That Really Knocked His Socks Off

      Уэйд лежит на диване и шевелит пальцами на одной из ног, задранной в воздух, любуясь своим недавним приобретением.       Носки с Человеком-Пауком! Вы можете поверить, что эти зайки всё еще в продаже!? Серьезно, кто бы отказался от пары таких плохишей?       От хлопка израненной коже его стоп прохладно и мягко, и он снова счастливо шевелит пальцами, наслаждаясь простым, странно чувственным ощущением.       Хех. Выглядит, как будто Спайди танцует.       Он двигает пальцами еще энергичней, наблюдая, как извивается тряпичный супергерой.       Вот так, танцуй для меня, детка! О, да, так хорошо… Наверное, всё же стоит иногда заниматься стиркой. Интересно, будет ли это так же приятно на моём члене…       Нет. Серьезно? Мы пали так низко? У нас совсем нет стыда?       - Определенно нет, - фыркает Уэйд, хватая носок за кончик и сдергивая со стопы. – Ты меня-то видел?       Мы и правда собираемся этим заниматься?       - Конечно же, истинно верующий наш!       Уперевшись в подлокотник спиной, Уэйд стягивает боксеры и трясет ногой, пока они не закручиваются вокруг щиколотки, а потом отшвыривает их, наблюдая за тем, как они летят через всю комнату и повисают на телевизоре. Улыбка Уэйда тает, как только он переводит взгляд на своё тело и смотрит, как шрамы блестят и расползаются по его коже. К слову, его член выглядит даже хуже, чем весь остальной Уэйд: тонкая кожа раздражена, покрыта мелкими трещинами и очень чувствительна к прикосновениям.       Не удивительно, что никто не хочет знакомиться поближе с малышом Уэйдом - мы как те картинки, которые показывают на уроках про здоровье, чтобы поумерить детишкам игривый пыл.       - Воздержание – это не так уж и тяжело, когда никто не хочет тебя трахать, - ворчит Уэйд, облизывая ладонь и сжимая себя мокрыми пальцами. – Может, стоит начать рекламировать уродство как способ контрацепции?       Он дергает рукой несколько раз, стараясь сосредоточиться на удовольствии, которое начинает пробиваться через привычную боль на фоне, сжимая зубы и пытаясь отвлечься от знакомого ощущения гладких шрамов, трущихся друг о друга.       Мы отвратительны.       - Омерзительны, - соглашается Уэйд, тихо шипя, когда кусочек огрубевшей кожи на его ладони проходится по члену. – Блядь... Думай о приятном. О заднице Черной Вдовы. О Псайлок в том её обтягивающем костюме… Думай про попу Спайди…       Его член, кажется, понемногу просыпается, твердея медленно и как будто с неохотой.       - Ну, вот, другое дело, - Уэйд хрюкает с мрачным удовольствием и тянется за носком. – Как Лазарь, мы восстаём вновь… даже если слегка опоздали на вечеринку.       Он натягивает носок на член, дыхание становится тяжелее, когда он снова обхватывает себя ладонью и медленно толкается в кулак.       - О, да, детка, так-то лучше!       Это совсем не похоже на секс с живым существом, но и не то же самое, что трахаться со своей ладонью, и, честно говоря, это какой-никакой, а прогресс. Уэйд громко и благодарно стонет. Спайди-носок смотрит на него укоризненно, белые глаза маски словно расширяются, когда ткань натягивается, и Уэйд представляет себе выражение ужаса, скрытое под ней.       - Нужно будет поблагодарить паучка за это при следующей встрече, - говорит Уэйд между вдохами, его спина сильнее выгибается над диваном, когда удовольствие нарастает. Носок теперь скользит плавнее, смазка делает движения гладкими, и ощущение, когда хлопок шелушит кожу на члене, на удивление приятное.       Говорят, сперма полезна для кожи…       - Ха, думаю, потребуется куда больше, чем немного «особого увлажнителя», чтобы справиться с моей кожной проблемой, - бормочет Уэйд, криво ухмыляясь. Он дергает бедрами, толкаясь в ладонь. – Блядь… Пожалуй, единственное, что было бы сейчас ещё лучше – это на самом деле заняться сексом со Спайди.       Ага, но давайте начистоту, скорее всего, трахнуть носок с его изображением - это максимум, на который мы можем рассчитывать.       - А тебе обязательно портить всё своим постоянным цинизмом? - огрызается Уэйд. – Не можете хотя бы подождать, пока я закончу, а потом уже возвращать меня в суровую реальность? Я что, многого прошу?       Не успевая ответить, Уэйд изгибается, хватает ртом воздух и зажмуривается. Его дыхание сбивается, пока он кончает, а потом, потный и тяжелый, он снова падает на диван. На несколько блаженных мгновений его разум пустеет, пока оргазм прокатывается по его телу. Весь мир становится тихим и белым. Это не так, как в те моменты, когда он вышибает себе мозги или настолько теряет себя в убийствах, что не может слышать даже собственных мыслей. Когда он убивает себя, всё вокруг погружается в черный холод. Когда он отдаётся жажде крови, всё становится багряным, а голоса будто тонут в звоне огромного колокола.       Но вот сейчас - это - похоже на умиротворение.       Всё проходит слишком скоро. Тепло и хорошее-славное-приятное чувство улетучиваются, а беспрерывная болтовня в его мозгах медленно продолжается, словно радио вновь ловит сигнал.       - Вы не можете заткнуться хотя бы на пять минут? – ворчит Уэйд, поднимаясь на диване. Обычный фоновый уровень боли снова становится заметным, не настолько, чтобы выйти из строя и отключиться, но достаточно раздражающе, чтобы сцепить зубы и проглотить вертящиеся на языке шутки. Он снимает липкую тряпицу со своего члена и чувствует себя немного виноватым, опуская взгляд на Спайди-носок. – Очень в моём стиле: все хорошие вещи, которые появляются в моей жизни, я тут же делаю грязными.       Уэйд сминает носок в ладони и отбрасывает так, что он падает за телевизором, скрываясь из виду.       - Прекрасно. У меня снова закончились чистые носки.       Неправда. У нас по-прежнему есть еще один!       - Ха! Действительно… Похоже, у нас со Спайди сегодня будет второе свидание.