Dark Whisper

Все началось тогда, когда Канаме была уверена, что пришел конец всему. - Соуске… - шептала она имя любимого человека, и слезы текли по ее щекам. Она была уверена, что никогда больше не увидит его. Она желала умереть, но умереть под толщей воды. Камень в ее душе страдал от боли, разрывая тело на части. В дали от родной планеты она умирала в муках. И даже не могла представить, где же ее тело. Вокруг лился шепот, вокруг сгущалась тьма и привычные ощущения спасали рассудок. А потом она почувствовала, как ее опускают в прохладную воду, а вокруг кто-то или что-то скользит. Ее руки невольно касаются субстанции, и камень кон успокаивается. Он в воде, среди теней. Что могло быть лучше? Канаме выдыхает, начиная воспринимать реальность. Она наконец-то в сознании. Тело больше не бьется в агонии, и девушка слегка приоткрывает глаза. - Что там с погибшими? - слышит она властный, немного разочарованный голос. Что-то в его интонациях даже навевает ностальгию. Нет, она никогда не слышала его прежде. И все же… Где-то на грани между сном и явью, жизнью и смертью… - Где списки? – требует кто-то еще. Неужели они все столпились возле нее? Но она еще не настолько пришла в себя. И все же, ее природное любопытство дает ей силы. Сердце уверенно бьется, желая жить. Выжить во что бы то ни стало и вернуться к Соуске. Она не собиралась уступать его Тессе! - Проверить все оковы! Будут подозрения, отправить дело в Трибунал! Она не понимает о чем речь, но чувствует чужие опасения и страхи, чужую горечь. Чувствует так же, как у тех, с кем ее роднит глубоководная тьма. Та тьма, что делает из нее Виспада. Но причем здесь терриане? - Кайки, мы все сделали, как ты сказал, - говорит кто-то, и Канаме судорожно распахивает глаза, услышав знакомое имя. Уж она-то его знала, хоть и должна была скрывать это знание от Тессы! Но над ней склонилась Тень. Несколько секунд Канаме, не моргая, смотрела в черное клубящиеся под балдахином лицо, пытающиеся принять человеческое обличье. Она вскрикнула, дав страху на секунды поселиться в ее душе, ударила руками по воде, пытаясь выбраться из ванной, но тень тут же шмыгнула в сторону. Страх, не задержавшись, исчез. Но теперь она чувствовала, как много здесь тьмы. - Меня боятся, - с обидой заявила Тень, и голос ее был вполне человеческим. Чидори же с трудом подняла подбородок. Ее сердце снова сбилось в безумный ритм. Двое возле дверей комнаты. Она чувствовала подобное только погружаясь на Дане на самое Дно и встречаясь лицом к лицу со спящими Королями Шепчущих. Но только один из них по настоящему поразил Канаме. Поэтому Дана чаще всего стояла на якоре над Королем. Его сон хранила Древняя Тьма. Дракон, что свернулся вокруг Древнего Шепчущего, кровавыми глазами наблюдая за ней. Эти двое были старше той Тьмы. Они были теми, кому Дракон мог бы служить. Чидори сглотнула, пытаясь прийти в себя. Такого быть не могло. Она в другом мире. На другой планете. На закрытой планете класса SSS! Уж здесь точно все иначе. - Я просто… - Канаме чувствует, что связки почти в норме. – Удивилась. У нас только древние тени принимают форму человека… - сказала она правду. Над ней склонились люди. Во всяком случае они на них были похожи. Сердце Чидори устало от тьмы. В мире Аделлады увидеть тьму не так-то просто. Нужно смотреть через камень кон. Нужно самой стать им. Заглянуть в собственное сердце. Только, если сделать это, то можно никогда не вернуться. По крайней мере собой. - Леди пришла в себя, отлично, - холодно сказал парень с зелеными глазами. Канаме понимает, что она голая перед мужчинами, но мозг еще не прояснился настолько, чтобы вспомнить о смущении. Ее поднимают, как ребенка на руки, заворачивают в полотенце, и тут Чидори наконец видит его. - Кайки… Господин Тестаросса! Она ожидала увидеть его, вернее думала, что ожидала. Но это оказалось не так. Значит, он не погиб? Значит, в той стычке он не просто остался жив. Он теперь советник у терриан? Советник по обращению с людьми? Потому что не видно кандалов на руках. Хотя кто знает, какие наручники у терриан, может, самые продвинутые, из обещаний и лести. - Привет, Канаме, - тепло улыбнулся Кайки. Взгляд Чидори скользнул по его форме. Гражданский. Вечный наемник был облачен в то, что кажется называлось кимоно. И ему шло. Они там погибали наверху, в космосе, а для брата Тестароссы войны больше не было. Канаме слабо улыбнулась. Она была за него рада, несмотря ни на что. - Могу тебя поздравить – ты выжила в бойне против рокудзоку. И еще, ты теперь военнопленная, - резюмировал Кайки довольно строго, но теплый цвет глаз приятно контрастировал с тоном. Будто ничего страшного. Будто бывает и хуже. Чидори все еще не могла поверить своим глазам. А еще она понимала, что ее держит на руках один из рокудзоку. Что с ней будет дальше? Хорошо, если тюрьма. Слухи ходили самые ужасные, мол, рокудзоку жрут людей, поэтому им и нельзя нигде жить кроме своей планеты. Но Канаме находила этот слух глупостью. Они бы вымерли все тогда! Если только они тут людей в загонах не разводят, как скот… Чидори прошиб ледяной пот. Однако, уставшее тело просто выключило мозг. Очнулась Канаме в больничной палате, по крайней мере, она выглядела так, как должна та выглядеть. Куча тихо пищащих приборчиков, какие-то датчики, прикреплённые к ее телу под белоснежной пижамой. Чидори выдохнула, слабо улыбнувшись. Губы показались ей немного пересохшими, но на фоне огромного окна с голубыми небом и птичьими песнопениями, палатой не похожей на камеру, жизнь не казалась ужасной. В это мгновение Канаме не думала о том, что будет потом. С присущим Виспадам оптимизмом, она была счастлива одним фактом бытия. Но потом в комнату кто-то вошел, и Канаме невольно прикрыла глаза, притворяясь спящей. Это был один из тех, кто показался ей сном. Тот, кто напомнил ей о Страже Короля Шепчущих. Этот кто-то остановился возле окна, открывая его на распашку. В нос Чидори ударил аромат вишни, та, видимо, цвела совсем рядом. Чидори, успокоив свое дыхание, медленно открыла глаза, вглядываясь в паренька, что смотрел в окно, опираясь локтями на подоконник и улыбаясь. Взгляд его был задумчивым, улыбка чуть кривоватой. Канаме молча смотрела на него. На вид самый обычный мальчишка. Только сердце внутри трепещет, предупреждая. Но о чем? И что она может сделать? Канаме чувствовала, что сейчас могла бы ошибиться, могла бы проигнорировать глупое сердце. Потому что в этот момент тени вокруг этого человека были намного слабее, как если бы кипящий котел накрыли крышкой. Но она уже знает правду. Чидори наблюдала за парнем у окна и ее влекла странная мысль, что она уже встречала его. Встречала и накрепко забыла. Канаме слабо улыбнулась. Шепчущие живут долго. Засыпают под водой, во тьме на века, чтобы проснуться снова. И иногда действительно просыпаются. Только чтобы вспомнить, надо заглянуть в свое сердце через тьму веков и не все на это способны. Разве такое возможно, чтобы она его знала? Чидори была уверена, что нет, но уверенность ее была абстрактной. Канаме не могла оторваться от него. Золотистые глаза парня смотрели на улицу, а кожа казалась чуть прозрачной, чем-то напоминающей чешую. Юноша повернулся к ней, и они столкнулись взглядом. - Ты очнулась! Я так рад! - очаровательно нежно улыбнулись ей, разворачиваясь. Чидори было трудно не смотреть в его глаза. Теперь, когда в них не светило солнце, они казались карими, но обычными их назвать было нельзя. Однако, что в них необычного, Чидори бы не смогла объяснить. По крайней мере не в тот момент. Парень подошел к ее койке, опускаясь на одно колено и взяв за руку. Канаме будто ударило током, но она не вскрикнула, оставив свои пальцы в его прохладной руке. Юноша завороженно смотрел на нее. Это был рокудзоку. Он должен ее пугать, как невольно пугали те, против кого она стойко сражалась. Это был тот, на кого неистово реагировало сердце виспада в ее душе, камень кон, как называют они его сами. Но сейчас было просто спокойно и легко. Нет, было смущение от того, что кто-то ей неизвестный держит за руку, пытается снова поймать взгляд, но не более того. - Мой Король, нельзя сбегать с заседаний. Хотя мы все прекрасно понимаем, - раздался голос, и кто-то появился в дверях палаты. Король? Канаме не могла в это поверить. Король? Перед ней король Империи Терриан? Почему? Почему он здесь? Чидори чуть прикусила губу. Конечно, Король… Если та тьма, что она чувствовала принадлежит ему, то кем ему еще быть? - Какой вердикт вынести предателю? – поинтересовались у него. Юноша помрачнел. - Лучше времени вы выбрать не могли. Канаме невольно убрала руку, потому что карие глаза на секунды стали ядовито-желтыми, змеиными и кон в ее груди предупредил об опасности. Рядом находился опасный хищник. - Четверо дорогих мне детей в теневой коме. В общей сложности десять курсантов погибло. Пять офицеров! Еще трое в тяжелом состоянии. Как вы думаете, если бы не предатель, скольких жертв удалось избежать? - Есть, мой Король! - козырнул парень с ледяными глазами. Канаме внезапно подумала о пауке. - Чидори… - нежно сказали ей, и Канаме снова окунулась в карие глаза. - Как ты? Непередаваемая любовь звучала в этом вопросе. Так, будто бы он знал ее. Будто обрел друга, что потерял. Канаме невольно захотелось убедить его, что все хорошо. - Я… - она прокашлялась. - Все замечательно. Как мне кажется. Но я не врач. - Верно… Не врач, - нежно улыбнулся Король. Это же не любовь? Быть наложницей в гареме рокудзоку ей не хотелось, лучше уж тюрьма. Впрочем, разве у нее будет выбор? Король потянулся к ней пальцами, и она невольно сжала руки в кулаки. Он коснулся ее щеки, провел по виску. - Приходи в себя, - выдохнул он, очаровательно улыбнувшись. - Мне надо с тобой посоветоваться. Пленных почти тридцать человек, и я еще не решил, что с ними делать. - Почему я? – недоуменно спросила Канаме. Чидори при всем желании не могла воспринимать этого мальчика ни как Короля, ни как существо, что сделает ей плохо. Шепчущий в ней был другого мнения, но пока это всего лишь шепот, рассудок легко его игнорировал. - Ну, я могу попросить Кайки. Но Кай-тян уже настолько свой в доску, что может что-то не то придумать, - Король фыркнул. – Поправляйся. Даю тебе два дня и на аудиенцию в мой дворец. Поняла? - Есть! – Канаме смутилась. Надо же было так забыться? Чидори проводила Короля рокудзоку взглядом и упала на подушки. Где же она его видела? Она точно помнила, что так же сжимала его руку. Так же смотрела в его глаза. Умоляла. И он исполнил ее желание. Канаме усмехнулась. Ей показалось, что ее мозг помутился от всего произошедшего. Как же хорошо, что Соуске не смог полететь. Если бы он погиб? ** Кайки уверенно вел крат над Какуганом. Третьим пассажиром был какой-то военный, который предпочитал спать, либо ковыряться в носу. Кайки же первую часть пути рассказывал про любимую Терру, а сейчас про великолепный Какуган. Канаме же прижалась к стеклу руками и едва ли носом. Внизу, на не очень большой высоте виднелись искусственные города Красной Планеты – Оазисы, но когда показался Хумгат, у Чидори перехватило дыхание. - Это столица Какугана. Хумгат. Город Тысячи Дверей*. Канаме кивнула. Она читала. Именно с него началась колонизация Какугана. Город, создателем которого является Сен Ли Кван, удивительно похожий на Ямисена. Хотя надо отдать должное Чидори, такие совпадения ее не слишком удивляли. Прежде чем отправиться на Какуган, она много прочитала книг не только по терраформированию, но и по истории Империи. Она читала и про Кобаякава Сену, и Ядерную Войну, и про Войну Теней, и про Сен Ли Квана… Ямисен проводил с ней много времени, больше, чем может позволить Король, и куда больше, чем с другими военнопленными. Чидори искренне беспокоилась о судьбе каждого, но увы, этот мир каждый день дарил ей столько всего интересного, что сильно думать о других она не могла. Канаме быстро поняла, что Тени лежат в основе этого мира, поэтому и истинную суть рокудзоку она осознала почти сразу. Именно поэтому второго по силе виспадов среди военнопленных она попросила определить в помощь главе Культа – Аббату. Ей почему-то казалось, что Рюдзи будет это интересно. Интуиция подсказала, что так будет правильно. Быть может, Вейтр найдет общий язык с Хидемото. Характер Рюдзи, колкий и вредный, был в этом мире опасен для него самого в первую очередь. Ведь здесь так легко расстаться с жизнью, если не вовремя и не там распустить язык. Отпустить подчиненного под ответственность Кейкаина, насмешливого и ироничного, казалось самым правильным решением. И вот наконец Какуган, воспетый Сен Ли Кваном и кучей поэтов современности. Канаме поняла, что влюбилась. С одного взгляда, на одном вдохе. Крат тем временем заходил на посадку. Военный на заднем сиденье встрепенулся. - О, уже? Класс. Спасибо, что подвез. Кайки хохотнул. - Да, Гин, всегда пожалуйста. Давай, что ли, контролируй. Военный щелкнул несколько тумблеров на приборной доске и сел обратно. - Справишься. Кайки хмыкнул. - Если что, я вас спасу, - отщелкнул несуществующую козявку мужчина в форме, а потом показательно зевнул, закидывая руки за голову, а ногу на ногу. Канаме давно заметила у него катану на поясе, но спрашивать не решилась. И все же, странно видеть холодное оружие в век порталов и лазерных технологий. Когда они уже пошли на явное снижение, Гин подсел ближе, внимательно наблюдая за действиями Кайки. Но, видимо, помощи не требовалось – мужчина не вмешивался в ход посадки. Канаме же, вступив на почву Какугана, готова была танцевать. Ей не верилось, что она и правда будет участвовать во всех разработках рокудзоку. Но их встречал Таками Ичиро, которого Ямисен представлял, как главного научного деятеля на двух планетах. Чидори даже невольно оробела, но тот, отвесил ей вычурный поклон и протянул руку. Канаме сжала протянутую ладонь, глядя на серьезное лицо Таками. - Спасибо, Саката-сан, за сопровождение. Мужчина с катаной козырнул и развернулся. Уже на границе летного поля, он обернулся и позвал Канаме. Девушка оглянулась. - Если захочешь спросить меня про катану, узнай у Такачина, где меня искать. Ичиро раздраженно фыркнул. - И он именно катану ведь имеет в виду, - прошептал он в том же тоне, но Канаме услышала и усмехнулась. - Хорошо! – крикнула она, махнув рукой на прощанье. Тогда девушка не знала, что ее сопровождал один из лучших мастеров классического боя на куинке. Да и что такое куинке Канаме не могла знать. Так Чидори осталась на Какугане. Она пошла за Таками, который развернулся и пошел к машине не оборачиваясь. Чидори же попрощалась с Кайки. - Мое сердце осталось на Терре. Так что мне пора, - сказал он, обнимая Канаме на прощанье. – Но я буду заглядывать. - Ты влюбился или в тебя влюбились? – улыбнулась Чидори, скрывая удивление и тревогу. - Я бы очень хотел. Но мне за ее любовь придется побороться. Кайки таинственно улыбнулся. - За меня можешь не волноваться. Канаме серьезно кивнула и побежала следом за Таками. Странно, но в этот момент она думала о Короле Терриан. Таинственно очаровательном Ямисене. Канаме нравился Король, но чувство это не было простым и объяснить она его не могла. Ей казалось, что она вспомнила. Может, это было лишь иллюзией… Ее последние дни под этим небом… Ее просьба, ее желание своей жизнью спасти три другие… И обещание Сены отправить ее в иной мир. Прошла тысяча лет*. И для него, для того, кто все помнил, она наконец-то вернулась… ** Для Канаме это были увлекательные три года, настолько увлекательные, что Чидори в глубине души была счастлива, что все случилось именно так. Да, ей жаль было погибших в этой стычке, потому что войной назвать произошедшее трудно. Ее поражало, как рокудзоку относятся к этим печальным событиям. Хотя Поклон Войне, как называли это событие сами терриане, был поводом собраться с остальными аделлами и пообщаться в живую. В этот день за ней заходил сам Сена, внизу возле машины их ждал Хирума, и они, усевшись, ехали к Площади Мемориалов. Она находилась почти в центре, и напоминала одновременно и парк, и кладбище, поэтому ощущения были двойственные. Они почитали мертвых и радовались жизни. Но, кажется, никто из рокудзоку даже помыслить не мог, что ей может быть все равно на погибших, что она их забыла. Канаме повезло. Те, с кем она близко общалась были живы. Капитан десятка – Мао – жила на Аделладе и все с ней было замечательно, а подчиненные осваивались в новом мире. Чидори знала обо всех военнопленных, не только о тех пяти людях, что слушались ее приказов. Сена назначил ее главной по аделлам. Не сказать, что у нее было много времени заниматься товарищами, но это и не было нужно, каждый справлялся сам. В конце концов, не сказать, что тут жилось как-то особенно тяжело. Привыкали, притирались, учили Свод Прав и Запретов. Канаме понимала, что эти три года пролетели так незаметно, что невольно ей пришлось задуматься о том, что будет дальше. Ямисен говорил, что ведет переписку с отцом Терезы. Что быть может, они смогут договориться о Встрече. В такие моменты, совесть ей жарко напоминала о том, что она тут полностью погружена в работу, а вот Соуске думает, что она мертва. Счастлив ли он? Нашел ли свою любовь? Когда Канаме думала об этом, ей хотелось плакать. Потому что чувства ее никуда не делись. И как ей не хотелось пожелать Сагаре счастья, на самом деле, она хотела быть с ним. - Кана? – Таками окликнул ее. – Ты чего? - Нет-нет, все хорошо, - сказала девушка, поспешно вытирая глаза и поднимаясь со своего стула. - Скучаешь по родине? Чидори усмехнулась. - После того, как я увидела Сердце Какугана, то мне и здесь хорошо. Нет. По одному человеку. Таками вдруг слабо улыбнулся. Его улыбка была такой теплой и понимающей, что Канаме на нее засмотрелась. Ее руководитель человеком был очень строгим, совсем на вид не сентиментальным, но со вчера это ощущение пропало. Канаме как раз обсуждала с ним новый проект, когда в дверь влетел один из младших сотрудников, сказав: - Там… Там к вам леди… Я сказал, что она должна подождать окончания совещания, но она ответила, что ждала достаточно долго. - Как ее зовут? – голос Таками сел. - Кохару-сан. Кохару Вакана-сан. Чидори увидела, как ручка выпала из руки невозмутимого Таками и тот бросился в коридор. Сейчас он выглядел уже почти как всегда, но что-то неуловимо изменилось. В частности его улыбка. - Этот человек, я думаю, аделл. - Верно, - улыбнулась Канаме. – Что вы хотели? Что толку говорить об этом? Как-то неуместно, немного неловко. - У меня сегодня довольно много дел, так что вот тебе задание. - Я слушаю. - Тебе надо сходить сегодня в Храм при Клети, наш главный. Познакомишься с одними оковами. Канаме уже прекрасно знала, кто такие плюсовые, и кто такие оковы. Но как сильно отличались плюсовые своим падением, так же сильно отличались и оковы. По умолчанию различали резонансы и супер-тяжелые оковы. Супер-тяжелые оковы так назывались независимо от уровня, который они способны потянуть. Если оковы не сдвигались по шкале при падении плюсового, то они по умолчанию называлась именно так. Но Канаме прекрасно знала, что супер-тяжелый Клирик и супер-тяжелый Остиарий начальных ступеней – как ступа и ступка. Что же касается резонансных оков, то это были почти все остальные оковы, просто супер-резонанс отличался умением подниматься не на несколько делений внутри одного уровня, а переходом сразу через уровень. Например, когда Остиарий превращался в Клирика. Это умение ценилось. Потому что только такие супер-резонансы могли пройти дополнительные тренировку и стать оковами кейкаина. Канаме сейчас собиралась поговорить именно с такими оковами. Вернее, Ичиро ее направлял заручиться согласием у этих оков пройти небольшую стажировку в их центре. Оковы кейкаина большая редкость. Свободные оковы кейкаина редкость вдвойне. Поэтому Канаме вышла из их Центра, взяла такси и поехала в Храм. Ей очень нравилось это место, главный Храм Какугана. Он был домом для тьмы и яркого солнца этой планеты. Канаме невольно думала об этих детках, которые с рождения не могли контролировать свои падения. Отклонения случались не часто, причиной были чаще всего проблемы в семье. Чидори знала насколько рокудзоку чтят свои семьи, любят своих детей, но феномен существовал, и Таками пояснял это так: - Мы стали рокудзоку, но кто такие рокудзоку? Всего лишь люди. Так что он советовал Канаме не быть наивной. - И убийцы, и маньяки, и грабители никуда не делись. Их стало меньше, но они стали умнее. Впрочем, кроме одного раза за свою жизнь в Империи Чидори с подобным не сталкивалась. Да и террористы - это все-таки нечто другое. Канаме слабо улыбнулась. Тогда она увидела супер-тяжелых Клириков в действии. Даром, что девочкам было восемь, кажется, их ничего не могло смутить, даже необходимость и факт убийства. Были ли Канаме испугана? Немного. Но не за себя. Она боялась, что эти дети не поймут, что убивать плохо. Но Аббат заверил ее, что все будет хорошо. Рокудзоку виднее, в конце концов. Канаме была уверена, что Хидемото может справится с чем угодно. Рюдзи уже не раз влипал в переделку из-за своего острого языка, но пока был жив. Чидори пару раз отчитывала его, но тот только фыркал, говоря, что капитан слишком добрая и наивная. А он тут уже как рыба в воде и прекрасно понимает, что делает. Канаме сомневалась, но Хидемото только пожимал плечами и улыбался. Быть может, так и было. Итак, размышляя о коллеге, Канаме прошла на территорию Храма. Молчаливая тень проводила ее до комнаты, за которой находились нужные ей оковы, и оставила ее в одиночестве. Канаме набрала воздуха в грудь, собралась с мыслями и открыла ее. В первый момент ее оглушил детский смех. Чидори замерла, оглядывая сборище. Юный парень сидел на полу в окружении детей от года до пяти и возился с ними, успевая приглядеть за каждым, будто у него десяток глаз. - Извините, - обратилась она к нему. – Йошитоки-сан? Парень чуть разогнулся и повернулся к ней. Бумажка с пропуском на территорию выпала из ее руки. Канаме впервые потеряла дар речи. Так Чидори Канаме впервые познакомилась с Йошитоки Вашу. Канаме склонилась в глубоком поклоне. - Оставьте, это лишнее, - подскочил парень. – Вы – Чидори Канаме? Сена о вас много рассказывал! У Канаме было много вопросов, все невежливые, поэтому она молчала. - Я знал, что Таками рано или поздно обратится ко мне за помощью. Передо мной проходит много деток, у некоторых мне удается устранить феномен кейкаина, и так как я знаю его лучше многих… Верно? - Да. А еще… У вас нет пары. Нам нужны свободные оковы, - выговорила Чидори, вглядываясь в лицо парня. Йошитоки же хмыкнул. - Сейчас нет, завтра будет, дело такое. Мне же только восемнадцать, по меркам рокудзоку я тоже ребенок. Ну что ж, садитесь. Давайте пообщаемся, а потом решим, когда я приеду в Центр ваш. - На пол? - На пол, куда же еще. Да, малышня? Та разразилась воплями согласия. Канаме прекрасно знала на что могут быть способны кейкаины, но затолкнула страх куда подальше. Ведь Йошитоки, кажется, ничего не боялся. ** Канаме очень нравилось работать с младшим Вашу. Она старалась избегать тем касательно его старшего брата, которого казнили за предательство. Она смутно представляла себе, каким тяжелым должно было быть решение для Сены, глядя на Йошитоки. Между тем парень на полном позитиве рассказывал ей о последнем опыте. - И еще, я видел, вы согласились, чтобы Рюдзи Вейтр был переведен к нам? – Канаме очнулась на этом вопросе. Они с Йошитоки работали вместе уже полтора года. Канаме знала такие вещи, которые не знали некоторые рокудзоку. Но внезапная просьба Рюдзи была для нее как снег на голову. Отказывать Канаме не стала. Попыталась спросить, что случилось, но Вейтр прекрасно умел лезть в бутылку. Ничего, придет время расскажет. - Это все замечательно, он будет нам полезен, учитывая его обучение у Аббата… - странно сказал Йошитоки. - Что-то случилось? – тут же поняла Канаме. - Мне кажется, он меня невзлюбил, - задумчиво сказал Йошитоки. – Это из-за того, что вы его капитан? Я сказал ему, что видов на вас не имею. Но его это разозлило еще сильнее. Канаме усмехнулась. - Не волнуйся. Что творилось в голове у Рюдзи понять было сложно. Он был всегда на своей волне, его логика казалась непостижимой. - Все будет хорошо, - уверенно сказала Канаме. Рано или поздно и всех все будет хорошо. Чидори глянула в звездное небо за окном. Рано или поздно они вернутся домой. 2. Курц и Сагара наблюдали за вечерним шествием. Когда им сказали, что будет “хакки якко” от Группы Культурного Наследия, делегация из Аделлады только кивнула. Спрашивать не стали, потому что, судя по атмосфере, это было похоже на какой-то фестиваль. По городу, по широким улицам потекли процессии из разодетых в национальные одежды старой Земли людей. Курц даже некоторых определял на глаз, а вот Сагара просто сыпал информацией. Но не только у него взгляд был полон восхищения. Кажется, что терриане знают историю первых двух тысяч лет человеческой эры и то, что было раньше, куда лучше, чем любая другая планета. Курц впервые наблюдал в живую, как танцевали в Индии. Некоторые народности не знал ни он, ни Сагара. Аббат с присущей ему легкомысленной улыбкой делал пояснения. Народ, что расселся вдоль улиц прямо на бордюрах хлопал в ладоши в ритм звучащей музыке. А замыкало шествие настоящее хакки якко. Во всяком случае, так сказал Аббат. Хидемото пояснял, каких екаев изображают люди, и чем этот екай любопытен. На скучную лекцию это совсем не походило. Аббат умел красиво рассказывать. Но внезапно что-то случилось. Курцу показалось, что стало резко темнее, а в синем небе вдруг раскинулись и яростно закружились, будто пытаясь безуспешно взлететь огромные черные крылья. Вебер был уверен, что это тень. Но что происходит? Хирума цыкнул. - Двойное падение Апостола. Оковы Клирики за мной! – рыкнул он, приказав. – Сена – стой, где стоишь! Хирума, Манабу, Аббат и еще двое офицеров бросились за Первым Советником следом. Курц и Сагара прекрасно понимали что, что-то случилось, и выше их сил было остаться на месте. Мао кивнула им, сжимая плечи Терезы и парни устремились следом. ** Близнецам очень понравилось собственное выступление. И речь не о концерте. В хороводе они успешно изображали шотландцев и дудели на волынке. Чтобы поучаствовать в Шествии, им даже пришлось взять несколько уроков игры у Рэйберта. Практически коренной шотландец с незначительными примесями крови, он и в обычной жизни носил эту забавную, на вкус близнецов, юбку. Играть на волынке не сложнее и не проще, чем на скрипке. Но для близнецов, у которых отменный слух, это было настолько не проблемой, что Рэйберт, рассказывавший им, как сложно играть, был разочарован, хоть и пытался скрыть. Плакала его байка, как он долго и упорно учил самих Близнецов Куфии. За вранье могли и сожрать, смотря какое настроение. Близнецы таких, как Рэйберт любили. Так что ему на самом деле ничего не грозило, но легенда должна жить. Вообще увлеченные люди лучше всего. Закончив с выступлением и оставив волынки помощникам Рэйберта, близнецы медленно пошли вдоль шествия по тротуару, обсуждая все на свете. Особенно их волновал Йохан. По их мнению, стычка с Федерацией украла того милого мальчика, которого они любили тискать, и породила взрослую серьезную буку. Воспоминания унесли их туда, где Йохану было шестнадцать. А вот вспоминать того типа, которого они встретили тысячу лет назад взрослым им не хотелось. - Все обсуждаете маленьких плюсовых мальчиков? – раздался раздраженный и уставший голос Ворона за их спиной. Близнецы остановились и тут же развернулись, радостно улыбнувшись. Но улыбка на их лицах невольно увяла. - Что-то случилось? – спросили они хором. - Что-то случилось, - раздраженно передразнил он их. – Ничего не случается. Что вы так смотрите? Йомо глянул на них, разочарованно качнув головой. - Проехали. Другого я не ожидал, жаль, что смел надеяться, - Ренджи выдохнул, слабо улыбнулся. Ворон собирался пройти мимо них, но Оливер схватил его за руку. - Что-то происходит? – чуть недоуменно спросил он, а Джеймс показался из-за его плеча. Йомо слабо улыбнулся, оглядывая их. По его меркам почти мир рушился, но Ренджи был не уверен, что близнецы даже заметят, если он просто перестанет с ними встречаться. У них всегда было полным-полно других дел, более важных. - А, это из-за того, что мы не пришли сегодня? – Джеймсу казалось, что он прав, потому что другую причину найти было сложно. Он и был прав. Только это, конечно, строго говоря, причиной его решения назвать нельзя. Стоит с ними о чем-то договориться, так у них всегда внезапно находятся дела первоочередной важности. Либо, вот как сейчас, забыли о встрече, чтобы самим поучаствовать в фестивале. И даже не предупредили. А ведь они собирались вместе этот фестиваль наблюдать. - Забыли. Извини! – просто сказал Оливер, лучезарно улыбнувшись. – Все-таки фестиваль. Йомо кивнул. - Да-да, я так и понял, - выдохнул он. Ничего не менялось. Они всегда были такими. Как коты они приходили только тогда, когда им самим этого хотелось. И никогда, когда этого хотелось ему. Йомо был разумным человеком, который их давно знал. Он мог списать их поведение и на характер, и на работу на неугомонную Куфию. Но всему должен быть предел. Сегодня он наступил. Йомо несколько раз до встречи уточнял, что с их планами, получится ли встретиться. Сейчас ему это даже казалось немного унизительным, и все же, к разочарованию примешивалась боль. Он так их любил, а теперь должен расстаться. - Отдыхайте, - через силу улыбнулся Йомо. Нет смысла им даже говорить, что они расстаются. Они и так встречались слишком редко, чтобы это вообще назвать отношениями. Вот заявятся через несколько месяцев, тогда он им и скажет. - Йо-тян, - Оливер и Джеймс попытались взять его за руки, но тот от них отшагнул, выставляя руки чуть вперед. - Мы же чувствуем, что… Близнецы и правда чувствовали, но, конечно, не понимали. - Мы причина? – мило спросили они. Йомо хотелось погладить их по голове и успокоить, сказать, что все хорошо. Но не было смысла. - Простите, что отнимаю у вас время, - вместо этого сказал он, глотая комок в горле, то ли слез, то ли надежд, что все образуется, - вас наверняка ждет Сена. У них всегда будет кто угодно важнее, чем он. Йомо это понимал. Он не значит того же, что значил в прошлой жизни. - Йомо! – Джеймс все-таки вцепился в его руки. – Что происходит! Объясни уже! Ворон глянул на него, вздохнув. Потом облизнул губы и сказал. - Вы мне не обязаны. Близнецы непонимающе качнули головой. - Я только что понял. Извините, что заставлял вас встречаться с собой только потому, что мы были вместе в прошлой жизни. Теперь вы полностью свободны. Прощайте, рыжие. - Что? – глухо переспросили они. Пока Йомо шел позади них, он готов был рвать и метать. А теперь ему было просто горько. Вот почему близнецы так себя вели. Им нафик не сдались эти отношения, они просто тянули их, как тянут всякий хлам. Как тот самый чемодан без ручки. Ну, или в лучшем случае, хотя как он может быть лучшим, из чувства долга. Это не то, что нужно было Йомо. Видимо, любовь не вечна, любовь умирает. Она и умерла, еще тогда. Он просто остался. Йомо хмыкнул своим мыслям, выпутываясь из рук Джеймса, разворачиваясь. - Увидимся по работе. Ренджи надеялся, что его голос спокойный и не дрогнул. Все-таки оставить позади даже призрачный шанс быть с ними было тяжело. Мысль, что потом эти рыжие найдут кого-то еще, угнетала. Ведь этот кто-то согласится на то, от чего отказался Йомо. А если они его полюбят? Полюбят по-настоящему? Йомо тяжело вздохнул, чувствуя, как от это мысли больно сжало сердце, и тени потянули его вниз, скручивая в жгут. Ренджи широко распахнул глаза. Оковы не могут так сильно падать! Йомо резко развернулся, не понимая, что происходит. Близнецы, обнявшись друг с другом, с обидой глянули на него. На их глаза мгновенно наползла тьма, красный какуган резко сменился желто-синим. Падение! Йомо знал это, чувствовал! И не думая о том, что это не в его силах вывести их из такого падения, бросился на выручку. Он слышал, как знакомый голос крикнул: - Двойное Падение Второго Апостола! Все сюда! Он пытался пробиться к близнецам, которые выстроили из теней барьер, чтобы никто не мешал упасть им в самую бездну. Теперь они смотрели друг на друга, будто никто другой им никогда не будет нужен. Йомо, в который раз оценил собственное бессилие. Он не подходит им! Не может быть их оковами, собственно, никогда и не был. Вокруг поднималась суета, а Ворон смотрел, как над близнецами поднялись огромные черные крылья дракона. Если апокалипсис и должен был как-то выглядеть, то начинался бы он вот так. Его внезапно дернули за шкирку. Это был Мусаши. Чужое вмешательство разбило внешнюю тишину. Теперь он слышал приказы Хирумы, монотонные молитвы Аббата, молчаливую поддержку еще двух оков Клириков. И он больше не чувствовал падения Близнецов. Не думая о себе, Йомо снова бросился к ним, сквозь стену тьмы, пытаясь добраться до них. Что он хотел сделать? Зачем? Мусаши разорвал те связи, по которым Йомо отслеживал, что происходит с близнецами. Теперь он для них абсолютно чужой. И все же… Его любовь осталась прежней. И оставить сейчас он их просто не мог. Почему те устроили Падение? Чего вдруг? Йомо добрался до них, сжимая их обоих и падая на колени вместе с ними. Вокруг него стремительно разворачивалось падение, которое пытались сдержать Клирики. А его с силой обнимали, до боли царапая спину и всхлипывая. - Не бросай нас… - услышал он вдруг. Так тихо, так странно, будто это тьма шептала ему. Так что Йомо снова потянулся своими тенями к ним, его кагуне невольно последовал следом. Его уровня по шкале никогда не было достаточно, чтобы держать их падение, но Ренджи об этом не думал, ему просто хотелось быть с ними, быть всегда. И никогда не оставлять. Поэтому он обнимал их всем чем мог, слушая, как те успокаиваются, всхлипывая в его объятьях. - Мы тебя любим не за тени… Не за оковы… То, что волнует рокудзоку, никогда не будет волновать нас, - вдруг услышал он, и на него уставились две пары заплаканных голубых глаз на белых белках. - Мы гули, которые влюбились в гуля… Йомо чуть вспыхнул, а эти двое прижались к его груди. Близнецы всегда были и будут котами, которые гуляют сами по себе. Как он может их приручить? Никак. Но ему только что признались в любви так, как никто бы не смог. Так что Йомо был уверен, теперь он вынесет и все остальное. - Нам… Все равно нельзя остаться с тобой? Ренджи судорожно выдохнул. - Ты нас еще любишь? - Ты устал от нас? - Я всегда буду любить вас, - ответил он, целуя рыжие макушки. Близнецы снова пристально уставились на него, а потом крепко сжали в объятьях. Тьма вокруг, покружившись еще немного, упала вниз и рассеялась в бесконечности. Хирума что-то говорил Аббату, Клирики что-то обсуждали, Йомо не было до этого никакого дела. ** Вебер невольно присвистнул, когда увидел, что происходит. Увидеть то увидел, понять было непросто. Черная тьма на манер торнадо пыталась сформировать подобие с шара с крыльями. Кажется, в этой тьме было что-то похожее на кагуне рокудзоку. Но все вместе это производило впечатление рождающегося на свет чудовища. Сагара был под впечатлением. У него даже слов не было, но лицо выдало. Тьма постепенно перестала быть хаосом. Курц понимал, что Хирума и Аббат как-то утихомиривают это чудовище. Потому ему стало видно условное сердце этого монстра. Похоже, там были люди. Рокудзоку, само собой. Вебер даже отступил на шаг, когда это “сердечко” внезапно встрепенулось и распустив свое кагуне взмыло в воздух, удерживая в руках добычу, подозрительно похожую на человека. 3. Сначала они плакали в его объятьях, аж носики покраснели, а потом подняли на него коварные глазки и точно так же ощерились. Ворон смирился с судьбой. Эти двое сжали его и дернули вверх, уволакивая за собой. Жили близнецы под крышей основного здания Управления. Огромные апартаменты, с легкой руки Фелпсов все равно больше похожие на гнездо. Ворон здесь бывал не так уж часто, но считал это место очень подходящим для близнецов. Да и ему самому тут очень нравилось. Йомо был ожидаемо шустро повален на широкую кровать. Как раз, чтобы трое не стеснялись в движениях. Судя по ярко-горящим глазам парней, они собирались долго и качественно доказывать свою любовь. - Веревки зачем? – поинтересовался Ворон, но сбежать не успел. - Это ленты. - Шелковые. - Мы не очень понимаем, что у тебя… - … в голове творится, - пояснили близнецы, синхронно облизнувшись и привязывая его за изголовье. Ренджи не сопротивлялся, когда светло-синие ленты скользнули по его запястьям, поднимая руки вверх. Близнецы едва ли не мурчали, устраивая его так, как надо им. Йомо выпростал свое кагуне и приподнял бровь, наблюдая за реакцией своих котят. - Вы же не думаете, что когда вы трахните меня, то все на этом закончится? – плотоядно заявил Йомо. Его кагуне прошлось по спинам близнецов, помогая избавляться от рубашки из штанов. Укаку Ренджи могло быть лучше тысячи рук. Так что тонкие отростки сразу оказались там, куда он не мог дотянуться сейчас пальцами. Ренджи с удовольствием наблюдал, как нависшие над ним близнецы чуточку покраснели, прикрывая глаза. Парни ловили наслаждение от раскрывающих их движений так явно, что у Йомо стояк оживал на глазах, уже не просто готовый к продолжению, а страстно его желающий. - Есть предложение развязать меня, - жгуче выдохнул он воздух, сжимая их задницы кагуне и подталкивая на себя. Котята упали торсом на него, тяжело выдохнув воздух, потому что Ренджи не остановился в растление собственных бойфрендов. Но вот те облизнулись, пытаясь собраться с мыслями, хотя в глазах мыслей не было, только похоть и влечение. - Нет! Никуда ты от нас не денешься. - Будем тебя любить. - По-всякому, - сладко сообщил Джеймс. Ворон усмехнулся. - Я готов. Его пальцы шевельнулись в попытке выбраться из оков и обнять рыжих, потому что кагуне не проводило напрямую ощущения, иначе сражаться им было бы больно и невозможно, но и с наслаждением было аналогично. Разве что на уровне психики и обще тактильных ощущений. Так что хотелось потрогать и пощупать. Но Ренджи судорожно выдыхает. В этой невозможности их тронуть и в том, как они принялись его ублажать, было что-то свое. Да, даже силы ребенка хватит, чтобы разорвать шелковые ленты, но Йомо этого не делает, подчиняясь правилам игры Близнецов. А те взяли в оккупацию его тело, заставляя его стискивать зубы, чтобы молча переживать приливы желания. Рыжие были нежными, но одновременно немного жестокими любовниками, в их амплуа было не только пососать, но и укусить. Так что Йомо невольно застонал, когда те перешли к разносторонним действиям. Ренджи доставляло это особое наслаждение, поэтому он приоткрыл глаза, наблюдая как те лижут его и целуют, периодически прикусывая место поцелуя, оставляя всего на мгновение, едва заметные следы острых зубов. Ему самому от большой любви хотелось сожрать их полностью. Так что в таких покусываниях, пожалуй не только для Ренджи, а для всех рокудзоку, был свой сакральный смысл. Настоящая любовь. Правда, надо отдать им должное, с членом Оливер вел себя хоть и мастерски, хоть и резко вбирал, начав с сумасшедшего темпа, но без попыток укусить. Джеймс же, подарив ему чувственный поцелуй, улегся на него, явно намекая, чтобы Йомо занялся им тоже. Ренджи хитро улыбнулся, правда тут же вздрогнул, потому что Джеймс присоединился к брату. Пока Оливер самозабвенно отсасывал, заставляя Йомо сдерживаться, Джеймс развел его бедра шире, покрывая внутреннюю сторону поцелуями, а потом запуская свои длинные пальцы под яички и раздвигая его дырочку. Йомо тихо застонал, а потом решил немного помешать Джеймсу, раз тот так очевидно на него забрался, задницей прям к его лицу. Кагуне Йомо обхватило основание члена Джеймса тонким кольцом, чуть сдавливая и постепенно опутывая его в тонких и коротких движениях, а сам он чуть потянулся вперед, проникая языком между половинок внутрь, и развлекая Джеймса так, как тот реагировал быстрее всего. Именно это заводило младшего Фелпса больше всего. Так что он попытался сдвинуться, чтобы не отвлекаться так сильно, но кагуне Ренджи не позволило. Оно опутало и бедра Джеймса, привлекая парня к Йомо и позволяя вытворять то, что хотелось связанному лентами. - Так нечестно… - прошептал тот. - Не отвлекайся, - бросил Йомо и снова ввел язык, быстро находя чувствительную точку. Но в этот момент Ренджи почувствовал, что Оливер отпустил его член, а колени подал ближе к торсу. Сладко застонав в Джеймса, Йомо принял член Оливера. Джеймс попытался вывернуться, и Ренджи помог ему в этом, разворачивая парня к себе с помощью кагуне, усаживая почти на шею, как можно ближе, чтобы взять его напряженный член в рот. В этот раз всех хватит ненадолго, каждый был доведен до предела ласками. Джеймс тихо стонет, пока Йомо облизывает его головку, вбирая в рот. А сам Ренджи уже с трудом терпит жгучие движения. Кажется, что еще одно движение и он кончит. Джеймс развязал ленты, и Ренджи сжал его задницу, подавая бойфренда на себя. Йомо взял глубоко, чувствуя, как дрожит Джеймс. Еще несколько движений и тот кончил. Йомо тоже не смог терпеть, пачкая свой живот и даже спину Джеймсу. Оливер присвистнул. Все трое чуть перевели дыхание. Потом Йомо и Оливер загадочно переглянулись. Джеймс успел что-то возмущенно сказать, но они не разобрали, укладывая того вниз и начиная осаждать. - Расслабься. Джеймс усмехнулся и кивнул. Конечно, что ему осталось? Ночь ведь только начиналась.