В стекле холодных глаз

      Холодный ветер пронизывал до костей и заставлял листья, опавшие с деревьев на землю, взлетать целыми ворохами и кружить пильными хороводами. Серые, неприветливые тучи, словно обозлившись на весь мир, кучковались в мрачном небе, предвещая ледяной дождь. В тот момент, когда где-то далеко у горизонта блеснула молния, отворились одни из раздвижных дверей аэропорта Нарита, выпуская на улицу кутающегося в легкую ветровку парня с длинными каштановыми волосами, собранными в хвост. Его светлая кожа слишком выделялась в толпе и притягивала любопытные взгляды. Вероятно, все думали, что он иностранец или имеет смешанную кровь, ведь в наши дни такое абсолютно не редкость. Но в Японии, где народ слишком сильно печется о «чистой» крови, на подобного рода людей смотрели свысока и называли «гайдзинами», что значит «чужак». А для тех, кто является метисом тоже не поленились придумать прозвище: таких здесь называют «хафу», что значит «половинка», и почему-то уверены, что они выскочки, не заслуживающие положительного отклика в обществе. В школе большинство хафу всегда становились изгоями и подвергались издевательствам. И вот как тогда здесь выживать с такой внешностью? Даже если ты настоящий японец.       Внешность — от неё, к сожалению, слишком многое зависит.       Ему несладко пришлось в жизни, но благодаря всему, через что прошел, он всегда знал, что справится с чем угодно. Испытания на то и нужны нам, чтобы научить жизни и возможности постоять за себя.       Глаза с легким оттенком лаванды следили за дорожным движением в ожидании такси. Парень приблизился к дороге и, стоя на обочине, поднял руку, слегка взмахнув ею. В тот же момент к нему подъехала желтая машина марки «тойота» с красным фонариком на крыше. Положив вещи в багажник, он, словно по привычке, вытер руки о чёрные джинсы с легкими разрезами на коленях, после чего застегнул ветровку до подбородка, бросив мимолетный недовольный взгляд на грозовые тучи.       — Готово, — отрывисто бросил парень, садясь в машину и наблюдая, как водитель, открывший ему багажник, делает тоже самое, после чего заводит мотор. Спустя пару секунд машина тронулась с места.       ***       — Отец, я ненавижу тебя! — слёзы капали на пол, стекая непрерывными струйками по щекам дрожащей от гнева и страха девушки. Она сжимала руки в кулаки и желала смерти человеку, что стоял перед ней.       — Что ты сказала, маленькая тварь?! — взревел высокий русоволосый мужчина, грозно надвигаясь на Рику. — Я вырастил тебя, кормил и поил, давал деньги! А ты смеешь мне такое говорить, неблагодарное отребье!       Огонь, что разгорался в его глазах становился всё сильнее, пугая девушку пуще прежнего. Она сделала шаг назад и оглянулась в попытке отыскать путь к отступлению.       — Куда смотришь?! А ну иди сюда! — злобно сверкая глазами, приказал отец Рики, после чего принялся что-то искать глазами. Этим «чем-то» оказалась клюшка для гольфа, стоявшая в углу старинного камина, где уже давно не полыхал огонь. В этом доме много лет царили лишь холод и всепоглощающий страх.       Мужчина мгновенно бросился к искомому предмету, предвкушая как накажет дочь за непозволительную грубость.       «Да как только посмела, соплячка?!»       Рика испуганно всхлипнула, проследив за его действиями. Повернувшись к взбешенному отцу спиной, она кинулась на второй этаж. Девушка слышала как на втором этаже истошно лаяла её собака Мелисса, зная, что хозяйка в опасности сейчас.       «Главное, спасти нас обеих! Я не могу оставить здесь Мелиссу!» — Рика знала, что отец, напившись, может пойти на что угодно, если придёт в ярость. И если решит, что она мешает, собаку он тоже уничтожит.       — Мелисса, тихо! — отчаянно крикнула Рика, пытаясь сделать так, чтобы любимая собака породы «колли» осталась незамеченной. — Я сказала молчать, Мелисса! — повторила девушка, услышав, как собака продолжает лаять. Это не подействовало. Её любимица знала, что хозяйке сейчас грозит опасность и не могла успокоиться, переживая за неё.       Не найдя лучшего решения в ситуации, где на счету каждая секунда, Аяно вновь развернулась к отцу и встала, словно вкопанная перед ним. Девушка не хотела, чтобы он приближался к двери, за которой находилась Мелисса, и поэтому вознамерилась не пропустить его дальше. А он уже успел неспешной походкой подняться на второй этаж и, сжимая в ладонях клюшку, смотрел прямо на Рику, не сомневаясь, что предпримет в следующий момент.       — Отправляйся вслед за матушкой, — процедил он, замахнувшись для удара.       Аяно неожиданно отскочила и выпалила:       — Что скажут люди, когда узнают, что знаменитый хирург избивает дочь и жену? Думаешь, тебе спустят всё с рук? Твоя репутация полетит к чертям! Ты получил всё лишь благодаря маме, которая всё время молчала. И зря она это делала! Ты должен сейчас сидеть на скамье подсудимых и получить заслуженное наказание! Считаешь, что раз поднял на меня руку, то я стану меньше тебя ненавидеть? Думаешь, стану уважать? Если ты посмеешь мне что-то сделать, я не стану молчать! Пусть мы потеряем все деньги и доход, но я смешаю тебя с грязью! Я клянусь, я сделаю это! Только посмей меня коснуться!       Аяно проговорила всё на одном дыхании и сейчас ей казалось, что от собственного потока слов она задохнётся, но ведь нужно же что-то делать. Если она смолчит, то будет лежать в соседней палате рядом с мамой и никто уже не позаботится о них. Этот человек так часто избивал маму Рики, что девушка уже успела сбиться со счета, сколько раз та попадала в больницу. Каждый раз в новую, потому что важнее всего для отца — репутация.       Заметив, что слова не достигли ушей мучителя или возможно были проигнорированы, девушка скрипнула зубами и приготовилась уступить судьбе.       — Не тебе меня учить, тупая идиотка, — ярость в голосе этого человека невозможно ни с чем спутать.       Когда беспощадный мужчина, усмехнувшись, поднял вновь клюшку, в этот момент двери не сдержали напора постоянно лающей собаки и распахнулись. Старый деревянный замок не выдержал отчаянных попыток Мелиссы вырваться на свободу. Она бросилась к отцу Рику, сбив саму девушку с ног, словно давая ей сигнал «беги, не стой!»       От такого поворота событий мужчина ошалело попятился назад и, едва не сорвавшись со ступеней, вцепился за поручни. Собака же, завидев беспомощность обидчика, с одного прыжка, не прекращая рычать, вцепилась ему в локоть. Возопив на весь дом, отец Рики таки сорвался и покатился по ступеням, утянув собаку за собой.       В ужасе девушка вскочила на ноги, слыша как Мелисса пару раз заскулила от боли. Когда собака и уже доведённый до бешенства мужчина очутились вновь на первом этаже, Рика взглянула вниз, пытаясь убедиться, что с Мелиссой всё в порядке.       Отец лежал на боку и пытался встать, не отрывая озлобленного взгляда от решительно настроенной собаки, стоящей сейчас рядом и рычавшей. Она готовилась к новому прыжку.       Мужчина тоже понимал, что первое резкое движение и ему придётся несладко. Сейчас единственный выход: добраться до кухни. Она недалеко, но собака может оказаться быстрее, поэтому либо он действует молниеносно, либо защитница дочери вполне может откусить ему конечность.       В следующий миг всё произошло так быстро, что Рика даже вскрикнуть не успела. Отец в одно мгновение вскочил на ноги и в ту же секунду бросился к кухне. Собака же, как и ожидалось, разъяренно бросилась за ним, продолжая громко лаять. Схватив кухонный нож, мужчина развернулся к Мелиссе и вонзил ей его в грудь, когда преданная любимица Рики попыталась заскочить на него.       — Нет! — отчаянный крик Рики заглушил предсмертный скулёж Мелиссы. — Нет! — девушка в мгновение зарыдала так, как никогда в жизни. Сердце невыносимо сжалось, боль от предчувствия, что потеряла друга, пронзила всё тело. Она кинулась на первый этаж к жалобно скулящей Мелиссе. Отец, увидев, какую боль причинил своими действиями дочери, посмотрел на лежащую на полу, ещё живую собаку. Она тихонько скулила, словно звала хозяйку перед смертью увидеться с ней.       — Мелисса! — в тот момент, когда Рика вбежала в кухню, мужчина, ждущий её появления, склонился над собакой и вновь вонзил в её тело нож.       Тихонечко заскулив напоследок, Мелисса перестала дышать. Она так и не смогла перед смертью последний раз взглянуть на хозяйку, которую любила больше жизни.       ***       Рика, склонившись над бессознательным телом матери, сидела на краю постели, где лежала её мать, впавшая в кому. Медицинские приборы рядом исправно пикали, неустанно выводя на экраны подробную информацию о жизненных показателях пациентки.       Девушка печально смотрела на лицо родного человека, покрытое ссадинами и синяками.       — Мама, прости, но я так больше не могу. Он убил Мелиссу. Его уже ничто не остановит, и он зайдёт вскоре ещё дальше. Поэтому… прости меня. Я не знаю, любишь ли ты его… Хотя как можно любить такое чудовище? Но раз ты всё терпела и терпишь, значит… у тебя, наверное, есть ещё чувства? Именно поэтому я прошу простить меня. С этого дня меня тоже уже ничто не остановит. Он обязательно ответит за всю ту боль, что причинил тебе и мне. И за смерить Мелиссы тоже. Обязательно.       Рика осторожно коснулась некогда красивого лица матери и нежно провела тыльной стороной ладони от виска до подбородка.       — Я верю, что ты поправишься, и у нас всё будет хорошо. Когда ты проснёшься, он уже не будет проблемой. Я обещаю.       Убрав руку, Рика встала и, развернувшись, направилась к выходу из палаты. Закрыв за собой дверь, она достала из сумочки телефон и перед тем, как набрать номер, внушающий ей скользкое чувство страха, девушка вытерла вспотевшие руки о низ желтого, облегающего платья, едва доходившего ей до колен.       — Так… Успокойся. Ты сможешь, — наставляла себя Рика, зная, что другого выхода у неё больше нет. Она набрала номер, который давно знала наизусть. Этот человек внушал ей ужас, страх, восхищение и желание стать такой же.       Такой же сильной, бесстрашной и вольной делать всё, что душе угодно.       Когда послышались первые гудки, она сглотнула и, нервно кусая нарощенный ноготь, принялась ждать, когда нужный ей человек ответит.       — Я слушаю, — послышалось в трубке.       — Мне нужна твоя помощь, — без предисловий выпалила девушка.       — Но вряд ли ты её получишь, — холодный ответ заставил девушку сглотнуть от напряжения.       — Если ты поможешь, то за мной должок. Скажи мне, чего ты хочешь, и я сделаю всё. Ты можешь просить всё, что угодно.       — Неужели? — в голосе появилась неприкрытая заинтересованность.       За те секунды, что парень размышлял, Рика едва в обморок не свалилась от переживаний. Да, она боялась его, но без него сейчас точно не справится.       — Хорошо, — наконец он ответил. — Потом ты кое-что сделаешь для меня… Так что за помощь от меня нужна?       — Помоги убить моего отца.       Секундное молчание в телефоне, после чего последовало смешливое:       — Без проблем, детка.       ***       Саске не мог поверить собственным глазам. Он смотрел и думал, что тронулся умом, рехнулся… Ведь не может этого быть.       Парень не слышал, о чем разговаривали в этой комнате — стук собственного сердца заглушал все звуки. Так ему казалось. Он мог чувствовать, как с каждой секундой учащается его пульс и желание убедиться, что женщина, стоящая перед ним, не плод воображения.       — Ты… — никто не расслышал сдавленный шёпот. Даже такое маленькое слово далось с трудом. Внутри чувства смешались в что-то единое, клокочущее и нарастающее с каждым мигом. Всё поглощала слепая ярость, такая сильная и неуправляемая, отключающая в нём сейчас остатки человечности, которые он так старательно взращивал последние месяцы, поверив в то, что есть шанс исправить сделанное и исправиться самому. Да быть того не может. Разве он смог бы нормально жить, зная, что тварь, стоящая сейчас перед ним, так роскошно устроилась? А она оказалась ещё ближе к нему, чем он мог подозревать. Воистину расплата постигает каждого. Постигнет и её.       — Учиха, оглох, что ли? — над ухом раздалось злобное шипение знакомого, назойливого голоса.       Акио, не стесняясь в средствах, врезал локтем прямо по ребрам Саске, заставив того очнутся и повернуться к нему.       — Везет мне на идиотов, — в голосе Ямады чувствовалась насмешка.       — Я тебе позвоночник вырву, если ты ещё раз так поступишь, — не повышая голоса, предупредил Саске, глядя в лицо пепельного блондина. Внутри он чувствовал острое желание расправится со всеми в один момент. Покончить со всем раз и навсегда. Отпустить прошлое, заставить обидчиков расплатиться по полной — это всё, что занимало его разум в этот миг. Но внешне он оставался спокоен, лишь глаза опустил в пол, боясь, что они выдадут его скрытые мысли.       — Побереги здоровье, брюнетик, — хмыкнул Акио, не слишком проникшийся угрозой. Да он подобное слышал каждый день, и обычно всё происходило в точности до наоборот.       — Заткнулись оба, — Ямада Ичиро поджал губы, демонстрируя крайнюю степень недовольства. Только сын мог быть таким неучтивым. Но похоже, и друзья у Акио под стать. Такие же дерзкие и не желающие повиноваться, не знающие, что такое страх. И ведь зря, потому что детишки не понимают, что такое «Кёкуто-кай». Не знают, что не будь здесь родства, он в одно мгновение ока отдал бы приказ убить их. И не сожалел бы ни единой минуты о принятом решении.       — Вы будете наказаны, — произнёс он, не меняя приказного тона. Голос всё также звучал раскатисто, внушая желание повиноваться и уважать человека, говорящего всё это.       — Но отец… — попытался возразить Акио, понимая, что Саске может влипнуть вместо того, чтобы получить от него благодарность за помощь.       — Я разрешил тебе говорить? — перебил сына Ичиро. Снова поджав губы, он продолжил:       — Ты должен немедленно передать управление баром Юкико. Это не обсуждается. Я не был уверен, стоит ли это делать, но видя, как ты себя ведёшь, понимаю, что у меня нет выбора. Юкико, с завтрашнего дня бар твой. Я надеюсь, что ты не разочаруешь меня, как и всегда.       Женщина, от которой Саске, как ни старался, не мог оторвать глаз, повернулась к оябуну, старшему в их группировке «Кёкуто-кай», и поклонилась.       — Акио вновь убил несколько твоих людей… — отец пепельного блондина покачал головой. — Тупой, неблагодарный щенок.       Услышав подобное в свой адрес, Акио сжал руки в кулаки, но на его лице по-прежнему не дрогнул ни единый мускул. Он терпел оскорбления от самого близкого человека и не мог ничего поделать.       В этот момент Саске понял, что между Акио и Юкико идёт холодная война.       «Он может оказаться полезным…», — он покосился на пепельного блондина. Тот едва ли не до скрипа сжимал зубы и боролся с самим собой. Такому гордому человеку услышать подобное в свой адрес… Саске не сомневался, что Акио не простит подобное отцу.       — Мой господин, как мне следует наказать Акио за неповиновение? — внезапно спросила Юкико, заставляя Учиху следить ещё пристальнее за ней. Как же ему сейчас чертовски хотелось вскочить, одолжив на время у Акио один из его ножей, что он всегда носил при себе, и всадить ей его прямо в сердце, пару раз прокрутив рукоять, чтобы она ощутила в полной мере всю ту боль, что чувствовал он, потеряв всё и даже больше. Его воображение рисовало картину одну лучше другой, где исход был всегда один: он наслаждался убийством, которого ждал так долго… к которому шёл столько времени.       Да, теперь он убьёт её.       Подняв голову, он взглянул в её лицо, чтобы запомнить каждую черту и никогда не забыть, как стимул того, ради чего живёт. В этот момент женщина тоже посмотрела на него. Их взгляды встретились: его — полный ненависти, с каплей безумства и её — удивлённый и спустя пару секунд… испуганный. Она тоже узнала его.       — Ты знаешь мою жену? — внезапно спросил отец Ичиро, заметив, что новоявленный друг Акио уже некоторое время смотрит на Юкико.       Саске, очнувшись и мысленно злясь на себя за несдержанность, покачал головой.       — Нет, впервые вижу.       — Неужели? — заметная насмешка в голосе не скрылась от ушей парня. — А выглядит так, словно она тебе неприятна.       — Ошибаетесь. Она всего лишь не в моём вкусе, поэтому я так смотрел на неё.       В иное время оябун разозлился бы на такую грубость, но теперь, сумев в полной мере разглядеть лицо друга Акио, он был потрясен. Ичиро с удивлением обнаружил, что парень напоминает ему кого-то, и с каждой секундой осознавал это всё сильнее.       — Как тебя зовут, малец? — спросил мужчина, удивив сына, ожидающего расправы над Саске за грубость. Акио внимательно посмотрел на Учиху, а затем перевёл взгляд на отца, понимая, что происходит что-то уж совершенно невероятное.       Сцепив зубы, Саске молчал.       Не услышав ответа, Ичиро нахмурился.       — Ты понимаешь, кто с тобой говорит, щенок? — внезапно заговорила Юкико, не осознавая, что её голос плохо влияет на самообладание Учихи. Она уже решила, что парень, оказавшийся здесь так не кстати, долго не проживёт. Свидетели ей не нужны, иначе отец Акио не пощадит её. Он убьёт без тени сожаления за то, что она сделала. Сейчас женщина как никогда сожалела, что пощадила мальчишку.       «Мне следовало прикончить тебя сразу, маленький гадёныш… Кто же знал, что ты действительно доберешься до меня?» — вскинув голову и сузив глаза, она украдкой рассматривала Учиху, планируя дальнейшие действия.       — Да, понимаю, — на удивление голос Саске звучал спокойно, вот только капля пота, скатившаяся по виску, выдавала его напряжение.       — Тогда не играй с судьбой. Это тебе мой последний совет, — усмехнулась Юкико.       Услышав слова жены, Ичиро одобрительно кивнул, а потом задал неожиданный для всех вопрос:       — Ты знаешь Учиху Микото?       Саске, до этого опустивший глаза в пол от безвыходности, почувствовал, словно ему дали под дых. Его глаза мгновенно расширились в удивлении, и он, медленно поднимая голову, остановил взгляд на мужчине, чей пытливый взгляд искал в темноволосом парне признаки схожести с этой женщиной.       — Что?.. — Саске показалось, что он ослышался.       Вздохнув и начиная раздражаться, оябун повторил вновь:       — Ты как-то связан с Учихой Микото?       Сглотнув, парень перевёл взгляд на похолодевшую от ужаса Юкико. Она то и дело переводила взгляд с мужа на Саске и обратно. Она знала, что стоит Ичиро узнать правду… ей конец. Смолчит ли парень? Если нет… Сейчас точно начнётся резня.       — Понятия не имею, кто это, — Учиха ответил, не сводя глаз с мачехи Акио. Она заметно расслабилась и кивнула, словно была благодарна за такой ответ.       «Рано радуешься, мразь…» — легкая улыбка тронула губы Саске, когда он понял, что облегчил ей сейчас жизнь.       — Ты говоришь мне правду? — не поверил Ичиро. Сузив глаза, он внимательно рассматривал паренька, пытаясь понять, лжет ли он. Сейчас, когда он посмотрел на Акио, внезапно осознал, что в них есть похожие черты. Даже характеры…       «Неужели я выдаю желаемое за действительное?» — мужчина откинулся на спинку кресла и устало вздохнул.       — Ты не уйдёшь отсюда, пока не скажешь мне своё имя, — Ичиро сцепил руки на груди и усмехнулся.       Приподняв бровь, Саске ответил:       — Какое у тебя есть право требовать моё имя?       Он прекрасно знал, что последует за этим. Знал, что грубость ему не простят.       — Почему бы просто не сказать и не грубить? Ты же понимаешь, что я могу его узнать всего за пару секунд? Но ты не оставляешь мне выбора… Мне надоело терпеть твою невоспитанность, — он перевёл взгляд на Акио, — как не умел выбирать друзей, так до сих пор и не научился.       Пепельный блондин молчал, но его внешний вид показывал, что парень удивлён поведением отца и Саске. Сейчас даже гнев на Юкико отошёл на второй план.       — Хаяси! Кимура! — Ичиро повысил голос, и в тот же момент двери отворились. В комнату вошли два мужчины внушительного вида.       — Подвезите его к дому, но не забудьте напоследок научить правилам приличия.       Хаяси и Кимура одновременно кивнули и подхватили Саске под руки.       — Акио, ты свободен, — Ичиро, сидя в дорогом кресле, развернулся к окну, за которым открывался впечатляющий вид на город.       — Но… — попыталась возразить Юкико. — Он же столько сегодня натворил.       — Не сегодня. Разберемся с его прегрешениями немного позже, но не сомневайся, наказание он получит в полной мере.       Мачеха Акио кивнула, ощущая недовольство, но не смея возразить. На самом деле вопрос с наказанием неугодного пасынка отошёл на второй план: сейчас появилась проблема поважнее — Учиха. Его как раз выводили из комнаты личные охранники Ичиро.       — Хаяси, постой, — вновь подал голос оябун, — подойти на пару минут. Мне нужно кое-что тебе поручить.       Один из мужчин отпустил локоть Саске и подошёл к боссу. Отец Акио, продолжая сидеть в кресле, вынудил Хаяси склониться на уровень его лица и кое-что тихо прошептал, после чего уже в полный голос произнёс:       — Это важно. Забудешь, я не буду долго думать, что с тобой сделать. Понял?       Мужчина испуганно кивнул.       — Понял.       — Свободны, — в голосе Ичиро чувствовалась усталость и нетерпение, — все. Ты, Юкико, в том числе. Акио, поезжай домой и больше никаких фокусов, у меня от тебя постоянно голова болит.       ***       Саске вновь ехал в машине, но на этот раз ему не надели мешок на голову, зато связали руки. Когда они оказались в безлюдной местности, больше напоминающий пустырь, его вытащили из машины и бросили на обочину.       Учиха, оглянувшись по сторонам, понял, что до его района относительно недалеко, так что амбалы вполне неплохо справились с заданием Ичиро. Вот только про место, где он живёт, знал только Акио…       «Трепло…» — Саске ощутил недовольство от того, что друг так быстро сдал его.       Внезапно все мысли выветрились из головы, потому что кто-то из мужчин хорошенько врезал ему по печени, отчего Саске непроизвольно согнулся, но как только попытался придти в себя и встать, получил ударом ноги по рёбрам и вновь свалился.       Следующий удар по лицу заставил парня скатится с обочины прямо на пустырь. Там он он получил бесплатный «урок воспитания», после чего ребра горели огнем, тошнило и хотелось просто повалятся здесь до тех пор, пока всё не перестанет болеть. Они избивали его, зная, что не получат отпора, так как руки парня по-прежнему оставались связанными.       В ход шли руки и ноги, иногда кто-то из мужчин надевал кастет, а когда костяшки на кулаках начинали болеть, они надевали перчатки, чтобы приглушить боль. В тот момент, когда, казалось, на теле парня не осталось ни единого места, которое в дальнейшем не покроется синяками или ещё чего хуже, они остались довольны проделанной работой.       Сплюнув рядом с неподвижным телом Саске, Кимура улыбнулся товарищу и произнёс:       — Урок окончен.       — Оябун велел взять его кровь, — произнёс Хаясе и достал из кармана шприц, — кровь я ему принесу, но вот выживет ли он после нашего «урока»… Как бы не перестарались…       Закончив с порученным делом, они оставили Саске лежать без сознания, а сами сели в машину и уехали восвояси.