Fallen Angels

We bored to death in heaven And all alone in hell We only want to be ourselves «Fallen Angels» Black Veil Brides Ноябрь. Последние мгновения перед тем, как мир погрузится в кому до следующей весны. Самое время полоснуть лезвием по запястьям, принять непозволительную дозу снотворного или вышибить себе мозги… Психологи утверждают, что подростковый суицид – это своеобразный способ добиться внимания. Смешно. До истерики. Клэр затянулась и отбросила окурок. Бледных губ коснулась мрачная ухмылка, и в лицо тут же ударил пронизывающий ветер, заставивший спрятать окоченевшие руки в карманы джинсовки. Здесь, на крыше недостроенной высотки, невозможно было укрыться от холода. Это место напоминало опустевшее поле брани: останки кирпичных стен, изукрашенные граффити, осколки битого стекла и бетонное крошево под ногами… Идеальное пристанище для местных торчков и фриков, ищущих уединения. Для нее же – отправная точка в Ад. Она станет первой, кто пришел сюда попрощаться с миром... предварительно послав его ко всем чертям. Окончательно решив покончить с собой, Клэр стала тщательно обдумывать способы. Таблетки сразу же были отброшены по той простой причине, что перспектива сдохнуть в луже собственной блевотины Клэр совсем не прельщала. Лезвия казались выходом для брошенных женщин. Трагично. Прямо как в дешевой мелодраме… И тогда на ум пришла крыша. Единственный шаг, секундный полет и вечная мгла. Что может быть проще? Чтобы осознать это, ей понадобилось целых семнадцать лет. И вот теперь она здесь. Переисполнена решимости и готова сполна расплатиться за крохотный миг свободы. Уж лучше так, чем медленно разлагаться, превращаясь в старый обрюзгший кусок дерьма. Лучше разучиться летать, шагнув из окна, чем увязнуть в унылой повседневности. Как бы ни сложилась жизнь, итог одинаков – никто из нас не наделен достаточной силой, чтобы надрать задницу смерти. Так зачем издеваться над собой, держаться в рамках? Ради чего? Чиркнув зажигалкой, Клэр подожгла очередную сигарету и, затянувшись, выпустила струю дыма в стальное ноябрьское небо. - Не найдется еще одной? – спросил кто-то, нарушив тишину. Клэр даже вздрогнула от неожиданности. Словно вышла из транса. Перед ней стоял долговязый парень в драных джинсах с кучей цепей и заклепок. В ухе красовалась серьга в форме креста, на шее виднелась татуировка. - Бери, - улыбнулась Клэр, протянув незнакомцу едва начатую пачку Мальборо. Парень вытащил сигарету и протянул пачку обратно. - Забирай. Мне это больше не нужно. - Бросаешь? - Что-то вроде того… - протянула Клэр, задумчиво усмехнувшись, и, отбросив окурок, шагнула к самому краю. Плевать на свидетелей. Она слишком долго ждала этого момента. Ветер мощным потоком ударил в лицо, будто пытаясь отрезвить ее, но напрасно. «Поздно!» - с ликованием подумала Клэр и занесла ногу над бездной города, простирающегося далеко внизу. Дурманящей, опьяняющей... Сердце забилось с бешеной скоростью, в кровь ворвался адреналин… Но, не успела она шагнуть, как на запястье сомкнулась грубая теплая рука. - С ума сошла?! – испуганно вскрикнул парень, оттаскивая Клэр в сторону. - Отпусти, - проговорила она ровным голосом, едва оправившись от шока. Его рука по-прежнему сжимала ее запястье. В глазах читался неподдельный ужас. Парень был, казалось, ошеломлен происходящим, но хватка его была крепкой. Не обращая внимания на упрямые протесты Клэр, он оттащил ее в сторону и заставил сесть. - Психопатка! – в негодовании выкрикнул он. На его глазах еще никто не совершал суицид. Клэр смерила спасителя волчьим взглядом и отвернулась, но парень не унимался. - Зачем? – тихо спросил он, присев рядом. - Просто… мне все осточертело, - хмуро выдавила Клэр. – Не хочу закончить в милом домике с зеленой лужайкой и кучей кошек. Не хочу, понимаешь? Это медленная и мучительная смерть. Словно ты… - она запнулась, подбирая подходящее сравнение. – Словно ты завинчен в стеклянной банке и можешь только молча наблюдать за происходящим вокруг. - Но зачем прощаться с жизнью, если хочешь прожить ее на полную катушку? – помолчав, произнес парень. В его глазах, похожих на две голубые льдинки, читалось непонимание. Его речь и поступки, как успела убедиться Клэр, были пылкими, и, в отличие от нее самой, он явно любил жизнь. От этого в его холодного цвета глазах горел самый настоящий огонь. «Лед, объятый пламенем…» - подумала Клэр, окинув собеседника внимательным взглядом. - Понимаешь, этот прыжок… Он стал бы моим пределом. - В каком смысле? - Я имею в виду… это был бы самый безумный поступок в моей жизни. Пара секунд свободы. Тебе никогда не хотелось почувствовать, как цепи, которыми нас с детства приковывают к земле, спадают? Как рушатся все эти гребаные обязательства? Думаю, за это чувство не жаль поплатиться жизнью. - Ты часто сталкиваешься с осуждением… - задумчиво протянул парень, и Клэр с удивлением уставилась на него. Только что этот парень высказал все, что мучило ее на протяжении нескольких лет. Осуждение… Общество не принимало ее, но она не добивалась признания, на ее душе лежало клеймо протеста. Она искала лучший мир, но снова и снова возвращалась в исходную точку ни с чем. Неужели на прыжок ее толкнуло отчаяние? - Послушай… - Энди. - Отлично. Энди. Я Клэр. Так вот, послушай… Это правда, но… Разве ты сам не фрик? Разве тебя не ранит, что единственное место, где ты не чувствуешь себя отвергнутым, находится здесь? - В том-то и дело, - усмехнулся Энди. – Но разве это плохо? Я прихожу сюда писать песни, мне здесь нравится. Просто стоит понять, что общество никогда не примет таких, как мы. Понять и… послать их к черту! Да… У них свои понятия о прекрасном, у нас свои. Мы – дети протеста, падшие ангелы. Мы ценим эстетику отвратительного и поступаем вопреки общепринятым нормам. В этом и есть наша сила – мы неприкаянны, нас ничто не держит! Ты стремишься к самовыражению. Но, поверь мне, существует множество способов сделать это, не убивая себя. Суицид – символ поражения. Ты рождена, чтобы жить и бороться! Или вот так запросто сдашься? - Нет! – воскликнула Клэр, невольно сжав кулаки, а Энди тем временем продолжал. - Пусть жизнь бессмысленна. В этом есть свои плюсы. Это значит, что мы вольны творить все, что взбредет нам в голову. Ты можешь рисовать граффити, можешь объехать весь мир автостопом. Ты можешь все! Потому что ты сама пишешь свою историю. И совсем не обязательно заводить кучу кошек и милый газончик перед домом, если тебе этого не хочется. Клэр встала. Слова этого парнишки лишь подбросили дров в костер, горящий в ее душе. Она ни за что не сдастся! Не дождетесь, ублюдки! Слышите?! Не дождетесь!!! В небе сгущались тучи, ветер нещадно бил по щекам и трепал волосы. От этой мощи просто напрочь сносило крышу. - Энди, - позвала Клэр, запрокинув голову к небу. Оно напоминало штормящий океан и было готово вот-вот разразиться ливнем. Асфальт, усеянный осколками, уже начал покрываться темными крапинками. Парень встал и подошел к ней. Клэр снова стояла на краю, но теперь уже не одна, и бездна под ногами не казалась такой уж бездонной. Они смотрели вниз с высоты седьмого этажа, откуда мир казался игрушкой, кусочком разноцветного пластилина, из которого можно вылепить что угодно. По улицам сновали люди. Возможно, среди них были те, кто походил на Клэр или Энди… кто-то, так же презирающий рамки и ищущий выход из этой тюрьмы, а так же те, кто цеплялся за прутья собственной клетки, как за спасительный трос. Жизнь текла неукротимо буйной рекой, и становилось ясно, что противостоять этому потоку смерть не способна. Пусть каждого из идущих, рано или поздно, поджидал конец. Это не имело абсолютно никакого значения. Они стояли на ветру и смеялись смерти в лицо. Высота заставляла кровь кипеть в жилах, обжигая сердце. И в этом заключалась свобода. - Пошли вы все! – закричала Клэр. – Пошли вы к дьяволу! Я не сдамся!!! Теперь она знала: никто не наделен достаточной силой, чтобы надрать задницу смерти, но каждый имеет силы прожить свою жизнь так, как считает нужным. И вовсе не обязательно задыхаться в тошнотворной рутине, мечтая о лучшей жизни. Стоит просто поверить, что все в твоих руках.