А в фанфиках и не такое бывает...

— Жопу заткни! — недовольно вскрикнул Дэдпул, блеснув клинком над головой, и в тот же момент катана уже рассекла твердое тело, проломив череп и кости, разрубив почти все внутренности на половинки некогда целых органов. Кровь залила всё, сам Уэйд был испачкан ей, с лезвия сабли так же медленно стекала густая багровая жидкость. Две половинки тела распались в стороны, как разрушаются карточные домики при легком дуновении ветра. Дэдпул хмыкнул. — О, Господи, — поморщился Паркер, стоящий чуть поодаль, радуясь, что на его костюм попало не так много крови. — Этот странный тип болтал больше меня, это начало немного напрягать. — Мужчина спрятал клинок в ножны за спиной. — Или в тебе тут же проснулся комплекс неполноценности, что ты решил просто взять и убить его? — нахмурился Паук, сцепив руки на груди. — В любом случае, у нас больше нет проблем с этим болтунишкой, так что, может, просто порадуешься за то, что я в очередной раз спас твою прекрасную задницу? — Я не нуждался в твоей помощи и справился бы сам, — уже начал закипать парень. – И, знаешь, он мог разболтать нам что–то важное, пока ты не рассек его по–вертикали. — Ну, только не злись, — склонил голову на бок мужчина. — Плевать уже, я сваливаю, пока не прибыли копы. — А разве ты меня не подвезешь? — удивленно спросил Дэдпул, подойдя к парню со спины. — С чего ты взял? — возмущенно зашипел парень, собираясь пустить нить паутины до крыши здания и вылететь из этого переулка как пробка, до тех пор, пока не прибыли копы, но Уэйд ему не дал. Он мертвой хваткой вцепился в плечо парня, явно не собираясь его отпускать. — Пожалуйста, Паучок, тебе ведь как раз по пути, — едва ли не хныкал мужчина, повиснув на руке парня. Паркер уже начал терять равновесие, так как его тянул вбок почти центнер мышечной массы, но затем Уилсон резко разжал пальцы, и Питер еле сдержался, чтобы не клюнуть носом в мокрый асфальт.– Слышишь? — шепнул он. — Это полицейские сирены. Не оставляй меня одного, мне не хочется вляпываться в дерьмо. Юноша тяжело вздохнул. Он позволил «напарнику» ухватиться за него сзади, за что получил в ответ мерзкое хихиканье. Закатив глаза под маской, он взметнул вверх настолько быстро, насколько мог с неподъемным грузом в 95 кило за плечами. Рывками он перелетал с одного здания на другое, местами его заносило, и парню приходилось слушать восторженные возгласы, вырывающиеся из наемника при крутых поворотах. Вряд ли он вообще когда–либо замолкал. Дэдпул тем временем глазел по сторонам, думал о еде и старался не смотреть в самый низ, иначе его могло бы даже стошнить, а Паучку вряд ли бы это понравилось. Тогда он перевел свой взгляд на кисти рук парня, которые резко сменяли друг друга при каждом новом выстреле паутины. Тонкие пальцы в перчатках крепко удерживали нить, переплетались с ней, уверенно цеплялись за узелки. Уэйд внимательно смотрел за тем, как раз за разом из запястий юноши вылетала белая субстанция, и вдруг неожиданно громко и обрывисто засмеялся. Его смех был похож на нечто на грани хрипа и приступа астматической одышки, иногда сквозь эти всхлипы прорывался грубый мужской гогот. — Ты смеешься или тебе плохо? — навострил ухо Паук. — Чего тебя так понесло? — Твои руки мне кое о чем напомнили, — продолжал гоготать мужчина, дернувшись, чтобы не свалиться вниз со своего шофера. — Даже не хочу спрашивать, — поморщился юноша, мягко приземлившись на одно из окон стеклянной многоэтажки. Его пальцы на руках и ногах вжались в поверхность, прекращая скольжение тела вниз. Он неторопливо пополз наверх, и теперь Уилсон едва ли не восседал на нем, поджав ноги и обхватив руками его шею. — Слушай, Паучок, а ты что-нибудь чувствуешь, когда трогают… твои руки? — затеял весьма необычный разговор.– Тебе кто-нибудь делал массаж рук? — Мне уже становится страшно отвечать на твои извращенные вопросы, Уилсон. — Так это значит «нет»? — Это значит «отъебись». — Так это значит «нет», — вынес вердикт мужчина. — А если бы я сделал тебе массаж рук, ты бы кончил паутиной из своих запястий? Парень пошатнулся и слегка скользнул вниз, но затем вновь вцепился в поверхность и сглотнул. — Прости, что? — Что-то ты какой-то сегодня рассеянный, — цокнул языком Дэдпул. — Кончать паутиной из рук умеешь, спрашиваю. — Захлопнись, Уэйд! — вскипел парень. — Еще один подобный вопрос — ты полетишь вниз и будешь добираться сам, извращенец. — Да ладно, ладно, чего ты так завелся. Кто тебя знает, может, ты млеешь от стимуляции рук, а я помочь хотел, ну, если понимаешь, мы могли бы, например, заказать немного, нет, много еды и остаться вместе на ночь. Слышал, твоей тёти неделю не будет дома, а у меня аж низ живота стягивает, когда я представляю тебя в запертой комнате, поглаживающего себя по запястью, закинув голову, и так… — его речь оборвалась ровно в тот момент, когда Паук ловко вынырнул из его хватки, и он полетел вниз. Резкое падение выбило весь воздух из легких наемника, и он был уже готов завершить этот день раздробленными в пыль костями, но вдруг остановился на расстоянии пары метров от земли и, выдохнув, посмотрел наверх. Его удерживала тонкая белая нить, а затем она оборвалась, и Дэдпул свалился на землю, как мешок с картошкой. — Я знал, что ты не дашь мне упасть, Солнышко, — вскрикнул он, махнув рукой. — Хотя я всё-таки немного обделался, — добавил он тише. — Почему я? — выдохнул Питер, запрыгивая на крышу здания. — Почему этот придурок случился именно со мной? День был тяжелым, изматывающим до изнеможения. Все, о чем мечтал сейчас парень — вернуться домой и наконец-то хоть немного расслабиться. Может, полистать каналы по ящику или сразу же завалиться спать. Благо завтра выходной, и не нужно будет заводить будильник на треклятые семь утра, может, хоть один денек он будет свободен от всего дерьма, что ежедневно сопутствует Питеру. Парень как всегда быстро переоделся по пути, прежде чем завернуть на знакомую улицу. Лязгнув ключами, он открыл входную дверь и протяжно зевнул. Он скинул с себя верхнюю одежду и костюм, который скрывался под ней, и сразу же направился в душ, чтобы поскорее смыть с себя всю эту пыль, грязь и засохшую кровь. Ссадины и раны на теле неприятно пощипывало, а вместе с горячей водой в канализацию медленно стекали грузные мысли юноши, облегчая его разум. Преступники Нью-Йорка совсем распоясались, но разок можно позволить себе забыть о проблемах на 24 часа? Повязав полотенце на своих бедрах, Паркер вышел из ванной комнаты и услышал тихий хруст из гостиной. Паучье чутье тут же напряглось. Питер слышал звуки, доносящиеся из телевизора, хотя точно запомнил, что не включал его, когда вернулся домой. Это могло значить только то, что в доме посторонний, а у парня не было времени даже на то, чтобы одеться. Медленно он выглянул из-за угла и увидел приглушенный свет телевизора, мелькающий на первом этаже. Бесшумно он добрался до лестницы и, повиснув над ней, осмотрел комнату. Он всегда был готов атаковать, и он первым же делом хотел это сделать, как только увидел ночного гостя. На диване расположился мужчина в красно-черном костюме, впитавшим в себя пятна крови, и такой же маске, задранной до уровня переносицы. Он закинул ноги на небольшой столик перед собой, там же валялись перчатки от костюма и полный набор холодного оружия. Мужчина жадно что-то уплетал из шуршащего пакетика, периодически скрипуче хихикал над тем, что происходит на экране. — Уэйд, мать твою! — вспыхнул парень, спрыгивая на пол. — Какого черта? — М, вот ты где, Солнышко, — мигом среагировал мужчина, оборачиваясь. Как только он окинул взглядом Паркера, его надбровная дуга стала медленно подниматься под маской, а лицо скривилось в гаденькой ухмылочке. — А я, оказывается, как раз вовремя, да? — Проваливай из моего дома, — медленно процедил Паук, угрожая пальцем. Затем он в два шага заскочил наверх, заперевшись в своей комнате. — Да ладно тебе, Паучок, не стесняйся, полотенце тебе идет. Хотя без него было бы, конечно, лучше. — Дэдпул облизнул свои пересохшие губы, чувствуя на них легкий вкус соли и приправ. — Кстати, у тебя дома совсем нечем поживиться, сгонял бы в супермаркет, что ли. Я тут нашел только одну пачку начос, но она почти закончилась, тебе может не остаться. — Если ты сейчас же не покинешь этот дом, я вынесу тебя отсюда по частям. — Хлопок двери, громкий топот. — Ты слышал меня, Уилсон?! О, он слышал. Он уже поджидал своего напарника, и стоило Паркеру спуститься вниз, как парень неожиданно оказался в крепких объятиях наемника. Тот даже не успел сориентироваться, когда Уэйд стиснул его в своих тисках и положил голову на плечо. — Не будь такой букой, давай просто устроим девичник на двоих, поедим чипсов и пощелкаем каналы на ящике, м? — Что тебе мешает сделать это дома? — после нескольких тщетных попыток выбраться из западни успокоился Паркер и просто обессилено повис в руках мужчины. Возможно, ему и не так уж сильно хотелось выбираться из этих объятий, иначе Уилсон уже давно валялся бы на полу со сломанным носом. Но нет, они оба все еще живы и здоровы, только вот воздух в легких парня уже на исходе. — Там же нет тебя, дурачок, — улыбнулся Уэйд, разжимая свои тиски любви. – Да, еще телик сломался, так что в моей квартире сейчас совсем скучно одному, а у тебя ничего так, еды, правда, нет, но мы это исправим. Где телефон? Вздохнув, Питер указал рукой в сторону стационарного телефона, а сам завалился на мягкий диван. Под собой он отрыл пульт и полупустую пачку мексиканских чипсов. Взяв несколько треугольных ломтиков в рот, он стал щелкать каналы. Обычно ночью редко транслировалось что-то интересное, в том случае если у вас нет оплаченных каналов +18, так же, как и у Паркера. У Уэйда, например, были, но к его несчастью телевизор в его квартире неожиданно сломался, иначе, возможно, Паркер сидел бы сейчас в одиночестве. — Я заказал нам пиццу, — оповестил Паука Уэйд, плюхнувшись рядом с ним на другой край диванчика, и быстро отобрал у него пульт. Парень хотел возразить, но ему было слишком лень. Какая разница, пусть лучше Уилсон тратит свою энергию, надавливая большим пальцем на вечно заедающую кнопку. В итоге мужчина остановился на какой–то мелодраме, а его рот вытянулся в удивлении. — Ох, переключи, неужели ты собираешься смотреть это? — Конечно, — ответил Дэдпул, потянувшись к начос. — Это же «Дневники памяти», непросвещенный. Только посмотри на Райана Гослинга, признаюсь, я разревелся, когда смотрел этот фильм впервые. Питер закатил глаза. Конечно, от Уэйда стоило ожидать чего угодно, но это уже было слишком. Мало того, что этот идиот пробрался в дом парня, почти в одиночку съел его начос, заказал пиццу, которую, скорее всего, будет оплачивать сам Паркер, так теперь он даже не позволяет ему посмотреть телевизор, врубив дерьмовую мелодраму и вытаращив глаза на личико какого–то смазливого актера, чье имя совсем ни о чем не говорило. Ладно, может, актер все-таки был довольно привлекательным, просто сейчас Питера очень сильно бесило все это дерьмо, серьезно. Он просто хотел отдохнуть, а не чувствовать прикосновения огрубевших пальцев Уилсона на своем запястье. — Руку убрал. — Че? — обернулся Пул, изобразив невинность. Парень резко выдернул свою кисть и дал смачный щелбан мужчине, от чего тот пискнул. – Ауч, за что? — Даже не спрашивай. Если тебе так хочется насмотреться сопливых голливудских картин, поплакаться в чье–то плечо и подержаться за ручки, будь добр, найди кого-нибудь другого. — Паркер хотел залепить ему еще один щелбан, но Уэйд перехватил руку, сжав её в своей, парень даже пикнуть не успел. Наемник одним разом прижал его лопатками к диванным подушкам, заведя его руки за голову. Глаза Питера округлились, а он сам начал брыкаться, хотя, на самом деле, что–то не так уж сильно старался. — Отпусти меня, извращенец, так и знал, что ты собирался изнасиловать меня в моем же доме, надо было сразу вышвырнуть тебя отсюда. — Тише, Паучок, — улыбнулся Уэйд. — Ты только не кипишуй раньше времени, если тебе не понравится, можешь остановить меня. — Я уже дал тебе понять, что мне, блять, не нравится, слезь с меня, — процедил парень, пытаясь сбить мужчину ногами, но тот успел их крепко сжать своими. — Я же еще ничего не сделал, дурачок. Парень отчаянно скульнул, закрыл глаза и успокоился. Хуже и быть не может. Хотя в глубине души он надеялся, что где-то в Уилсоне еще осталась человечность, и он остановится. Или хотя бы попытается не причинять Паркеру боль. Иначе, скорее всего, Уэйд даже не церемонился и сразу бы перешел к решительным действиям. Но вместо этого он ослабил свою хватку и стал медленно массировать запястья парня. Огрубевшие пальцы мягко бродили по коже Питера, отчего тот даже нахмурился и приоткрыл один глаз, наблюдая за наемником. Лицо Дэдпула нависало прямо над его, и оно выглядело довольно сосредоточенным, даже если маска скрывала его глаза. Его дыхание обдавало лицо парня, а сам мужчина все так же поглаживал его кисти рук. Уэйд уже не держал мальчишку так сильно, тот мог спокойно дернуть руками, обхватить голову наемника и свернуть ему шею, но он этого не делал. Из любопытства он решил подождать еще немного, прежде чем решительно остановить Уилсона. Однако уже в следующее мгновение его руки начали вздрагивать каждый раз, когда по мышцам пробегал теплый щекочущий импульс. Мужчина продолжал массировать его руки, уже более настойчиво, надавливая на костяшки, и неожиданно парень резко выдохнул, когда по ладоням прошелся табун мурашек. Его глаза расширились от удивления и смущения, а Уэйд лишь ухмыльнулся и шепнул на ухо Пауку: — Так и думал, что тебе понравится. — Это выглядит пиздец как странно. — Резиновые вагины для футфетишистов выглядят странно. А в фанфиках и не такое бывает… — Где, блять? — шепнул Паркер, прикрывая глаза. — Ну не в сказочку же ты попал, да не важно. Ты просто расслабься, дядя Уэйд сделает тебе приятно. — Не называй себя так, извращенец херов, — прошипел парень, закинув голову. Он словно млел от каждого легкого прикосновения к рукам, а в голове пульсировало. Казалось, его конечности напрямую передавали импульсы в низ живота, потому что там уже все начало стягиваться, словно узел. Еще было время остановить Уилсона, но желание что-то почти выветрилось. Даже гордость ушла на задний план, и Питеру пришлось признаться самому себе, что не раз подумывал о том, чтобы как-то ответить на постоянные ухаживания со стороны Уэйда, а теперь оно вон как всё обернулось. — Это не у меня тут встал от нескольких безобидных прикосновений к рукам, — хрипло хохотнул Пул, разводя своим коленом ноги Паука. Но тот слегка отрезвел от подобного жеста и распахнул глаза, взглянув на мужчину. — Оу, нет, не надо, — начал он, но Уилсон пропустил это мимо ушей. Он пустил одну руку от запястья к груди Паука, затем к рельефному прессу, что отчетливо различался под растянутой футболкой, и в итоге она добрела до широких пижамных штанов, а пальцы слегка надавили на выпуклость. Паркер шумно выдохнул, прогнувшись в спине. О да, Уэйд только этого и ждал. Пальцем он зацепил резинку и медленно потянул вниз. Паук приподнялся, помогая стянуть с себя мешающую одежду, уже забыв о том, что пару секунд назад все еще пытался отговорить мужчину. А сейчас он готов послать все эти мысли к черту. Не без усилий ему пришлось признаться самому себе, что ему, черт возьми, нравилось, и что он и сам нередко поджидал подобного исхода событий. А всё этот засранец Уилсон. Тем временем наемник остановился и, казалось, чего-то стал ждать. Парень под ним тяжело дышал и смотрел на него растерянным и непонимающим взглядом. Он слегка поддался вперед к наемнику, ожидая от него хоть чего-то. И лицезрея подобное, Уэйд понимал, что ему вот-вот сорвет крышу, и он потеряет контроль. Но ему вовсе не хотелось причинять боль Паркеру. Совсем, ни на секунду. Раньше Уилсон думал, что настоящие чувства ему неподвластны, что он вряд ли когда-нибудь сможет вообще хоть что-то почувствовать, но сейчас одна мысль о том, что он может доставить удовольствие этому парню, который, на самом деле, в данный момент был готов на всё, лишь бы Пул перестал мешкать, возбуждала его до предела. Однако голоса в его голове были жестоки и неумолимы, они настаивали на том, чтобы Уэйд кончил со всем этим делом быстро и болезненно, и ему пришлось приложить немало усилий, чтобы отогнать их подальше. Он всего лишь хотел хоть раз забыть о своей сущности и проявить заботу со своей стороны, ну, или по крайней мере то, что она означала в его понимании. — Уэйд, блять… — шепнул Паркер, чье терпение стремительно сходило на «нет». Он высвободил свои руки и притянул к себе лицо Уилсона, попутно пытаясь стянуть с него маску. Мужчина не сопротивлялся, но тут же напрягся всем телом и нахмурил брови. Паркер видел его несколько раз без маски, видел многочисленные шрамы на его лице, но не так близко. У Уэйда были голубые глаза, почти серые, словно они выцвели со временем, но это точно не были глаза злодея или убийцы. Не то, чтобы в них читался дьявольский блеск, там вообще не было никакого блеска. Глаза были полны усталости и страха. Жадно вдохнув, словно перед погружением в воду, Паркер коснулся губами шершавых и потрескавшихся губ Уэйда, мгновенно затягивая мужчину в страстный поцелуй. Его дрожащие руки бродили по коже наемника, мягко очерчивая шрамы, спускались на шею, настойчиво пробираясь под ворот костюма, что он вот-вот затрещит по швам. Пул резко оторвался, тяжело выдохнув. Он приподнялся, чтобы снять с себя грязный, пропитанный потом костюм, от которого оказалось не так трудно избавиться, и снова склонился над парнем, чтобы помочь и ему стянуть футболку. Одежда летела вниз, а двое снова сплелись в поцелуе. Руки Паркера бродили по рельефному и изувеченному телу, чувствуя под пальцами каждую выпуклость, как скульптор чувствует детали и изгибы своего же произведения. Стальные мышцы придавливали его сверху, сковывая его движения, но теснота между телами лишь разгорячала их. В нетерпении Питер терзал губы Уилсона, пока не лопнули старые раны на его собственных. Паркер разорвал поцелуй, вдохнув драгоценный воздух, и медленно провел пальцем, очерчивая ухмылку Уилсона, а тот захватил его ртом и засосал до последней фаланги, одновременно с этим сжав в руке член юноши, отчего тот резко выдохнул на полустоне. Изо рта парня тут же шепотом посыпались ругательства, и вот тут Уэйд уже перестал сдерживать себя. Он рьяно сосал пальцы Питера, втягивал фаланги сомкнутыми губами и водил языком так, будто делал минет, ничто иное. Одновременно с этим он надрачивал член парня, ускоряя темп с каждой секундой, как разгорались лампы накаливания перед тем, как взорваться. — Уже не хочешь останавливать меня, Паучок? — прошептал Уэйд, выпустив пальцы парня. — Захлопнись, Уэйд! — шикнул тот, вбиваясь в руку Пула, даже не думая о том, чтобы тот останавливался. А собирался ли Уилсон вообще это делать? Нет, безусловно. У него самого сочащаяся смазка пропитала все штаны насквозь, и разрядка была просто необходима. Член парня заметно напрягся, а сам он впился ногтями в спину наемника, расчерчивая на коже красные полосы, что бесследно пропали уже в следующую секунду. Пара движений и с вырвавшимся гортанным стоном Питер обильно кончил, закинув голову назад. В глазах играли звезды, судорога пробила все его тело, особенно руки, а дыхание совершенно не хотело восстанавливаться. — Паутиной ты, все-таки, кончать не умеешь, странно, — начал Дэдпул. — Но ты точно млеешь от стимуляции рук, надо запомнить. — Да заткнись же ты уже, — толкнул его в плечи Паркер так, что тот упал спиной на подушки. Парень сдернул с него уже мокрые штаны, и обдал член мужчины горячим дыханием. Вряд ли он мог сейчас справиться с этой задачей одними лишь дрожащими руками, так что Паук игриво коснулся языком головки члена Уилсона, отчего того прошибло волной тока. «О нет, только не сейчас», — подумал он, отгоняя тут же подоспевшие голоса. «Давай же, трахни его в глотку, чего ты ждешь, Уилсон». «Заткнитесь…» «Не медли с ним, схвати за волосы и вбивайся до потери пульса!» «ХВАТИТ, БЛЯТЬ!» — М? — вопросительно мычит парень, не выпуская член изо рта, пуская приятные вибрации, отчего Уэйду уже хочется скулить. — Продолжай, — шепчет он, закинув руки за голову. Во рту студента так тепло и влажно, и он так умело орудует своими алыми губками, что ему могли позавидовать даже дамочки из тех порно фильмов, что смотрел ночами Пул в своей квартире. Плавно и неспешно его губы скользили по члену, а головка периодически упиралась ему в глотку. Он медленно наращивал темп, раскрывая рот все шире и опускаясь все ниже, о да, почти до основания. Уэйд не может сосредоточиться на чём-либо ещё, кроме рта Питера на своём члене и развратной позы, в которой тот стоит на коленях, изредка поглядывая на него взглядом, полным похоти и желания. И никакие голоса уже не докучают мужчине, потому что прямо сейчас он находится на краю оргазма. — Паучок, ох… — едва ли не выкрикивает Уилсон, когда его накрывает волна крышесносного оргазма. Перед глазами все плывет, пока из его члена струйками выплескивается беловатая вязкая жидкость. Парень закашлялся и вытер рот тыльной стороной руки. «Ох, если бы я только знал, что так всё закончится…» — подумал Уилсон. Несколько минут они сидели молча, переводя дыхания, а тишину в квартире рассеивал голос Райана Гослинга, доносившийся из все еще включенного телевизора. Кажется, не так много осталось до конца фильма, но никого сейчас это не заботило. Паркер уже собирался что-то сказать, но его перебил звонок в дверь. Уилсон резко воодушевленно подскочил, натягивая штаны и маску: — А вот и пицца! Где, говоришь, твой кошелек, Солнышко?