Дневник наблюдений за Джоном

В один момент Шерлок понял, что проникся к Джону глубочайшей симпатией. Он шел к этому пониманию неделями, любуясь на его заспанное лицо по воскресеньям, на его мокрые волосы и полосатый халат, когда он позволял себе принимать душ поздно вечером, а не до того, как Шерлок встанет с постели, на его улыбку или морщинки вокруг глаз, да и на самого Джона во всем своем солнечном блеске. А когда наконец пришел (к пониманию), к ужасному разочарованию всяких там любителей пафоса, не содрогнулся мир, не ввел его в состояние предсмертной агонии одним своим прозрением, нет-нет. Мир остался таким, каким был и есть. Даже подлый кран на кухне не прекратил подтекать, и в раковину все с таким же раздражающим стуком падали капли. Шерлок же подумал об этом открытии минут десять и, хмыкнув, поместив новооткрытую симпатию в специально отделенную для Джона комнату, бросился в размышления о жизни, вселенной, и вообще, ну, и немного о решении одного весьма сложного уравнения. Конечно, о Великом Открытии он не забыл. Ничего поделать с этим детектив не мог и не пытался. Хотя ему, как существу социально неприспособленному, было трудно. Он не знал, какого рода его симпатия — дружеская или носящая романтическую окраску, — потому не мог с точностью утверждать, стоит ли носить траур по случаю смерти его асексуальности. Он не знал, как правильно выразить привязанность. Он не знал, испытывает ли Джон к нему похожие чувства. А если нет — возможно ли ее разбудить? Иными словами, у Шерлока не было плана действий. Зато была щекотка в груди и животе каждый раз, когда Джон плохо причесывал свои волосы, и на его макушке — и без того, по мнению Шерлока, неприлично очаровательной — торчали вихры. А также живой ум, дедукция и возможность наблюдать. А уж за чем наблюдать — то было в избытке. Ватсона был не то чтобы обычным — скорее, просто не для всех особенным — но интересным. Очень интересным. Именно поэтому Шерлок как-то лег на диван, спустился в Чертоги и, зайдя в Комнату Джона, поместил рядом с «Концепцией Девушек Джона» и «Кратким обзором свитеров Ватсона» пока пустой «Дневник наблюдений за Джоном». И, удовлетворенно вздохнув, встал, и отправился срывать свидание Джона с их недавней клиенткой, Кристи, недаром она Холмсу так не нравилась. *

Журнал Наблюдений За Джоном. Запись на 20.05.2011 Тема: Свидание Джона. Статус: Успешно сорвано. Примечания: Интерес Джона пропал сразу же, как только он узнал, что Кристи Пайнс — карманная воровка и наркоманка, почти осуществившая кражу его кошелька. Была остановлена. Попыталась применить ко мне силу, высказать, вероятно, протест и неприязнь с помощью пощечины, но была остановлена Джоном. Душевное состояние объекта наблюдения: удовлетворительно. Не обижен, готовит чай и бутерброды. Примечания: есть скучно. Примечание 2: придется употребить во избежание дальнейшего проявления эмоциональной нестабильности у объекта.

* Теперь Шерлок прилагал больше усилий. Он старательно запоминал все действия Джона, все жесты и взгляды, слова и показанные ему эмоции. Потом тщательно анализировал полученную информацию и сохранял. Это не служило какой-то определенной цели, к стыду Шерлока, и в основном, наверное, лишь зря занимало место в Чертогах. Но это было приятно. Сентиментально. Но приятно. А еще Шерлок один раз подумал, что если Ватсон как-нибудь на него обидится и скажет, что Холмс совсем его не знает — тот выдаст все как на духу, а Джон… Впрочем, это не важно. * Дневных наблюдений стало мало. Шерлок, дождавшись, когда Джон заснет, пробрался к нему в комнату. Он осторожно открыл дверь: если делать это резко, она бы немного заскрипела. Босыми ногами ступил на ковер. Прислушался к мерному, но громкому дыханию. Сделал несколько шагов и оглядел комнату. Он часто здесь бывал. Сидел на полу рядом с кроватью, уткнувшись носом в подушку, тогда он еще не понимал, что эта привычка могла бы значить. Потом смутился от своих действий и прекратил. Все здесь, как и подобает, было отражением своего жильца. Светлое и домашнее, наполненное уютом. По-своему красивое. Сейчас в темноте, нарушаемой только редкими отблесками фар из окна, это все равно было заметно. Но на кровати сейчас мирно спал Джон, и это привлекало гораздо больше внимания. Ватсон спал с голым торсом, откинув одеяло в сторону. Он раскинул руки и ноги в разные стороны. Его живот мерно опускался и поднимался. Шерлок сел на пол напротив лица Джона, скрестив ноги, и завороженно смотрел на его губы и ресницы, на его торс. Рост ему позволял. Положение - нет. Шерлок жаждал дотронуться, но не мог. Он положил голову на простыню, достаточно наглядевшись, слушал его дыхание и ненамеренно под него подстраивался. Ему было спокойно. Мысли в голове ползали медленно, лениво. Тело медленно наливалось истомой, мягкой, словно бархат. Шерлок прикрыл глаза. В груди точно разбушевались огромные мягкие тигры, мурчащие и ластящиеся к Джону, к самой его сущности. И это было удивительно хорошо. Это было так хорошо, что уже сейчас Шерлок понимал - следующей ночью тоже придет.