Я ради тебя... /Трансгены

Наверное, рвануть прочь, пытаясь увернуться от загребущих ручек в узких коридорах, которые я уже успел изучить – было не слишком хорошей идеей. Ведь Арс – хищник, по-сути, а я будил в нем зверя, распаляя жажду охоты. Только казалось, что эта шальная беготня привносит некоторый азарт. Пару раз я ловил себя на мысли о том, что то, что мы делаем – сущий бред. И даже не потому, что как дети сигаем по кораблю, а то, что корабль неизвестен. И создан чуждой расой, с которой я еще ни разу не сталкивался. Но остановиться, чтобы попытаться втолковать это Арсу... Да никогда в жизни! Наконец этот хищник настиг меня, повалив прямо на пол, оказавшийся вполне мягким даже для занятия сексом. А то, что именно это Арсаниш и собирался сделать – я уже понял. Нет, он не рвал с меня одежду. Ее срывал я сам, больше не желая сбегать. Тело буквально требовало разрядки. И мне было даже плевать на ту странную белесую муть, которая окутывала мальчишку. Я жаждал его тела, его поцелуев, таких жгучих и жалящих, таких страстных и желанных... Я терялся в водовороте чувств, эмоций, не скрывая стонов, прижимая мальчишку к себе так крепко, как только мог. И только дугой выгнулся, когда он вошел в меня безо всякой подготовки, вжимая в себя, шепча какую-то ерунду о том, как я ему нужен, что принадлежу только ему и никому другому... И мне не хотелось отрицать этого. Наоборот, было безумно сладко ощущать и слышать это «мой», утробно, жадно, жарко вцеловываемое в мои губы, в шею... Дрожь волнами прокатывалась по телу, топя в безумном наслаждении быстрых и жестких движений, в бессознательной эйфории желания отдаться еще полнее, навсегда остаться рядом, оказаться нужным настолько, чтобы самому поверить в это и не стремиться ни к чему больше, довольствуясь и так немалым: любовью того, кто был мне далеко не безразличен. И, кажется, Арс сам понимал это. - Люблю тебя, мальчик мой... – слова пришли внезапно, и даже самому как-то странно стало, почему я говорю эти слова тому, кто столько раз унижал меня, буквально уничтожая... - Мой... – рыкнул Арс напоследок, вбившись так, что я чуть не заорал, то ли от боли, то ли от того кайфа, который буквально рвал мое тело, выгнув в крепких руках парня, заставив рыбой, выкинутой на берег, глотать воздух и собственные тихие стоны полного изнеможения. - Садист маленький... – я медленно приходил в себя, не желая даже шевелиться, а Арс, словно большой дикий зверь, урча от удовольствия, покусывал мне шею. И так было приятно это ощущение прикосновений, что я забылся, совершенно не желая ни о чем думать, мыслить, решать какие-то проблемы. Для меня существовало только здесь и сейчас. И это «здесь и сейчас» было с Арсом, с моим маленьким и ершистым мальчиком, за которого я бы убил любого, кто посмеет причинить ему вред... Нет, даже подумает о том, чтобы это сделать... Когда угар желания схлынул, я осознал, что мы до сих пор лежим в одном из помещений корабля, совершенно голые, измазанные какой-то липкой гадостью и собственным семенем. Арс распростерся на мне, но я ощущал, что он напряжен, словно в эту же секунду собирается сорваться и куда-то сбежать. И не помогали ни ласковые поглаживания по спине, ни слова, ни поцелуи... - Арс?.. – я осторожно приподнял голову парня со своего плеча. – Что-то случилось? - Пока еще нет, - Арсаниш упруго и резко поднялся на ноги, собирая с пола мою одежду. – Пройди в ту каюту, где лежат сгустки энергии, выбери себе один, и позволь ему впитаться в тебя. Я думал, что произойдет расслоение моего, но не получилось. Каждый выбирает себе только одного хозяина, и они неделимы. - Отлично. По-твоему, мне это нужно? Хочешь меня трансгеном сделать окончательно? – не скажу, чтобы я нервничал, но такое желание Арса – защитить меня – навевало некие опасения. – Давай так: пока я не собираюсь пропитывать себя этой гадостью. Да и, думаю то, что ты со мной сделал – поможет мне выдержать многое. - Но не все. Поэтому... - Арс!.. – я глубоко вздохнул. – Нет. - Как хочешь, - парень осмотрел себя, а потом побрел в какую-то дальнюю часть корабля. Я из интереса – последовал за ним. – Надеюсь, ты в курсе, что нам достался корабль-трансформер. - М-мм?.. - Трансформационные технологии, Менг, - Арс говорил со мной как с ребенком. – Для всех, кому нужно в космосе средство передвижения. Полная адаптация всех систем жизнедеятельности под требования тех, кто в нем. Достаточно просто представить, что тебе нужно, задать определенные параметры, и все. Не требуется загрузка воды, кислорода, еды... Я как представил – меня от отвращения передернуло. Арс, видимо, тоже понял, что сказал. - Ладно, насчет еды и воды – это может быть для вас, людей, и перебор. А остальное, думаю, не потребуется. Сам справишься? - С чем, с перетаскиванием всего, что может потребоваться с яхты, на... - Менг, не прикидывайся идиотом. С тем, чтобы загнать яхту в ангар этого корабля. Я введу параметры на расширение грузового помещения. - А может быть, пристыковать лучше?.. - Ну, может и так. Займись пока делом. А я наведу здесь полный порядок. У нас еще около получаса есть... прежде чем меня вырубит. - Это как? – я замер. – С чего тебя вырубит? - Эрт, - Арсаниш нахмурился. – Перед отлетом я попросил провести его работу над моими блоками, чтобы снять их. Он закончил недавно. Сейчас держит все на себе. Но я не могу ему позволить долго находиться в своем разуме. Это навредит ему. А воспоминания, если нахлынут – это отключит меня на какое-то время. И желательно, чтобы пока все это длится, мы находились бы в полной безопасности. А я – еще и закрытым где-нибудь, где смогу спокойно переждать ломку. Поэтому, лучше побыстрее все закончить и выйти в открытый космос. - Отлично. Но ты в курсе, что пилот из меня никакой? - А у меня нет скафандра, - Арс развел руками. – А в твоем - меня два поместится. - А если принесу? - Менг... – Арс только головой покачал. – Порой мне кажется, что ты не хочешь что-то делать не потому что не умеешь, а потому что тебе просто лень. Надеюсь, войти на яхту ты сможешь? Мне нужно, чтобы ты изнутри открыл люк... - И ты меня там закроешь, - я только усмехнулся, понимая, что задумал мальчишка. Решил обезопасить меня на тот случай, если у него крыша поедет. – Нет уж, дорогой мой. Никаких походов на яхту не будет. Хотя бы до тех пор, пока с тобой все будет в порядке. Ты ее и сам можешь затянуть полем и пристыковать. Без моей помощи. А уж без еды я как-нибудь потерплю. А ты – трансген. Так что не надо рассказывать мне, что ты проголодаешься быстро. Если что – в рубке остались еще контейнеры с неоформленной белковой массой. - Я же могу и приказать... – глаза Арсаниша вновь начала заливать черная бездна, но только на меня это уже не воспроизводило того впечатления, как раньше. Страх ушел. А на его месте осталось только доверие к этому странному парню. - Предпочитаю, чтобы объяснил. - Если я вновь приму внешность эксерона, то тебя не спасет даже тот кокон, который я создал в твоем теле. А насколько я буду вменяем – не знаю. - Вот и узнаем вместе, - я решительно отмел все его возражения. – Обещаю не попадаться тебе на глаза, если ты этого не захочешь. Но на яхту не уйду. Арс прошипел только что-то сквозь зубы, а потом прошел в рубку, занявшись кораблем. - Если хочешь помочь, хоть чем-то – займись помещениями, - зло бросил он. – На панель, что перед входом в каждое помещение – кладешь руку и представляешь себе в деталях, что должно быть внутри. Если что не получится – я потом подправлю. А после – зафиксирую. - И в какой части корабля ты собираешься меня закрыть?.. - Арс только рыкнул что-то нечленораздельное, занявшись яхтой. – И, уж прости за вопрос, но куда ты броню дел? - В ангаре! В вакууме, как ты и просил. Арсаниш с каждой минутой действовал все лихорадочнее, правда, чем он занимался – я не понимал. Экранов видеонаблюдения на этом корабле не было, а движения не ощущалось. Поэтому я мог только догадываться о том, что происходит за обшивкой. Наконец, отстранившись от пульта управления, Арс вздохнул. Расслабился на какое-то мгновение, а после – подорвался, метнувшись в одно из помещений. А я, если и мог чем-то помочь мальчишке, так только тем, что не попадаться ему на глаза. Поэтому сделал то, что считал нужным. А именно: надел скафандр и пошел к выходу. Корабль должен был меня впустить в помещение, в котором находилась броня. Или, во всяком случае, я хотел попытаться туда войти. Потому что обработать ее следовало до того, как мы прибудем на Эхмину, или в любое другое место, где есть кислород... или любое другое соединение в воздухе, которое пробуждает к жизни то, чему проснуться никак нельзя. Если честно, я даже не знал, что это такое. Жерар говорил, что нечто, вроде плесени, выстилающее изнутри всю броню, подобно мягкой обивке. Вот только соприкасаться с нею нельзя. Сожрет, даже костей не оставит. Но и бороться с ней возможность была. Лучше всего, конечно, было выжечь ее плазмой, но вот выдержит ли такую температуру обшивка корабля – уверен в этом не был. Можно было и под дюзы подставить... Благо, броня сама по себе настолько термоустойчива, что подобное вычищение ей не навредит. Но опять-таки, пока Арс не освободится – лучше не рисковать. Поэтому я и занялся тем, о чем знал. А именно – пошел вычищать броню вручную, пока она не активирована в воздушном пространстве. Кстати, большой минус данной плесени, был именно в том, что низкие температуры и безвоздушное пространство – полностью нейтрализовало ее. А без внутренней оболочки, броня становилась мертва... Чем я и собирался воспользоваться. Меня как-то совсем не прельщало быть сожранным заживо. А за последние несколько десятков лет не удалось обнаружить ни единого гжери. Найти помещение, в которое Арс поместил тахканскую броню, оказалось не таким уж и легким делом. Сначала я попросту не мог найти туда вход, а потом долго думал над тем, как добиться полного вакуума в помещении. Не додумался. И решил повременить. Как-то не хотелось мне, чтобы споры этой плесени попали в воздух, которым мы дышим. Побродив еще немного по пустым и открытым помещениям корабля, я решил заглянуть в часть, выбранную Арсанишем. Не потому что хотелось пойти против ясно оформленного приказа: не появляться, а потому что на душе было неспокойно. Я знал, что такое ломка блоков. И знал, что лучше, чтобы она проходила в одиночестве, потому что тот, чье сознание обнажено – беззащитен. Но побороть себя не мог. Слишком остро ощущал то, что было уже когда-то. И эта, пережитая единожды боль – оформилась желанием – не допустить ее вновь. Убедив себя, таким образом, я решительно шагнул в помещение, выбранное Арсом. - Уходи!.. – прошипел он, оскалившись на меня. – Мне не нужна жалость!.. - А я и не собираюсь тебя жалеть, - я откинул шлем, но скафандр снимать не стал. Мало ли что, перекинется еще, так хоть раны не слишком глубоки будут. – Я просто пришел, чтобы быть рядом. - Я не нуждаюсь... - Арс... – я прилег рядом с парнем, устроив его голову на сгибе локтя, осторожно проведя по телу рукой, закованной в перчатку. – Мы все нуждаемся в том, чтобы с нами кто-то был рядом, во время ломки. Ты уж прости, но я знаю. Я видел, как это происходит. - Карстар азрат онхт... – я не понял, но видимо, он ругнулся. – Уйди... Пока не... - Мальчик мой... – странное тепло, нежность, желание разделить с Арсом эту боль – затопило меня. – Я не причиню вреда. Ты же можешь довериться мне?.. Можешь позволить быть рядом... Ты не первый проходишь это. Я видел, как ломают блоки. Мне самому ломали... - Я приказываю!.. - Арс... – я повернул голову мальчишки к себе, взглянув в его глаза, видя лишь панику и подступающую боль. Пришлось открыться полностью, снеся все установки в одно мгновение, от чего повело. – Я не причиню тебе вреда. Все что мне нужно – это чтобы ты перенес это с минимальным вредом для психики. - Я...а-а-а!!! – судорога волной прошлась по его телу, вырвав крик боли. – У-уйди!!! - Останусь... – шепнул в висок, осторожно прижимая его к себе. – Я хочу быть рядом, когда нужен. Я всегда хочу быть рядом. В боль, в отчаяние... Чтобы тебе всегда было на кого оглянуться и увидеть, что есть тот, кто прикроет тебе спину. Пусть я немного значу, пусть я всего лишь человек... Но я всегда буду рядом. - Мне не нужен!.. Никто!.. – мальчика опять выгнуло дугой. Ничего не поделаешь. Ломка блоков всегда воздействует и на периферию, действуя на все нервы. Я отстранился, чтобы не задевать его тела, не причинять лишнюю боль, но Арс, в полубессознательном состоянии, нашарил мою руку, вцепившись в нее так, что я даже сквозь перчатку ощутил его хватку. – Менг!.. Уйди!.. - Обязательно... Когда это все прекратится, - наблюдать за ломкой – жутко. И хуже, когда тот, кого ломает – тебе дорог. Ты не можешь разделить с ним эту боль, не можешь ее облегчить, ты можешь просто находиться рядом и видеть это. Я понял, что люблю Арса, вот такого, каким он есть – совсем недавно. Но это стало только еще большим испытанием. Казалось, что еще немного, и меня самого начнет ломать, как его. Потому что душевная боль становилась почти ощутимой. И, если бы он, обернувшись эксероном, располосовал бы мне грудь – наверное, мне бы было легче, потому что я мог бы тогда достать свое сердце и положить его к ногам этого отчаянного мальчишки. Пусть бы даже тот протоптался по нему... Какая разница... Главное, чтобы моя боль была хоть отчасти похожа на его... Арс застыл, выгнувшись дугой, а потом все его тело обмякло. А на лице появилось выражение детской беззащитности. Самый пик. Блоки снесены, щиты убраны, и все воспоминания вот-вот хлынут наружу... Я осторожно, но достаточно плотно обнял его руками, прижав к себе. Говорить было нечего, да и незачем. Сейчас он будет слышать только себя... Детское невинное выражение сменилось отчаяньем, разочарованием, неверием... - За что?..- я не ожидал в голосе Арса услышать таких нот. А он продолжил: - Что он сделал вам? Неужели… Хотелось встряхнуть, вернуть в «сегодня», но мне почему-то казалось правильным то, что он переживает. - Нет, пожалуйста, нет!.. Я буду таким, как вы скажете!.. Только не надо!.. И вновь, пустота взгляда. Сквозь заботу и нежность, пробивалось любопытство, но я его задавил. Потом, если посчитает нужным, Арс мне расскажет все. Поэтому, во время ломки блоков, все желали находиться одни. Слишком много всего можно было рассказать, чего не нужно было слышать. - Не разделяйте нас!.. Прошу!.. Они мои братья! Сестры!.. Такое отчаяние было в этом возгласе, что меня резануло по душе. Я не знал, как шло обучение трансгенов, но если так... то мне их жаль. Чисто по-человечески жаль. А потом Арс заплакал. Я впервые видел слезы Арсаниша. Впервые ощущал себя тем, кто может что-то дать ему... И растерялся. Только гладил по голове и шептал какую-то бессмыслицу о том, что он мне нужен, что все в прошлом, что все будет хорошо... - Не трогай меня, - уже какой раз успел за это время произнести Арс, не смотря на то, что я даже не делал попытки прикоснуться к нему, или расспросить. Это была какая-то самозащита, что ли... – Менгир!!! - Что, малыш? – видеть Арсаниша в состоянии волнения, дерганного, вздрагивающего от каждого шороха – было странным. - Закройся! Отгородись от меня! Не старайся влезть в мой разум со своей тревогой и переживаниями! Мне только хуже становится! Понимаешь?! Уйди куда-нибудь!.. - Хорошо, я попытаюсь... – после сноски собственных блоков на чувства – это было сложновато, но я пытался. Просто стер все мысли, создав в своем разуме этакое пустое пространство, стараясь даже не смотреть в сторону Арса и не воспринимать его, как часть самого себя. - Ты хотел заняться броней?.. Сейчас, мне кажется, самое время. - Арс... - Менг!.. – Арсаниш обернулся, и я с тревогой взглянул в его бледное, с капельками испарины лицо. – Я не руковожу сейчас собой. Я не знаю, в следующий момент меня пробьет на слезы, или на ярость! Я не могу даже сосредоточиться на управлении кораблем! И я не хочу причинить тебе вреда! Уйди! Это для твоего же блага! Это – для моего же блага! Потому что если я тебя прибью ненароком, то потом всю оставшуюся жизнь буду жалеть об этом! - То, что я закрылся, не помогает? - Нет! - Но я не уверен, что уйдя в другое помещение, смогу полностью себя экранировать... - Обещай, что выполнишь мою просьбу... – Арс, как мне показалось, полностью выдохся в споре с самим собой, выбрав последний вариант. - Ну?.. - Перейди на яхту и вколи себе снотворное. Ты не ощущаешь, но все твои мысли, сознательные или неосознанные – давят на меня. Сейчас это очень болезненно. У меня нет блоков, сознание обнажено, а благодаря моим способностям трансгена – восприятие почти стопроцентное. - Ладно, - взвесив все «за» и «против», я пришел к выводу, что Арс прав. – Хорошо. Я так и сделаю. Вот только если что-то случится – я не смогу тебе помочь, понимаешь? - То, что ты оставишь меня в одиночестве на некоторое время – и будет твоя самая неоценимая помощь... Не нравилась мне эта идея. Не потому даже, что с Арсанишем могло что-то произойти, пока я буду спать, а потому что... не было еще полного доверия. Но мне казалось, что он что-то от меня скрывает. Однако, если не доверять тем, кого любишь, то что еще остается?.. Поэтому я и сделал так, как просил Арс. Сомневаясь, не желая, но сделал. Ведь не убъет же он меня, в самом-то деле?.. А если что-то вытворит, пока я буду спать... Ну, что ж, значит, надо просто будет это принять, как еще один удар судьбы... Арсаниш подождал, пока мысли Менгира не станут спутанными, и только потом облегченно вздохнул. Нет, он не лгал насчет того, что ощущает каждую эмоцию и мысль своего человека, однако это было совсем даже не так болезненно, как он пытался показать. Просто так было в десятки раз легче сделать то, что он собирался с самого начала. Ментально сообщив Эрту о том, что они направляются назад, он изменил ипостась и прошел в отсек с коконами, подняв один из них, что оказалось намного легче, чем на первый взгляд. Держа кокон в передних лапках, перебрался по обшивке корабля к яхте, прикрытой вместе с кораблем защитным полем, открыв шлюз, и вошел. Память еще оставила образ мыслей Менгира о том, что для полного воссоединения с Тахканской броней требуется гжери. А данный кокон содержал в себе гораздо более древний прототип этого создания, а значит, и намного более приспособленный к жизни. Информация, которая оказалась предоставлена ему после слияния с одним из таких коконов, была небольшой, но Арс вычленил из нее, что это – зародыши давней расы. Еще неоформленные, не имеющие собственного разума, а значит, идеально подстраивающиеся под человеческий. Делить свой разум с разумом чуждого существа было бы гораздо сложнее. Подождав, пока кокон распадется, выпуская гжери, ощутившего человеческую плоть, и биомасса полностью впитается в тело, Арс подхватил Менгира на руки, и перенес его в ионный очиститель, чтобы смыть даже намек на то, что было проделано. А дальше занялся тем, о чем давно мечтал. А именно – полной синхронизацией со своим человеком. Отсутствие блоков у обоих, только помогало в данной ситуации, и ему не потребовалось много времени, чтобы перестроить каналы мышления Менгира под свои. Это должно было позволить общаться им на ментальном уровне так же, как он общался с Эртом и Таем. Умение переключать разум Менга на себя и наоборот. Ощущать каждую эмоцию и корректировать свое поведение настолько, чтобы не причинить вред. Арсаниш не лгал сам себе. При всем том, что когда-то с Менгиром сделали миори – человек был более силен, чем он сам. Вот только необучен. Да и гены миори как-то не особо усиливали природные возможности. Поэтому оставалось ощущение беззащитности, которое могли перекрыть только долгие ежедневные тренировки на грани возможностей. Но заставить Менга выживать так же, как когда-то заставили выживать их – Арс не собирался. Он и сам мог неплохо защитить своего человека. Наконец, когда синхронизация была закончена, Арсаниш сделал Менгиру еще одну инъекцию снотворного, чтобы тот проспал как можно дольше, и не так сильно мучился головными болями, которые всенепременно возникнут после такого серьезного вмешательства... * * * Бывший Старший император открыл глаза, постепенно возвращаясь к самосознанию. Губ тут же коснулась чаша с водой, помогая прогнать сладковатый привкус долгого молчания. - Итак?.. – молодой, привлекательный миори, промокнув губы Старшего – присел рядом. - И ты меня оставишь в покое после этого? - Нет, Миради, не оставлю. Мы же договаривались, что для начала ты призовешь всех сюда. А пока что, с Эхмины стартовал только один корабль. - Зато тот, который тебе нужен больше всего, - Миради проследил невидимые, но от этого не менее крепкие оковы, с сожалением выпустив из пальцев камень силы, с помощью которого «смотрел». - Ты прав... – молодой миори качнул гривой шикарных каштановых волос, - поэтому нам предстоит покинуть столь уютное гнездышко и выйти в космос. Ты же не против? - Против, - не стал отрицать бывший старший император. – И будь на то моя воля – я бы давно попытался воздействовать на тебя. - Я это очень даже хорошо знаю... Папочка, - магнитные оковы были соединены вместе, а на лоб лег тонкий обруч с камнем силы, настроенным на подавление способностей менталиста. – Поэтому я и оберегаю тебя от подобных действий. Месть слишком сладка, чтобы удовлетвориться ею только частично. - Поэтому Урелия и мертва? – молодой миори улыбнулся одними губами, скрывая истинные знания в глубине разума. - Но ведь, она была всего лишь твоей рабыней... Человечкой!.. Разве не так? - Совершенно верно. Но я так и не нашел никакого смысла в том, что ты сделал. - Я тоже, папа. Я – тоже, - молодой миори задумался, но ненадолго. - Лекарство в твоей крови продержится еще пару часов, поэтому думаю, я успею отдать приказ о вылете. Отдохни пока. Миради только вздохнул. Спорить с сыном, который не сошел с ума, не был одержим, а ощущал свою правоту – было невозможно. Когда-то он, с собратьями – допустил большую ошибку, не увидев истинного отношения между своим мальчиком и его рабом, человеком, которого наняли специально для того, чтобы уничтожить. Когда-то не сумел повернуть в нужную сторону, став причиной того, что мальчик начал мстить. И, если бы не видел мысли сына, возможно даже сотворил бы что-нибудь с собой, только бы передать весть на Эхмину о том, что один из правящих императоров серьезно болен психически... Но этому не было подтверждения. Даже смерть женщины, человечки, которая стала очень близка – хоть и была страшной, но казалась заслуженной карой. Потому что за смерть ниррэ карали куда как более жестоко, чем это делал Илан. Все что мог сделать Миради – это контролировать сына, следя за действиями, чтобы не допустить ничего более серьезного, чем то, что прочел в его мыслях. Все что делал Илан – было для его же собственной безопасности. Чтобы не возникло желания исчезнуть, оставив сына беспомощного и не готового к встрече с братьями. Хотя, будь на то его воля – Миради отказался бы участвовать в создании оружия против миори имперсокй крови. Правда, это было даже не оружие, а сковывающие запоры, обручи, нейтрализующие действие камней силы... пробиться в разум сына и увидеть, что же он придумал для трансгенов – не удавалось. Но Миради был более чем уверен, что Илан продумал такие мелочи. Вот что значило – всю жизнь общаться с другими расами. Парень узнал столько всего нового, что не знал ни один из старших императоров. И вряд ли даже Синвар, первый Старший император догадывался о том, что их разум... менталистов, сильных априори – окажется слабым на фоне разума тех же человечков, которые не умели даже мысли передать друг другу. Что именно люди будут думать над тем, как можно усмирить тех, кто более высок по развитию. Вот только одного понять не мог Миради: зачем были созданы трансгены. Разрушители высшего уровня. Убийцы. Твари, в коих человеческое начало перекрывалось началом звериным. Зачем ему, давно потерявшему связь с братьями, нужно было устраивать отношения между этими полулюдьми и собственными приемными сыновьями, укрепляя, перебрасывая связи, меняя желания и стремления самих трансгенов и заставляя их становиться едва ли не ниррэ... Зачем вообще надо было создавать альтернативное сознание в разуме трансгенов, с помощью которого можно было управлять ими как марионетками... И для чего? Непонимание конечной цели – выводило из себя больше всего... Но как Миради не пытался, проникнуть за ментальные щиты сына, учившемуся их ставить не где-нибудь, а в человеческих мирах – пробиться было просто невозможно. Илан вернулся быстро. Здесь, на Квербере, люди ему повиновались так же, как повиновались бы императору - миори. Миради и сам не знал, чем сын заслужил такую преданность у низших по разуму человечков, но догадывался. Когда-то он просто не обращал внимания на увлечение сына низшими существами, считая налаживание контактов всего лишь прихотью. Даже не смотря на то, что еще несколько веков назад люди едва ли не стали причиной вымирания их расы. Но теперь, спустя несколько десятков лет жизни в плену у этих созданий, Миради понял, как ошибался. - Все готово к отлету, отец, - Илан улыбался. Как и всегда. Вообще невозможно было понять его настроения с тех пор, как они оказались в этом мире. Злился ли он, нервничал, раздумывал – его голос оставался ровным, движения – спокойными, а на губах играла легкая улыбка. И это было... страшно. Миради помнил своего сына совсем другим. Все изменилось в раз. В тот день, когда было принято и обговорено решение – изъять Илана с планеты первым, создав видимость его смерти и уничтожить вместо него специально подготовленного для этого человечка. Кто ж знал, что между ними к тому времени образуется такая сильная связь... - И что ты намерен сделать? - Не привлекать внимания тех, кто остался на Эхмине. Мне много не потребуется. Всего лишь создать видимость угрозы нашим жизням как можно ближе от места, где сейчас находится корабль, который нам нужен. И я очень надеюсь, что дух авантюризма все еще у тебя в крови, папа. И ты позволишь мне доиграть свою игру до самого конца. Ты же помнишь?.. – Илан доверчиво взглянул в глаза Миради: - я никому не причиню вреда. Я никого не собираюсь убивать... я только доделаю то, что собирались сделать вы... Заставить всех миори имперской крови покинуть Эхмину и устроить там чистку, которую вы и хотели. Всего лишь на несколько десятков лет раньше. Я же позволял читать себя, чтобы ты убедился, что в моих намерениях нет зла... Миради только кивнул. Он не стал говорить сыну, что большинство его мыслей остались тайной, потому что ни один миори не мог бы понять человеческую логику. А Илан мыслил как человек. Как самый обычный низший, из чуждой расы. - Я обещал, что не буду вмешиваться, пока ты не собираешься причинить вред никому из нашей семьи, - устало вздохнул бывший старший император. – Но потворствовать тебе тоже не буду. Корабль, снаряженный для отлета – оказался небольшим. Ровно настолько, чтобы вместить в себе десяток человек и их двоих. Всего лишь прогулочный кораблик. Миради многое не понимал из того, что собирался делать его сын. Просто впитывал информацию, стараясь составить логические цепочки так, как составил бы их миори. Но это удавалось ему с трудом. Например, он никак не мог понять – зачем создавать видимость аварии, если можно просто попроситься взойти на борт. Зачем так усложнять ситуацию с поимкой тех, кто и так желает встречи? Но спорить с сыном не стал. Познать человеческую психологию всегда было интересно. Даже если на примере собственного сына. - Извини, отец... – Илан протянул руку, предлагая Миради опереться на нее. – Но пока я не поговорю лично с теми, кто на борту – я предпочел бы, чтобы ты находился в помещении, где не сможешь ментально вмешаться. Бывший Старший император скривился. Он чувствовал себя совершенно беспомощным в таких вот помещениях, оборудованных что в доме, что на борту каждого корабля, в которых невозможно было «слышать» мир. Ему уже не раз приходилось находиться там. Ведь сын вел дела не только с людьми, но и с миори. Но, не смотря на свою нелюбовь к таким комнатам – не стал перечить. Покорность в малом, дает послабление в большем. Послушно пройдя в удобно оборудованную комнату, он сел в кресло, позволив сыну прикрепить магнитные наручники к подлокотникам кресла. Неудобства, кроме ментального, такое заточение не вызывало. В комнате всегда находился человек, который мог помочь в случае надобности. А на случай непредвиденных обстоятельств – кресло имело подвижные крепления, которые легко можно было разобрать. Так что, смерть во время крушения ему не грозила... правда, как и освобождение. Все люди ментально подчинялись только Илану и никому более. Миради все еще иногда вспоминал тот день, когда согласился на предложение сына – полететь с ним, чтобы увидеть, где тот обустроится. И помочь, если будет нужно. Кто же знал, что у Илана на Квербере будет собственная база, откуда он уже не выберется?.. Нет, Миради никогда не считал свой поступок неправильным. Он просто и представить не мог, что его обманет собственный сын... Да Илан и не лгал. Искусно построенная фраза не несла в себе лжи, оказавшись обычной человеческой ловушкой. И Миради этого не уловил. Оказавшись в плену собственного согласия. И нарушить свое слово, данное сыну, пока тот не нарушит своего – не мог. А потом слишком поздно было думать о том, чтобы покинуть Илана. Изменить все равно ничего было нельзя. А вот проконтролировать, чтобы не было больших проблем – можно. И уже от многого он сумел отговорить Илана... Совсем даже не задумываясь о том, что все было специально обдумано и преподнесено сыном так, чтобы он ощутил себя нужным и желал остаться.