"Вечная молодость"

Рокси, когда напьется, ведёт себя омерзительнее обыкновенного: слишком громко смеётся, слишком вызывающе отводит плечи назад, слишком паскудно краснеют её светлые щечки; а когда ещё она так прикрывает глазки слегка, выдается вперёд, и на её светлом белом декольте можно разглядеть пятна от красного вина… Дешёвая стерва. Такой не в певицы, думает Велма, такой в шлюхи, уж на это-то у неё таланта хватит. Но выглядит чертовски аппетитно, тут добавить нечего. Хоть и дёшево. — Эй! – Декольте съезжает ещё ниже, так, что почти что видны яркие твердые соски, обещающие к старости вытянуться во что-то малоприятное. – Вот как ты думаешь, что с нами будет в старости? Вот сучка, совсем не раздраженно думает Велма, рассеянно вертя в тонких пальцах бокал. Знает же, что её эта тема бесит, невероятно бесит. Она уже почти что старуха. — А как ты думаешь, детка? – Лучшая защита это наступление, уж Велма знала это идеально. Тем более что соперник из Рокси паршивый, хитрый, но паршивый. Она неприятно громко взвизгивает и затем хихикает, старательно сжимая бедра между собой. Ничего, рано или поздно всё равно раскроешься, думает Велма, проводя пальцами по её плечу и глядя на початую бутылку шампанского – какую по счету? А, плевать, веселиться так веселиться. — А пошло оно всё! – звонко восклицает Рокси, мучительно краснея и вскакивая с места. – Эй, старушка, не робей, нам до старости ещё надо успеть повеселиться! Она ведь тоже боится этого, думает Велма, зачарованно глядя на то, как неаккуратно растрепались волосы Рокси, как кукольно она, напившаяся, выглядит. Невероятно боится. Иначе и не было бы этих пьянок, ночных посиделок, постоянных компаний – Велма не боится оставаться наедине с собой и своими страшными мыслями, а она боится. Глупая. Но она тоже боялась в её возрасте, так что всё нормально. Это не страшно. Страшно потерять эту молодость, это безрассудное веселье, шик, блеск, грацию. Вот это страшно. Остальное пущий пустяк, даже потеря жизни. — Как же ты права, детка, — она встает и властно притягивает глупо смеющуюся Рокси за талию к себе; и в ноздри ударил ей запах шампанского, приторных духов, грим-пудры и женского тела, сладостный, очень сладостный запах. – Надо напиться, как ты считаешь, м? Это весёлая безрассудная ночь обещала быть очень долгой.