смогу быть независимой и ездить, куда мне нужно и когда мне нужно. Когда я завела автомобиль, в салон вскочила Селеста со словами, — Ну уж нет! Никуда я тебя не отпущу одну! Куда бы ты ни собралась, я еду с тобой! — Я все испортила, я все испортила, я снова все испортила, — истерически кричала я. Автомобиль рванул с места, и мы выскочили за пределы дворца. В критические моменты, мне помогало море. Я нашла спасение в пирсе неподалёку от дворца, там я могла подумать, там я могла быть собой. — Америка, притормози, ты знак видела? — она была немного встревожена. Но я была настолько погружена с в свои мысли, что не обратила внимания на её слова. В голове снова проносилось «это моя вина, и не только из-за того, что я вновь оттолкнула его, а из-за того, что дала себя обмануть и поверила в грязную ложь». — Америка, притормози! Что случилось, объясни мне? Давай съедем на обочину, я прошу тебя… Ты сейчас не в лучшем состоянии для вождения! — запаниковала Селеста. Я так и не обращала внимания на её слова, продолжая твердить одно и то же, — Это моя вина! Это моя вина! Я во всем виновата! У меня была истерика, я плакала и давя на газ пыталась приглушить свою боль. Поворот за поворотом я все больше и больше выжимала педаль газа. — Америка, остановись! Мы погибнем! Я не хочу умирать, я беременна, я прошу тебя съеду на обочину! — умоляла она меня. Услышав это, я не смогла больше отрицать самое страшное. — Это я виновата в смерти мамы и Мей! Это я! Если бы я принимала решения, опираясь на дальнейшие последствия, они были бы живы! Это я виновата!!! — Ну хорошо, давай разобьемся к чертям собачьим, тогда тебе станет легче? Ты этого хочешь? Америка, приди в себя! Останови машину!!! — Селеста начала истерить, этим и смогла привести меня в чувство. Я посмотрела ей в глаза и прошептала, — Хорошо. Я сейчас остановлюсь, и ты выйдешь. Не успев это договорить, меня ослепил свет фар, приближающегося автомобиля. Резко дёрнув руль вправо, мне удалось избежать столкновения, но дальше лишь последовал сильный удар. Последние мгновения я не понимала, что происходит, только слышала крик Селесты и сильный звук от удара метала об землю, мы летели вниз. Дальше была пугающая пустота и уходящие сознание.