***
Кучи окурков на земле, пустые бутылки, капли крови. Всё это окружило меня. — Может тут строители отдыхали и был несчастный случай, а может это краска... — прошептал дрожащими губами, пытаясь переубедить себя, что всё хорошо. Я прошёл дальше, осматривая здание: в него легко можно было забраться. Последний этаж расположился на большой высоте, я был уверен, что открылся бы прекрасный вид на город. Не знаю, откуда во мне столько смелости, но я решил пройти в само здание. Меня вообще поражала моя храбрость в последние дни, может она одна из причин моих несчастливых дней? Первый шаг и хруст битого стекла — я отскочил, но решил продолжить свой путь, не смотря даже на то, что мог пораниться, занести какую-нибудь инфекцию и многое другое, меня сейчас это совершенно не волновало. Бутылки, окурки, запах гнили — всё это тут тоже было, я спотыкался чуть ли не на каждом шагу, но фонарика у меня не было и телефона тоже, чтобы подсветить. Наконец я добрался до самой крыши, не без травм, так как несколько раз споткнулся и приземлился не очень удачно, так что на моём теле наверняка остались синяки. Мои глаза ослепил яркий свет, как только я открыл дряхлую и скрипучую дверь на крышу. Я зажмурился и прикрыл глаза рукой, почти теряя равновесие, но был пойман чем-то. Или даже кем-то. — Андерсон? — еле прошептал я.***
Во мне закипала кровь от волнения, сердце стало выпрыгивать из моей груди в бешеном ритме, хотелось развернуться и дать пощечину, но сильные руки, которые меня держали, не давали мне пошевелиться. — Андерсон! — смелее и громче сказал я, пытаясь повернуться к нему лицом, но руки только сильнее обхватили мои бока. Это заставило меня звонко вскрикнуть. — Тише ты! Не двигайся. — моё горло зажала одна рука и мне стало трудно дышать. Это не Блейн. Мои глаза снова стали мокреть. — И почему я вообще решил, что это он? Понадеялся, что я ему нужен. Глупый. Но проблема сейчас состояла не совсем в этом. — Босс, он о каком-то Андерсоне говорит, — громко сказал грубый голос сзади меня, и в этот момент его грудная клетка завибрировала, я ощутил это своей спиной. Меня начинают тащить назад по лестнице с крыши, что я чуть не падаю, но меня держат, что позволяет избежать переломов и ушибов, чему я очень рад. Через несколько минут включается одна тусклая лампочка и передо мной образуется толпа молодых парней, они накачаны, одеты в черные кожаные куртки и хищно смотрят на меня. — А он ничего такой, хорошенький, может…? — Парни начинают переглядываться ехидными взглядами и улыбки расцветают на их лице. Я жмусь к неизвестной груди, которая тоже представляет для меня опасность. — Стойте! — звучит хриплый и низкий голос, — Андерсон, говоришь? — молчание, мои глаза закрыты, и я уже пару раз себя убил, только в моем уме. — Блейн — давний наш друг, а он ниче такого надыбал… — сухие и шершавые пальцы берут мой подбородок и вертят за него в разные стороны. — Что же, идеально, он за этим эльфом мигом примчится. — тут раздается гром и дождь начинает лить с неба. Я открываю глаза и вижу перед собой красивого мускулистого парня в черных дырявых джинсах, черной кожаной куртке и черной, подчеркивающей мышцы и подкаченное тело, майке. Он молод, но у него уже есть щетина на лице. У него есть шрамы и синяки, недавние порезы, которые не скрывает майка. На его руках надеты кожаные перчатки с дырками на костяшках. Кстати, о последних... На них запеченная кровь, кажется, этот парень много дерется, из-за этой догадки меня начинает трясти, единственное, что успокаивает, от него пахнет ментолом — я это чувствую, хотя мы стоим не так близко. Он берет в свои руки мобильный телефон, набирая что-то в нём. — Андерсон, неси свою пятую точку на бывшую базу, если ты её, конечно, еще помнишь. Так вот, беги, родной мой, сюда, если ты хочешь, чтобы твоему ангелку крылья не переломали. Кстати, этот эльф и правда очень красив, мальчики не могут оторвать взгляд от него, что говорить о руках, если ты не появишься здесь в течении часа? — парень тихо смеется в трубку телефона, а затем кладет её в карман своих джинс и оборачивается ко мне, щелкая пальцами и подмигивая мне. Меня посадили и привязали руки к стулу. В помещении сыро и прохладно, окон тут нет, только подобие окна: стена и в ней квадратное отверстие. На улице темно и пасмурно, что не придает оптимизма. Весь этаж освещает маленькая лампочка. Парни лежат на старых матрасах, которые расстелены на полу, я бы хотел посмотреть, что находится сзади меня, но я тут не гость, которому рады, а может и рады, но не в самом лучшем смысле. Я уже не думаю о своей жизни: тошно от этих мыслей. Я просто нервно пытаюсь сглотнуть комок, от страха образовавшийся в горле, и хлопаю невинно глазами, в уме умоляя Блейна прийти и скорее. Уж лучше с ним, нежели с этими быть. И тут меня резко передергивает: «Концерт» дома у Блейна; «Блейн — давний наш друг»; «на бывшую базу». Нет. Не может быть. Блейн не такой, как они, он не мог быть одним из них. Это невозможно! Он же такой добрый, милый, заботливый, красивый, нежный… «Хаммел! Заигрался! Ты видел его сегодня утром настоящего. Полная противоположность», — в моем уме ведется односторонняя дискуссия, и я бы продолжил её вести, если бы не ослепляющая глаза молния, а за ней раскат грома, из-за которого я подпрыгиваю на месте, но чья-то тяжелая рука ложиться на мое плечо, что заставляет меня опомниться. Сейчас я чувствую себя загнанной овечкой, а вокруг меня — голодные волки. Я начинаю терять счёт времени. Не понимаю, сколько я здесь пробыл: 15 минут или три дня. Дождь не перестает лить, крыша слегка протекает, поэтому редкие капли капают мне на плечо. Парни расположились вокруг меня, о чем-то все время беседуя с диким хохотом. У некоторых в руках были беленькие коробочки, которые меня занимали своей неизвестностью, у других — выпивка, а третьи с девушками заигрывают. Эти девушки скорее всего не из их компании. «Приглашенные дамы с очередного кабака». — Что же, кажется, пора быть гостеприимным, правда, мальчики? — спросил грубый голос сзади меня и парни поднялись, разминая кулаки. - Ну, чего стоите? Один из парней подошел ко мне и развязал мои руки, поставил меня на ноги, хватая мои плечи. Я уже не сопротивляюсь и не делаю попытки бежать. Я на грани «отключки». Не думаю не о чем. Я только надеюсь, что это просто страшный сон. Меня тянут за собой, мое тело трясется от холода, как осиновый листочек. Ноги еле делают шаги, шаркая по полу. Голова совершает обороты. Чувство, словно тебя ведут на казнь. По моим щекам текут слезы, мне страшно, но одновременно за эти три дня я выбился из сил, я разбит и, кажется, никто меня не соберет воедино, а чувства — способность, которая вскоре исчезнет навсегда, покинет меня и не вернется. Мне больно думать о своей жизни, мне больно думать, поэтому я выбираю путь — просто все забыть, забыть, что такое чувства и научиться безразличию. — Куда собрались? — я услышал довольно грубый и жесткий голос, но он был такой знакомый. — Какие люююдии?! — послышалось из-за спины. Парни остановились, а один из них сжал меня сильной схваткой и развернул, а я спокойно поддался этому. В этот момент я почувствовал себя откровенно куклой, хотя, наверное, так теперь и есть.