Во имя науки

– Анжелика. Лика ворошила разложенные на столе листы, судорожно отшвыривая на пол просмотренные. Тонкие полоски мелкого шрифта оказывались не теми и не о том – какие-то даты, отрывки интерпретаций, рецепты с невиданными ингредиентами... Листы падали на пол бесшумно – так же неслышно, как происходило все вокруг. Лика знала, что позади нее протянулись на десятки метров ряды высоких книжных шкафов, как в музейной библиотеке, и что по рядам ходили люди, молчаливые и безликие. В библиотеке должно быть тихо. Воздух тревожно гудел – не звук, но ощущение, от которого мурашки. Тревога сдавливала грудь. Лика всхлипнула – звук потонул в густом воздухе – и смяла листок с заглавием, которое прочесть толком не удалось, буквы утекали из сознания спустя мгновение, и не успевали сложиться в слова, но Лика все равно могла понять, это ли она ищет. А что она вообще должна найти?.. – Анжелика. Проснись. Стены библиотеки – разве там были стены?.. – дрогнули, и все это – ряды из темного дерева, исписанная бумага, Ликины руки – все скрутилось в спираль и исчезло, а Лика охнула, спросонья едва слышно, и заморгала. Над ней нависала задумчивая физиономия. Гость, наклонившись с практически ровной спиной и спрятав за спину руки, выглядел комично – точнее, мог бы, не происходи все мало того что на опасной базе, полной киборгов, так еще и в корпусе, куда киборгам заходить не положено! Что гость – именно киборг, Лика поняла сразу, даже не заметив, как утвердилась мысль. Гость вдруг растянул рот в улыбке, подмигнул и выпрямился. Синяя клетчатая рубашка, джинсы, короткие послушные волосы, отпечаток вальяжности – для полноты образа красавцу не хватало только гитары и сигареты, и романтик-из-большого-космоса был бы точь-в-точь. – Тебе сюда разве можно? – Лика села на кровати, подтянув к груди одеяло. Вопрос прозвучал глупо, конечно. – У меня особый уровень доступа. – "Романтик" и не подумал смутиться. Склонил голову набок, как большая птица, и, плутовато улыбаясь, пояснил: – Если замок можно взломать – это не замок. Ты любишь хулиганить, Анжелика? – Не поняла? – опешила Лика. – Устраивать пакости? Подсыпать соль в чей-то чай? Подрывать научные базы? – Баз... А. – До нее наконец-то дошло, и она заметно расслабилась. Что ни говори, присутствие в твоей спальне киборга в седьмом часу утра вкупе с его вопросом про хулиганство не может не напрягать. – Ты от Кости. – Но тут тревога вспыхнула с новой силой. – Что-то случилось? Что... кого вы хотите взрывать?! – Не надо паники. Твоя роль проста – в семь сорок встречаешь своего рыжика у склада, вы обжимаетесь – как вы обычно это делаете – и он передает тебе капсулу. – Улыбка исчезла с лица "романтика". Он говорил четко, медленно, Лика почти физически ощущала, как слова врезаются в память. – Слишком долго с ним не крутись. Через десять минут ты должна растереть капсулу в ладонях, а когда она станет горячей – пятьдесят градусов, как температура горячего, но не слишком, душа – подкинуть ее на этаж, где проходит ваша планерка. Естественно, оставаться там не нужно. Далее – идешь к ангару, но останавливаешься за двести метров до него. Дальше – ни шага. Принято? – Принято, – растерянно ответила Лика. – А что... – Остальное тебе знать не обязательно. – "Романтик" снова состроил улыбку. – Иногда лучшая помощь – это не мешать, Анжелика. Он развернулся – красиво, засунув руки в карманы и пижонски оттопырив локти – и уже собрался выйти, но у Лики остался еще один вопрос – вполне закономерный. – Кто ты такой? – Она всмотрелась в худую спину, но нет – она явно видит этого киборга впервые. Значит, не замечала и лично не сталкивалась. – У тебя есть имя? – Есть, – просто сказал он, оглядываясь. Дверь открылась перед ним – а он к ней даже не прикоснулся. В коридоре царил сероватый полумрак. – Но ты можешь называть меня Брут. * Кричать надоело через полчаса. Отдышавшись в последний раз изумившись, какими коварными могут быть друзья, особенно – мужчины, особенно – чокнутые пилоты-самодуры, Полина уселась на кровать и задумалась. Тед уже наверняка улетел – что там дел-то, завести флаер – и все. А значит, уже мчится к нужным координатам, превышая, лихача и выдумывая на ходу план. Тед, конечно, сказал, что хочет только "посмотреть". И сказал, что – нет, он не собирается очертя голову кидаться на колючую проволоку и превращаться в неистового зеленого монстра. Точно. Да, точно-точно, вот те крест, хочешь, священную книгу поцелую? Ну не знаю, какую, устав какой-нибудь... Полина фыркнула воспоминанию. Нет, это совсем не весело. Тед-плюс-кто-то – это еще куда ни шло, Тед-плюс-Дэн – дополнительная безопасность, плюс капитан – вообще сверхустойчивая система, но Тед в одиночестве... – Маша-а, – вздохнула Полина. С Машкой она пререкалась последние полчаса, доказывая упрямому искину, что Теодор пошутил, обманул, совершил вероломство, когда убедил ее, что Полина – опасный объект, который хочет "насовершать глупостей", помешать ему, Теду-смелому-герою, и покушается на капитанское душевное спокойствие. По его словам, объект этот требовалось срочно где-то запереть, желательно – усилив звукоизоляцию на пару часиков. Искин однозначно барахлил – потому что Маша Полининым оправданиям не верила. – Маша, выпусти, не буду я трогать твоего капитана! – Искин упорно не отзывался. – Да честно, не буду! Все, я успокоилась, никаких глупостей, пойду чай пить! С пустырником! – Только не шуми, – предупредила Маша с придыханием, и дверь каюты – ну наконец-то! – открылась. Мысленно отметив, что Машу стоит почистить от глюков, Полина выскочила в коридор. Искину она не соврала: напрямую к капитану она идти не планировала. Полина задрала голову, отыскивая глазок стандартной камеры, которыми по технике безопасности оснащались все помещения общего пользования, и четко проговорила: – Вот за пустырником и иду! – И решительно направилась к каюте Вениамина. Однако доктора на месте не оказалось – по крайней мере, на стук никто не ответил, и Полина поспешила в медотсек – и оказалась права. Вениамин Игнатьевич сосредоточенно что-то читал, хмурясь и почесывая переносицу. На вторжение Полины – она влетела в медотсек, чуть не запнувшись о порог – он отреагировал моментально: отложил планшет, встал, сканируя девушку профессиональным взглядом. – Полли, в чем дело? Полина твердо знала, что утаивать происходящее нельзя. Пусть лучше капитан лично казнит Теда, хоть дважды, чем Теду кто-то открутит голову насовсем! Но все равно Полина почувствовала себя предательницей, когда выпалила: – Тед улетел к базе! * Запрос соединения поступил, когда Дэн в сопровождении молчаливого сонного сотрудника шагал к складу. Отправитель – тот же, кто следил за ними с Ликой. Дэн, не меняясь в лице, запрос принял и тут же получил сообщение: "Начинаем, рыжий. Первую – своей красотке, дальше движешься в сторону столовой, после – к ангару. Быстро". Уже. Дэн повернул вслед за сопровождающим. Утренний воздух приятно холодил лицо. База, казалось, спала, несмотря на яркое солнце и витающую в воздухе свежесть, которые ясно говорили, что день начался. Дэн просыпался рано с первого дня – спать дольше трех часов не выходило. Система признавала обстановку нейтральной, а значит – безопасной, и предлагала уменьшить выработку стрессовых гормонов и адреналина. Дэн предложение отклонял – он считал, что адреналин может пригодиться в любой момент. Он был прав. "Почему так скоро?" "Непредвиденные обстоятельства". "Конкретнее". "Какие вы все докучливые. Джек". Джек. До склада оставалось метров сто. У входа уже ждали два киборга. Дэн присмотрелся – из благонадежных. Черт. Плохо. "Понял. Есть коррективы?". "Действуем по обстановке. Дополнительная цель – обезвредить гостевой флаер. Ну и спасти нашего психа, о котором так все пекутся. Не провали свою часть, рыжий". "Справлюсь". У входа Дэн кивнул киборгам и выслушал краткую инструкцию: что разгружать, куда складывать, как не отдавить себе ноги ящиками – последнему предполагалось быть шуткой, потому что благонадежные снисходительно растянули рты в улыбках, показывая, что они оценили глуповатую иронию человека. Сотрудник зевнул, потянулся и предложил приступать. Груз привезли пару часов назад – огромные связки коробок, телеги со стопками свертков, контейнеры и мешки. Оставалось только дотащить до нужных стеллажей и разложить, что-то отгрузить на кухню, что-то адресное – отложить. Ситуация щекотала нервы – рядом с благонадежными приходилось держаться отстраненно-дружелюбно, стараясь не вызывать подозрений. Притвориться человеком на "Космическом мозгоеде" – это было проще. Люди умеют читать лица, анализировать и делать выводы, но гораздо медленнее и изощреннее – иногда их логика настолько нестандартна, что впору пожалеть, что у них нет процессора. С киборгами же нужно было притворяться не человеком, а как раз киборгом – то есть быть самим собой. Именно в этом у Дэна на этой базе возникали неразрешимые трудности. Но действие началось, и теперь оставалось только делать все возможное для благополучного разрешения – это было по-своему просто. Ставить задачу и выполнять ее – это логично и понятно. Дэн это умел. Поэтому он послал системе сигнал снизить частоту сердцебиения и подкорректировать выработку гормонов. Ему вряд ли удалось бы объяснить возбужденное состояние и пред-боевой режим тем, что он так воодушевлен заниматься общественно-полезным трудом. – Полотенца – вон туда, – кивнул один из благонадежных, добродушно хлопая Дэна по плечу. Дэн смог изобразить улыбку – для этого пришлось подавить изначальный импульс заломить ему эту руку до хруста. Ненависти к благонадежным Дэн не испытывал – он просто нервничал, хоть система и подавляла физиологические реакции. Полотенца – именно то, что ему нужно. Дэн спокойно взялся за тележку с коробками и повез в сторону нужного стеллажа. Ему везло: стеллаж находился у дальней стены склада. Меньше шансы, что за ним будут следить. Дэн расслабленно дотолкал тележку до стеллажа и стал разгружать коробки. Нужное обозначение попалось спустя десять минут. Пара подчеркнутых букв на налепленной белой этикетке. Дэн поставил коробку на полку и как ни в чем не бывало вскрыл упаковочную ленту. Лента треснула с громким звуком – эхо разнеслось по всему складу. Дэн не остановился: спокойно вытащил первые несколько запечатанных валиков, поставил на гору коробок на тележке, потянулся за следующими... – Ты что там делаешь? – подал голос один из благонадежных. Подходить не стал – хороший знак. Не оборачиваясь, Дэн недовольно пояснил: – Вес другой. Все коробки по шесть семьсот тридцать граммов, а эта – шесть триста пять. Наверняка недоложили. Должно быть тридцать штук, пересчитываю. – Ну ты извращенец, – фыркнул благонадежный. – Так неймется, что ли? – Я перфекционист, – невозмутимо ответил Дэн. – И люблю честность. Эти четыреста граммов были оплачены – и я хочу их увидеть. По складу прокатился смех. Дэн прислушался – нет, шагов не было слышно. Повезло. Но на этом везение закончилось. На дне коробки Дэн нашарил плоскую картонную упаковку. Беззвучно вскрыл и высыпал на руку капсулы... Всего одну капсулу. "Не заказывай ты ничего на этой шоаррской барахолке! – вспомнилось ему возмущение Полины. – Пришлют тебе дохлую лису вместо нормального товара – будешь знать! Мама всегда говорит, что лучше оторвать пятую точку и сходить в магазин, чем доверять третьим лицам!". Действительно. Дэн молча сунул капсулу в карман и принялся складывать валики обратно. Вдруг кто-то снова хлопнул его по плечу – на этот раз сдержать импульс оказалось труднее, и Дэн сцепил зубы. Это оказался тот самый благонадежный, любитель фамильярных жестов. – Ну что, пересчитал? – добродушно поинтересовался он. Дэн кивнул. – Не хватает, – просто сказал он. И детектор благонадежного, конечно, зафиксировал достоверный процент правды.