Давай вернёмся в наш Июль

Солярию освещали сразу два солнца. Но ночное небо своей планеты Стелла порой любила гораздо больше. Особенно, когда компания подворачивалась подходящая. — Тут и правда красиво, — на календаре была середина Июля, в душе у Стеллы — свобода. А в голове - мысли о звёздах и… Ривене. — Ты не должен был приезжать, — а она не должна была сбегать ночью из дворца, не должна была вообще соглашаться на эту встречу, не должна была улыбаться ему, словно она идиотка какая-то. Но Стелле было почти семнадцать, и она впервые была в кого-то по-настоящему влюблена. Влюблена ещё со времён первого курса в Алфее, со времён ночных переписок и долгих прогулок по Магиксу. Ривен не был идеальным. А Стелла мечтала о красивой истории любви и о том, чтобы стать бунтаркой. С первым срослось, со вторым не очень. — Но ты ведь хотела, чтобы я приехал, — он не спрашивал, констатировал факт. А Стелла не спорила. Какой смысл, если Ривен был прав? Они лежали молча на траве, в парке, и смотрели на звёзды. Стелла пыталась их пересчитать. Сбилась на триста сорок первой. — Ты ведь вернёшься в Алфею? — ладонь у Ривена была сухой и шершавой от мозолей. Стелла решила, что подарит ему крем для рук при следующей встрече. Увлажняющий, с ромашкой и эффектом омоложения. — Ты от меня уже никуда не денешься, Ривен, — Стелла смеялась громко, широко открыв рот. Так некультурно для принцессы, так привычно для самой Стеллы. — Ты ведь тоже вернёшься в Красный Фонтан? — У меня нет причин уходить оттуда, — она чувствовала, что Ривен передёрнул плечами. Он знал, что она затаила дыхание. — Всегда можно найти причину, чтобы уйти, — Стелла не понаслышке это знала. В ту ночь губы у Ривена были сухими, а поцелуи — короткими. Но брошенное напоследок: «Не грусти. Я ведь вернусь в наш Июль», вселяло надежду.

***

Она неслась по парку босиком. Небо, как и тем летом, было звёздным и волшебным. Но Стеллу больше волновало то, какой надо быть идиоткой, чтобы бросить на произвол судьбы дорогие туфли из летней коллекции того самого именитого дизайнера, чьего имени она никак не могла запомнить. «Я вернулся в наш Июль». Ривен знал, что надо написать, чтобы Стелла точно поняла, где именно его нужно искать. Он знал, что нужно написать, чтобы она, забыв обо всём на свете, кинулась на встречу с ним. Как тогда, тем летом. — Ривен, — ветер трепал его волосы и траву у его ног. Вообще-то Стелле было жутко холодно в лёгком платье и босиком. А он улыбался как тогда, в детстве. Ведь в шестнадцать ты ещё ребёнок. Правда же? Кажется, они оба не успели заметить, как выросли. В ту ночь поцелуи Ривена были длинными и страстными. В ту ночь Стелла плевала на правила и собственные жизненные устои. На календаре была середина Июля. Их Июля. А Винкс выросли и совсем недавно закрыли Легендариум, победили Эшерона. И Ривен вырос. А после ушёл. Стелла знала, что у него найдутся причины. Вообще-то, когда Стелле было шестнадцать, она мечтала о красивой истории любви со счастливым концом, которую потом получила. Но не с тем человеком. Вообще-то, когда Стелле было шестнадцать, она мечтала стать бунтаркой. Но и с этим не срослось. Кажется.