Beautiful color of your eyes

— Черт! Вот надо было мне съесть последние два онигири? Решила, блин, попробовать. Они, наверное, все это время на солнце лежали… Ох, как же живот крутит, — с этими словами девушка осела на землю, схватившись руками за живот, так невовремя разбушевавшийся. На улице уже была поздняя ночь, полумесяц мягко светил серебром, то и дело закрываемый серыми облаками. Легкий ветерок трепал и без того спутанные длинные черные волосы девушки. «Хорошие» друзья шутки ради подсунули ей испортившуюся вкусность на пикнике. Она даже предположить не могла, что могут подменить её любимое лакомство и так подставить. И не понятно было ей: то ли специально, то ли случайно так получилось. Вроде со всеми хорошо общалась, помогала советами, давала списывать в школе на контрольных и самостоятельных, делилась обедами, когда просили. Вот вам и человеческая благодарность. Девушка скорчила лицо от боли и начала немного раскачиваться, пытаясь отвлечься от урчащего живота, уткнувшись носом в колени. «Так, Ясу, соберись. Тебе осталось совсем чуть-чуть, всего-то один квартальчик, — девушка грустно захныкала. — И метров сто до дома. На асфальте не полежишь… Хотя… Полежишь, но своя постелька всё-таки роднее, хоть асфальт сейчас перспективнее.» Вымученно улыбнувшись, Ясу поднялась, держась одной рукой за живот, а второй нашла опору в виде забора и двинулась вдоль него. Уже более года старшеклассница Ясу жила в магазинчике Урахары Киске. О, нет, она не была шинигами, и силы особой у неё не было, как у Исиды или Садо. Она лишь человек, который может видеть души, пустых, ощущать их силу, присутствие и прочее в подобном духе. Панамщик приютил девушку, когда её дом сгорел якобы от замыкания в электропроводке. Но причина была в другом — пустые. Под пожар просто замаскировали. Ясу повезло, что ни её, ни родителей не было в доме, хотя в тот день они собирались навестить свою дочь, жившую на другом конце Каракуры. Кроме пустых виновником переезда Ясу был также Ичиго Куросаки, который однажды неудачно бросил врага в жилой район. Естественно, «временный» шинигами извинялся и говорил, что постарается оплатить ущерб, а после умолял Урахару не рассказывать о проступке отцу. Уже сидя в магазинчике, накрытая одеялком, Ясу с округленными глазами и чаем в руках наблюдала за хаосом, что творился вокруг неё: краснеющий Ичиго раскланивался в извинениях, пытаясь не попасться под удары Ренджи, Урахара ухмылялся, внимательно изучая девушку из-под полей шляпы, Дзинто пытался подражать Абараю, а Урура его остановить; розовый рюкзачок, игрушечная черепаха и курочка предлагали Ясу что-нибудь еще выпить или съесть. Девушка выпала в осадок от развернувшейся активности, особенно от говорящих игрушек. — Почему бы тебе не пожить у нас? — заявил Киске, помахивая веером в тот злосчастный вечер. Мягко говоря, такое заявление шокировало Ясу, и она было начала отнекиваться — но ее перебили, сказав, что ей некуда идти, и таким образом Урахара извинится за проступок своего ученика, пока они что-нибудь не придумают с домом. В итоге девушка до сих пор живет в магазинчике, иногда помогая продавать товар, когда Панамщик отлучается по делам вместе с Тессаем, и готовит обеды на всех после школы. Из-за этого у Ренджи появился двойной повод там появляться: бесплатное жилье и вкусная еда. А Ясу была счастлива, что её стряпня кому-то нравится, когда видела парня, уплетающего за обе щеки. Но Ясу было тяжело совмещать обычную человеческую жизнь и души с шинигами, что вечно она видела. Поэтому особо верных и преданных друзей среди людей у нее не было. Действительно, странно наблюдать, как одноклассница или просто прохожая разговаривает с куклой или домом или вообще в пустоту говорит. Вот так многие выпадали в осадок и называли Ясу не от мира сего, видя, как она, преспокойно прогуливаясь по коридорам школы, сильно жестикулировала и смеялась над чьим-то шутками. А ведь Ясу всего лишь пыталась поднять настроение друзьям, пускай даже их видела только она. Хотя были экземпляры, что не поддавались на её уловки, да и вообще особых эмоций не проявляли, и Ноба был первым в этом списке. Спокойный, неразговорчивый, вечно снующий в черепахе-дистрофике. Ясу постоянно хотелось все модифицированные души засунуть в гигаи. С игрушками разговаривать было как-то странно, особенно, когда поговорив с ними несколько раз, уже кажется, что в каждой игрушке есть маленькая горошинка с душой, и она вот-вот начнет говорить, смотря своими пристальным глазками-пуговками. Единственный, кто устраивал в форме плюшевой игрушки — Кон. Этот несносный львенок, что вечно хотел полапать кого-нибудь, достал девушку даже с её не большим размером. Поэтому все уговоры поместить его в гигай заканчивались вылетом в окно. Кстати, Ририн и Куродо были очень даже рады возвращаться в человеческие тела и пить чай с домашними печеньями, приготовленными Ясу, хоть нужды в еде они не имели. Лишь только Ноба отказывался и втягивал голову в туловище. Как выяснилось позже, девушка сильно сблизилась с ним, а так он показывал стеснение. Всё же через какое-то время удалось запихнуть его в гигай и усадить за стол вместе со своими собратьями. Но он так ни к чему и не притронулся, лишь изредка поправлял Клода, яростно рассказывающего про свои великие похождения с Рукией. И всё же обладательница светло-голубых глаз пыталась не расстраиваться. Ясу приняла поведение Нобы как должное, хоть и очень было обидно — кулинария была больным местом. Но что поделать, раз человек такой? Тьфу-ты, душа такая. Примерно так проходили первые три месяца проживания в магазинчике. Со второго Урахара начал обучать Ясу различным видам боя, чем явно дал понять, что после смерти она станет шинигами. Про себя девушка называла эти занятия «Курсом молодого шинигами: Не умереть до конца тренировки». Раньше времени никак не хотелось становиться мертвой, но Киске нещадно заваливал девушку отработкой движений. Поэтому, только она добиралась до кровати, то сразу засыпала, даже не переодевшись. Частенько школьница спаринговалась с Куродой и Нобой. Она всегда давала понять, что настроена серьезно и вред будет всем и вся, если не будут блокировать удары и бить всерьёз. Увы, даже после сильных ударов и множества синяков, мужчина и парень не выкладывались на полную. Всё таки, перед ними была девушка, мило надувавшая губки, когда пыталась предугадать движения соперника. В начале надо было видеть возмущенное личико Ясу, когда её удары парировали и затем быстрым движением кидали на мат: раскрасневшаяся, со сбившимся дыханием и исцарапанным носом, что повредила, неудачно съехав с мата. К концу тренировок она была и физически, и морально уставшей и к тому же разозленной от постоянных проигрышей. В спаррингах Ноба и Ясу начали больше разговаривать, пусть не всегда словами, но движениями и ударами, как бы грубо это не было. Девушке в такие моменты казалось, что она может понять его душу. Странно звучит. Но именно в таких дуэлях Ноба меньше начал стесняться и больше доверять, хотя было много моментов, когда Ясу облокачивалась на парня, пытаясь перевести дух, а тот застёгивал змейку на лице и не двигался. Любопытство съедало Ясу. Было очень интересно, почему же он носит постоянно столь закрытую маску, и как он не задыхается в ней, тяжело дыша после тренировки. Она что, хорошо вентилируется? Постепенно Ноба начал привыкать к девушке, даже удавалось перекинуться парой фраз вне тренировок. На них он частенько поучал Ясу своим монотонным и мягким голосом, когда она ленилась или неправильно делала движения. Осознав, что несколько дней она не будет тренироваться, Ясу очень огорчилась. Тренировки ей очень нравились, какими бы утомительными они ни были. А всё эти проклятые онигири виноваты! Пока девушка медленно шла к дому, успела вспомнить практически весь период жизни там. Прекрасное время. Жаль, что сейчас так плохо. Наконец-то Ясу, шатаясь, дошла до входной двери. Время давно было за полночь, поэтому все уже спали. Стараясь сильно не кряхтеть и аккуратно ступать на половицы, она зашла в дом. Увы, ночным зрением девушка не обладала, как и не имела хорошего слуха братьев наших меньших. Поэтому Ясу на ощупь продвигалась по помещению, стараясь ничего не задеть. Удача пока была на её стороне, но ноги от слабости начали сильно дрожать и боль в животе по нарастанию увеличиваться. Надо было срочно выпить необходимое лекарство. Вытянув одну руку вперед, девушка в кромешной темноте двинулась прямо. Как обычно, падение было неожиданным и необратимым. Зацепившись голенью за край мебели, Ясу с грохотом распласталась на чем-то круглом, чуть не перемахнув через это. А ведь это был всего лишь стол. "Мало того, что крутит живот, так ещё и руку с коленями ударила. Определено сегодня мне не везет, - печально думала она. - Надеюсь, я никого не разбудила." Сомневаясь своим мыслям, тяжело дыша, девушка оперлась руками о стол и привстав, обошла его. Падение притупило внимание к животу, но, продолжив движение к кухне, девушка почувствовала боль с новой силой. "Надо срочно пить лекарство". Отодвинув сёдзи, Ясу попытался нащупать рукой выключатель. Наконец, рычажок щелкнул и свет ярко ударил в глаза, заставляя зажмуриться. Спустя несколько секунд, прежде чем глаза привыкли к освещению, девушка увидела большое черное пятно нависающее над ней. Вскрикнув, она замахала руками, падая назад. Сердце бешено колотилось в груди. Дыхание сбилось, попа болела, а зрение, наконец, прояснилось, показывая виновника испуга. У ног девушки стоял Ноба в своем гигае, также тяжело дыша - естественно, крик был и для него неожиданностью. Переведя дыхание, Ясу наконец-то спросила: - Дурак, зачем же так пугать? - но ответа не последовало. - Что ты тут делаешь? - Слышал, как ты упала, решил проверить, всё ли в порядке, - прозвучал спокойный голос Нобы. - Со мной далеко не всё в порядке, - невесело захныкала она. Ясу уже успела подняться и начала шарить в шкафчиках. Модифицированная душа следил за её тяжкими движениями. Девушка пыталась достать с верхней полки заветную коробку, но, будучи невеликого роста от рождения, еле доставала кончиками пальцев края аптечки. Неожиданно живот сжало в новом спазме. Ясу согнулась, опираясь на тумбочку рукой, но та соскочила, лишая равновесия. Не успев во второй раз приложиться задним местом и начать созерцать белый потолок, девушка оказалась на стуле, а аптечка стояла около нее на столе. - Пей, - Ноба всучил стакан воды и несколько таблеток шокированной Ясу, присев у её ног. - Спасибо, - голос был хриплый, как никогда хотелось пить. Всё тело уже бросало то в жар, то в холод. Лоб покрылся испариной, из-за чего волосы прилипли к щекам, рисуя нелепый орнамент. Пространство постепенно начало искажать очертания предметов вокруг. Как только вода была выпита, и стакан звякнул о стол, Ноба, не сказав ни слова, подхватил уже ничего не соображающую Ясу на руки и вынес из кухни. Девушка была крайне удивлена такому и невольно схватилась рукой за рубаху. Она боялась, что ее уронят, так как всегда считала себя не самой легкой. Прижимаясь к груди парня, Ясу не сразу поняла, что нюхает его, жадно втягивает носом пряный запах корицы с еле заметной шоколадной ноткой. То ли у неё разыгралась фантазия от температуры, то ли Ноба действительно ел недавно приготовленные печенья. Тихо идя по дому, модифицированная душа с легкостью передвигалась с ношей на руках. Сёдзи тихо сдвинулись в бок, футон уже был расстелен, а Ясу уложена под одеяло. - Я позову Урахару-сана, - голос доносился откуда-то из далека. - Не стоит беспокоить его по таким пустякам, - девушка попыталась ухватить парня рукой, но та рассекла лишь воздух, падая на одеяло. - Это не пустяк, - для нее это было незаметно, но Ноба это сказал на более высокой ноте, чем обычно. - Если ты это сделаешь, я не пожалею сил и вытащу твою душонку из этого тела, - Ясу пыталась казаться грозной - слабо получалось. Бледность еще не сошла, руки дрожали, а лоб покрылся еще больше испариной. Конечно, на душу слова не возымели эффекта, и он вышел из комнаты. Но вернулся через несколько минут, неся тазик и полотенце. А то малое время, которое он отсутствовал, Ясу успела придумать десяток вариантов, как будет извиняться за столь ужасное и неудобное положение перед Киске. Сделав компресс на лоб больной, парень уселся на колени рядом с футоном. Он переживал за девушку. А она молила Бога, чтобы румянец не выдал её, когда он дотрагивался пальцами до её лица. Через час тяжелого дыхания и внутренней борьбы Ясу стало легче, и она заснула. Душа, немного задумавшись, упустил этот момент, а заметив, невольно стал разглядывать лежащую перед ним девушку. Черные волосы были аккуратно уложены набок и заплетены в легкую косу мужскими руками. Ресницы еле трепетали, словно пытались смахнуть пылинку. По виску текла капелька воды. Ноба сменил полотенце. Температура спадала. Из чуть-чуть приоткрытых губ доносилось тихое, размеренно дыхание. Взгляд остановился на галочке губ, что красиво очерчивала их контуры. Одеяло полностью скрывало тело, но руки остались поверх. Тонкие пальчики с длинными ноготками мягко, расслабленно лежали по бокам. Фаланги отчетливо виднелись - хотелось дотронуться до них. Ноба даже снял перчатку и слегка прикоснулся кончиками пальцев к руке. Он нервничал, постоянно поглядывая на лицо Ясу, боясь разбудить. Но она спала, одеяло медленно и размерено поднималось и опускалось в районе груди. Уже смелее душа коснулся второй фаланги на указательном пальце, а затем провел по шелковой коже. Не боясь, что девушка проснется, Ноба вложил свою ладонь в её. Парень испытывал такой трепет от радости, что на несколько мгновений забыл как дышать. Ведь так мало надо для счастья, просто держать симпатичного тебе человека за руку. Ощущать его тепло... Большим пальцем Ноба гладил приятную кожу руки, улыбаясь одними уголками губ, пока она слегка не дрогнула, а затем и вовсе сжалась. Парень, не ожидав такого, быстро вырвал руку из слабого захвата, надел перчатку и застегнул змейку на лице. Слегка красная, Ясу приподнялась на локтях, все ещё ощущая нежные прикосновения к правой руке, как он медленно проводил пальцами и сжимал их руки вместе. Щеки заалели. Живот немного побаливал, но было терпимо. Девушка плотно сжала губы, села, обдумывая план действий. Ведь с парнем надо было поговорить, такое никак нельзя было оставить без внимания, а с не двигающимся беззвучным столбом это делать как-то не очень. Поэтому, собрав всю храбрость и дурь с остатками температуры, Ясу потянула руки к злосчастной змейке. Почувствовав через тонкую ткань прикосновение к правой части лица, Ноба застыл. Холод прошелся по спине. Он никак не хотел, чтобы она совершила непоправимый поступок. Но всё произошло очень быстро, и модифицированная душа уже смотрел в глаза Ясу. Этот цвет нельзя было сравнить ни с чем. Небесный, с золотыми, словно звезды, крапинками, что решили нарушить порядок и появиться на небосводе в яркий солнечный день. Он был настолько глубокий, мягкий, манящий, что хотелось в нём утонуть, забыться и не возвращаться в суровую реальность. Ему можно было верить. В нем был покой и умиротворение. То же видела и девушка в глазах парня. Цвет сочной зеленой травы, которую даже не хочется трогать, ведь она так прекрасно блестит в лучах луны. Но идя по ней, чувствуешь спокойствие и родное сердцу место. Вдыхая её, можно окунуться в самые счастливые моменты жизни. Защищенность. Не отрываясь, парень и девушка смотрели друг на друга. Ноба не спешил убирать руки Ясу от лица, он наслаждался их прикосновением. Возможно, давно следовало это сделать. Когда маленькая ладошка проникла под маску справа, душа мог поклясться - он полностью покраснел, и отвел взгляд. Для Ясу лишь легкий румянец покрыл его щеки. Несколько секунд, и юркая ручка сдернула маску модифицированной души до шеи. Пребывая в немом шоке, Ноба не попытался закрыть лицо рукой. Рыжие волосы упали на лоб. Парень начал вглядываться в Ясу, стараясь найти, прочитать эмоцию испуга или отвращения. Девушка лишь рассматривала его, хмуря брови и плотно сжимая губы. Так она делала, когда ей что-то не нравилось. Это и послужило для парня сигналом. Душа быстро отвернул голову, и уже собрался натянуть маску обратно, как почувствовал крепкие объятия. Стараясь вложить все свои чувства в этот жест, Ясу еще крепче обняла Нобу, начиная тихонько хлюпать носом. - Почему ты ничего не говорил об этом и не показывал? - где-то в районе груди всхлипывала девушка. Парень продолжал неподвижно сидеть, его руки бессильно висели по бокам. - А что-то бы изменилось? - вопрос на вопрос. Вполне понятный и логичный. Что бы изменилось, если бы он не носил маски, скрывающей его уродливые и многочисленные шрамы. Они тонкими полосками проходили вдоль и поперек, рассекали тонкие губы, переходя на шею. Только холодное оружие было способно нанести такие ровные и тонкие раны. Всё встало на свои места: и вечная ходьба в маске, и стеснительность, и неразговорчивость, умение сглаживать конфликты. Ясу молчала, не зная, что ответить. Ей было больно. Словно она получила эти шрамы. Девушка не знала почему, да и как он их получил, почему дал ей снять маску, почему прикасался к руке, но была уверена в одном - она испытывает к нему не только дружеские чувства. Будто снятие маски сломало барьер между ними. Как же он ошибался. Это было не отвращение и не испуг, а просто слёзы, которые Ясу пыталась сдержать. Ноба приобнял девушку в ответ. И пускай он ещё не до конца осознает случившееся - это был шаг к их отношениям; пускай только через несколько месяцев она подарит ему свой первый поцелуй, и пускай украдкой от всех, в самой дальней комнате дома, Ноба сам будет позволять снимать с себя маску, позволять ей прикасаться и целовать каждый шрамик на лице. А в груди будет трепетать что-то новое. Пускай только через несколько месяцев Ноба будет лежать на коленях Ясу в парке на скамейке, и она будет гладить его мягкие рыжие волосы. Подует лёгкий ветерок, срывая лепестки сакуры, отправляя их в прекрасный танец вокруг пары, а он скажет: - В каком бы мире ты ни была, я всё равно тебя найду. Только через время девушка поймет, о чем он, и с улыбкой на устах ответит: - Не дай мне потеряться. Пускай признание не похоже на "Я тебя люблю", но оно близко, совсем близко. Скоро после этого они признаются друг другу, хотя и без слов всё было ясно. Пускай... Пускай... А сейчас они будут смотреть в глаза друг другу и наслаждаться теплом в объятиях, словно их души искали друг друга сотни лет...

***

- Хинамори-сан, а почему нет Ватанабе-куна, Атсуши-куна и Азэми-чан? - Мне сказали, что они в больнице с сильнейшим расстройством. Видимо, что-то не то съели на пикнике позавчера.